– Что-то я никак не припомню: какая же это встреча у нас назначена? – пробурчал он. – Куда мы едем?
– Куда пожелаешь, – миролюбиво отозвался Альдо, закуривая сигарету. – Можем выпить по стаканчику в кафе "Де ла Пэ", в "Серкль" на улице Рояль или в "Хэррис-баре".
– А тогда зачем, спрашивается, было меня похищать? Потому что иначе, чем похищением, это не назовешь.
– Чтобы ты не влюбился в прелестную дурочку, которая глупа до такой степени, что ее глупость кажется наигрышем.
– Мне кажется, что глупости сейчас говорит умный Альдо. Я видел всего-навсего очаровательную женщину, которая говорит с акцентом... Надо сказать, прелестным...
– Акцент акцентом, но логика хромает! Представь себе замок в горах Юра, выстроенный и обустроенный специально, чтобы служить прибежищем от зимних ветров, метелей и снега. Придет тебе в голову уезжать из него, боясь зимы, на север Англии, почти на границу с Шотландией, в Карлайл?
– Лично я поехал бы на Лазурный Берег.
– И я вместе с тобой. Но не наша очаровательная графиня де Гранльё. Правда, она не поехала туда сама, а отправила свою восьмилетнюю дочь. Сама прекрасная Изолайн предпочитает жить в Париже.
– Изолайн? Какое выразительное имя! Сразу предстает перед глазами Средневековье! Прекрасные дамы! Высокие башни!
– Воссозданные Виолле-ле-Дюком[15]. Никогда не любил трубадурского стиля! Для красоты картины добавь следующую историю – гувернантка девочки, некая мисс Фелпс, которой пришло в голову повезти свою воспитанницу знакомиться с этими благодатными краями в чудесное время года, просто-напросто отправилась туда по каким-то семейным делам. А мамаша девочки благословила их на это прелестное путешествие, но не прошло и нескольких дней, как бабушку из юрских гор находят на рассвете в Париже с перерезанным горлом, после того как она неведомо где ночевала.
– Может быть, и не ночевала, а сошла с поезда за час до этого.
– Экспресс Понтарлье – Париж прибывает в столицу между четырьмя и пятью часами утра. Трудно предположить, что она приехала на нем и гуляла два часа по Парижу. Нет, ты только представь себе: бедная женщина была настолько застенчива, что не только не останавливалась на улице Веласкеса, чтобы не беспокоить свою невестку, но и избегала дорогих гостиниц, вроде "Рояль Монсо", очевидно, робея перед персоналом. И поэтому предпочитала караван-сараи типа "Терминюса", где могла, по крайней мере, затеряться в толпе. Теперь, мне кажется, я достаточно четко обрисовал ситуацию. Твой ход!
– Что я могу сказать? Безусловно, все это очень странно, но...
– Я понял, что Изолайн не оставила тебя равнодушным!
– Ты вечно все преувеличиваешь. Относительно Изолайн скажу самую тривиальную вещь: она очаровательна. Относительно себя добавлю: ты страдаешь избытком воображения. Относительно всего остального вздохну: множество семей живут совершенно ненормальной жизнью, но со стороны она кажется нормальной. Что ты на это скажешь?
– Я пытаюсь тебе объяснить: у красавицы Изолайн, очевидно, такой девиз: "Живу, как хочу, но шито-крыто". И у меня нет ощущения, что ее дочь что-то для нее значит. Зато я очень хотел бы посмотреть на шотландку мисс Фелпс, которая явно вертит своей хозяйкой, как хочет, особенно в отношении дочери.
Альдо остановился и закурил новую сигарету.
– Продолжай! – нетерпеливо попросил Адальбер.
– Продолжаю! А что, если мы предположим, что пресловутая Фелпс тоже состоит в банде злоумышленников, что она похитила Гвендолен, чтобы дать возможность шантажировать бабушку. Бабушке заявили: если она желает увидеть внучку, пусть приезжает в Париж, в церковь Святого Августина к утренней мессе, войдет в исповедальню, ну и так далее... А в этой исповедальне она нашла свою смерть, а ее убийца сбежал с выкупом, который потребовал...
– А потребовал он рубин, одного "брата" из трех, которые снятся нынче в кошмарных снах Морицу Кледерману. Так?
– Благословен Господь! Его глаза прозрели, – с удовлетворением воскликнул Альдо.
– Не вижу, чему радоваться, – хмуро отозвался Адальбер. – Даже если мы в чем-то разобрались, ситуация остается мрачной. Мы будем бродить в потемках до тех пор, пока не узнаем, где находится План-Крепен. Но, может, наконец, появится свет в конце туннеля? Может, охотники за рубинами узнают, что еще один находится у тебя? Я думаю, ты спокойно с ним расстанешься, чтобы вернуть нам Мари-Анжелин.
– Само собой разумеется, – отвечал Альдо, пожимая плечами. – Именно это я и сказал Ланглуа. Но не скрою, что очень хотел бы узнать, откуда взялись эти три рубина, которые тоже именуются "Тремя братьями". Профессиональное любопытство, ничего больше. Для моего тестя главное – рубины, для меня – План-Крепен, и, если мы вернем ее без выкупа, тесть получит то, что так страстно желает.
Адальбер остановил машину на улице Камбон и повернулся к другу, чтобы лучше его видеть.
– Тем более что ты и в этом случае ничего не теряешь... Коллекция Кледермана рано или поздно достанется тебе.
Последние слова прозвучали менее уверенно, потому что синие глаза Альдо приобрели опасный зеленоватый оттенок, предвещающий грозу, и Адальбер поспешно добавил:
– Ладно, ладно, нечего сердиться! Я же знаю, что ради нашей дорогой маркизы и ее верной оруженосицы ты отдашь последнюю рубашку.
– Газуй! Мы едем обратно!
– Погоди, мы же решили выпить по стаканчику в "Хэррис-баре", потому мы и остановились на улице Камбон.
– Я раздумал. Мы с таким же успехом выпьем дома, зато ты понесешь заслуженное наказание!
Адальбер с показным смирением повиновался, добавив только:
– Пафоса у тебя не отнять!
* * *
Их скорое возвращение повергло обеих дам в недоумение.
– Уже? – удивилась Лиза. – И что же это за срочная и кратковременная встреча?
– Порыв ветра, – пробурчал Адальбер. – Меня пожелали спасти от чар сирены! Пообещали, что выпьем по рюмочке в приятном месте, но оказалось, что я не имею права даже на рюмочку. Едва мы остановились, Альдо решил, что пора домой.
– И вы его послушались? – возмутилась Лиза. – Ваша доброта вас погубит! На вашем месте я вышла бы из машины и забрала с собой ключи, выпила бы в баре рюмочку старого виски, а Его Высочество ждал бы меня... Или вернулся домой на такси!
– Сейчас не до ссор. Альдо рассказал мне о разговоре, который шел здесь в мое отсутствие, и, признаюсь, будь я на месте Альдо, поступил бы точно так же. Графиня очаровательная женщина, но она или полная идиотка, или с большим искусством таковую разыгрывает. А что вы думаете на этот счет?
– Склоняюсь к мысли, что она все-таки дурочка, – вздохнула тетя Амели. – Мне кажется, трудно достичь такого совершенства, если нет природной предрасположенности. Мы имеем дело с хорошенькой куколкой, которой манипулируют ловкие руки, а она им целиком и полностью доверилась.
– До такой степени, что подвергает опасности – а путешествие в такую погоду в Англию, безусловно, опасно! – восьмилетнюю девочку, свою собственную дочь?! Нет, такого я не могу себе представить! – заявила Лиза с невольной дрожью в голосе, которая растрогала Альдо.
Он взял ее руку, поцеловал в ладонь и не выпустил.
– Ты так думаешь, сердечко мое, потому что всей душой привязана к своим детям и даже в мыслях не допускаешь, что на свете существуют недостойные матери.
– И при этом, не колеблясь ни секунды, оставили своих малышей в Венеции и примчались ко мне на помощь! – подхватила растроганная госпожа де Соммьер. – Прошу вас, Лиза, не задерживайтесь в Париже надолго, иначе вы будете чувствовать себя очень несчастной.
– Я не хочу оставлять вас! Пока Мари-Анжелин...
– Ни слова на эту тему! Ее может не быть очень долго... Если она вообще вернется... А вам нужно быть с детьми.
– Но и вы, вполне возможно, тоже в опасности?
– Милые мои дамы, – вмешался Адальбер, – вас обеих переполняют самые добрые чувства! А вот что касается опасностей, то не будем забывать: будущее покрыто тайной, так что всем нам что-то грозит, только мы не знаем, что именно. Мы с Альдо снова вступаем на тропу войны, потому что ни он, ни я не можем спать спокойно, пока не узнаем, что случилось с План-Крепен!..
– Со мной тот же случай, – раздался голос Ланглуа, который вошел незамеченным и уже торопливо, широким шагом пересекал гостиную, а за ним по пятам семенил, словно такса, Сиприен.
Комиссар поклонился обеим женщинам, извиняясь за вторжение.
– Полагаю, господа, что намерения ваши не переменились? – обратился он к мужчинам.
– Можете не сомневаться, – тут же откликнулся Адальбер. – Но разрешите задать встречный вопрос: неужели мы вам понадобились?
– Признаюсь откровенно, да. Инспектор Соважоль, которого я отправил в горные края, обследовать имение госпожи де Гранльё, которое располагается неподалеку от Понтарлье, не подает о себе никаких вестей.
– Признаюсь откровенно, да. Инспектор Соважоль, которого я отправил в горные края, обследовать имение госпожи де Гранльё, которое располагается неподалеку от Понтарлье, не подает о себе никаких вестей.
– Он поехал туда один?
– Нет, конечно. С ним еще главный инспектор Дюрталь, которого вы тоже хорошо знаете. Он в Понтарлье, но лишен возможности официально проводить расследования в Швейцарии. Во время нашей последней встречи вы не стали скрывать от меня своих намерений подключиться к этому делу, которое нас всех так волнует. Так что вы намерены предпринять?
Мужчины сообщили о своих планах. А заодно рассказали о визите графини де Гранльё-младшей и о своих сомнениях на ее счет: так ли она глупа на самом деле, или гениально притворяется?
– Постараюсь составить собственное мнение на этот счет и непременно поделюсь с вами, – пообещал комиссар. – Именно к ней я и направлюсь, покинув вас. У меня для нее плохое известие: этим утром в кустах Булонского леса, ближе к Порт Дофин, был найден труп ее мажордома Доминика Мареска. Ему тоже перерезали горло...
– И ему? Но с какой стати? Извините за глупый вопрос! Не стоило его задавать, вы ведь ничего об этом не знаете.
– Нет, вопрос совсем не глупый. Мажордом назначил встречу Соважолю, сунув ему в карман записку в день убийства госпожи де Гранльё. Они должны были встретиться в восемь часов вечера в кафе "Виктор Гюго" на площади Виктора Гюго, но он не пришел.
– Как, вы сказали, он был убит? – переспросил Адальбер.
– Ему перерезали горло бритвой, очевидно, после порции хлороформа.
– Тот же самый убийца, я думаю, – предположил Адальбер. – А на рассвете он сел в автомобиль со швейцарским номером и уехал. Я бы не отказался пойти вместе с вами, чтобы расспросить прекрасную Изолайн и посмотреть, какое у нее будет при этом лицо.
– Для изучения ее лица хватит и меня. Я пришел, чтобы поговорить совсем о другом. Речь об обитателях этого дома. Госпожа де Соммьер не должна оставаться здесь одна, княгиня Лиза не может надолго оставить детей. Тем более если мужчины уедут...
– Я тоже думаю именно об этом, – живо отозвался Альдо, но Лиза не дала ему договорить.
– Почему бы тете Амели не поехать со мной в Венецию? Скоро начнется карнавал...
– И множество весьма подозрительных и совсем не подозрительных людей под прикрытием масок и всевозможных костюмов заполонят весь город? А поскольку карнавал в этом году начнется раньше обычного, то он грозит совпасть еще и с "высокой водой"! Так почему бы тебе, Лиза, не отправиться, как обычно, в Вену или в "Рудольфскроне"? Я уверен, что твоя бабушка очень обрадуется приезду тетушки Амели.
– И я была бы рада повидать ее, – откликнулась маркиза, – но у меня нет ни малейшего желания покидать свой дом, оставив старичков-слуг на волю сумасшедшего убийцы! И потом, если Мари-Анжелин удастся сбежать, то куда ей пойти, как не сюда?
– Словом, ни одна, ни другая не желают трогаться с места, – вздохнул Ланглуа. – Что ж, в Париже обеспечить охрану не трудно. Вернемся к практике, какую использовали в деле "Шинон". Только вы, маркиза, должны дать обещание, что попросите свою кухарку не считать моих людей гусями на откорме.
Хохот Адальбера помешал ему договорить.
– Нашли время упоминать об этом! – не удержался египтолог от замечания комиссару.
Но тот только искоса посмотрел на него и просто-напросто повернулся спиной, обратившись к Лизе.
– А вы, княгиня? Каково ваше решение? Я знаю, что вы думаете: какая наглость использовать таланты моего мужа, отрывая его от дома и детей... Но, лишившись Соважоля, я всерьез нуждаюсь в помощи Альдо... И в помощи его друга. Мне нужно знать, что на самом деле происходит в тех краях.
– Не стоит извиняться, все совершенно естественно. Его профессия связана с неизбежным риском. И если у вас возникнут трудности с работой в Швейцарии, то в лице моего отца вы всегда найдете надежную поддержку. Я даже думаю, не разместить ли у него наш "цирк Морозини"? Как вы знаете, его дом в Цюрихе – настоящий сейф.
– Замечательная идея, – одобрил Альдо. – А не могла бы ты взять с собой и Ги Бюто? Из-за приключения в Лугано он был в двух шагах от смерти, его здоровье так ухудшилось. Хотя...
– Что означает повисшее в воздухе "хотя"?
– Ты знаешь Бюто не хуже меня, Лиза! Он счастлив и спокоен только в Венеции, в нашем магазине.
– Так закрой магазин, Альдо! Карнавал для этого великолепный повод: ты опасаешься воров. Так удобно красть драгоценности в платьях с кринолинами и в тогах прокураторов! Каждый год этот печальный опыт повторяется. А с почтой справится и малыш Пизани.
– Опомнись, Лиза! "Малышу Пизани" уже тридцать два! Не называй его так!
– Но он не женат! Поэтому...
– Стоп! – прервал супругов Адальбер, становясь между ними. – Не стоит увлекаться малышом Пизани. Не поддаемся панике. Возвращаемся к сути. Осмысляем, с чем имеем дело. Первое: госпожа де Гранльё была убита, безусловно, из-за рубина, который достался ей по наследству. Второе: если бы План-Крепен не оказалась на месте убийства и не побежала за убийцей, в этом доме все бы шло своим чередом. Согласны?
– Согласны, – кивнул головой Альдо, но не смог удержаться и добавил: – Но она бросилась его преследовать.
– Господи! Какой же ты зануда! Переходим к тебе. Твой нотариус отправил тебя в Грансон утешать старичка на смертном одре, пожелавшего искупить преступление своего предка драгоценным подарком. И ты получил второй рубин. Однако для тебя он стал большой загадкой. До этого ты считал обладателем "Трех братьев" своего тестя. Ты сравнил рубины, убедился еще раз, что все камни подлинные, и задумался: а что, если их было не три, а шесть? И невозможно поручиться, что убийца из церкви Святого Августина не узнал этот исторический факт раньше тебя. Хотя пока никто не посягал на твой рубин.
– Подожди секундочку! Встречался с Хагенталем я и могу сказать: да, он очень спешил отдать мне камень, а слуги в его доме чего-то или кого-то боялись.
– Мир его душе! Он мог бы позаботиться о ее покое чуть раньше. Остается третий рубин. Он находится у милейшей госпожи Тиммерманс, которую ни ты, ни я не хотим больше видеть. Мы не собираемся заниматься этим камнем. Если он выплывет на поверхность, комиссар не станет привлекать нас к этому делу.
– Да! Проблему, если она возникнет, я буду решать с бельгийской полицией, – отрезал Ланглуа. – У нас с ней великолепные отношения. Так к какому же выводу вы пришли, Видаль-Пеликорн? Жаль, что я не могу уделить вам больше времени, но должен сказать, что слушал вас с любопытством.
– Спасибо. Я сделал следующий вывод: Лиза со своей ребятней отправляется к отцу, взяв или не взяв с собой Ги Бюто. А мы с Альдо отправляемся на поиски Мари-Анжелин и по возможности помогаем инспектору...
– Дюрталю.
– В розысках Соважоля, после чего все разъезжаются по домам.
– Мудрое решение, – одобрила Лиза. – Ты согласен, Альдо?
– Конечно, кто бы спорил, – согласился он как-то уж слишком быстро и закурил сигарету.
– Другое дело, что мне кажется, все еще сложнее, – продолжала она бесстрашно, – внутренний голос мне подсказывает, что ни ты, ни папа ни за что не оставите хитрую арифметическую задачу: каким образом исчезнувшие во тьме веков "Три брата" умножились вдвое, появившись спустя столько веков на свет божий?
Адальбер улыбнулся Лизе самой чарующей улыбкой.
– С детства обожал хитрые арифметические задачи! Из одного крана вода течет быстрее, чем из другого... Два поезда выехали навстречу друг другу, когда они встретятся, если... Что может быть увлекательней?
– А я всегда терпеть не мог математику, – вздохнул Альдо. – Кстати, Лиза, ты знаешь, что у твоего отца есть теперь самолет?
– Что? Что? – переспросила ошеломленная Лиза.
– Самолет. Такая штуковина с крыльями, которая мотается по небу и производит оглушительный шум.
– Но зачем ему самолет?
– Об этом ты сама его спросишь, моя радость. Но думаю, что купил он его не без причин.
Часть вторая
Тайна План-Крепен
Глава 4
Взгляд в прошлое...
Альдо, усевшемуся поутру в скромненький "Рено" Адальбера, который тот купил после серьезного ранения Альдо в замке Круа-От, показалось, что они вернулись в прошлое. Давно ли они точно так же покидали улицу Альфреда де Виньи, отправляясь в Шинон? И тогда у них тоже были удостоверения журналистов. Но тогда Адальбер был Люсьеном Ломбаром из "Энтрансижан", Альдо – Мишелем Морльером из "Эксельсиора", и удостоверения журналистов неведомо откуда достал египтолог. На этот раз им выдал их Ланглуа, не сказав ни слова, и кроме них еще удостоверения личности и водительские права. А друзья позаботились о своем внешнем виде.