— Я бы его к себе на политработу забрал. Он мне очень понравился. Кадровый командир с хорошей подготовкой. Партполитработу знает, опыт имеет. О таком только и можно мечтать. А то у нас большинство из запаса или с курсов и совсем без опыта. Делают все формально, знают, что не сегодня-завтра форму снимут и по домам разъедутся. А этот полностью наш, армейский. На всю оставшуюся жизнь себя армии посвятил и на гражданку не побежит. По всей видимости, завтра из округа выписку из его личного дела привезут. Я ее изучу и могу договориться с Управлением политической пропаганды округа о назначении его политруком роты. Думаю, мое предложение и в дивизии поддержат. Сначала на роту поставим, скажем, в третий батальон, а потом может и на батальон подойдет.
— Товарищ командир! — вмешался в разговор Руссак. — Я думаю, что Седова надо или на командную, или на штабную должность ставить. Из него хороший командир получится. Лучше всего на штабную работу определять. У парня есть штабная жилка. Вдумчивый, спокойный, уравновешенный, грамотный. Вон какую программу подготовки подразделения сделал. Со всеми выкладками и конспектами. Самое ему место у нас в штабе полка. Жаль, конечно, что опыта мало. Но со временем поднаберется и отличным начштаба будет в батальоне.
— У тебя вроде бы все должности укомплектованы. Или кто уходить собрался? Тогда почему я рапорта не видел?
— Укомплектованы. В ближайшие дни на должность моего помощника должен прибыть лейтенант Санин. Но я бы Седова подучил и со временем кому на замену подготовил.
— Ага. В полку куча должностей командиров взводов не доукомплектована. А ты лейтенанта, значит, к себе под крыло учить?
— Так ведь все для пользы дела, товарищ полковник! Как сказали в дивизии, к нам на взводные должности после 18-го июня должны прийти выпускники Смоленского стрелково-пулеметного и Калинковичского пехотного училищ. Так что укомплектуемся полностью.
— Я и сам вижу, что парень грамотный. С правильными и нужными идеями. Ты прости, Николай Иванович, но политработником Седову не быть. Себе из других подберешь. Он явный командир. И место ему на взводе или роте. Больше даже на ротного тянет. Но у нас все ротные должности заняты. Или это не так?
— Все так и есть. И в ближайшее время освобождаться не будут.
— Так что назначим его пока на взвод в третий батальон или в полковую школу. Присмотритесь к нему оба. Там дальше видно будет. Насчет использования его на штабной должности… Никто не запрещает тебе, Виталий Павлович, привлекать Седова к отработке штабных документов и готовить к штабной работе. Сейчас третий батальон на работах по укрепрайону. До его возвращения в крепость используй Седова в своих целях. И вот еще что…
Идея насчет создания штурмового подразделения в полку правильная и нужная. Спешить отбрасывать ее в сторону не будем. Докладывать свои предложения по этому вопросу в дивизию тоже пока рано. В Финскую войну в основном действовали саперные штурмовые группы. У нас саперов кот наплакал и они все заняты на решении других задач. Попробуем создать такое подразделение у нас без внесения изменений в штатную структуру полка. Это вполне можно — возьмем один из стрелковых взводов или из полковой школы и подготовим по предложенной лейтенантом программе. Седов пусть и готовит. Время у нас есть. Хуже точно не будет. Заодно и парня в деле проверим. Посмотрим что к чему, а тогда и решим — выходить на дивизию и корпус или подождем. Ты, Виталий Павлович, вместе с Седовым проработайте вопрос кого привлечь к подготовке. Прикиньте, что и как сделать, кого подобрать, где и как использовать. По вооружению и материальному обеспечению взвода решим так — все сделаем в наших полковых мастерских или на складах присмотрим. В мастерских я видел металлические листы нужного размера, что еще от поляков остались. Вот из них и попробуем сделать образец.
Далее. Меня все больше тревожит мысль о проблеме вывода полка и средств усиления в укрепрайон при обстреле крепости с сопредельной стороны. Если уж человек, пробывший несколько часов в крепости, ее замечает, то уж нам, сам бог и командование велели ее решать. Мы действительно не сможем этого сделать за установленное время.
— Командир! Нас не поймут, если мы выйдем из крепости и сменим место дислокации без разрешения руководства корпуса. Могут обвинить в паникерстве и самоуправстве, — сказал комиссар.
— Тут я с тобой согласен. Но решать проблему надо в любом случае. Снова обратить на этот вопрос внимание командования дивизии, корпуса и армии. Обосновать вывод полка можно ускорением работ на объектах укрепрайона. Или полевым выходом, стрельбами, наконец. Тем более у нас с 15-го начинаются летние лагеря. С этой целью и вывести все батальоны и полковую школу. Оставить в расположении только подразделения обеспечения, без которых полк может обойтись. А также комендантский взвод, дежурное подразделение, больных и освобожденных от работ, приписников.
— Знамена полка и дивизии? Комендатура крепости и связисты?
— А ты как думаешь?
— Вообще-то, по идее, знамя должно быть постоянно с полком. Связь тем более.
— Правильно. Связисты выйдут вместе со всеми на тренировку. А вот со знаменами проблема. Представь, что будет, когда узнают, что знамена вынесены полком в укрепрайон.
— Может быть, согласовать этот вопрос с дивизией?
— Предложу комдиву согласовать с армией разрешение вывести на строительство укрепрайона с целью ускорения работ не один батальон, а несколько. И с ними вынести знамена. Должен же Михаил Антонович войти в наше положение. Ну и ты, комиссар, переговори по своей линии с полковым комиссаром Бутиным Михаилом Николаевичем. Еще вопросы есть по данной теме?
— А что с артиллерией и складами делать будем? Их же тоже выводить надо, — спросил начштаба.
— Надо склады боепитания частично вывезти в тыл нашего оборонительного района. Скажем километрах в шести-семи найти место и оборудовать временный склад. Туда же складировать часть продовольствия. Артиллеристов выведем на стрельбище для тренировки. Здесь оставим одну батарею. Или будем менять их постоянно. Одна побыла несколько дней и ушла, на ее место пришла другая. Аналогично и с остальными подразделениями поступим.
— Вот это правильно, командир. Не будет напряженности в семьях командиров. А то и так жены мужей редко видят, — сказал замполит.
— Виталий, отработай график вывода подразделений, так чтобы со стороны не было особо заметно, что полк фактически отсутствует в крепости.
— Сделаю. Я тогда Седова к этому привлеку.
— Не против. Решай сам. Далее. Николай Иванович, возьми на себя, переговори с особистом, пусть он по своим каналам Седова на всякий случай проверит. Знать хоть будем, что за человек Седов. Ко мне вопросы есть? Тогда не задерживаю. Николай Иванович, после обеда со мной в дивизию проехать не хочешь?
— Конечно, поедем.
— Тогда жду тебя в три часа.
* * *По прибытии в Кремль, Поскребышев передал Сталину поступивший на его имя очередной пакет с пометкой «Воздух». Он был точно такой же, как и вчерашние. Написан был той же уже знакомой рукой. Распорядившись себя не беспокоить, Сталин занялся изучением письма, ожидая от него новых неожиданных новостей и сведений.
Закончив ознакомление с текстом, он дал команду к 18 часам пригласить к нему председателя Госплана СССР Вознесенского. Потом на запланированное совещание, касавшееся развития авиапромышленности, пригласить товарищей по имеющему списку. Ну и на 21 час вызвать руководство НКО и Генерального штаба. У него было, что им сказать.
* * *Из мемуаров Главного маршала авиации Голованова А. Е. «Дальняя бомбардировочная»:
«… В тот день я в двенадцать часов явился к командующему округом.
В кабинете за письменным столом сидел довольно массивного телосложения человек с бритой головой, со знаками различия генерала армии.
Павлов поздоровался со мной, спросил, почему так долго не приезжал в Минск, поинтересовался, что мне нужно, и сказал, что давно уже дал распоряжение, чтобы нас всем обеспечивали, так как об этом его просил Сталин. Только я начал отвечать на его вопросы, как он, перебив меня, внес предложение подчинить полк непосредственно ему. Я доложил, что таких вопросов не решаю.
— А мы сейчас позвоним товарищу Сталину, — он снял трубку и заказал Москву.
Через несколько минут он уже разговаривал со Сталиным. Не успел он сказать, что звонит по поводу подчинения Голованова, который сейчас находится у него, как по его ответам я понял, что Сталин задает встречные вопросы.
— Нет, товарищ Сталин, это неправда! Я только что вернулся с оборонительных рубежей. Никакого сосредоточения немецких войск на границе нет, а моя разведка работает хорошо. Я еще раз проверю, но считаю это просто провокацией. Хорошо, товарищ Сталин… А как насчет Голованова? Ясно.
Он положил трубку.
— Не в духе хозяин. Какая-то сволочь пытается ему доказать, что немцы сосредоточивают войска на нашей границе.
Я выжидательно молчал.
— Не хочет хозяин подчинить вас мне. Своих, говорит, дел у вас много. А зря.
На этом мы и расстались. Кто из нас мог тогда подумать, что не пройдет и двух недель, как Гитлер обрушит свои главные силы как раз на тот участок, где во главе руководства войсками стоит Павлов?..»
* * *Переодевшись, спустился вниз, в дежурку к Потапову. Он не отдыхал и был на месте.
— Ну, что, был у командира? Куда тебя назначили? — спросил он.
— Был. Только от него. Велено после обеда к Руссаку за должностью зайти.
— А что, даже предварительно ничего не сказали?
— Нет. Сказали, что начштаба определит куда больше потребен. Кстати, во сколько лучше к нему зайти, не знаешь?
— Часа в два, не раньше. Сейчас сходит на обед и вернется назад. Будет у себя в кабинете. Ты как на счет пообедать?
— Пойдем.
— О чем расспрашивали? — когда вышли на улицу спросил Потапов.
Я вкратце рассказал, но сообщать о своем предложении ему не стал. Зачем? Как командир решит, так и будет. Меня больше мучил вопрос, правильно ли я говорил с командованием? А то ведь вел себя излишне свободно. Как привык в XX╤ веке. Может сейчас так не принято говорить с начальством? Ну, да ладно, надеюсь прокатит. В ходе беседы знания показал, на вопросы ответил. Удовлетворил любопытство начальства и не прокололся.
Сразу после обеда я зашел к начштаба. Так, на всякий случай, вдруг на месте.
— Заходи, что стоишь в дверях? — встретил он меня. — Пообедал?
— Так точно.
— Молодец. Смотрю, Устав внутренней службы знаешь. Наверное, гадаешь, какую должность тебе приготовили? И правильно делаешь, что гадаешь. Помучайся немного. Не все тебе командование своими идеями будоражить. Кто ж так с командованием разговаривает? И кто тебя только учил?
— Да я вроде и не хотел…
— Понятно все с тобой. Не хотел он, видишь ли! На будущее учти, что с командованием надо говорить уважительно. А не сразу лицом в ошибки и недочеты тыкать. Ладно, не буду тебя мурыжить. Назначаешься командиром второго взвода седьмой роты третьего батальона.
— Есть. Разрешите идти?
— Не спеши. Взвода своего пока не увидишь. С мая третий батальон находится на работах в укрепрайоне, вернуться должен к концу месяца. Пока там и без тебя обойдутся. Есть кому командовать и руководить строительными работами. Решено тебя временно привлечь к работам в штабе, до прибытия батальона на место постоянной дислокации. Твоего комбата капитана Гончара Андрея Фёдоровича и командира седьмой роты старшего лейтенанта Бокерия Нестора Георгиевича, я предупрежу. Но представиться тебе им все равно надо. Завтра я собираюсь съездить в батальон, поедешь со мной. Возражения есть?
— Нет.
— И правильно. Начальство надо слушаться, а не учить. Хотя и это надо делать. Иногда. И еще у тебя с памятью как?
— Вроде пока не жалуюсь.
— Это хорошо, что не жалуешься. А то смотрю, ты ничего не записываешь. Для тебя фамилии и имя-отчество твоих командиров дважды повторять не буду. Запоминай, а лучше заведи рабочую тетрадь для записей. Пригодится. Не хочешь спросить, а чем конкретно будешь заниматься в штабе?
— Хочу. Но думаю, Вы сами все скажете.
— Вот это одобряю. Надо больше слушать начальство. Оно умное, грамотное, все знает и понимает, — со смехом в голосе продолжил Руссак. — Во-первых. Чтобы ты знал, наш командир является комендантом крепости. Поэтому вместе с работниками штаба займешься уточнением планов и графиков вывода полка и гарнизона по боевой тревоге. Они разработаны были еще в 1939 году, как только крепость заняли, и постоянно уточняются. Во-вторых, разработаешь график смены подразделений полка в крепости. С твоей подачи, кстати, принято решение держать личный состав полка в укрепрайоне, периодически меняя подразделения здесь в крепости. Составить график нужно так, чтобы была видимость того, что полк на месте, здесь в Арсенале. Не только для врагов, но и для всех остальных. Понятно?
— Да. А какие подразделения останутся на постоянной основе? Будет же сразу заметно, если сразу все подразделения полка выйдут.
— Правильно мыслишь. Останутся больные и освобожденные от работ на укрепрайоне. Санчасть. Гауптвахта. Тыловые службы: часть складов продовольственно-фуражного снабжения, вещевики, писаря, мастерские, комендантский взвод, дежурная рота, одна из батарей артиллеристов. Но вот этих надо обязательно сменять, хотя бы раз в неделю. Еще вопросы?
— Нет. Кроме одного — что с боеприпасами? Их ведь тоже надо содержать рядом с полком.
— Правильно. Склад НЗ находится здесь, в Кольцевых казармах, а основной на Восточном форте. Есть временный склад в тылах укрепрайона. Можно часть из форта перебросить туда же. А часть выдать в батальоны.
— Товарищ капитан, а не лучше сделать склад около Жабинки? Он не так будет подвержен обстрелу и с него быстро можно будет доставить боеприпасы батальонам?
— Можно, но кто разрешит? Я попробую по этому поводу поговорить с начштабом дивизии полковником Игнатовым. Однако боюсь, что на это никто не пойдет. Но все равно сделаешь все расчеты. Завтра придет твое дело и допуск к секретным документам. Так что с завтрашнего дня приступишь. Работать будешь вместе с остальными в соседней комнате. Свои расчеты сначала покажешь мне. О режиме секретности предупреждать, надеюсь, не надо?
— Нет. Приказы знаю.
— Молодец, что знаешь. Но у секретчика все оформишь. Я его предупрежу. Это еще не все. Загрузил ты нас своими мыслями, а тут своих дел не впроворот. Командование полка решило поддержать твою идею насчет штурмового взвода. Предложение твое? Твое. Вот и будешь его претворять в жизнь на базе своего взвода.
— Товарищ капитан, это же не серьезно! Нужны подготовленные люди, специалисты…
— Не перебивай, когда старшие говорят. А то не быть тебе старлеем. Пока отберешь людей из полковой школы. Начнешь с ними заниматься. Вернется твой взвод в крепость, заменим тех, кто не подойдет на отобранных тобой. По плану в двадцатых числах июня должно быть учение, проводимое штабом армии на тему «Наступление стрелкового корпуса с преодолением речной преграды». На нем посмотрим, какие у командования есть мысли, и возможно предложим свои. Теперь тебе все ясно?
— Да.
— Сейчас иди к Степанову — оформляй свои документы и получи оружие на складе. Выписки из приказа должны быть уже готовы. После чего займись подготовкой предложений по материальному и техническому обеспечению твоего будущего взвода. Как будешь готов, покажешь. Начальник полковой школы капитан Джиджишвили Александр Иванович о тебе знает, задача помочь тебе ему поставлена. Согласуй с ним время и место. Ясно?
— Так точно.
— Иди, выполняй. Вечером часов в пять, жду твои предложения по взводу.
Выйдя от начштаба, направился к его помощнику. Степанов уже был в курсе решения по мне и заранее подготовил выписки из приказа. Забрав мое удостоверение личности, выдал взамен временное удостоверение, отпечатанное на листочке серой бумаги с тусклой печатью полка. Таким же тусклым был и текст, напечатанный на старой печатной машинке. Этот шедевр бюрократической мысли был даже без фотографии, но зато удостоверял мою личность. У меня в руках была «голубая» мечта любого диверсанта и шпиона. Теперь понятно, почему в наших тылах в годы войны они передвигались, как хотели. Пиши от руки любые документы и двигайся куда тебе угодно. Раньше читал, что диверсантов определяли по сделанной из нержавеющей проволоки скрепке в удостоверении. А тут даже и скрепки никакой нет, один полуслепой текст. Каким было мое потрясение, когда в свое время узнал, что до 1943 г. в нашей армии не было единого удостоверения личности. В каждом округе, дивизии, гарнизоне они были свои, из разной бумаги, взевозможного коленкора и размера. И такие документы печатали в обычной типографии, находившейся поблизости от воинской части. Да не паханое поле деятельности для попаданца…
— Вань, когда корочки удостоверения можно будет нормальные получить?
— У вас фотография есть? Если есть, приносите, в ближайшие дни сделаю. Бланки есть, недавно из дивизии получили. Дело останется только за подписью командира. Вам удостоверение все равно не к спеху. Пока можете с тем, что выдал походить. У нас многие командиры еще новых удостоверений по замене не получили. Как прибыли, так и ходят с такими как у вас, товарищ лейтенант. Все им некогда, дела и заботы замучили. Тем более, что вы все равно в здесь штабе работать будете. Виталий Павлович сказал, что на уточнении документов будете.
— Да, пока батальон в укрепрайоне.
— Понятно. Рад, что будем служить вместе.