Сын Басова от брака с Натальей Фатеевой – Владимир Басов‑младший – стал известным кинорежиссером.
Сын от брака с Валентиной Титовой – Александр – окончил ВГИК и тоже стал режиссером. В 1992 году у него родился сын Стив.
Дочь Елизавета по стопам отца не пошла – она окончила академию танца в Санкт-Петербурге, уехала вскоре в Европу и вышла там замуж за гражданина Греции Адониса. Живет с ним в Париже. В мае 1995 года в интернациональном конкурсе хореографов получила премию как танцовщица за личную интерпретацию – «Prix Volinine».
Валентина Титова прожила с Георгием Рербергом 21 год, вплоть до смерти оператора в 1999 году. В память о своем втором муже Титова сняла фильм.
После смерти Басова между наследниками начались судебные тяжбы. Валентина Титова и дети никак не могли поделить квартиру, гараж и машину актера. Мать и дочь подали иск против Владимира Басова-младшего и Александра Басова. Как утверждает Басов‑младший: «Папа обожал Лизу, любил ее больше всех, а она его предала. Титова к тому времени была с отцом давно разведена, но хотела получить все. А по закону наследниками являлись только мы – дети. Бог ей судья. С Лизой я отношений не поддерживаю, а вот с Сашей мы общаемся. Он человек очень сдержанный, но внешне очень похож на отца…»
Уже в 2000‑е годы Александр Басов все-таки помирился с матерью. Он вспоминает об этом следующим образом:
«Как-то звонит, а у меня ремонт в квартире, трубы прорвало – в общем, бардак полный. Мама и предлагает: «Приезжай ко мне, поживешь пока тут». Я понял, что просто не в силах этого сделать. Мы можем общаться, но жить под одной крышей вряд ли получится. Два сложных характера. Слишком сложных. Однако решил, что пора мириться…
В какой-то момент я переоценил ситуацию. Мне было уже лет 25…Я не перестал считать, что мать поступила неправильно. Просто понял: мама – это мама. И других мам не будет. И мама тоже, наверное, поняла, что у нее есть сын, ну вот такой сложный, и другого не будет. Кстати, Рерберг ее в этом желании помириться всячески поддерживал…
Есть нечто удивительное в истории моей матери. Она не поменяла трудного режиссера на сказочно богатого олигарха. Она поменяла трудного режиссера с трудным характером на трудного оператора с еще более трудным характером! Если бы мама бросила самодура, гуляку и гения Басова ради какого-то уютного человека, который носил бы ее на руках, подавал кофе в постель и все такое прочее, это было бы понятно. Но она ведь бросила его ради человека, по сравнению с которым характер моего отца просто ангельский!
Гога как-то признался мне: «Знаешь, за что я люблю твою мать? Она все-таки настоящая русская баба! Коня на скаку остановит!» И я думаю, отец ее за это же любил…»
Олег Стриженов и Лионелла Пырьева
Овод и его Грушенька
Эта пара складывалась дважды – в первый раз в начале 60‑х, во второй раз – спустя 15 лет. Почему же этому звездному дуэту не удалось сложиться с первого захода? Давайте разбираться вместе.
Олег Стриженов ворвался в отечественный кинематограф как вихрь, сыграв в 1955 году главную роль в картине «Овод». После премьеры фильма миллионы советских девушек стали грезить Стриженовым, вырезая его портреты из журналов и вешая их на стены. Но мечты поклонниц были напрасны: сразу после съемок Олег женился на актрисе, которая сыграла в этом фильме главную женскую роль (Джеммы) – на Марианне Грызуновой-Бебутовой (1924), ставшей потом Стриженовой.
Марианна родилась в Москве в актерской семье. Ее родители – Александр Иванович Грызунов (1894–1931) и Мария Леонтьевна Алексеева-Бебутова (1887–1973) – работали во МХАТе, поэтому их дочь с детства познала запах кулис. Однако в 18 лет она вышла замуж за молодого подполковника Вениамина Кириллова, который не хотел, чтобы его жена становилась актрисой. И быть бы Марианне женой офицера со всеми вытекающими отсюда последствиями, если бы в дело не вмешалась война. Кириллов ушел на фронт, где пал смертью храбрых в 1943 году. После этого Марианна поступила в Московскую студию театрального искусства, которую окончила четыре года спустя. По ее окончании она была принята в труппу Театра имени Моссовета.
Ее дебют в кино состоялся в 1950 году, когда она снялась в фильме «Щедрое лето», исполнив в нем главную роль – колхозного бригадира Оксану Подпруженко. А спустя год она записала на свой счет еще одну кинороль: Агафью Ускову в «Тарасе Шевченко». После этого она три года не снималась, активно занятая на сцене Театра Моссовета. Пока, наконец, в 1954 году ее не утвердили на роль Джеммы в фильме «Овод» Александра Файнциммера. Фильм стал лидером проката 1955 года, собрав 35 миллионов зрителей, заняв почетное третье место и пропустив вперед только знаменитые комедии «Солдат Иван Бровкин» (40 млн зрителей) и «Укротительница тигров» (37 млн зрителей).
Эта лента не только сделала Марианну знаменитой на всю страну, но и изменила ее личную жизнь. На съемках у нее случился роман с Олегом Стриженовым, который завершился молниеносной свадьбой. В киношной среде говорили, что опытная Марианна, которой на момент съемок исполнилось 30 лет, сумела легко вскружить голову 25‑летнему дебютанту, который год назад окончил «Щуку» и играл на подмостках драмтеатра в Таллине. Но женитьба на Марианне круто изменила его жизнь – он вернулся в родную Москву.
Конечно, по степени популярности в те годы Олег намного превосходил свою жену, хотя по количеству фильмов, вышедших на экраны страны во второй половине 50‑х, он опережал супругу не намного: на его счету было шесть картин, у нее – четыре. Однако если у Марианны в этих фильмах была всего одна главная роль, то у Олега – все шесть. Назовем их. У Стриженова это были: «Мексиканец» (1956; Фернандес/Фелипе Ривера), «Сорок первый» (1957; Вадим Говоруха-Отрок), «Хождение за три моря» (1958; Афанасий Никитин), «Капитанская дочка» (1959; Петр Гринев), «Белые ночи» (1960; Мечтатель), «В твоих руках жизнь» (1960; сапер, капитан Дудин); у Стриженовой – «Высота» (1957; главная роль – Маша, жена Дерябина), «Гуттаперчевый мальчик» (1958; графиня), «Фома Гордеев» (1959; Саша), «В твоих руках жизнь» (1960; Полина, жена капитана Дудина).
Судя по всему, брак с Марианной был нужен Стриженову только для того, чтобы вернуться в столицу. Иначе как объяснить следующий факт. Не успел актер жениться, как уже завел себе… любовницу – актрису Татьяну Конюхову, которая была на два года моложе его (1931). Вот ее собственный рассказ:
«Наша встреча произошла на Ялтинской киностудии: я снималась в фильме «Вольница», а Стриженов – в «Мексиканце». Увидев меня, он бросился навстречу, будто знакомы сто лет, начал прилюдно обнимать, целовать. И с тех пор, как только на «Мексиканце» заканчивалась смена, мчался ко мне. По возвращении в Москву Стриженов привел меня к родителям: «Папа, мама, это моя жена!» Уезжая на съемки «Сорок первого» в прикаспийскую пустыню, сказал: «Знаю, у тебя полно работы. Но пообещай: как только случится «окно» – сразу ко мне».
В то время я снималась одновременно в трех картинах – «Разные судьбы», «Первые радости» и «Необыкновенное лето». Выкроить время для поездки никак не получалось, и я отправилась к директору фильма «Сорок первый» посоветоваться, как быть.
Посмотрев с состраданием и тяжело вздохнув, он полез в ящик письменного стола, достал какую-то бумагу: «Читай». Это была телеграмма актера Стриженова руководству «Мосфильма». Он просил срочно командировать к нему на съемки жену – Марианну Стриженову. Меня будто обухом по голове огрели: «Как же так? Ведь клялся, что любит меня, а с Марианной его уже ничего не связывает»…
Спускаюсь на эскалаторе в метро, вдруг с ленты, которая едет вверх, кто-то окликает. Поворачиваю голову – парень из операторской группы «Сорок первого»: «Подождите внизу. У меня для вас письмо». Послание было от Стриженова. Олег писал, что принял за любовь «какое-то сумасшедшее наваждение», теперь «очухался» и просит прощения. В общем, от ворот поворот тебе, Танечка! Конечно, я переживала, но потом поняла, что, возможно, судьба уберегла меня от чего-то страшного. Олег тогда любил выпить. И я, довольствовавшаяся прежде бокалом вина, с ним тоже начала «увлекаться». Выйдя за Стриженова замуж, вполне могла разделить участь бедной Изы Извицкой…».
Спустя два года после женитьбы Стриженова на Марианне – 28 июля 1957 года – у них родилась дочь, которую назвали Натальей. В том же году Марианна ушла из Театра Моссовета и перешла в штат Театра-студии киноактера.
Однако этот брак на протяжении всего его существования сотрясали скандалы, поскольку Стриженов в ту пору был чрезвычайно увлекающейся натурой. Вокруг него всегда крутилось очень много воздыхательниц, и его жене приходилось трудно: порой она просто не могла отличить, где у ее мужа просто легкий флирт, а где – настоящий адюльтер. Например, в 1959 году, во время съемок фильма «Белые ночи», Олег пережил очередное серьезное увлечение – на этот раз роман с молодой актрисой Людмилой Марченко (1940).
Спустя два года после женитьбы Стриженова на Марианне – 28 июля 1957 года – у них родилась дочь, которую назвали Натальей. В том же году Марианна ушла из Театра Моссовета и перешла в штат Театра-студии киноактера.
Однако этот брак на протяжении всего его существования сотрясали скандалы, поскольку Стриженов в ту пору был чрезвычайно увлекающейся натурой. Вокруг него всегда крутилось очень много воздыхательниц, и его жене приходилось трудно: порой она просто не могла отличить, где у ее мужа просто легкий флирт, а где – настоящий адюльтер. Например, в 1959 году, во время съемок фильма «Белые ночи», Олег пережил очередное серьезное увлечение – на этот раз роман с молодой актрисой Людмилой Марченко (1940).
Людмила с детства мечтала стать артисткой, а в 135‑й московской школе была даже примой школьного театра, где сама ставила спектакли. Поэтому во ВГИК она поступила с первого же захода. Во время учебы считалась одной из лучших студенток, поэтому в кино дебютировала рано (в 18 лет) и ярко: в фильме Льва Кулиджанова «Отчий дом» (1959). Увидев ее на экране, сам Иван Пырьев пригласил Марченко на главную роль в свой новый фильм по Ф. Достоевскому – «Белые ночи». Именно там они и познакомились – Марченко и Стриженов, который играл главную мужскую роль (Мечтатель).
Людмила с головой окунулась в этот роман со знаменитым актером, хотя ее родная сестра Галина (Дорожкова) была категорически против их связи. Вот как сама сестра вспоминает об этом:
«Однажды, придя домой, Люся объявила, что уходит от нас – будет жить в Малом Демидовском переулке.
– Разве тебе плохо здесь? – наивно спросила я.
– Я и Олег Стриженов любим друг друга и будем жить вместе.
– Что?!!
Мама вскрикнула, как от удара, встала из-за стола и подошла к двери, словно решив показать, что никуда дочь не пустит. Сраженная наповал таким сообщением, она на некоторое время даже потеряла дар речи. Пауза затянулась – все переваривали новость.
– Ты думаешь, что делаешь? – наконец заговорила мама.
– Думаю.
– Но ведь он женат!
– Олег сказал, что будет разводиться. Он не встречается с женой.
– «Олег сказал, Олег сказал»… – повторила мама. – И ты веришь?!
– Конечно. Мама, ведь ты сама учила, что надо верить!
– Учила. Но это не тот случай. Ты молода и еще плохо разбираешься в людях, ты мало знаешь его. Для него это развлечение!
– Я знаю его хорошо. Я все обдумала.
– Это ошибка, Люда, послушай меня.
– За свои ошибки я буду расплачиваться сама. Ты не понимаешь, он любит меня!
– Если он любит, а не дурит, – почти закричала мама, – почему же прячется по углам и не зайдет к нам, как делают другие, по-настоящему любящие тебя?!
– Он не прячется. Посмотрите, вон – он ждет меня.
Мы подошли к окну и увидели Олега Стриженова, дефилирующего вдоль Моссовета, напротив нашего дома. В изнеможении мама села на диван и заплакала. Я давно не видела ее такой, с тех далеких дней нашего детства, когда принесли похоронку на отца. В квартире хлопнула входная дверь – Люда ушла к нему…»
То, что мама была права, Марченко поняла уже спустя несколько месяцев. Она забеременела и, счастливая, сообщила эту новость Стриженову. А тот, вместо того чтобы радоваться, стал уговаривать ее сделать аборт. Говорил убедительно: дескать, ты еще молода, у тебя только-только начинается карьера в кино, а тут – ребенок… Да и у меня, дескать, дела не слишком хороши: с женой пока не развелся, дочери Наташе всего три года. Короче, уговорил. А чтобы не было огласки, нашел знакомого врача, который сделал Людмиле операцию прямо у себя дома. Но сделал варварски.
И вновь послушаем рассказ Г. Дорожковой: «По приезде из Ленинграда, после съемок, Люда пришла к нам. Мама проверяла тетради учеников, бабушка что-то готовила на кухне. Увидев сестру, я очень обрадовалась, подошла к ней, поцеловала и обняла. Вдруг почувствовала, что она, горячая и бледная, сползает из моих объятий вниз, теряет сознание. А потом вдруг рухнула на пол, как подрубленное деревце.
Мама выбежала из комнаты:
– Людочка, Люда, что с тобой?
Охваченные страхом, мы подняли ее и отнесли на кровать. Бабушка вызвала «Скорую». Приехали пожилой врач с молоденькой сестричкой. Люда по-прежнему лежала в полуобморочном состоянии, с закрытыми глазами и ни на какие вопросы не отвечала. Врач осмотрел ее (у Люды была большая потеря крови), сделал какой-то укол и, взглянув на симпатичное, почти детское личико, спросил:
– Сколько девочке лет?
– Девятнадцать… скоро, – ответила мама. (Людмила Марченко родилась 20 июня 1940 года. – Ф. Р.)
– Первый аборт?
– Да.
– Почему не обратились в больницу? – сразу разгадав предысторию теперешнего недомогания, продолжал он. – Что, ваш мальчик не хочет жениться? Зачем вы это сделали?
Наступило краткое молчание.
«Этому мальчику, – думала я про себя, – четвертый десяток лет. Ничего себе мальчик, представитель тайных эротических забегов на короткие дистанции!»
– Первый аборт грозит бесплодием, – продолжал врач. – Да и зачем это было нужно, ведь все равно потом приходится обращаться к настоящим врачам?!
Он отошел к столу, что-то прошептал маме, оставил рецепты на лекарства и уехал. «Отчий дом» он, наверное, не видел, а «Белые ночи» на экран еще не вышли. Лицо Люды было одним из тысяч, встретившихся ему. Слова его оказались пророческими: детей у сестры больше так и не было, и это стало одной из причин, сломавших ей жизнь. Главную в жизни женщины роль, роль матери, ей, к сожалению, сыграть не довелось. Не стало ребенка, и ее любовь к Олегу улетучилась так же быстро, как и возникла…»
А что же Стриженов? Он продолжал купаться в лучах славы, которая притягивала к нему тысячи юных поклонниц.
Летом 1960 года судьба забросила его в Ялту – ему предстоял двухнедельный отдых перед съемками фильма «Дуэль». И там от своих коллег-кинематографистов он услышал о красивой юной актрисе с пышным бюстом, студентке ГИТИСа, которая в Ялте в те дни снималась в роли Стеллы в фильме «Вольный ветер». Заинтригованный, Стриженов решил познакомиться с этой актрисой поближе. Но как? Выход невольно подсказала второй режиссер фильма Наталья Птушко, которая, случайно встретив Стриженова на набережной, пригласила его в порт на завтрашние съемки.
Каково же было удивление Олега, когда в «таинственной незнакомке» он узнал девушку, с которой впервые столкнулся пять лет назад в Одессе, на съемках фильма «Мексиканец». Звали девушку Лионелла Скирда (1938). Она была коренная одесситка и на момент съемок «Мексиканца» только что окончила школу. По ее же словам:
«Когда фильм «Овод» вышел на экраны (12 апреля 1955 года. – Ф. Р.), я жила в Одессе, училась в 10‑м классе. Посмотрела картину, вышла из кинозала – и в кассу, за билетом на следующий сеанс. По окончании которого все повторилось по новой. Так продолжалось несколько дней. Меня поразил этот образ, заворожил. Словно откуда-то сверху, с небес, на землю спустился ангел, херувим. И я влюбилась в этот божественный лик…
Жила я тогда в основном с бабушкой. Папа мой был моряком, плавал за границу. В 30‑х годах мама тоже ходила в плавание. Там родители познакомились, у них возникла любовь. Поженились и родили пятерых детей. Я была второй. С самым необычным именем. Всех оно поражало, особенно в сочетании с отчеством и фамилией: Лионелла Ивановна Скирда… Дело в том, что, когда мама была беременна мной, родители оказались в Италии. И прохаживаясь по портовым магазинчикам, мама каждый раз задерживалась в одном из них, не в силах оторвать глаз от стоявшей за прилавком прехорошенькой девушки. Безумно она ей нравилась. Узнала имя – Лионелла. И мама загадала: если родится дочка, назову так же – пусть будет похожей на нее. И назвала. При том что у всех других детей имена самые обычные: Евгения, Анна, Ольга, Виктор. Но что интересно, внешне я от всех них отличаюсь – у меня не русский типаж… Я жила с бабушкой, которую обожала. У нее было четыре класса церковно-приходской школы, но она перечитала, по-моему, все книги мира и все мне пересказывала. А я шпарила ей наизусть целые спектакли… Мы жили в доме, где располагался драматический театр, – нужно было только спуститься по лестнице с нашего второго этажа, чтобы оказаться перед дверью театрального служебного входа. Так что в театре я просто пропадала – смотрела из-за кулис спектакли, сидела на репетициях, бродила среди костюмов, декораций. В результате заявила, что буду артисткой. Родители не были в восторге, но бабушка поддержала. И мы с ней начали откладывать деньги на мою поездку в Москву…
Однажды летом, проходя по переулку, я увидела, что идет съемка. Подошла поближе и вдруг вижу – ОН. Олег Стриженов! Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Попыталась приблизиться к веревочному оцеплению, но там всех разгоняют. Кричат: «Уходите! Не мешайте!» А я встала как вкопанная, не могу двинуться с места. Стою и гляжу завороженно на это Божество. А меня все гонят. И вдруг мой герой подходит и говорит: «Пусть девочка останется и смотрит». Берет меня за руку и заводит за ограждение…»