Когда хвост высох, ко мне подошли водяные. Они протянули мне чистую белую рубашку и красивые темно-синие штаны, расшитые жемчугом. Красота была такая, что я не смогла отказаться от их подарка. Следом с поклоном - кикиморы и лешие, в руках - сапожки. Эх, вот я теперь и обута, и одета.
- Есть у нас еще для тебя подарок, - сказал леший, переглядываясь с водяным. - Он поможет тебя от беды уберечь.
Леший подошел ко мне и протянул мне маленькое тоненькое серебряное колечко.
- Это непростое колечко, Ариадна. Оно может исполнять маленькие желания. Но только хорошие желания, без злого умысла. И для всех других будет невидимым.
- Маленькие? - переспросила я.
- Да, - ответил водяной. - Вот, например, пожелаешь ты пару монет. Они раз - и у тебя в кармане. А пожелаешь сундук - кольцо ничего не сделает. И исполняет оно только одно желание в день. Для этого тебе нужно пожелать и повернуть кольцо вдоль пальца.
Я уставилась на водяного в изумлении, кивнула, поблагодарила, взяла кольцо из рук лешего и стала думать, чего бы мне такого пожелать.
Кикиморы стояли в сторонке, о чем-то шептались и хихикали, поглядывая в мою сторону. Пожелать вспомнить свое прошлое? Не выйдет. Пожелать найти свой дом? Тоже не получится. О! Вот точно, знаю! И как мне это в голову сразу - то не пришло! Хочу, чтобы моя одежда не мокла! Не намокнет - тогда русалкой не стану.
Водяные озадаченно почесали макушки, кикиморы снова захихикали, сказав, что на мою одежду они заклинание наложили, чтобы она не старела, не рвалась и не мялась. А если кто украсть попробует - так сам одежды лишиться. Леший кивнул. Такое желание кольцу по силам. Я повернула серебряный ободок. Пожала плечами и пошла к воде. Надо же как-то проверить, справилось ли кольцо с мелким желанием.
Одежда не мокла, я зашла даже по пояс в воду, а хвост не появился. Я так обрадовалась, что кинулась обнимать кикимор. А уж когда поцеловала лешего и водяного, которые дали мне заветное колечко, те аж покраснели и смущенно стали намекать, что мне бы идти пора, а то там меня Лир заждался.
Ой, и, правда! Что сейчас будет! Он же меня убьет на месте!
До места ночевки я добралась быстро. Осторожно выглянула из-за дерева, за которое решила спрятаться на всякий случай, и увидела, как Лир мечется по поляне.
- Зачем она вам была нужна? - крикнул Лир в отчаянии в сторону леса.
Потом опустился на колени возле погасшего костра и зарычал от бессилия. Вот убивается-то. Разнес пол поляны. Больше я не смогла смотреть, как ему больно. Осторожно вышла из-за ели, водяной и леший, которые рискнули меня проводить, замерли на месте.
- Лир, - позвала я.
Он поднял голову и увидел меня. Никогда в жизни мне не забыть его взгляд. Тяжелый, уставший, на грани безумия.
- Ничего страшного не случилось, - прощебетала я, стараясь казаться беззаботной. - Я всего лишь помогла нечисти снять проклятие. Там и нужно было-то в озеро нырнуть, дом ведьмы найти, да флакон один разбить.
Про свою силу и полет русалки в лунном свете я решила промолчать.
Лир молчал, так и стоял на коленях возле потухшего костра в оцепенении.
- Лир, да, правда, все в порядке. Я жива и здорова.
И тут маг отмер. Я просто кожей почувствовала, как оцепенение с него спадает. Он поднялся на ноги и посмотрел мне в глаза.
Ой, мамочки! Лир двинулся ко мне - я от него. И так минут десять подряд мы занимались этим интересненьким дельцем, причем некоторые угрожали мне, сыпали ругательствами и орали на меня, так, что ветки деревьев дрожали. Так бы мы и играли в догонялки, если бы злому, ругающемуся и запыхавшемуся Лиру это не надоело, и он не вызвал дождь. Я остановилась, и он схватил меня за плечи. Вот блин! Я же от неожиданности. Лир удивленно на меня посмотрел, перевел взгляд на мои ноги и растерянно выпустил меня из рук. Тьфу ты, опять волосы мокрые. И что толку было их сушить?
- Где хвост?
Ну, слава Богу. Очухался. Говорить стал. И не ругательством. Только рано я обрадовалась.
- Где хвост? - голос сердитый.
Я не выдержала и показала ему язык. Вот тебе, чтобы знал. Он-то думал, вот окатит меня водой, я в русалку превращусь и никуда от него не денусь. А тут, такой облом...
- Нету хвоста.
- Ариадна, - позвал он так, что у меня мурашки побежали.
- На мне одежда не мокнет. Водяной с лешим подарили, - пролепетала я в ужасе, не зная, куда мне деться.
Лир озадаченно посмотрел на меня, развернулся в сторону ели.
- А ну, выходи, нечисть! - крикнул он.
Ни звука. Даже ветка не шелохнулась. А ведь я была уверена на все сто процентов, что они следят за нами. Надо же вечером кикиморам все пересказать!
- Леший, водяной, выходите, он не тронет, я не позволю.
Из-за ветки сначала высунулась одна голова, потом другая.
- С чего ты решила, что я их не трону! Еще как трону, - прошипел Лир, и двинулся в сторону нечисти.
И все бы ничего, но я оказалась проворнее и подставила подножку. Лир чертыхнулся, упал и, поднимаясь, выругался. Я уже стояла рядом с водяным и лешим. Вернее, перед ними.
- Ты их не тронешь, - сказала я спокойно. - Проклятие снято. Они мне помогли. И мы теперь - друзья.
- Отойди, Ариадна. У меня с ними старые счеты.
- Нет, Лир, не уйду я. Хоть что со мной делай.
- Они убили мою мать, - сказал маг спокойно, глядя мне прямо в глаза. - Вот именно эти двое. Завели в лес, утопили, забрали силы. Все. Она умерла в том самом проклятом озере, куда ты плавала. И это она их прокляла.
Хммм....А ведьма тогда причем? Я же определенно слышала ее голос.
Я в растерянности оглянулась на нечисть. Неужели, правда? Нет, они бы так не сделали. Но и Лир не лгал мне. Получается та самая ведьма - мама Лира?
- Как такое может быть, Лир? Твоя мать ведь не была ведьмой, - прошептала я.
Маг ответить не успел.
- Ее заманила туда ведьма. Мы пытались ее спасти, Лирантанель. Мы прятали ее, где могли почти два года. Но она ушла, потому что ее ждали вы с братом, и попалась ведьме, - ответил водяной на мой вопрос. - Не она нас прокляла. Вовсе нет. Та, что ее убила.
- Подожди, - удивленно сказала я. - Так получается, что мать Лира была той самой русалкой, которую вы пытались спасти, и которая была нужна ведьме для бессмертия? - спросила я.
- Да, Ариадна, - ответил леший. - И за ее спасение мы были прокляты. Только мать Лирантанеля предпочла утонуть, но не отдать ведьме бессмертия, для этого ей пришлось отказаться быть русалкой. Спасибо тебе за все, нам пора. Мы не виноваты в смерти твоей матери, Лирантанель.
Раз - и на поляне стало пусто. Только Лир стоит и смотрит на меня, а я - на него. Зато все встало на свои места. Понятно, почему он не удивился, увидев русалку, и почему не пускал меня к нечисти. Мог бы и раньше сказать.
- Мне очень жаль, Лир, правда.
Я подошла к нему и заглянула в серые, почти стальные глаза. Научиться бы мне читать его мысли.
- Никто не знал и не знает, что моя мать - русалка. Только мы с братом. Если об этом проведают, мой брат, окажется в большой беде и опасности, - сказал Лир устало. - Потому что он тоже русал. Я - нет. Тиранатариэль живет в Снежном королевстве, он женат. Поэтому я тебя прошу - никому не слова о том, что здесь произошло с моей матерью, все думают, она утонула. Это своеобразное опровержение тому, что она русалка. Русалки - не тонут. Но от греха подальше, я прошу тебя.
Слова у Лира вышли путанные. В глазах - отчаяние.
Мне стало грустно. Неужели я похожа на того, кто готов выболтать чужие тайны? И неужели ему в голову не приходит, что он может меня шантажировать, к примеру. Скажу о его матери, а он всем - обо мне. Нет, не приходит. Это хорошо. А еще коробило его недоверие. Ведь сам бы он мне этого никогда, ни за что на свете не рассказал бы.
Вздохнула. Подошла к Лиру, сократив расстояние до шага.
- Я не скажу, Лир. Тебе придется научиться доверять русалке.
Лир посмотрел мне в глаза.
- Никогда так не поступай больше. Я проснулся - а тебя нет. Я думал, что потерял тебя. Это ужасно, Ари.
Ари... Как ласково и нежно. Я обняла его за плечи и улыбнулась. Ничего, я сильная и упрямая, смогу проломиться через ту стену безразличия, что он вокруг себя построил. Обязательно смогу.
Глава пятая
До ближайшей крупной деревеньки, мы с Лиром добрались только через четыре дня. Все это время он не отходил от меня ни на шаг. Даже плавать приходилось в его присутствие и рядом с ним. Скукота... Как, оказывается, я его напугала своим походом к нечести, что он от беспокойства с меня глаз не сводил. И невеста его забылась. Не для меня, конечно, забылась. А для него.
Ох, как непросто-то все. Зато весело. Я хихикнула про себя, вспомнив, что Лир каждый раз ныряет за мной в ледяную воду. Даже чихать начал. Пришлось ему отвар делать. Благо леший подсобил, принес нужных трав и корзинку с малиной. Он вообще на пару с водяным частенько к нам заглядывал в последние дни. Понравилась им наша компания. Оказывается - они старейшины своего вида нечисти, главные то есть, я угадала правильно. И не просто так заглядывали, а с дарами леса - то грибов принесут, то ягод, то меда.
Лир сначала косился, не особо веря в то, что они не виноваты в смерти матери, а потом поверил и сам заговорил. На третий день. Осторожно так, тихо. Я знала, что он расспрашивает о гибели матери, видела это по его застывшему окаменевшему лицу, но не вмешивалась. Захочет - сам поговорит со мной, но он не хотел, и это иногда начинало сводить меня с ума.
А потом их разговоры изменились, стали о чем-то другом. Мне однажды любопытно стало, о чем. Оказывается, нечисть делились своими знаниями о лекарственных травах в лесу и в воде. Вот тебе и раз! Не ожидала я от Лира такого. Ох, не ожидала. Мне даже смешно стало. Оказывается, я его самого не знаю. Настоящего. Мне его внешность нравилась очень, а теперь стал нравиться он сам. Много в нем всего такого, за что его можно полюбить. Эх, везет его невесте! Такой мужчина!
По вечерам Лир, правда, все равно охранный круг ставил, на всякий случай, но водяного и лешего в них пускал. А те были рады-радешеньки. Вчетвером вечерок коротать веселее! Кроме того, я каждый день училась пользоваться магией. По чуть-чуть, больше Лир не разрешал, боялся, что вытворю что-то этакое. Но вместе с водяным и лешим, наблюдал, кивал головой и говорил, что и как я должна делать.
Магия моя по сути была проста - нужно было всего лишь захотеть - и все исполнялось. Только надо было точно знать, чего я хочу. Например, огонь зажечь - запросто. Стоило всего лишь представить, как вспыхивает хворост. Или, к примеру, дождь вызвать - представляешь на небе тучи и все. Сложнее было делать что-то. Никак у меня не получалось создать даже яблоко, потому что нужно было знать из чего оно состоит. Вот ведь незадача!
Пришлось просить помощи у Лира. Тот внимательно выслушал меня, покачал головой, и сказал,...что я должна усвоить для начала самое простое, а потом - приедем мы в Аридейл, и он сам поговорит с магами и найдет мне учителя, если к тому времени я не отыщу родных, или Ленку, мою закадычную подругу. В успехе этой операции он сомневался до невозможного. Я же была полна решимости.
Деревня, в которую мы вошли, была большая. Леший с водяным попрощались с нами на опушке леса, договорившись встретиться через несколько дней, и мы стали спускаться по узкой утоптанной тропинке к низким опрятным домикам. Лир шел неспеша и сразу направился к дому старосты.
Узнав, что в деревню прибыл маг, Фома (так звали старосту) сам вышел ему навстречу на крыльцо дома, и пригласил его, как самого дорогого гостя. Я зашла следом. В доме сразу прислуга кинулась накрывать на стол, выспрашивая, что любит заезжий маг. Лир хмыкнул, и сказал, что все. Ажиотаж возрос. Меня, словно и не замечали. А когда мы сели за стол и к нему буквально подплыла разряженная в пух и прах дочка старосты Агриппина с матерью Филиппой, тоже разряженной по той же моде, я нахмурилась.
Лир же и глазом не повел. Сидел себе спокойно, разговаривал со старостой о делах в деревне, а я вся извелась. Да и Агриппина тоже. Только я внутри себя извелась, а она... И глазками моргала, и ресницами хлопала, и вздыхала томно-притомно. Я сидела, ела пироги, запивая их клюквенным морсом, и буквально полохыла негодованием, стараясь ей ничего не желать доброго да вечного.
Последней точкой кипения стало то, что дочка старосты, видимо, поняв, что все ее потуги ничего не дали, взяла Лира за руку и попросила прогуляться с ней по небольшому садику, чтобы посмотреть на лебедя, который сейчас плавал в их небольшом пруду. И тут я повернула колечко и пожелала, чтобы у нее на руках чешуя выросла ярко - зеленого цвета. Надоело. Честно.
На крик Агриппины сбежались все, кто был в доме. Слуги сначала удивленно взирали на ее руки, вернее то, что было когда-то ее руками, а потом начинали сдавленно хихикать. У Лира в глазах плясали смешинки. Хорошо, что не разозлился. Он-то знает, чьих рук дело чешуя эта. Мы, пока все охали и ахали, под шумок, поднялись в отведенную нам на двоих комнату, так как Лир решил, что будет безопаснее сказать, что я его младшая сестра, и он, не выдержав, расхохотался. Остановился, правда, неожиданно.
- А как ты смогла ей наколдовать чешую? Тебе ведь такое еще не под силу.
Вот как ему сказать, чтобы не соврать? Уж, очень мне не хотелось рассказывать про волшебное серебряное колечко, тем более оно только для меня невидимое. Лир внимательно смотрел на меня, словно чувствуя, что я придумываю отговорку.
- Сама не знаю, - нашлась я.
Он посмотрел на меня укоризненно, впиваясь в лицо взглядом, как будто я была перед ним очень виновата.
Хотя и вправду виновата. Ага, как же не знаю, откуда все появлялось. И как мороженое три дня назад наколдовала - не знаю, и как лимонад ни с того ни с сего появился на пеньке березы в лесу - не знаю (лимонад, кстати, очень понравился лешему), и как волосы отросли до плеч - тоже не знаю. Скоро он допытается до правды. Эх, тогда всего удовольствия лишусь. Но про кольцо не скажу все-таки. Пусть это будет моей маленькой тайной. В конце-то концов, в праве я решать, что говорить кому, а что - нет? Не обязана я перед ним отчитываться.
- Не скажешь, - утвердительно сказал Лир, - прерывая наше затянувшееся молчание.
- Нет, - ответила я.
- Ты хоть понимаешь, что мне это твое колдовство снимать придется? - спросил Лир.
Конечно, понимаю дорогой. Но, нечего было этой Агриппине позволять себя за ручку брать, глядишь, и не было бы несчастий.
Ответить, тем не менее, я не успела, в комнату постучали, и вошел староста Фома. Естественно, он попросил помочь его дочери Агриппине, и Лир пошел вместе с ним. Я задумалась, чем же себя развлечь, пока маг отсутствовал?
Во-первых, мне необходимо было раздобыть денег. Тех монет, что могло дать кольцо, хватило бы только на булку хлеба да стакан молока. У меня, конечно, есть одежда, которая сейчас надета на мне, но ведь даже переодеться не во что. Она, конечно, не мнется, не рвется, не пачкается, но все-таки ходить в одном и том же, не стоит.
Во-вторых, мне понадобиться всякая мелочевка вроде зубной пасты, расчески, ленты для волос и еще чего-нибудь. Просить деньги у Лира, даже в долг, не хотелось, я ему итак должна поцелуй. Что он потребует от меня за остальное (если попрошу) - не сложно представить. А терять свою девичью честь не хотелось. Не стоит Лир того.
Красивый, уверенный, насмешливый - да много ли таких? Нравится он мне до безумия, да. Это, конечно, стоит признать. Да, и не из-за внешности. Просто нравится. Как играют смешинки в его серых глазах, как небрежно накидывает плащ на плечи, как тепло смотрит на меня тогда, когда думает, что я не вижу, и как умеет твердо и спокойно решать проблемы. Мне этому еще учиться и учиться.
А как он целуется... Меня уносит, как в теплую реку от прикосновения его губ и рук. Интересно, что чувствует при этом он? Я в который раз пожалела, что не умею читать мысли. И невеста еще эта его...Чтоб ее...Наверняка красивая, умная и маг, как и Лир. Не мог же он полюбить полную ему противоположность? Или мог? Эх, что-то меня не туда занесло. Я очнулась от своих раздумий и увидела стоящего напротив меня Лира.
Интересно, давно он так стоит?
- О чем ты так задумалась? - спросил он прямо.
- Да так, ни о чем.
- Ни о чем? У тебя было такое мечтательное выражение лица, что я даже не рискнул тебе окликнуть.
Похоже, что давно.
Я никак не ответила на его вопрос. Не говорить же ему прямо, что он мне не безразличен. Такие, как он сразу же возомнят о себе бог весть знает что.
- Ты чешую снял с барышни? - спросила я.
- Снял. Если хочешь, можем прогуляться. Завтра в Оленьем роге начинается ярмарка, староста сказал.
Олений рог? Ах, да. Это так деревня чудно называется в Ларейе. Совсем забыла.
Делать было нечего, и я согласилась. Улочки были в Оленьем роге большие, просторные, а именовались так же интересно, как и деревня. Оленье копытце, Серебряная пыльца, Веселый переулок и тому подобное. Любопытно, кто же у них такое выдумал-то? Через минут двадцать мы оказались с Лиром на площади, где вовсю шли приготовления к завтрашней ярмарке.
Приезжие купцы со всей Ларейе отдавали приказы, как ставить и украшать его лавочку, нанятым работникам. Вдоль маленьких магазинов на площади чинно ходили молодые девушки, одетые в деревенскую одежду - сарафаны, юбки с туниками и летние легкие платья. Возле кондитерской носилась малышня, в надежде, что и им перепадет что-то из сладостей. Мужчин почти не было. Видимо, заняты на работах в поле. Лир предложил пройтись по магазинчикам и купить самое необходимое. Я согласилась, зная, что просто буду все рассматривать, а покупки делать не буду.
Первый магазин был обувной. Лир выбрал себе пару подходящих дорожных кожаных сапог и предложил мне купить туфельки. Я отказалась. Лир как-то странно на меня посмотрел, но настаивать не стал. То же самое произошло в магазине одежды, потом - в хозяйственном, где были всякие мелочи.
Там, правда, мне очень понравился гребешок для волос - красивый, деревянный, вдоль зубцов расписные синие цветы с золотыми крапинками. Но и стоил он недешево - почти десять золотых. Целое состояние! Я полюбовалась на него и отошла в сторону, глядя в окно, как мальчишки гоняются за голубями и заливисто смеются.