К сожалению, как следовало из дальнейшего рассказа Антона, Алла была не в состоянии изменить стереотипа своего поведения. Никакая охота ее не интересовала, сопровождая мужа в этих поездках, она отчаянно скучала. Вскоре она сказала, что больше не хочет с ним ездить, но ревновать перестанет, оставаясь дома. Однако такое существование, видимо, казалось ей пресным. Роль обманутой жены давала ей возможность жить полной жизнью. Постоянно жалуясь своим подругам на свою судьбу, выслеживая Антона и вынашивая планы возмездия, Алла ощущала вкус бытия. Поэтому постепенно все вернулось на круги своя. Достопамятная поездка на турбазу была последней попыткой совместного времяпрепровождения.
— Так как же там оказалась Света? Неужели и в самом деле случайно? Ты изменял Алле с ней?
— Танюша, дорогая, я чувствую, что в тебе говорит не простое любопытство, а интерес профессионала.
«Да, ему не откажешь в проницательности, — подумала я, — интересно, чего стоит его исповедь? Похоже, человек просто устал и хочет с кем-то поговорить. Нельзя же во всех видеть двуличных хитрецов, вынашивающих злобные планы!» Рассказ Королева звучал вполне искренне. Или я все-таки ошибалась?
— Я любил Свету в молодости, ты сама узнала об этом. Но это было уже очень давно. С тех пор прошло много лет, остались только воспоминания. Не спорю, я виделся со Светой в последнее время довольно часто, но встречи носили исключительно деловой характер. Я всегда хорошо относился к Свете, а ей нравилось тешить себя мыслью, что она до сих пор внушает мне любовь. Я не стремился ее разуверять в этом. Она была хорошей девочкой. Поэтому, когда у нее случились неприятности с банковским кредитом, я ей помог. Хотя фирму она все равно потеряла.
— Что же все-таки произошло? Женщина, которая с ней работала, сказала мне, что Света поступила крайне необдуманно.
Антон задумался, а затем поднял брови, и видно было, что он и сам не до конца все понимает.
— Это действительно так. Причем ведь Света не была новичком в бизнесе. Видимо, кто-то сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться. Выгода казалась ей такой большой, что она рискнула. И проиграла.
— А тебя она разве не посвятила в подробности?
— Да меня и не интересовали никакие подробности. Она пришла ко мне и сказала, что не может погасить банковский кредит. Света оформила его официально под имущество своей фирмы. Сделка, на которую она надеялась, не состоялась. Товар… шубы, по-моему… то ли оказался некачественным, то ли не имел надлежащей документации. В общем, когда Света пришла ко мне, она уже понимала, что с фирмой ей придется расстаться. Она уже смирилась с этим. Меня Света просила только помочь с рассрочкой, с тем чтобы не поднимали проценты. Я поговорил с кем надо. Все устроилось.
— А потом?
— Ну, что потом. Потом ей надо было где-то работать. Я попросил своего хорошего знакомого, и он взял Светлану в одно из подразделений Югтрансгаза. И, насколько я знаю, не пожалел. Голова у нее была светлая, я сам ее учил. Работала она хорошо. Да и ей самой в принципе это место понравилось, я ее спрашивал. Думаю, что через некоторое время, не случись этой нелепой смерти, Света опять бы поднялась, открыла бы свое дело.
— Так как же насчет турбазы и ее появления там?
— Насчет этого мне добавить нечего, — совершенно твердо произнес Антон. — Я был страшно поражен, когда она явилась к нам с Ритой, чтобы ехать на «Дубовую гриву». Просто нелепая выходка, вот что это такое. Потом, когда я провожал ее до домика, я, конечно, высказал ей, что об этом думаю. Сказал, что мне и так хватает неприятностей с женой, чтобы еще Света мне их добавляла.
— А она?
— Она просто смиренно все выслушала, хотя на нее это и не похоже. Но, наверное, сама поняла, что переборщила. Света так и сказала, что я во всем прав, что она будет вести себя крайне осторожно и Алла ни о чем не догадается.
— Антон, а что ты сам-то думаешь по поводу ее смерти?
Мой вопрос заставил Королева глубоко задуматься.
— Конечно, я много думал об этом. Честно говоря, мне ее смерть кажется настолько нелепой, что я готов признать возможность несчастного случая. Я только не понимаю, зачем она пошла на причал, ведь сама сказала, что собирается лечь спать…
— Значит, обманула.
— Обманула?
— Ну да. Сказала, что собирается спать, а у самой были другие планы.
— И ты знаешь какие?
— Ты тоже знаешь: пойти на причал.
— А зачем?
— Вот этого я пока не знаю. Думаю, она там с кем-то договорилась встретиться, а этот кто-то ее убил.
Мы замолчали. Сначала исповедь Антона о несчастливой семейной жизни, а потом обсуждение Светиной смерти совершенно вывели меня и моего собеседника из состояния, которое соответствовало бы любовному свиданию. Антон тоже это почувствовал. Что касается меня, то, разговаривая с ним, я все больше убеждалась, что к смерти Светы он не причастен, и эта мысль несла мне большое облегчение. Видимо, желая сменить тему, он спросил:
— А где же собачка, которая вчера здесь бегала?
Мне хотелось его немножко развеселить, кроме того, теперь я чувствовала к нему доверие, поэтому я в общих чертах рассказала ему историю о том, как попала ко мне эта собака. Королев и вправду рассмеялся и неожиданно добавил к моему рассказу некоторые подробности.
Оказывается, не кто иной, как Алла, помогла Петряеву раздобыть собаку. Спаниель Джонни, которого я видела на турбазе, был любимцем Аллы и имел отличную родословную. Алла была членом собачьего клуба и участвовала в различных выставках породистых собак.
— А я-то думала, что спаниель ходит с тобой на охоту.
Но Королев отрицательно покачал головой:
— Нет, для охоты собаку нужно специально обучать, а мне некогда было этим заниматься. Джонни замечательный пес, но совершенно необученный. Что касается Аллы, так ей льстит мысль о том, какая необыкновенная родословная у ее собаки, а остальное ей неважно. Так вот, несколько дней назад к нам домой принесли ту самую корзину, которую я вчера у тебя видел, и попросили передать Алле. Мы с ней почти не разговариваем, поэтому я даже не стал вникать, в чем дело. Передал, да и все. Алла взяла корзину и увезла куда-то.
— Значит, Алла продолжает встречаться с Петряевым, раз оказывает ему услуги? — спросила я.
Королев вздохнул.
— Я хорошо понимаю, что, пока я не разведусь, покоя мне не видать. Но, честно говоря, я просто боюсь этой процедуры: суда, огласки, разборок… Ты меня понимаешь?
— Наверное, да, хотя я, к счастью, ни разу не разводилась.
Я немного подумала и совершенно искренне добавила:
— И не хочу.
На следующее утро, когда Антон ушел на работу, я вновь отправилась к дому Динары и устроилась в зоне досягаемости своего подслушивающего устройства. Динара уже ушла на работу, а Влад опять слушал радио. Он предпочитал музыкальные каналы, на которых популярные мелодии перемежаются пустой болтовней ведущих.
Прошло более двух часов. От утомительного сидения в машине я устала больше, чем если бы носилась по городу. У всякой работы есть свои недостатки, но в моей для меня самым трудным является высиживание в засаде и наблюдение. Вдруг в квартире Динары раздался телефонный звонок. По репликам Влада я поняла, что звонила Динара и, по-видимому, обещала задержаться после работы. Влад горько сетовал по этому поводу, но выражал понимание. В итоге он пообещал ее откуда-то встретить. После этого разговора «караоке» и звон кастрюль возобновились. Судя по всему, кулинария была для Влада любимым хобби. «Неужели он даже из дома не выходит? — думала я, зевая. — Еще немного, и я засну на боевом посту».
Однако следующий час ожидания принес некоторые результаты. Я услышала еще один телефонный разговор. На этот раз звонила явно не Динара. Несмотря на то что и с Динарой Влад разговаривает всегда подчеркнуто ласково, для этой собеседницы у него нашлись особенные интонации. В его голосе звучала неподдельная заинтересованность, он и уговаривал, и настаивал, и не мог скрыть своей зависимости от настроения особы, с которой говорил:
— Ну, потерпи, пожалуйста, прошу тебя, осталось совсем немного.
И потом опять:
— Не волнуйся, все идет как надо, все будет, как я обещал.
Но на том конце провода, по-видимому, были не очень довольны тем, как все идет и куда идет. Все это меня очень-очень заинтересовало. Мою скуку и сонное настроение как рукой сняло. Настроение Влада после этого звонка тоже изменилось. Он больше не подпевал радио и даже совсем его выключил. В квартире стало очень тихо. Я ждала еще долго, очень устала, но больше в этот день ничего не случилось. В конце концов я решила уехать, хотя и опасалась упустить что-нибудь важное. Но и мне ведь нужно как-то поддерживать дух в своем грешном теле, а я с самого утра ничего не ела. «Ладно, поеду домой. Вернусь сюда завтра. Если Влад ведет двойную жизнь, я выясню это, и он никуда от меня не денется». Успокоив себя таким образом, я завела мотор, нажала на газ и покинула пост наблюдения.
Дома я почти сразу же легла спать, потому что планировала пораньше вернуться обратно. Я знала, что Динара уходит на работу к восьми, и мне хотелось послушать, о чем они будут говорить не по телефону. Моя затея вполне удалась. Из разговора моих голубков за завтраком я поняла, что у Динары уже некоторое время больна мать, а теперь ей стало хуже. Пока она лечилась дома, а теперь, после вчерашнего приступа (из-за этого Динара после работы пошла не домой, а к матери), появилась необходимость положить ее в больницу. Все утро Динара говорила только об этом. Чувствовалось, что она очень расстроена и обеспокоена. Динара сказала, что если ей удастся отпроситься с работы, то она посвятит день устройству матери в больницу: она уже кому-то звонила по этому поводу, спрашивала о месте в палате, о каких-то процедурах. Влад принимал горячее участие в горе своей подруги. Он старался успокоить Динару, говорил, что здоровье ее матери обязательно поправится, а пока пообещал помочь отвезти женщину в больницу на машине друга.
Динара ушла на работу. Проводив ее, Влад действительно позвонил какому-то Андрею и договорился с ним о транспортировке больной в стационар. Тот, по-видимому, сразу вошел в положение и пообещал помочь. После этого Влад некоторое время не подавал признаков жизни: в квартире было так тихо, что я решила, что он спит. Потом я внезапно поняла, что он куда-то уходит: послышалось, как хлопнула входная дверь.
С того места, где я сидела, был виден вход в подъезд. Действительно, через минуту Влад вышел из дома и направился к трамвайной остановке. Некоторое время я раздумывала: бросить машину и идти за ним пешком или рискнуть и поехать на «девятке»? Я решила следовать за трамваем на автомобиле, а если понадобится, оставить его.
Мне повезло, и я не потеряла Влада, когда через несколько остановок он вышел из трамвая. Я остановилась у края тротуара, щелкнула замком и помчалась за молодым человеком. Ничего не подозревая, Влад свернул в переулок и направился к гаражным блокам, видневшимся в конце улицы. Соблюдая дистанцию, я шла за ним.
Влад подошел к одному из гаражей, вынул из кармана ключи и открыл его. В гараже стоял «Форд» серебристого цвета. «Становится все интереснее и интереснее», — подумала я, с изумлением глядя, как безлошадный Влад заводит дорогущую иномарку, явно намереваясь куда-то на ней выехать. Я так удивилась, что чуть не забыла, что мне надо бы поторопиться и добежать до своей «девятки», чтобы попытаться проследить за тем, куда Влад покатит на этом серебристом чуде. Я помчалась обратно и только успела сесть в машину, как мимо меня неторопливо проехал «Форд». Пропустив автомобиль чуть вперед, я поехала следом.
В этот час на дороге было немного машин, поэтому я боялась, что Влад может заметить слежку. С другой стороны, это давало мне возможность спокойно ехать за ним, не боясь потерять из виду. Мы направлялись к выезду из города. «Вот за городом, на пустынном шоссе, мне вряд ли удастся ехать за ним так, чтобы он ничего не понял», — пришла мне в голову неприятная мысль. Решив не паниковать заранее, а действовать по обстоятельствам, я следовала за «Фордом».
Мне опять повезло. В этом направлении расположено много дачных массивов, и сейчас, в летнее время, на дороге всегда оживленное движение. Так что, пропустив вперед старую «шестерку» и пару «десяток», я продолжала ехать за Владом, который, по-видимому, не подозревал о преследовании.
Однако скоро дачи кончились, а он все ехал вперед. Я отпустила «Форд», а потом поехала быстрее и снова выбрала дистанцию, позволяющую мне держать Влада в зоне видимости. Я могла, конечно, и обогнать его, а затем снова пропустить вперед. Но этот прием я решила приберечь на потом, просто не хотела рисковать: Влад мог куда-нибудь свернуть или вообще прибыть на место, пока я буду совершать маневры, а мне не хотелось рисковать. Правда, мне пришлось все-таки сделать вынужденную остановку, чтобы заехать на одну из заправок. Дело в том, что у меня кончился бензин, и лампочка, показывающая уровень топлива в баке, отчаянно мигала еще с того времени, как мы миновали последний пункт ГИБДД на выезде из города. Вывернув с заправки и увидев перед собой чистый пустынный горизонт, я в отчаянии до отказа надавила на педаль газа и рванула по дороге. К счастью, миновав поворот, я увидела вдали серебристую точку, которая двигалась с постоянной скоростью. Снова приблизившись к «Форду» на безопасное, с моей точки зрения, расстояние, я продолжала ехать за ним.
Впереди показался очередной указатель, и «Форд» свернул с главной дороги. Вскоре и я доехала до синей таблички с надписью «Колокольцовка». Секунду поразмыслив, я подумала: «Со мной цыганское счастье!» — и поехала по проселку.
Грунтовая дорога сильно виляла, поэтому о едущем впереди «Форде» мне напоминали только клубы пыли. До деревни, если верить указателю, оставалось десять километров. Вскоре показались дома. Местность вокруг была так себе: невысокие холмы, поросшие пожухлой травой, а в стороне жиденький лесок. Основная часть деревни располагалась вдоль главной дороги, по которой мы приехали, но Влад свернул с нее и поехал вглубь селения. Ехать за ним по пятам означало бы выдать себя с головой. Мне ничего не оставалось, как проехать всю деревню насквозь и попытаться найти выезд на шоссе с другой стороны. Просто развернуться и поехать обратно было бы слишком опасно: здесь каждая машина привлекала внимание, а незнакомая в особенности.
У меня с собой не оказалось карты, но дорога все равно одна, так что, по крайней мере, мне не приходилось выбирать. Грунтовка была накатанной, значит, по ней часто ездят. «Куда-нибудь она меня точно выведет», — оптимистично размышляла я, надеясь встретить обнадеживающий ориентир. Примерно через двадцать километров я въехала в населенный пункт, похожий на деревню, но еще более заброшенную, чем Колокольцовка. Единственный житель, встретившийся мне на дороге, сказал, что, продолжая двигаться в том же направлении, я выеду на объездную дорогу. Вздохнув с облегчением, я продолжила свой путь.
Через час езды по рытвинам и ухабам я и в самом деле добралась до шоссе. Судя по километровым столбам, я сделала порядочный крюк и прибавила к расстоянию, которое нужно было проделать для возвращения в город, километров пятьдесят. Но, по крайней мере, теперь я на федеральной дороге с указателями, заправками и пунктами ГИБДД, которые не дадут мне заблудиться и сгинуть в бескрайних просторах нашей губернии.
Вернувшись в Тарасов, я наскоро перекусила в первом же кафе, которое мне показалось более или менее приличным, а потом снова отправилась к дому Динары. Мне хотелось узнать, вернулся ли Влад домой. Мой драгоценный «жучок» работал исправно и позволил мне убедиться в том, что объект наблюдения уже на месте. Конечно, чему тут удивляться? Ведь он же не ехал в объезд, как я. Влад опять что-то делал на кухне под звуки своего любимого радио. Около половины шестого вечера Владу позвонила Динара, и он отвечал ей, что с другом договорился и что к назначенному времени машина будет. Я поняла, что мать Динары сегодня должны перевезти в больницу. Действительно, Влад перезвонил своему другу, с которым договорился еще утром, быстро собрался и вышел из дома. Пронаблюдав его уход, я не спеша съездила к гаражу, в котором стоял «Форд», и записала его номер. Потом с чувством некоторого удовлетворения поехала домой.
Следующий день, также проведенный в хлопотах, включающих в себя визит к Гарику и использование информационных возможностей официальных органов охраны правопорядка, принес следующие результаты: гараж принадлежал отцу Влада, что следовало из данных кооператива, а владельцем машины был некто Гаманюк Сергей Владимирович, зарегистрированный по адресу, находившемуся совсем неподалеку от моей квартиры. Я решила немедленно нанести ему визит.
Придав себе на скорую руку вид конторской служащей, голодающей на своем окладе (стянула волосы в хвостик на затылке, надела очки, туфли на низком каблуке, но самое главное — унылое выражение лица с написанными на нем проблемами и заботами, которое заставляет забывать, что перед вами женщина, и отпугивает мужчин, да и вообще окружающих), я нашла нужный адрес и позвонила в дверь. Хозяин был дома. Я сказала ему, что являюсь представителем компании по автострахованию, в которой он оформлял страховку своего «Форда», и хочу рассказать ему о льготных условиях, которыми он мог бы воспользоваться, если увеличит сумму страховки. Но Гаманюк ответил, что «Форд» теперь не принадлежит ему. Не так давно (месяцев семь-восемь назад) он продал его, оформив покупателю генеральную доверенность с правом продажи. Он был любезен со мной и не поленился найти и показать мне свой экземпляр доверенности, чтобы я могла пойти к новому владельцу и предложить ему свои выгодные условия по автострахованию. Доверенность была выписана на Владислава. Поблагодарив хозяина и извинившись за беспокойство, я ушла, чтобы провести остаток вечера дома.