Совсем нет парень! — капитан спрыгнул с помоста, — солдат не бывает бывшим — он может быть только мёртвым! Иначе — это не солдат, а дезертир! Ты должен вернуться в Авалийскую армию.
— Авалийской армии больше нет, — под бородой Дона зло загуляли желваки, — нас уничтожили в Аеристальской бойне!
— Не всех! В этом ты снова ошибся! — Иван напрягся, — Тысячник Алгус Хераи — тебе знакомо это имя?
— Да, они стояли на левом фланге… — Дон выглядел озадаченным, — Наверное, он тоже погиб, или попал в плен?
— К счастью нет! Он вывел две тысячи бойцов с поля боя, нанеся при этом Ордену солидный урон. Там где он проходил, трупы в чёрных доспехах лежали штабелями. — Люди, затаив дыхание, слушали слова капитана, для многих это была первая весть с родины за полтора, два года плена, — Потом он прошёл рейдом по занятым Орденом территориям наводя ужас на гарнизоны кнехтов, и прибыл в замок Айгор, имея в своём отряде уже пять тысяч солдат. Там укрылась принцесса Мирра, с отрядом королевской гвардии. Полгода назад был день её совершеннолетия, и она стала вашей королевой, Дон! Авалийская армия существует и есть королева, которой нужна твоя служба! Так что касается лично тебя — ты можешь возвращаться в строй! Ты хочешь снова взять в руки оружие?
Дон протянул к лицу Ивана скрюченные пальцы правой руки, — Этой руке больше никогда не держать меч, я же с трудом управляюсь с ложкой…
— Об этом ты расскажешь нашим врачам, они просто настоящие волшебники в своём деле. Честно говоря, я видел раны и пострашнее, от которых потом не оставалось и следа…
— И зачем вам всё это? — агрессивность Дона явно поумерилась.
— Вопрос конечно интересный? — капитан присел на ступеньку, задумчиво наблюдая, как заинтересованные люди собираются вокруг него, — Орден мы любим не больше вашего, так уж получилось, или мы, или они! Вместе нам просто нет места в этом мире. И ещё одна мелкая деталь — в день своей коронации королева подписала договор о военном союзе с Вундерландом. Именно поэтому мы с тобой стоим в одном строю!
— Боцман протолкался через толпу, — Хочешь, я дам тебе один совет, парень? — он положил руку на плечо Дона, — Соглашайся и не раздумывай!
— А тебе то, какое дело? — Дон резко сбросил его руку.
— Смотри, какое! — Боцман рывком стащил робу через голову, — Видишь? — на его плече стояло точно такое же клеймо легиона, — Я прослужил в Авалийском флоте пятнадцать лет, видел всякое… Когда был подписан Договор, Вундерландские солдаты высадились на восточном побережье, их было не больше шести тысяч, но они прошли над страной, как океанский тайфун, сметая всех врагов на своём пути. Наш адмирал направил нас им на помощь. Десять тысяч авалийских моряков высадились в окрестностях столицы. Наша помощь не требовалась до самого последнего момента, штурм начался молниеносно. Передовые группы, с ходу, захватили ворота, за ними в город вместе с нами вошла вся бригада лесных егерей. И тут пробил наш час — эти подонки из гарнизона начали прикрываться женщинами и детьми. Нашими женщинами и нашими детьми! Пришлось драться врукопашную. Это я получил там! — он указал на кривой шрам поперёк живота, — Все кишки вывалились наружу! — Дон поёжился, представляя, как сталь рассекает его живот, — И ничего, представь себе?! После боя они собрали всех раненых: своих, авалийцев — военных и гражданских, сунули в санитарный транспорт и отправили к себе в госпиталь. Так что через три часа я уже лежал под ножом хирурга. Меня усыпили, а когда проснулся, смотрю — уже заштопан, как старый кафтан. Когда встал на ноги — попросился сюда… Это работа для настоящего мужчины! — Боцман одел робу, — Вот так то парень! Если тебе есть что защищать, то ты сделаешь правильный выбор.
— Защищать? — Дон машинально обнял здоровой рукой плечи, доверчиво прижавшейся к нему, подруги, — Защищать? — он взглянул во влажные чёрные глаза, — Мне есть, кого защищать, я согласен капитан!
— Дон! — девушка вскрикнула, как подстреленная птица, — Дон, ты покидаешь меня?
— Прости, Хоилле! — Дон ещё крепче обнял девушку, — Прости, но так будет лучше для всех… — его искалеченные пальцы скользили по чёрным волосам, — я должен вернуться к службе, это мой долг!
— Погоди, Дон! — капитан вынул из пачки сигарету и начал медленно разминать её, — Скажи мне, ты любишь Хоилле? Скажи откровенно, как мужчина — мужчине!
— Я люблю тебя, Хоилле! — Дон прикоснулся губами к смуглому лбу, — Люблю больше жизни, но…
— Погоди! — Иван убрал назад так и не зажжённую сигарету, — А ты, Хоилле, любишь ли ты Дона?
Девушка вырвалась из объятий и резко развернулась к капитану, — А разве это не видно? Без него я просто умру! — привстав на цыпочки, она впилась в губы Дона длинным поцелуем.
— Ну и ладушки! — капитан поднял руку, — Своей властью капитана, данной мне судьбой и людьми, объявляю вас мужем и женой! — он нашел взглядом Боцмана, — Ну что, старик, хватит болтать — открывай-ка свой «магазин»!
Пару часов спустя, проверив, как размещены «пассажиры», убедившись, что жизнь «русалочки» вне опасности и что на борту всё идёт по заведённому распорядку, Иван снова поднялся на опустевшую палубу. В нём так и зудело настойчивое желание крепко напиться и завалиться спать, часов так на…цать, но к великому сожалению, ещё оставались не сделанные и достаточно срочные дела. В данный момент его волновала загадка «Одинокой Блондинки» и связанная с ней окололетальная тема. Эту историю надо было раскрутить и немедленно, хотя бы из чистого любопытства, и чтобы не оставлять после себя «белых пятен». Капитан уже знал, что «Одинокой Блондинки» нет в отведённой ей и ещё трём девушкам каюте, поэтому, не обнаружив её на корме, он двинулся в сторону носа корабля, по дороге внимательно осматривая палубу. Он нашел её перегнувшуюся через поручни на самом носу судна, девушка как завороженная наблюдала, как острый форштевень клипера ножом рассекает океанские воды, отбрасывая в стороны, две, будто сделанные из стекла волны. Простое белое платье, под напором свежего ветра, туго облепило её безупречную фигуру. Время от времени порывы ветра взмётывали вверх его подол, открывая стройные ноги далеко выше колен. Распушившиеся светлые волосы снесло на правое плечо, открывая длинную сильную шею. Остановившись, Иван, на мгновение, залюбовался девушкой, пышная волна светлых волос которой мягко струилась по ветру.
— Прошу прощения? — капитан мягко взял под локоть испуганно обернувшуюся девушку, — Висеть на поручнях — это очень опасное занятие!
«Одинокая Блондинка» насмешливо прищурилась, — Мне казалось, что теперь я сама могу распорядиться своей жизнью? — она снова опёрлась на поручни, всматриваясь в воду.
По тому, как дрогнули при этих словах её губы, Иван понял, что страх стал неотъемлемой частью её жизни, и чтобы покончить с этим она готова на всё… и на смерть в том числе!
— Конечно, можешь… — капитан облокотился рядом с девушкой, — только, пожалуйста, не слишком торопись сделать выбор, особенно если его нельзя будет изменить…
— Моя жизнь никогда мне не принадлежала… — девушка серьёзно посмотрела в лицо Ивану, — Половину своей жизни я стою в одном шаге от смерти… — немного помолчав, она добавила, — Я страшно устала ждать её, устала ощущать холодное дыхание в спину…
Капитан, нахмурившись, кивнул, — Ты знаешь, я это заметил?! — Иван задумчиво потёр щёку, будто проверяя, гладко ли она выбрита, — Там, на причале, стражник сказал мне о «Клёйме Храма», именно из-за него смерть идёт за тобой?
— Именно так! — девушка задрала вверх подол, обнажая правое бедро, на атласно-гладкой коже чётко выделялся синий треугольник с вписанным в него замысловатым узором, сильно напоминающим японский иероглиф, — Согласно этого клейма, я — «Звезда Оранны», шлюха высшего разряда, говорящая драгоценность, умирающая вместе с хозяином, — она почти кричала, — Не хотите ли воспользоваться, капитан? — закончив говорить, девушка сдавленно зарыдала.
— Будь, проклят этот мир… — выговаривала девушка сквозь слёзы, — Будь, проклята эта жизнь! — она попыталась перевалиться через поручни.
В последний момент Иван поймал её за талию, — Что же ты спешишь умереть, как поповна замуж? — он поставил девушку на ноги, — Всё это у тебя в прошлом и теперь никогда не вернётся!
— У Храма Оранны длинные руки! — девушка всхлипнула, — Они всё равно найдут меня!
Капитан погладил её по голове, как маленькую девочку, — Не бойся, милая, мы им ручонки то пообломаем, кто бы они не были, — он вытер платком её мокрое лицо, — против Вундерланда они — ничто! Слово офицера, мы до них ещё доберёмся!
— Знаете ли, господин капитан, о Вундерланде говорят очень много, даже слишком много… Для таких как я это слово стало символом надежды… — девушка мягко освободилась от его рук и сделала шаг назад, — Но всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой?
— Например? — Иван опёрся спиной на ствол носового орудия.
— Говорят, в Вундерланде вообще нет рабов? — девушка пристально взглянула ему в глаза.
— Это правда! Видите ли… — капитан сделал вопросительную паузу.
— Эслин, меня зовут Эслин, — девушка напряжённо улыбнулась, — или если хотите «звезда» Эслин…
— Значит — Эслин Стар? — капитан провёл рукой по покрытому серой краской стволу орудия, — Видите ли, Эслин, мы знаем, что любой человек может работать значительно лучше, если делает это для себя и своих детей. Свободное общество — это сильное общество…
— Конечно, это может быть? — Эслин потёрла пальцем переносицу, — Только сила — это власть, а власть — это насилие, а насилие и свобода — несовместимы!
— Интересная мысль!? — Иван заинтересованно посмотрел на девушку, — Из тебя получится сильный философ… Только знаешь, всё наше насилие направлено в окружающий нас жестокий мир, который живёт по праву сильного… Иногда полезно напомнить зарвавшемуся мерзавцу, что… — его фраза была прервана писком вызывающего сигнала.
Иван поднёс «блокнот» к уху, — Капитан на связи?… — с минуту он молча слушал невидимого собеседника, потом резко бросил, — Мы этим займёмся! Курс на перехват! — повернувшись к Эслин, капитан добавил, — Вот и работёнка подвалила нам, непыльная… То ли пират, то ли работорговец, — клипер накренился на правый борт, поворачивая на полрумба, — вот поймаем и головы поотрываем, чтобы другим неповадно было людей продавать…
— Кажется, вы этому рады? — Эслин покачала головой, — Вы не похожи на человека, который может упиваться кровью…
— Я рад не этому, — Иван хлопнул ладонью по орудийной платформе, — Я рад тому, что эта «малышка», заставит некоторых мерзавцев, живущих по праву силы, ощутить его на своей шкуре. Как сказал один мудрец — «Да воздастся тебе по делам твоим! Аминь!» То есть ОГОНЬ! — девушка слушала его молча, — Хотя, я немного погорячился — если это действительно работорговец, придётся брать его на абордаж, другого выхода нет…
— Почему вы так думаете? — Эслин провела рукой по стволу, — может это просто мирный купец…
— Его засекли, когда он выходил из Жиалига…
— Тогда это точно работорговец, или занбарский пират, — лицо Эслин стало жёстким, — мирному купцу нечего делать в авалийском городе оккупированном Орденом!
— Умница, Эслин! — Иван сжал её руку, — Я тоже так думаю, потому что, с освобождением Солитана, это единственный порт, через который вывозят захваченных в рабство авалийцев… На днях его должен блокировать авалийский флот, уже отплывший из Солитана, так что лавочка будет закрыта…
— Почему вы освобождаете рабов, я не могу понять почему? — Эслин окинула взглядом корабль, — У вас есть сила, есть богатство, вы можете получить огромную власть…
— Сталь и золото!? — капитан мрачно усмехнулся, — Мысль старая как мир! Просто мы ненавидим само по себе рабство — это раз! И то, что те, ну кого мы освободили, как правило, встают в наши ряды, увеличивая их силу — это два! — он окинул внимательным взглядом крепкую фигуру Эслин, — Вот, например, ты, можешь вступить в армию Вундерланда, если захочешь…
— Я, в армию? — Эслин недоверчиво усмехнулась, — Вы надо мной смеётесь?
— Ничуть! — Иван взял её за руку, — Уже есть прецеденты…
— Хорошо, я подумаю над своей судьбой… — повернувшись, девушка направилась к трапу, — Тщательно подумаю! — бросила она через плечо напоследок.
— Только не слишком торопись! — проворчал Иван себе под нос, доставая «блокнот».
***В командной рубке царила вечная полутьма, деловито попискивал эхолот, на тёмном экране радарного планшета мерцали цветные точки других кораблей, яркие — видимые на ближнем радаре и тусклые — наблюдаемые со спутника. Все они, кроме одной, были зелёного цвета, и только один корабль был отмечен ярко-красным бликом.
— Он в сфере визуального наблюдения, до точки перехвата сорок минут! — доклад дежурного офицера был сух, как сублимированный хлеб.
— Картинку на экран! — капитан подошёл к дисплею визуального наблюдения, на котором появился крошечный силуэт, похожего на галеру, остроносого корабля.
— Что скажешь, боцман? — капитан указал на изображение, — Узнаёшь что-нибудь?
— Можно увеличить? — Боцман внимательно вглядывался в растущее изображение, — Всё, стоп! — сказал он, когда корабль увеличился до размеров экрана, — Это наш «Старый Знакомый», капитан! Занбарский рейдер по прозвищу «Хрен поймаешь»… — палец Боцмана скользнул по дисплею, — Обратите внимание на удлинённый корпус и наклонную мачту… Очень быстрая посудина, она всегда легко уходила от наших патрулей. По слухам, раньше на нём плавал сам Бо Хаго, пиратский адмирал… Говорят, что теперь у него новый корабль, «Чёрная шутка», побольше и побыстрее этого…
— От нас ещё никто не уходил! — капитан молча вглядывался в изображение, — Боевая тревога! — он повернулся к Боцману, — Убрать гражданских с палубы, экипировать абордажную партию, расчехлить орудия и многостволки… — выходя из рубки, Иван напоследок посмотрел на изображение рейдера, — Ты приплыл, придурок!
Вой сирены всполошил клипер, послышался слитный топот ног, хриплая ругань, скрежет заработавших механизмов и лязг открываемых орудийных затворов. Повинуясь электрическому сигналу, хромотропные паруса налились ярко-алым цветом.
— Десять минут до перехвата! — носовое орудие, с грохотом, выбросило в предзакатное небо столб призрачного пламени. Метрах в ста перед носом рейдера взметнулся сверкающий водяной столб. Иван поднял к глазам бинокль, — Что он делает, хулиган? — пират резко развернулся навстречу рейдеру, о воду ударили длинные вёсла…
— На таран пошёл! — Боцман указал рукой на противника, — Смотрите, капитан, мачту убирают…
— Две пятьсот… Две… Тысяча пятьсот… — доносился голос наводчика, наблюдающего за целью через визир лазерного прицела, — Тысяча четыреста… Тысяча триста…
Напряжение нарастало, казалось, в воздухе потрескивали невидимые искры.
— Харрисон! Шорн! — в голосе капитана лязгнула сталь, — Обломайте ему вёсла!
— Тысяча сто… Тысяча… — продолжал бубнить наводчик.
Две носовых «спарки» выбросили длинные струи трассирующих очередей… полторы тысячи выстрелов в минуту на ствол, два урагана огня и свинца. По обе стороны от пиратского корабля, примерно в метре от корпуса, стеной встали фонтаны разрывов. Как будто два огненных кнута хлестнули по воде, во все стороны полетели водяные брызги и деревянная щепа.
— Девятьсот… восемьсот пятьдесят… — голос наводчика звенел торжеством, — Они останавливаются капитан!
— Куда он денется, когда разденется! — проворчал капитан, опуская бинокль, — Снайпера, на бак!
— Восемьсот… — четыре матроса в массивных чёрных бронежилетах, положили на поручни стволы снайперских винтовок.
— Семьсот пятьдесят… — хлопнул первый выстрел и голый по пояс пират, с бородой неопределённого цвета, покачнулся, выронил из руки тесак, и, схватившись за грудь, рухнул за борт. После второго выстрела, рулевой обнял штурвал и сполз по нему на палубу, заливая её кровью из пробитого лба… Ещё секунда третий с четвёртым прозвучали почти залпом, потом звуки выстрелов слились в сплошное стаккато. Снайпера выпускали пулю за пулей в непрерывно редеющую толпу мечущихся пиратов… Через минуту на залитой кровью палубе остались только прикованные к скамьям гребцы. В этот момент распахнулись двери капитанской каюты, и появился пиратский капитан собственной персоной, в правой руке он сжимал искривлённый тесак с волнистым клинком, а левой прижимал к себе юную брюнетку с искажённым от страха лицом.
— Триста пятьдесят… — Иван положил руку на оружие ближайшего снайпера, — Дай-ка я сам займусь этим, парень! — он отодвинул матроса в сторону и сам приник к прицелу. Капитан не видел, что Эслин проскользнула мимо матроса охраняющего трап и, встав за его спиной, затаила дыхание, наблюдая за происходящим.
Перекрестье прицела скользнуло по туго натянутому подолу короткого серого платья, на секунду замерло точно на три ладони ниже талии, глухо щёлкнул лазерный баллистический вычислитель, завершая наведение…
— Держись, малышка! — процедил Иван сквозь зубы и, затаив дыхание, плавно надавил на спуск. Глухой звук выстрела слился с облегчённым вздохом, синхронно вырвавшемся сразу у нескольких человек. Пират с диким воплем отпустил девушку и, корчась, повалился на палубу. По его белоснежным, шитым золотом шароварам быстро расползалось кровавое пятно.
— С последним оргазмом, тебя, сукин ты сын! — капитан оторвался от прицела и вытер со лба холодный пот, наблюдая, как изумлённая заложница ощупывает простреленный подол.
Двести пятьдесят… — клипер убрал паруса, и начал притормаживать водометами, готовясь ошвартоваться к пиратскому рейдеру…