Настю поразил его неприкрытый цинизм. Ей еще никогда не приходилось видеть его таким. Наверное, это и есть его истинное лицо.
– Поимеешь? Ты меня поимеешь?.. Пару деньков? – взвилась она. – Я тебе не шлюха, запомни это!
– А кто же ты тогда?
На этот раз он удостоил ее взглядом. Высокомерным, сверху вниз.
– Слушай, ты!.. Ты мне надоел. Все, у нас с тобой все кончено. Так что проваливай!
– Ты что, сука, охренела? – Он еще никогда не обращался к ней в таком тоне.
Он поднялся с кресла, подошел к ней, всей пятерней правой руки обхватил ее лицо и с силой оттолкнул.
Настя отлетела к стене, больно ударившись затылком. Но не упала, удержалась на ногах.
– Запомни, тварь, я – твой хозяин! – прохрипел он. – И не тебе, коза, указывать, куда мне идти. Тем более из моей собственной квартиры. Кстати, уже завтра здесь будет жить моя, как ты говоришь, платиновая красотка. Да, ты права, у нее волосы цвета платины.
– Но это моя квартира. Ты подарил ее мне. И я из нее никуда не уйду!
Настю душила ярость. Но она сдерживалась, чтобы не наброситься на этого подонка. Понимала, сила не на ее стороне.
– Подарил?.. Это кто же тебе такое сказал, крошка? А документы на нее ты смотрела? То-то же!.. А вот тачка твоя, тут тебе повезло.
– Забирай свою вонючую машину! Забирай все! Плевать я хотела и на тебя, и на твои подарки!
– Попридержи язык, телка!
– Все, я ухожу!
Настя повернулась к двери. Будь проклят этот урод! Но не успела ступить и шагу.
Ворон ухватил ее за рукав, остановил, повернул к себе лицом.
– Ты никуда не уйдешь! Я еще не получил то, зачем сюда пришел.
– Отвали! – В ее взгляде застыла ненависть.
– Я хочу тебя трахнуть!
– Трахни самого себя! – Ух ты какая!.. Короче, давай по-хорошему. Трахнемся и разбежимся. Иначе будет плохо. Тебе будет очень плохо. Отдам тебя своим орлам, они запустят тебя по кругу, насадят на вертолет. А потом убьют. А может, на иглу подсадят. Через недельку-другую за понюшку кокаина будешь отдаваться всем, кому не лень. Передок на части порвут. А жить будешь в подвале, на цепи, как собака. Ну так что, отдашься мне добром?
От его слов Настя обомлела.
На иглу. Он грозится подсадить ее на иглу! Да, он умеет добиваться своего, находя всякий раз нужные слова.
Выхода, кажется, нет. Она отдастся ему. В последний раз.
Он терзал, мял ее податливое, будто ватное, тело. Она была как неживая. В равной степени он мог сейчас заниматься сексом с надувной куклой.
Когда все закончится, он оставит ее в покое. Оставит навсегда. Ей хотелось в это верить, и она верила.
Когда же все закончится?
Ворон сделал свое дело и отстранился от нее. Настя в изнеможении лежала на белой простыне. Никогда за последние шесть лет она не чувствовала себя такой униженной, как сейчас.
– Скоро за тобой приедут, – застегивая ремень на брюках, сухо сказал Ворон.
Слова его доносились до нее словно из другого мира. Как будто они обращены не к ней.
Кто приедет? Зачем?.. Какая разница?
Она даже не шелохнулась.
– Тебе что, неинтересно, куда тебя повезут?
И снова никаких признаков интереса.
– Знаешь, крошка, я ведь наврал тебе, что я твой хозяин, – злорадно рассмеялся он.
Подошел к ней и хлопнул по обнаженной попке.
– У тебя теперь, сучонка ты моя недотраханная, новый хозяин. Поняла?
Смысл сказанного стал постепенно доходить до ее сознания.
– Я проиграл тебя, дорогуша. В картишки проиграл. Еще позавчера. Ты уж извини.
Ее проиграли в карты?! Проиграли как вещь?! Это последняя капля, переполнившая чашу ее терпения.
Убийство Вадима. Только за одно это он заслуживает сурового наказания. Сегодняшнее грубое насилие. И еще, оказывается, он выставил ее на кон в своих грязных играх и кому-то проиграл.
Он за все ответит!
Она ненавидела сейчас Ворона, более того, желала его смерти. Но вместе с тем отчетливо понимала, что не должна показывать своей ярости. Старалась остудить мысли, выглядеть холодной.
Но внутри ее начала разрастаться сила. Та самая сила, о существовании которой она знала и которую боялась. В нее будто откуда-то со стороны вошел убийца. Хладнокровный, расчетливый.
Ее уже ничто не остановит.
– А он красивый? – спокойно спросила она и перевернулась на спину.
– Кто – он? – не сразу понял Ворон.
– Мой новый хозяин, конечно.
В ее словах как будто неподдельный интерес.
– А-а, он... Да ничего, вроде не урод. И мошна тугая.
– А щедрый?
– Не жадный. В золоте будешь купаться и в мехах.
– Не так уж плохо!
У нее интонации избалованной куртизанки. Умеет она притворяться.
– А разве тебе со мной было плохо? – ревниво спросил он.
– Ну что ты...
Она выгнулась похотливой кошкой, царапнула длинными коготками подушку, села на краешек кровати, закуталась в мягкий плед. Сказала издевательским тоном:
– Ты мне даже квартиру подарил.
– Забудь об этом. – Уже забыла. Мой новый хозяин за мной сам приедет или кого пришлет?
– Пришлет, – вздохнул он с сожалением. – Я передам тебя с рук на руки.
Похоже, ему вовсе не хочется терять ее.
Но он должен с ней расстаться. Он действительно проиграл ее в карты. По пьяному делу. Безвозвратно.
– Когда прибудет гонец?
– Через час, может, чуть раньше.
– Тогда пойду собираться. Не могу же я встречать своего нового хозяина в растрепанном виде.
И не обращая на бывшего любовника никакого внимания, Настя набросила халат, поправила смятую постель и направилась в душ.
Там она пробыла недолго, минут пять. Она так любит стоять под колючими струями живой воды, но сейчас ей не до удовольствий, нужно спешить.
Зато у трюмо в спальной комнате она сидела долго, тщательно наводила красоту.
Сначала Ворон стоял рядом с ней, не сводил с нее ревнивого взгляда. Затем ушел в гостиную.
Этого Настя и ждала.
Она извлекла из своего тайника пистолет. Обыкновенный, но неучтенный «макаров». Вадим его когда-то держал при себе на всякий случай. А получилось – оставил ей в наследство.
Там же, в тайнике, лежал и глушитель к пистолету. Зачем он был нужен покойному мужу, неизвестно. Но теперь он пригодится.
Пистолет легко уместился в сумочке, которую она приготовилась взять с собой.
Ну, все, к выходу на «сцену» она готова!
Сумочку Настя оставила в прихожей. Пусть там пока полежит. А сама прошла в гостиную.
– Эй, кавалер! Не плеснешь ли даме на посошок?
Настя заняла свободное кресло рядом с Вороном.
– Выпью с тобой с удовольствием.
Он плеснул ей в бокал виски. Сам же успел ополовинить бутылку из встроенного в стенку бара.
– За мое здоровье!
Настя весело осушила бокал до дна.
– Чему ты так радуешься? – покосился он на нее.
– Обожаю, мой дорогой, менять любовников.
В это время позвонили в дверь.
– Вот, кажется, за мной и пришли. Иду! Уже иду!
Она вскочила с кресла и сама побежала открывать дверь.
Ворон изрядно захмелел. Ему было лень вставать самому.
За ней пришел высокий, худощавый молодой человек с холодными глазами убийцы.
На какой-то миг Насте стало не по себе. Но она быстро с этим справилась.
– Вы один? – с беспечным видом спросила она, даже не потрудившись взглянуть, есть ли кто у него за спиной.
Вопрос прозвучал праздно. Но на самом деле он значил для нее очень много.
– Один, – кивнул он, оценивающим взглядом разглядывая ее. – А зачем мне, киска, второй?
Он криво усмехнулся.
– А мой новый хозяин меня очень ждет?
Она старалась выглядеть наивной и глуповатой.
– Если вы Настя, то ждет.
– О, я с радостью поеду с вами. Этот мой хахаль мне уже надоел.
– Это ты о Вороне?
– О нем. О ком же еще.
– Не сорила бы ты словами, лялька. Кстати, а где он сам?
– В комнате. Ждет тебя. А ты, дядя, ничего, я бы с тобой того...
На мгновение в его глазах вспыхнул похотливый огонек. Но тут же погас. Близость с этой красоткой в его обязанности не входила.
– Ничего у нас не получится. – Теперь он уже смотрел на нее с прежним равнодушием. – Давай веди меня к Ворону.
– Прошу!
Настя жестом руки пригласила его пройти в гостиную.
Гость прошел в комнату, где ждал его Ворон, остановился в трех шагах от него. Но сказать ничего не успел. Помешала Настя.
– Ворон, этот молодой человек хочет сказать тебе, что ты подонок и мразь! Что тебе не место в этом мире!
Она стояла у гостя за спиной, сместившись на полкорпуса вправо.
Последняя ее фраза прозвучала как приговор.
Ворон встрепенулся, но было поздно. Неуловимо быстрым движением Настя навела на него пистолет, уже готовый к бою, и выстрелила.
Пуля вошла бывшему любовнику точно в лоб. И контрольного выстрела не надо. Об этом она подумала почему-то очень спокойно.
– Подними руки! Не шевелись!
Ствол «макарова» ткнулся гостю в бок.
Ствол «макарова» ткнулся гостю в бок.
– Ты че, в натуре, коза, рехнулась?
Видно, он еще не в полной мере осознал, как она опасна. Только этим можно было объяснить, почему он позволил себе обращаться к ней подобным образом.
– За козу ты ответишь!
Продолжая держать его под прицелом, Настя подошла к покойнику. Свободная рука полезла к нему под пиджак, ловко извлекла из потайной кобуры пистолет, отечественный, Стечкина. Ворон всегда носил его с собой.
«Макаров» оставался наведенным на гостя.
– Что, за телкой приехал, ублюдок? – Настя посмотрела на него с ненавистью.
– Если не бросишь пушку, я затрахаю тебя до смерти, кобыла дерганая! – угрожающе прорычал он.
Нет, он все понимает, просто не научен обращаться с дамами. Но учиться уже поздно.
– Напрасно ты так со мной!
В ее глазах уже нет злости. Она даже улыбнулась ему. Но улыбка эта оказалась смертельной.
Пистолет Ворона был без глушителя. Грохот выстрела ударил по перепонкам, в ушах зазвенело.
Нужно спешить. Шум может привлечь внимание соседей. А в милицию позвонить недолго.
Молодой человек с пробитой грудью только улегся на пол, а Настя уже стирала с пистолета отпечатки своих пальцев. Еще несколько мгновений, и она уже вкладывает его в коченеющие пальцы своего бывшего любовника.
Недолго провозилась она и с другим покойником. В его руке оказался «макаров» с глушителем.
Затем она пошарила у него под курткой. Ага, есть пистолет.
Что с ним делать?.. Как что? Оставить на месте. Разве не может киллер иметь при себе два пистолета?
Итак, сценарий спектакля таков.
Киллер проник в квартиру через дверь, оставленную открытой по чистой случайности. Наставил на Ворона пистолет. Но тот среагировал молниеносно. Его «стечкин» стреляет одновременно с «макаровым». Убийца и жертва находят свою смерть в одно и то же роковое для обоих мгновение.
А что она, Настя?
Ах, бедная, бедная Настя! Она сидела с кавалером за бокалом виски. Вся такая разомлевшая от недавнего удовольствия в постели. А тут н а тебе, такая беда! Она и сообразить-то ничего не успела, как все уже закончилось. Бах-бах, и сразу два трупа!
Она, конечно, в истерике, не сразу ее рука тянется к телефону.
Да, пора уже вызывать милицию. Но сначала коротенький перекур.
Курить хочется.
Она в изнеможении опустилась в кресло, нащупала на столике сигарету, закурила. С облегчением выпустила из легких густой клуб дыма.
И тут услышала, как в квартиру кто-то вошел. Соседи?.. Возможно. Ведь она же так и не захлопнула за собой дверь.
Шаги еле слышно протопали по коридору, и вот он здесь. Знакомое лицо. Ну, конечно же, это он, вчерашний ее благодетель. С какой это стати он заявился?
Майор Глянцев вошел в комнату. Если его и удивила представшая перед ним картина, то он не подал и виду. Его лицо оставалось невозмутимо спокойным.
Без всякого сострадания он посмотрел на мертвого Ворона, затем на второго покойника. На этот раз его лицо отразило легкое беспокойство.
Майор взял его руку, попытался нащупать пульс. Пульс не прослушивался.
– Он мертв?
Только сейчас Глянцев поднял взгляд на Настю. В его глазах не было осуждения.
– Да, именно так.
Она приготовилась забиться в истерике.
– Жаль, что так случилось, но ты не могла его не убить.
– Что?.. – она непонимающе уставилась на него.
– Если Ворон проиграл вас, Настя, в карты, то не кому-нибудь, а такому же ублюдку, как и он сам. И окружение у нового ублюдка, как вы понимаете, не из ангелов. Этот, – он кивнул на убитого, – вполне может сойти за киллера.
– Откуда вы знаете, что Ворон проиграл меня?
– Оттуда же, откуда знаю, что это ты убила этих двоих.
– Я никого не убивала!
Сейчас она больше всего хотела провалиться сквозь землю.
– Только давай без этих басен, – он перешел на «ты». – Я уже давно слежу за Вороном. И в этой квартире у меня установлен «жучок». Знаешь, что это такое?
– Знаю, не дура.
Она побледнела.
«Ну все, попалась как кур в ощип».
– Так вот, у меня есть запись всех ваших разговоров. И выстрелы записаны на пленку. Так что врать бесполезно.
Настю бросило в жар.
– Но ты не бойся, никто ни о чем не узнает. Все, что случилось здесь, останется нашей тайной. Ты отомстила за своего мужа и за моего друга. Ты сделала то, что собирался сделать я. Я сам хотел убить Ворона.
Настя сразу ухватила смысл его слов. И облегченно вздохнула.
«Я накажу убийцу вашего мужа» – так он сказал ей тогда на кладбище, когда хоронили Вадима.
Он накажет убийцу! Но как?
«Вадим мог убить, или, вернее, казнить Ворона в обход закона». Это он сказал ей вчера.
Значит, и он сам мог поквитаться с Вороном выстрелом из-за угла. Без суда, как говорится, без следствия.
И если он собирался так поступить – а он собирался, – то не посмеет обвинить Настю в убийстве. В убийстве своего врага!
– Ты, должен признать, сработала чисто, – подбодрил ее Глянцев. – Уверен, на одежде у этих, – он кивнул на убитых, – найдут следы пороха. А пальчики на пистолетах, это само собой. Но все равно, будь осторожна. Теперь вызывай милицию. Если, конечно, ее уже не вызвали соседи.
Он ободряюще кивнул ей, резко повернулся и быстрым шагом вышел из квартиры.
Он был почти уверен, что ей ничего не грозит. И она сама старалась думать так же.
* * *Не такая уж безобидная личность тот молодой человек, который приходил за Настей как за карточным долгом. Он входил в окружение лидера одной довольно мощной преступной группировки. И ему приходилось убивать. Правда, доказать никто ничего не смог. Но Глянцев это знал. Есть у него свои особые каналы добычи информации.
Насте, как он и предполагал, все сошло с рук. Двойное убийство предстало в глазах следственной группы перестрелкой между наемным убийцей и его жертвой.
– Ой, вы знаете, – говорила она с искренним страхом в глазах, – я так напугана. Ведь меня, наверное, должны были убить вместе с Сергеем Борисовичем. Свидетелей, я слышала, всегда убирают.
И ей верили, кивали головами. Все в порядке, мол, и бояться вам нечего.
Артем Глянцев не переставал удивляться тому, с каким искусством Настя доводит до логического завершения взятую на себя роль. И никто ведь из следователей, беседовавших с ней, даже не заподозрил ее во лжи.
Хрупкая, слабая женщина. Красавица к тому же. А у красивых, бытует мнение, куриные мозги. Ну могла ли такая убить двух здоровых мужиков? Да еще всю вину за содеянное переложить на них самих. Даже думать о таком смешно.
Но он-то, Артем, теперь знал, на что она способна. И откуда в ней столько ума и самообладания? И внутренней силы, и физической? Феномен прямо какой-то. Все проделала безукоризненно. И как точно стреляла. А ведь никто ее этому не учил. Вадим, насколько он знает, в тир никогда ее не водил. Не любит она, говорил, шума. Домашняя она у меня, тихая.
Вот вам и тихоня.
Ему хотелось поговорить с ней с глазу на глаз. Но что-то мешало ему с ней встретиться. Она нравилась ему, он даже восхищался ею. Он всегда, если надо, придет ей на помощь. Но все же было в ней что-то отталкивающее.
Он внимательно, со стороны, наблюдал за ходом следствия по делу о двойном убийстве. Переживал за Настю. И облегченно вздохнул, когда дело благополучно закрыли.
И все-таки жаль, что Настя его опередила.
4
Настя вела себя уверенно и когда убивала Ворона, и когда разговаривала со следователями. Она сама удивлялась своей выдержке и спокойствию.
Но куда все подевалось, когда опасность сошла на нет и бес-убийца внутри ее исчез. Он будто забрал с собой все ее силы.
Она чувствовала себя так, будто из нее выжали все соки. Навалилась апатия, нервная подавленность. Жизнь потеряла смысл.
Она сгибалась под тяжестью своей вины. Она убийца! Она убила сразу двоих! И какое теперь имеет значение, почему она так поступила. Не может быть оправдания смертному греху!
Нет, ей не жаль ни Ворона, ни того, другого. Не она, так кто-нибудь еще отправил бы их на тот свет. Но угнетал сам факт содеянного. Не может нормальный человек жить спокойно, когда на нем такой грех. Такова уж его природа.
Еще не зная, как будет жить дальше, Настя завязала с модельным бизнесом. И об учебе думать не могла. Поэтому взяла академический отпуск. А ведь учиться оставалось считанные месяцы.
Ничего, когда-нибудь доучится.
Сейчас главное – пережить тяжелые времена. Время лечит все, даже самые тяжелые душевные раны.
Настя стремилась к уединению. Ей хотелось хотя бы на время спрятаться от жестокого мира людей. Только в одиночестве видела она свое спасение.
Ворон говорил правду. Документы на квартиру, оформленные на ее имя, оказались липовыми. Так что с уютным двухкомнатным гнездышком пришлось расстаться. Все же она продала часть мебели, хотя и за бесценок. Зато не продешевила с машиной. Выручила за нее без малого двадцать тысяч долларов. И сняла однокомнатную квартирку на южной окраине города. Кое-как обставила ее и поселилась как монахиня в келье. Серость, скука, одиночество не удел для умной красивой женщины. Но так было спокойнее ее грешной душе.