– Ну же, Лиара, – растерянный кронпринц начал вытирать мои слезы своим носовым платком. – Неужели я вам настолько противен?
– Да! – запальчиво воскликнула я. – Видеть вас не могу, не то что рядом находиться!
– У меня, конечно, нет такой смазливой физиономии, как у вашего Граудера, зато множество других достоинств, – раздраженно ответил Гердер. – Мое положение, высокий уровень магии – неужели вам этого мало? Кроме того, до сегодняшнего дня еще ни одна женщина не была во мне разочарована.
«Чтобы разочаровываться, надо сначала очаровываться», – подумала я, ведь мне сложно было представить женщину, влюбленную в обладателя такой непривлекательной физиономии, но я благоразумно промолчала и, сдвинув шторки на окне кареты, начала смотреть на улицы, по которым мы ехали. Ведь мне так до сих пор и не удалось увидеть столицу. Во время семестра я практически все время училась, а каникулы начались не так давно. А ведь посмотреть было на что! Карета как раз ехала по богатому району, дома там напоминали маленькие замки удивительной красоты, сады явно проектировались и возводились эльфами – только они могут создать настолько гармоничные посадки, да и если присматриваться, можно было обнаружить следы эльфийской магии, магии леса. Магию в садах очень мешала изучать охранная магия, которой искрили все заборы и здания. Да уж, в этом квартале на магических услугах явно не экономили!
Карета двигалась достаточно неторопливо. Кронпринц молчал. И все было бы хорошо, если бы внезапно я не обнаружила постороннюю руку на своей талии. Я безуспешно попробовала отодрать от себя лишнее и с возмущением посмотрела на Гердера:
– Что ваша рука делает на моей талии, хотела бы я знать?
– Дает вам возможность постепенно ко мне привыкать, – невозмутимо ответил он. – Видите, я даже не пытаюсь получить от вас чего-то большего, хотя и очень хочется целовать свою невесту.
– Я не ваша невеста!
– Моя. И сегодня об этом будет официально объявлено. Свадьба – как только моя мать снимет с вас проклятие.
– Какое проклятие?!
– Ну не думаете же вы, что ваша мать просто так наградила вас этим украшением? Если бы вам удалось его снять, не приняв надлежащих мер, то последовала бы довольно мучительная смерть. А королева вполне может вам помочь – специалистов, равных ей в области проклятий, я просто не знаю. Ее семья занималась данным разделом магии множество поколений, и достигла необычайных высот как в наложении, так и снятии.
Меня настолько поразила эта информация, что я даже перестала обращать внимание на руку кронпринца. Но кому понадобилось проклинать меня, если верить этой коронованной сволочи, еще до рождения? Насколько я знала, у семьи врагов нет, да еще уровня, необходимого для нанесения такого проклятия. Я покосилась на Гердера с большим сомнением. А не врет ли он?
– Я сомневаюсь в правдивости данной информации, ваше величество.
– Ну это легко проверить, – заметил он, придвигая меня к себе поближе. – Видишь ли, Лиара, проклятия оставляют в ауре весьма заметные следы, а именно…
– Слушай, Эдгар, а ведь ты был абсолютно прав, – заявил Олин своему другу.
– Ну, прав я бываю часто, а сейчас ты что имеешь в виду?
– Гердер собрался жениться на Уэрси, представляешь?
– Честно говоря, нет, – удивленно сказал граф Полт. – В законе о невесте престолонаследника четко сказано, что у невесты должен быть уровень магии высокий. И как твой брат собирается это обходить?
– А никак. Ее медальон, который нам так и не удалось снять, оказывается еще и уровень ее магии занижает. И дар ее на сегодняшний день в нашей академии самый высокий. Это и дракон подтвердил, который у нас тогда был.
– Надо же, – удивился лорд. – Уэрси, поди, от счастья прыгает?
– Ну, если учесть, что брат вчера расцарапанным пришел, когда сообщил ей о выборе, то вряд ли, – заметил Олин.
– Уэрси расцарапала нашего кронпринца? Она что, с ума сошла?
Полт неодобрительно покачал головой. Он был еще очень молод, но уже сейчас прекрасно понимал, что можно себе позволить по отношению к коронованным особам, а чего делать нельзя ни в коем случае.
По прибытии Гердер дал секретарю задание подготовить документы на баронетство на имя Бирана Граудера, хотя мне и казалось, что мой бывший жених не заслуживает такого честного отношения после своего предательства. А потом мы направились в лабораторию королевы. Ранее во дворце мне бывать не приходилось, поэтому дорогу я и не пыталась запомнить. Единственное, что отложилось в памяти, что спускались мы вниз. А все эти бесконечные повороты, переходы, да в них ориентироваться только по карте и можно!
Королева действительно не блистала красотой. На первый взгляд они очень были похожи с сыном. Разве что кронпринц стриг коротко свои редкие волосы, а его мать имела довольно пышную прическу. Хотя, кто знает, сколько там ее собственных волос, а сколько приходится на долю всяческих шиньонов или иллюзий? На удивление королева была очень любезна, всячески показывая, как она довольна выбором, что меня ужасно расстроило. Все-таки, если бы невеста ей не понравилась, куда легче было бы убедить ее сына в том, что он сделал неправильный выбор.
– Однако, как сильно сплелось проклятие с твоей аурой, Лиара, – обеспокоенно сказала она. – Пожалуй это будет сложнее, чем я думаю.
– Так все плохо мама?! Но ты сможешь снять?
– Конечно, дорогой. Просто мне потребуется больше времени, чем я рассчитывала. Месяца два, не меньше. Лиара, девочка, не волнуйся, мы его обязательно снимем. А пока твой медальон его успешно экранирует.
Медальон успешно экранировал не только проклятие, но и ее сына. Так что отсрочка в несколько месяцев меня только обрадовала. Но стараясь быть вежливой, я сказала:
– Я вам так благодарна за заботу, ваше величество. Вы так добры ко мне.
– К чему эти церемонии, дорогая, мы же не чужие, – в глазах ее промелькнуло что-то странное. – Называй меня просто «мама». Я буду рада.
– Но, наверное, это не совсем удобно. Я же еще не жена вашего сына, – попробовала я возразить. – И придворные не поймут такой фамильярности.
– Тогда при посторонних ты обращаешься ко мне «ваше величество», а вот в кругу семьи я хочу, чтобы ты называла меня мамой. И это не обсуждается. Понятно? – стальные нотки в голосе королевы не позволяли даже подумать об отрицательном ответе.
– Да, мама, – послушно сказала я.
Только вот мне совсем не понравились взгляды, которыми обменялись ее величество и его высочество. Возмущенно-укоризненный – Гердера и торжествующий – королевы. И что же все это значит?
– Так, теперь объясняю, как будем действовать с проклятием. Раз в неделю я понемногу буду его ослаблять, пока вообще не уничтожу. Будут сильные болезненные ощущения, возможна даже потеря сознания, но снять боль при этой процедуре я не могу. Точнее могу, но эффективность данной процедуры резко снизится, и мы будем снимать уже не два месяца, а лет двадцать. Так что придется потерпеть. Начнем? Садись в это кресло. Гердер, будешь контролировать, чтобы она не упала. Твоя задача, Лиара, – постараться не терять сознание.
И в мозг впились черные иглы боли. Они прошивали насквозь, выворачивая внутренности и выдалбливая голову изнутри. Боль. Боль. БОЛЬ. Это все, что я могла чувствовать. Казалось, что меня пропускали через все существующие виды пыток, возможно, даже не поленились придумать что-то персонально. Наконец, сознание милосердно меня покинуло…
– Ну как? – спросил Гердер, стоя на коленях перед креслом, в котором лежала потерявшая сознание Лиара.
– Очень хорошо. Я не ожидала, что она столько выдержит. Такими темпами мы и за месяц уложимся, возможно, даже быстрее.
– Зачем ты соврала про обезболивание? Захотелось помучить? Я же знаю, что эффективность не настолько сильно снижается, как ты говорила!
– Не в моих правилах причинять боль без необходимости, – высокомерно ответила королева. – В данном случае обезболивание действительно сильно замедлит и усложнит процесс. Проклятие висит давно и накрепко въелось в ауру. Кроме того, не забывай, что накладывал и снимал один человек, это тоже влияет.
– Может, тогда обратиться к другому магу?
– Кроме меня из живущих магов его вряд ли кто-нибудь сможет снять. Разве что только она сама, имея соответствующие знания. Предлагаешь подождать, пока она снимет проклятие и медальон самостоятельно?
Гердер помолчал немного, затем спросил:
– А что это ты за фарс устроила с «мамой»?
– Мне показалось это забавным. Особенно если к твоему отцу она будет обращаться «ваше величество», а ко мне «мама». И вообще, уноси ее отсюда. Девочке надо нормально полежать, прийти в себя. Кстати, я распорядилась подготовить для нее спальню рядом с твоей, ту, с которой твоя имеет общую дверь.
Когда я очнулась, первое, что я увидела, это балдахин голубого бархата над головой. Затем в поле зрения вплыла голова кронпринца:
– Дорогая, ты пришла в себя? Как ты себя чувствуешь?
– Где я нахожусь?
– Это твоя комната во дворце.
– Моя комната?
– Ну да, тебе, как моей невесте, положены здесь покои.
Он взял мою руку и стал ее нежно целовать, а у меня сил не было даже на то, чтобы ее забрать. Неимоверно хотелось пить, ломило все тело, а в голове была полнейшая пустота. Я все-таки сделала попытку приподняться, и мне даже удалось сесть на кровати. На прикроватной тумбочке оказался стакан с водой, я потянула к нему руку, она начала дрожать, как у запойного пьяницы.
– Что это я? – воскликнул Гердер. – Мама же велела тебя напоить. Она лично накапала что-то в стакан и сказала, что тебе сразу станет легче.
«Добить, значит, решила, – мрачно подумала я. – Чтобы не мучилась. Может, предложить все-таки снимать с обезболиванием? Двадцать лет до свадьбы я вполне могу подождать. Да что там двадцать, все пятьдесят!» Так плохо мне еще никогда не было, а при воспоминаниях о перенесенных пытках судорога передергивала все тело. Но я мужественно взяла двумя руками стакан и сделала первый глоток, который на вкус не отличался от обычной воды. Но вот эффект! После того как стакан опустел, на память о недавней экзекуции осталась только небольшая слабость.
– В следующий раз будет намного легче. Мама сказала, что у тебя проклятие нестандартное и очень сильно прикипело к ауре, поэтому так все болезненно проходит. Но ты хорошо все перенесла, и есть надежда, что снять удастся быстрее, чем рассчитывали. И знаешь, – хитро улыбнулся он, – в этой кровати ты смотришься просто изумительно. Только вот одежды многовато, но это мы сейчас устраним.
И его рука потянулась к шнуровке платья, что возмутило меня до глубины души.
– Я вам не жена, и не любовница, поэтому уберите руки от моей одежды.
– На невесту ты уже согласна? Это радует. Хорошо, я пришлю горничную, она поможет тебе переодеться, – он кивнул на кресло, где лежало зеленое шелковое платье с отделкой золотистыми кружевами, – и сделать прическу. Обед, на котором ты будешь представлена в качестве моей невесты, через сорок минут. Через полчаса я зайду за тобой.
У Гердера оставшееся до обеда время было распланировано, но тем не менее, первое, что он сделал, – заглянул к сестре. Идея возникшая у него в голове, требовала своего воплощения. Сестра подходила для этого идеально.
– Олирия, инор Граудер сегодня появится в королевской канцелярии. Думаю, если ты предложишь ему должность своего секретаря, он согласится.
– И что же он будет делать в канцелярии? – заинтересованно спросила принцесса.
– Получать патент баронета в обмен на официальный отказ от невесты. Я подумал, если уж он настолько привлек твое внимание, почему бы и не сделать сестренке приятное.
– Хм, а ты уверен, что он согласится? – задумчиво протянула Олирия.
– От баронетства он же не отказался? А тут такие возможности… Я думаю, если вдруг он начнет отказываться, ты его уговоришь. Так что, поручить сообщить тебе, когда он придет?
– Спрашиваешь! А что это ты вдруг озаботился моей личной жизнью?
– В то, что я настолько счастлив, что хочу осчастливить всех окружающих, не поверишь?
– Нет!
– По донесению разведки, твой жених предпочитает женщин страстных и опытных, а у тебя в этом плане никаких подвижек, – усмехнулся Гердер. – А понравиться ему тебе придется. Боюсь, папа недооценивает его нежелание вступить в брак с тобой. Красивая женщина, уверенная в своей привлекательности, всегда больше, чем просто красивая женщина.
– Не думаю, что он с пониманием отнесется к тому, если я достанусь ему не девственницей, – мрачно сказала Олирия.
– Я тоже так не думаю, – поперхнулся кронпринц. – Об этом и речи идти не может! Но ведь и без потери девственности можно неплохо развлечься, не так ли?
«И показать Лиаре, что же из себя представляет этот красавчик на самом деле. Уверен, сестренка, у тебя это отлично получится. Только нужно будет предостеречь этого Граудера от активных поползновений», – подумал Гердер, полностью удовлетворенный беседой с сестрой.
Я с нежностью погладила ткань на юбке – такого платья у меня никогда не было. Еще раз с удовольствием посмотрела на себя в зеркало. Горничная постаралась на славу. Сложная прическа подчеркивала пышность волос и красоту лица. В этом виде я походила на принцессу куда более, чем, например, Олирия. Надо же, как может поднять настроение правильная тряпочка! Еще утром мне казалось, что жизнь разбита, а теперь в ней обнаружились весьма приятные моменты. Эх, если бы к ним еще не прилагалась проблема по имени Гердер, то мне можно было бы даже порадоваться, что я узнала Бирана с такой неприглядной стороны, не успев выйти за него замуж. Впрочем, невеста – это еще не жена, будем надеяться, что за время помолвки с наследником туранского престола появится девушка с такой магией, что ему на другой женится будет просто неприлично. А пока – пореже встречаться и никаких ночевок в этой комнате под голубым балдахином. «Вот отобедаю и потребую, чтобы меня отвезли назад в академию!» – подумала я решительно.
Вошел Гердер и окинул меня восхищенным взглядом.
– Ваше высочество, а что, стучаться в чужую комнату уже считается дурным тоном, – возмущенно спросила я. – А вдруг я еще не одета была бы?
– С удовольствием бы на это посмотрел, – хохотнул он. – И, кстати, мне было бы приятно, если бы ты называла меня по имени и обращалась на «ты». Хотя бы наедине.
– Мне кажется, ваше высочество, пока достаточно того, что я королеву называю мамой. У меня слишком нежная психика, может такого и не выдержать.
Его высочество притянул меня к себе и, глядя в глаза, хриплым голосом сказали:
– А все равно я уверен, что придет тот день, когда ты с затуманенными от страсти глазами будешь лежать в моих объятиях и повторять: «Да, Гердер, да!»
– Нет, Гердер, нет! – Я пыталась вырваться, хотя и понимала, что это бесполезно.
Кронпринц сжал меня еще сильнее, и его сухие горячие губы прикоснулись к моим. И второй раз за день мое сознание нагло сбежало, оставив тело самостоятельно разбираться с возникшими проблемами.
Пришла я в себя от того, что мне под нос поднесли бутылочку с нюхательными солями. Горничная обтирала виски холодной водой. Гердер мрачно смотрел по сторонам. Убедившись, что невеста пришла в себя, он выставил прислугу из комнаты и поинтересовался:
– Ну, и что это было?
– Видите ли, ваше высочество, в тех кругах, где я росла, считается крайне неприличным позволять вольности мужчине, не являющемуся мужем. А вы были чересчур настойчивы.
– Поцеловать собственную невесту – это проявление чрезмерной настойчивости? Ваше целомудрие меня угнетает, инорита. Неужели инор Граудер не удостаивался даже поцелуя в щеку?
– Не удостаивался. У нас не приняты подобные отношения. Провинция, знаете ли.
И мы направились на обед, на котором присутствовали дворяне, приглашенные на празднование середины зимы во дворец, и где и произошло представление ко двору будущей супруги наследника. Надо признать, что дружелюбных взглядов практически не было. Зависть, пренебрежение, даже ненависть вспыхивали на лицах окружающих, чтобы смениться вежливым оскалом, который никого уже не мог ввести в заблуждение. На этом фоне королевская семья была островком миролюбия. Самое забавное, что даже Олирия выглядела весьма довольной, как будто я действительно была ее ближайшей подругой, и она лично подпихивала меня брату. Олина не было, но не в знак протеста против присутствия одногруппницы, просто он как с утра уехал с группой придворных на охоту, так до сих пор и не вернулся. Королева выглядела счастливой матерью, обретшей давно утерянную дочь. Король, казалось, тоже не выглядел недовольным, вот только все время обеда бросал на будущую невестку задумчивые взгляды, от которых мне было совсем неуютно.
Леди Рион и леди Дорен таращились на меня весь обед. Видимо, они пытались понять, как теперь строить отношения, ведь Олирия должна вскоре уехать, а дружба с будущей королевой открывала перед ними неплохие перспективы. Дарма была злой и надутой, как будто ей нанесли кровное оскорбление, Гемма была намного более спокойной.
– Вы не откажетесь подарить мне первый танец на балу сегодня вечером, инорита Уэрси? – вдруг спросил король.
– Ваше величество, я хотела бы после обеда вернуться в академию. У меня был тяжелый день сегодня, и я себя не очень хорошо чувствую.
– Дорогая, – вмешалась королева, – мы же приготовили тебе комнату как раз для таких случаев.
– Я благодарна вам за заботу, ваше величество…