– Разрешите войти? – спросила я.
– Заходите, – пожала плечами женщина. – Кухня справа. Туфли снимите, я полы недавно помыла.
Я сбросила обувь, повесила плащ на крючок, втиснулась в крошечное, едва ли пятиметровое пространство и опустилась на странную табуретку с треугольным сиденьем.
Собираясь к Юрию, я понимала, что ему не стоит сразу говорить ни о смерти Раисы, ни о пропаже Валентины, ни о мерзких сообщениях, которые адресовались Ларисе, но, слава богу, не дошли до нее. Повод для беседы с Приходько я выбрала такой: у Лианы Иосифовны была троюродная сестра, живущая в Америке, дама с имуществом и деньгами. Увы, она скончалась, завещав небольшой домик и скромный счет в банке единственному родственнику – Юрию. Адвокат прислал меня к наследнику с этим сообщением, Юрию для начала нужно заполнить небольшую анкету, ответить на простые вопросы.
Я должна исхитриться и постараться пройти по всей его квартире, чтобы выяснить, не прячет ли он там Валентину. Если ее в доме нет, надо аккуратно выведать, есть ли у Приходько еще какая-то недвижимость. Ну, например, гараж, домик в деревне. Или, может, он арендует бокс на складе, ездит на рыбалку-охоту и имеет в лесу некое укрытие.
Мы с Максом почти на сто процентов были уверены: все беды семьи Весениных устроил Приходько. Он ненавидит Николая Георгиевича, а заодно и всех его родственников. Надежда Михайловна рассказала, какие гадости совершал Юрий. Похоже, у него от злости крышу снесло. Сначала он царапал машины в салоне, затем отпугивал посетителей, потом решил объявить друга покойной матери мошенником. А заодно досталось и Зотовой – мерзавец подсылал к ней в кафе своих любовниц со слезоточивым газом и слабительным.
Весенин, до сих пор испытывающий благодарность к Лиане, не хочет вызывать полицию, он просто покупает дорогую видеоаппаратуру для слежения в автосалонах, нанимает побольше охраны, которая отлавливает мерзавца на подходе к магазину. А еще Николай взял у сына Лианы образец слюны для анализа и доказал, что пакостник ему по крови чужой, потом перекрыл для него кран деньгопровода.
Представляете, как разозлился неудачливый журналист? Полагаю, он сделал целью своей жизни отнять у «папы» все самое дорогое. А что у Николая в тот момент было наиболее ценным? Жена Рая и дочки. Уж не знаю, каким образом и что Юра подсыпал Раисе, но это точно был какой-то препарат, вызвавший у нее резкую аллергию. Приходько повезло, нерадивые врачи диагностировали у нее корь, никто не обратился в полицию.
Мерзкий тип почувствовал полнейшую безнаказанность и похитил Валентину. У Юрия есть мотив, имя ему «ненависть».
Я покосилась на хозяйку, которая села на узенький диванчик. Значит, у сына Лианы есть гражданская супруга. Не она ли звонила Ларисе?
– Что вы хотите? – бесцветным голосом поинтересовалась женщина.
– Как вас зовут? – спросила я.
– Марина Королева, – представилась она.
– Не хочу пока вас сильно обнадеживать, – защебетала я, – но у Приходько есть шанс получить наследство. Не очень большое, хотя все равно приятно.
Марина погладила захныкавшую девочку по голове.
– Деньги нам не помешают, да только мне ни копейки не достанется. Где Юрка, я понятия не имею. Он меня бросил. Трудно понять, чего мужики хотят. Я беременеть не собиралась, материальное положение не позволяло детей заводить – зарплата маленькая, родственников нет, собственного жилья тоже. Я иногородняя, приехала из Костромы. Да вы небось сами поняли, что не с коренной москвичкой разговариваете, никак от волжского говорка не избавлюсь.
Я вспомнила: Леонид, эксперт по звуку, указал в отчете, что незнакомка, решившая поиздеваться над Ларисой, как раз коренная москвичка. А Леня никогда не ошибается.
– И вдруг познакомилась с Юрием, – продолжала Марина. – Вы его когда-нибудь видели?
– Пока не довелось, – ответила я.
– Он обалденный красавец, – встрепенулась Королева, – прямо картинка. И натуральный гипнотизер. Незаметно залезает в душу, так что теряешь над собой контроль и начинаешь делать то, что он велит. Вся в его власти оказываешься, с потрохами. Я бы не поверила, расскажи мне кто о таком. Неужели один человек столько власти над другим получить может? И посмотрите, что со мной стало.
Марина дала капризничающей девочке сушку и продолжала:
– Через три недели я забеременела, потому что Юра хотел ребенка. Обязательно девочку. Он с меня потом девять месяцев пылинки сдувал, фрукты покупал, соки давил, в хорошую больницу на учет поставил. Где деньги брал, не спрашивайте, я не интересовалась. И сначала, когда Лиана родилась, тоже безупречным казался. Он дочку в честь своей покойной мамы назвал, повторял: «Вернулась Лиана, я теперь не один, у меня семья». Твердил эту фразу, как молитву, утром, вечером, в обед. А потом исчез. Просто ушел на работу и не вернулся.
– И вы сидите сложа руки? – удивилась я. – Не обратились в полицию?
– Кто меня там слушать будет? – грустно спросила Марина. – Не москвичка же, в городе на птичьих правах. Приехала работу искать, пристроилась на стройку штукатуром, зарегистрировалась в общежитии, а сейчас тут, в чужой квартире, устроилась. Правда, Лиану Юра зарегистрировал, доченька моя полноправная столичная девочка. А мама ее шантрапа провинциальная.
Королева мрачно улыбнулась.
– В полицию идти смысла нет. Юрка ночевать не пришел, а на следующее утро мне позвонил и сказал, что решил заработать для нас с дочкой побольше денег, поэтому нанялся куда-то за границу, сейчас улетает. Куда направляется и что делать собирается, не сообщил. Я не пыталась его подробно расспрашивать, но все же поинтересовалась: «Юра, почему ты мне раньше о своих планах не рассказал?» А он ответил: «Ты бы меня не отпустила. Живи спокойно в моей квартире, я непременно вернусь с большими деньгами». Вот я и жду его.
Мне стало жаль Марину.
– На что вы живете?
– Нам хватает, – вздохнула Королева. – Сначала-то я растерялась, запаниковала, потом сказала себе: от слез толку нет, вылезай, дорогуша, из дерьма, нечего ждать доброго Деда Мороза, он к плохим девочкам вроде тебя не приезжает. Всегда есть выход, надо на свои силы рассчитывать, а не подарки у судьбы клянчить. Таких, как я, гастарбайтерш одиноких с детьми, полным-полно. В ясли или садик они малышей пристроить не могут, там и для москвичей мест не хватает. Я объявление по району развесила: «Приглашаю деток от двух до пяти лет в домашнюю группу». Сейчас ко мне семерых водят. Больше жилплощадь не позволяет.
– Сколько у вас комнат? – заинтересовалась я.
– Стандартная распашонка, одна комната побольше, другая поменьше, – пояснила Марина. – Но Юре повезло. Его мать квартиру от МГУ получила, она в университете преподавала. Поэтому жилье чуть получше стандартного. Кухня, правда, – не повернуться, но санузел раздельный, есть коридор. И комнатушки не проходные.
– Никогда не видела такую планировку, – соврала я. – Можно посмотреть?
– Пожалуйста, мне не жалко, – разрешила Марина. – Пошли.
Я встала с табуретки.
Почему Юрий завел ребенка? Неужели от всего сердца полюбил Марину? Может, и так. Но, несмотря на это, Приходько врал Марине. Свою квартиру его мать продала перед переездом к мужу в Питер. Макс уже успел проверить слова Надежды Михайловны, рассказавшей историю детства и юности Юры, все оказалось правдой. И я знаю, что вот эту, не самую плохую двушку, где сейчас нахожусь, подлому парню приобрел Весенин.
Марина радушно продемонстрировала комнаты, ванную, туалет. Я посетовала на то, что нет кладовки.
– Неудобно, когда припасы поставить некуда. Всегда мучаюсь в конце лета, где спрятать домашние консервы. Моих соседей выручают гаражи или погреба на фазендах. А вы где банки держите и овощи?
– Я не делаю заготовок, – ответила Марина. – Вы правильно заметили, тут места для банок-склянок, тем более для картошки с морковкой нет. У Юры ничего, кроме квартиры, не имеется, машиной он не обзавелся, дачей тоже. Домик в деревне мне бы не помешал, хотелось бы маленькую Лиану на лето в Подмосковье вывозить. Овощи я в магазине беру, они недорогие совсем. А то, что по карману бьет, манго, например, на огороде все равно не вызреет.
– Если Юрий вдруг позвонит или вернется, пусть соединится с нашей адвокатской конторой по любому из этих телефонов, – попросила я, вынимая из сумочки заранее заготовленную бумажку. – Извините, у меня визитки вчера закончились, поэтому от руки номера нацарапала. Здесь мой мобильный контакт и офиса. Пусть Приходько спросит Максима, тот непосредственно занимается вопросом его наследства.
– Непременно передам, – пообещала Марина. – Но от Юры уже давно известий нет. Иногда мне так страшно делается… Вдруг его убили? Сейчас много злых людей вокруг. Может, шел Юрий по улице, на него напали, хотели ограбить, а он сопротивляться начал, вот бандиты и озверели. По телевизору постоянно о таких случаях говорят.
Глава 21
Попрощавшись с Мариной, я вышла на лестничную клетку, спустилась на этаж ниже и вдруг услышала:
– Эй, она вам наврала, что он исчез.
От неожиданности я замерла.
– Идите сюда, – прошептали слева, – дверь открыта.
Створка, украшенная пластиковой панелью, имитирующей красное дерево, приоткрылась. Я приблизилась к ней, увидела милую бабулю в светло-бежевой блузке и спросила:
– Вы меня зовете?
– Кого ж еще, – кивнула она, – имя плохо расслышала. Ева Лампи? Так?
– Нет, просто Евлампия, – удивилась я. – Мы встречались?
– Заходите скорей, – занервничала старушка. – Ну не стойте же.
С этими словами она схватила меня за руку, втащила в прихожую, бесшумно закрыла дверь и приказала:
– Ступайте на кухоньку. Меня зовут Ада Глебовна. Сколько он вам должен?
– Кто? – спросила я, втискиваясь в крохотное помещение, до отказа набитое шкафчиками, посудой и разными мелочами.
Ада Глебовна села за стол.
– Юрка. Можете не стесняться, он у всего подъезда тысяч набрал и смылся. Да что там у нас, мы здесь не особо богатые. К Маринке люди на дорогих машинах прикатывали, требовали от нее нехилые суммы. Но у нее отмазка есть. Пакостница ныла: «Беременную меня любовник бросил». Или на коляску кивала: «Ращу девочку одна, где ее отец, понятия не имею, он нас кинул». Не верьте, это сплошная брехня. Договорились они, чтобы Юрку от кредиторов спрятать. Надеются, побегают сюда люди и перестанут. Надо сказать, идея парочке в голову правильная пришла, вот уж месяцев шесть, как Королевой никто истерик не закатывает. Так много он у вас вытянул? Зря вы про наследство сказочку придумали. Королева вам ни на крошку не поверила, она еще хитрее Юрки.
– Откуда вам известно содержание нашего с Мариной разговора? – поразилась я.
Ада Глебовна показала рукой на круглую табуретку.
– Вы садитесь, сейчас все растолкую. А потом предложение сделаю, очень выгодное. Я в этом доме сорок лет живу, и остальные жильцы тоже не пришлые, мы давно как родные, помогаем друг другу, если чего. Надо мной раньше в квартире, где потом, на общее несчастье, поселился Юрий, куковала Таня Стефаненко. Судьба у нее незавидная – ни мужа, ни детей не завела, все на работе пропадала, не до личной жизни ей было, а потом пенсия подкатила, и выперли Татьяну со службы, велели ей нагретое место для молодого сотрудника освободить.
Ада Глебовна замолчала, затем задала неожиданный вопрос:
– Слышите стук? С потолка несется.
– Да, – ответила я.
– Девчонка Маринкина бегает, – вздохнула хозяйка. – Звукоизоляцию в доме строители паршиво сделали, и со временем она лучше не стала. Я всегда Таню слышала, как она ходит, и совсем не раздражалась. Уйдя со службы, Стефаненко в одиннадцать утра вставала. А зачем пенсионерке раньше-то вскакивать? Жила одна, обязанностей никаких, только себя обслужи.
Я терпеливо ждала, пока Ада Глебовна подберется к сути вопроса. Старушка степенно продолжала…
Шум над головой даму не злил, она к нему давно привыкла. Но однажды Ада Глебовна не услышала привычных звуков. Сначала не удивилась – может, Таня решила поваляться в кровати до обеда? Но тишина не нарушалась до вечера, и она забеспокоилась, поднялась на этаж выше, начала звонить в дверь к Стефаненко. Не услышав ответа, вызвала милицию. Соседку обнаружили на кухне – та лежала на полу, не имея возможности пошевелиться. Она упала и сломала обе ноги.
После того, как Татьяна вернулась из больницы домой, муж Ады Глебовны, по профессии физик-экспериментатор, человек – умелые руки, используя вентиляционные шахты, сделал переговорное устройство, которое работало проще некуда. Если с Татьяной вновь приключится беда, ей надо лишь громко позвать соседей, и звук долетит до ушей супругов Фединых. На кухне и в санузле слышимость была прекрасной, в комнатах похуже, но все равно докричаться можно. Открывалось и закрывалось приспособление при помощи небольших выключателей для люстр, которые рукастый муж Ады спрятал под подоконниками, на виду они не торчали, вопросов ни у кого не вызывали. Как устроена система, Ада Глебовна не знала, просто ею пользовалась. После смерти мужа Фединой стало очень тоскливо. Дети жили отдельно, каждый день ее навещать не могли, и чтобы не чувствовать себя одной на белом свете, она перестала закрывать «прослушку», Стефаненко тоже оставляла ее открытой. Женщины так привыкли друг к другу, что стали считать себя почти родственницами. Иногда Ада Глебовна кричала:
– Танюша, включи телик! Там по первому каналу чудесный концерт. Почему не смотришь?
– Газету читаю, – отвечала соседка сверху. – Хочу потом в молочный сгонять. Тебе купить кефир?
Почему бы подругам не пользоваться телефоном? Ну, до аппарата еще надо дойти. Хотя главное не это. Когда разговариваешь по телефону, то понимаешь – собеседник далеко. А при «живом» общении у женщин создавалась иллюзия, что они совсем рядом, бок о бок живут и вовсе не одиноки. Сын и дочь Ады Глебовны знали о дружбе, которая связывает их мать со Стефаненко, и заодно помогали, чем могли, и той. Даже сделали в ее квартире ремонт.
Через год Татьяна умерла, и Федина закрыла переговорное устройство. А вскоре у нее над головой поселился новый сосед, парень по имени Юра. Ничего в своем жилище он перестраивать не стал, лишь приобрел мебель в комнаты, кухня и саноборудование остались от прежней хозяйки. Молодой человек сразу понравился всем в подъезде, в особенности женщинам. Приходько был очень хорош собой, воспитан, всегда вежливо здоровался и, если видел, что кто-то из старух тащит тяжелую сумку, помогал донести ее до квартиры. Жены у парня не было, зато к нему постоянно заглядывали девушки, многие оставались на ночь. Исповедуя принцип «птичка в своем гнезде не гадит», Юра не затевал романов с теми, кто обитал с ним в одном подъезде, хотя некоторые из молодых соседок усердно кокетничали с холостым красавчиком. Где работает добрый молодец, Ада Глебовна точно не знала, но во дворе говорили, что Приходько сотрудник коммерческого банка.
Как-то раз Юрий заглянул к Фединой и спросил:
– Ада Глебовна, хотите заработать?
– Конечно, дружок, – засмеялась она. – Но, боюсь, меня никто в силу возраста на службу не возьмет.
– Никуда ходить вам и не придется, – заверил Приходько. – Банк, где я заведую отделом, предлагает новую услугу – вклад «Праздничный». Вы помещаете деньги на счет, а вам каждый месяц капает пять процентов прибыли. Понимаете, как это выгодно? Одно условие – внесенные средства нельзя изымать в течение двух лет. И еще. Услуга эксклюзивная, ее оказывают исключительно ВИП-клиентам, проверенным людям, партнерам нашего бизнеса. Я к вам отношусь с искренней симпатией, благодарен судьбе за наше приятное соседство, очень ценю вашу неконфликтность – вы ни разу не возмутились, что у меня допоздна музыка играет. В общем, предложение сделать вклад – только для вас. Пожалуйста, не рассказывайте о нем другим жильцам. Они тоже захотят получать пять процентов в месяц, а начальство меня на ковер вызовет, будет пытать, почему о ВИП-услугах вся Москва знает. Придется тогда мне боссу о вашем вкладе сообщить, и он договор расторгнет, вы лишитесь прибыли.
Позже, вспоминая тот разговор, Ада Глебовна пришла к выводу, что Приходько обладает даром гипнотизера. Ведь он смог в одночасье уговорить ее, до той поры не доверявшую никаким банкам. Короче, Федина подписала договор. Более того, ощутила себя совершенно счастливой. Ей действительно никуда ехать не пришлось. Приходько принес документы с собой и быстро обстряпал дело. Ада Глебовна отдала соседу хранившиеся под матрасом накопления, двести пятьдесят тысяч, посчитала, что каждого тридцатого числа будет получать двенадцать с половиной, и впала в эйфорическое состояние. Это же больше ее пенсии!
Ровно через месяц Приходько принес Аде конверт.
– Вот ваши проценты.
Затем смущенно добавил:
– Не дадите мне вашу копию договора? Забыл штамп на подпись поставить.
Федина увидела сумму наличкой и враз потеряла бдительность. Ей и в голову не пришло спросить:
«Юрочка, ты же, оформляя вклад, принес с собой все необходимое. Почему бы и сейчас не прихватить печать и не шлепнуть ее на договор в моей квартире?»
Но встаньте на место пожилой дамы – она держала в руках деньги и мысленно уже тратила их на подарки внучке. В общем, договор оказался у Приходько, Федина о нем напрочь забыла.
Пролетела пара месяцев. Ада Глебовна в указанный день получала обещанные тысячи. Но никому из соседей, как ее просил благодетель, ничего о дополнительном источнике дохода не сообщала. Юрий улыбался соседке при встречах во дворе. Незадолго до заключения договора с ней у Приходько родилась дочь. Ада Глебовна купила симпатичную розовую шапочку, погремушку, поднялась наверх, от души поздравила Юру и мать ребенка, симпатичную женщину по имени Марина, и предложила: