Вдалеке хлопнули подряд три выстрела, но ни одна из пуль не просвистела даже близко. Видимо, Враг стрелял не в Вечных, а по какой-то другой мишени.
– Если Враг сейчас целится в Хамелеона, тем хуже для Врага, – с усмешкой сказал Джонатан. – Раздраконит этого типчика, устанет отбиваться.
– Странно, что стреляет, – задумчиво произнес Туманов. – Зачем, если он может использовать Хамелеона как шпиона?
– Значит, не может. Или считает, что Хамелеон слишком опасная игрушка. Это ведь не Женя. Ослабь над ним контроль – и тут же получишь нож в спину. Я вообще считаю, что на подходе к ущелью Враг попытается уничтожить нас всех, и для этого у него есть все условия. От верхнего озера к ущелью придется идти по гряде, по открытой местности в полный рост. Стреляй – не хочу. Зачем ему шпионы?
– И как нам быть?
– Известно как, – Джонатан вынул из кармана пистолет, проверил магазин, загнал патрон в ствол и поставил оружие на предохранитель. Затем хлопнул по карману куртки, в котором лежала пара гранат, и удовлетворенно кивнул. – Найди Женю и двигайте к первому озеру. Полюбуйтесь полчасика на эдельвейсы и шагайте дальше. Встретимся у гряды.
– Джонатан! – Туманов попытался придержать товарища за рукав. – Ты не убьешь его!
– Знаю, – спокойно произнес Вечный. – Зато приторможу. Нашпигую свинцом, и пока он приходит в себя, суну ему в штаны гранату. И сброшу вниз. Видел, какие обрывы вдоль тропы? Пока он будет катиться вниз, пока оживет, пока поднимется обратно, пройдет немало времени. Плохой план?
– А если он тебя опередит?
– Значит, такая судьба, – Джонатан усмехнулся. – Все будет нормально, Витя, не переживай. Я всю жизнь только и делаю, что воюю с Хамелеонами. А жизнь у меня была длинная, очень длинная. Натренировался. Давай ищи нашу шпионку и шагайте курсом на водопад. До встречи!..
…Женю Туманов нашел быстро. Она пряталась метрах в сорока от места гибели проводника. Забилась между большими камнями и сидела ни жива ни мертва от страха. Увидев сыщика, она слегка расслабилась, но не повеселела. Оно и верно, с чего бы? С Тумановым ей было, конечно, чуточку спокойнее, но, по большому счету, сыщик не мог защитить спутницу от Врага. Ну и с чего тут веселиться?
Вот и Виктору то, что девушка в порядке, тоже не слишком подняло настроение. Нет, он был рад, что она жива и здорова, но беспокойство за Джонатана перевешивало радость. Да и опасение столкнуться нос к носу с Врагом, что уж греха таить, добавляло нервозности. В теории ничем фатальным такая стычка не грозила, но кто мог знать, что покажет практика? До сих пор жизнь раз за разом доказывала, что будь ты хоть трижды Избранным, а учесть все мелочи тебе не удастся, как ни старайся.
У самого водопада к парочке присоединился перевозбужденный и злой до чертиков Хамелеон. Выяснилось, что он снова почти настиг Врага, но снова же его упустил, заплутав в каменном лабиринте неподалеку от лазурного озера под условным номером два.
– Каменюки в полтора роста, – оправдываясь, проворчал Хамелеон. – Он между ними как ящерица – раз, раз! А я сбился со следа… чтоб этим горам провалиться вместе с их экзотикой!
– В какую сторону он ушел?
– Да там не поймешь! Вроде вниз куда-то… а может, и вверх. Он меня, похоже, еще и мысленно придавил. Запутал, гипнотизер паршивый.
– А стрелял он в тебя?
– Стрелял? Нет. Я даже и не слышал ничего такого.
– Интересно, – Туманов повертел головой. – В кого же тогда? Неужели тут еще кто-то есть?
– Вполне возможно, – Хамелеон снова принял охотничью стойку. – Кто-то идет! Не пойму, вроде Вечным тянет и еще кем-то. То ли человеком, то ли…
– Хамелеоном? – Туманов тоже напрягся.
– Нет, это не метис, – Хамелеон помотал головой. – Двое идут.
– Двое, двое! – донеслось из-за ближайшей груды камней. – Булыжником не запустите, а то знаю я вас, горячие московские парни.
– Слава богу, Джонатан, – Туманов выдохнул с облегчением. – Быстро ты управился. Или не управился?
– И да, и нет, – в поле зрения появился Вечный. – Вот, знакомьтесь, кто не знаком. Герой криминального фронта, охотник на частных сыщиков, истребитель метисов и прочая, прочая… Вахоб Бердыев. В народе – Эфиоп.
– Надо же, какое занятное совпадение, – скептически кривясь, сказал Хамелеон. – Нет, где-нибудь в горах неподалеку от Душанбе эта встреча не вызвала бы у меня удивления, но здесь… Что ты тут забыл, наемник?
– А ты, стрелок?
– Допустим, я решил здесь отдохнуть. Чистый воздух и все такое…
– Ну и я, – Эфиоп усмехнулся. – Нельзя?
– А если серьезно? – спросил Туманов, исподлобья глядя на Эфиопа.
Наемник коротко взглянул на Джонатана, будто бы спрашивая, стоит ли ему разговаривать с сыщиком. Виктор отлично понимал, почему Эфиоп ведет себя таким образом. В прошлую их встречу Туманов тоже пытался задавать вопросы, но Эфиоп упорно отказывался на них отвечать, даже когда Виктор в приступе злости прострелил наемнику обе ноги. Кстати сказать, было это всего-то четверо суток назад.
«А он уже на ногах! – Туманов невольно опустил взгляд на колени наемника. – Очень интересно, как ему удалось настолько быстро поправиться?»
Возможно, молчаливое одобрение Джонатана, а может быть, красноречивый взгляд сыщика заставили Эфиопа временно забыть про все обиды и ответить, переключая внимание дотошного Туманова с подозрительных нестыковок в недавнем прошлом на текущие проблемы.
– А если серьезно, знал бы, что здесь встретимся, уехал бы на Кавказ, – нехотя заявил наемник. – Мне все равно, где шхериться, лишь бы тепло и людей кругом поменьше. В горах обычно так и бывает. Только, гляжу, не в этот раз.
– Значит, ты хотел здесь отсидеться? – уточнил Туманов. – Почему не дома, в Ташкенте?
– Лететь домой нельзя, в розыске, а на перекладных ехать долго, себе дороже. Вот я и выбрал местечко внутри страны, но похожее на дом. Думал, годик тут перекантуюсь. Уже и домишко присмотрел для зимовки, там, внизу, где тропа начинается. Размечтался. Пошел окрестности изучать, а тут опять вы. И гад этот живучий…
– И дальше? – Туманов адресовал вопрос Джонатану.
– А что дальше? – Джонатан коротко махнул рукой. – Эфиоп с метисом и управился. Подкрался, стрельнул, потом врезал камнем по куполу для надежности, да и столкнул с обрыва в озеро. Я лично всю процедуру наблюдал издалека. И тело на дне четвертого озера видел. Тут вода такая прозрачная, что каждый камешек даже на самой большой глубине виден. Так что пока мы в безопасности. Если метис и очнется…
– Непременно очнется, – перебил Вечного Эфиоп. – Мы вон со стрелком точно знаем, умирать эта тварь не умеет. Верно говорю?
– Куда уж вернее, – Храмовников ухмыльнулся.
– Хорошо, не «если», а «когда» очнется, мы будем далеко. Мой план в этом и заключался. А потому… гражданин Эфиоп, благодарю за службу и торжественно обещаю награду. Позже, когда в Москве встретимся. Годится?
– Нет, – Эфиоп взглянул на Туманова. – Обычно я в чужие дела не лезу. Но это дело для меня получается не чужое. Я из-за него много всяких неприятностей нажил. Имею право на долю.
– На что? – Туманов удивленно похлопал глазами.
– На долю, начальник, – спокойно повторил Эфиоп. – Или скажешь, вы не за калым суетитесь? За чистую идею?
– Ну-у… – Туманов озадаченно уставился на Джонатана, – как посмотреть.
– Заламывать не стану, – продолжил гнуть свое наемник. – Пусть моя доля будет как у всех. Нас пятеро, значит, пятая часть. Что, несправедливо?
– Туманов, гони его в шею, – с усмешкой посоветовал Хамелеон. – Долю захотел! Кладоискатель хренов!
– Твое слово, начальник, – не обращая внимания на реплики Хамелеона, сказал Эфиоп.
– Хорошо, – неожиданно для спутников согласился Виктор. – Хочешь пойти с нами, иди. Только учти, больше поблажек не будет, дальше играем по нашим правилам.
– Годится, – Эфиоп протянул руку.
– А раз годится, – Туманов хлопнул «по рукам», – отрабатывай свою долю, наемник. Ты ведь на Памире родился, верно? Ну вот тебе, горец, и задача – найти ущелье где-то за грядой.
– Проще простого, хоть здесь и не Памир, – уверенно заявил Эфиоп. – Горы – это единая стихия. Все разные, но если ходил по одним, начинаешь понимать остальные.
– Главное – не начать разговаривать с ними, – проворчал Хамелеон. – А то вон один уже договорился.
– Он любил слушать горы, а не говорить, – возразила Женя.
– Ну, слушать. Все равно клинический случай. Я в госпитале на таких чокнутых насмотрелся до тошноты.
– Жалко дядечку, – Женя вздохнула.
– Ты, стрелок, не прав, – спокойно произнес Эфиоп. – Но я тебя не виню. Ты нападаешь, потому что боишься. Ты вырос в искусственном мире и боишься остаться без его благ.
– Он исправится, – вмешался Туманов. – Давайте искать ущелье. Солнце скоро начнет садится.
– Идем, – Эфиоп кивнул. – Нам туда.
Он указал через гряду вдоль восточного склона. Туманов проследил за жестом наемника и удивленно поднял брови. Впереди не было никаких признаков ущелья. Казалось, что склон и каменистая долина внизу составляют единое целое, без разрывов и даже малейших дефектов рельефа. Однако Эфиоп пошагал вперед настолько уверенно, что Виктору не оставалось ничего иного, как последовать за ним.
Он указал через гряду вдоль восточного склона. Туманов проследил за жестом наемника и удивленно поднял брови. Впереди не было никаких признаков ущелья. Казалось, что склон и каменистая долина внизу составляют единое целое, без разрывов и даже малейших дефектов рельефа. Однако Эфиоп пошагал вперед настолько уверенно, что Виктору не оставалось ничего иного, как последовать за ним.
В том, что наемник оказался прав в выборе азимута, Туманов убедился ровно через двадцать минут, когда группа притормозила у входа в узкое, длинное ущелье, прорезавшее основание восточного склона. А все остальные в то же время убедились, что прав был Виктор, когда решил сделать Эфиопа проводником. Без наемника горе-туристы прошли бы в трех шагах от замаскированного огромными камнями входа в ущелье и не заметили его.
* * *Солнце пока только собиралось садиться, но на дне ущелья начал сгущаться туман, и было гораздо прохладнее, чем на берегу любого из доступных туристам озер. То, что рассказал Василий, подтверждалось целиком и полностью. Поблескивающее на дне ущелья озерцо было небольшим и располагалось только с одной стороны от островерхой скалы, издалека напоминающей идеальную черную пирамиду.
Когда группа подошла ближе, иллюзия рассеялась. Скала не имела правильной формы, все ее грани и стороны были разными, неровными и принципиально не отличались от уступов и изломов прочих скал в ущелье. Уникальность скалы заключалась не в очертаниях, а в цвете камня и местоположении – точно посередине ущелья. Ну, и еще в том, что часть ее восточной стороны была будто бы срезана гигантским ножом и тщательно отшлифована, но эту особенность можно было обнаружить только при ближайшем рассмотрении, подойдя к скале по узкой тропе с юго-востока. Срез каменной глыбы был довольно обширным, не меньше пяти метров в ширину и в высоту. Своеобразный черный квадрат выделялся на фоне основной породы не только тем, что был идеально гладким, но и насыщенностью цвета. Ничего настолько черного, казалось, вообще не отражающего свет, Туманов не видел никогда. Наверное, такой глубины и насыщенности не имела даже чернота космоса. И как раз по причине этой нереальности и неуместности посреди серого, унылого, но все-таки земного пейзажа картина выглядела жутковато.
В отличие от Жени, которая тряслась от холода, Виктор не замерз, но все равно ощутил легкий озноб и бегущие по спине мурашки. Заметив, как он ежится, Эфиоп усмехнулся и первым спустился по крутому склону ущелья на относительно ровную площадку перед гладким срезом скалы.
– Вода была, – оглянувшись по сторонам, заключил наемник. – Недавно высохла.
Он поднял взгляд и вытянул руку, указывая на ближайший склон.
– Что? – Туманов оглянулся.
– Вон там след, видишь, вроде каймы? Когда-то вода до этой высоты доходила. Получается, все ущелье было под водой. И скала тоже.
– Это нам известно, – также спускаясь на площадку, сказал Джонатан. – Солидно выглядят ворота. Я так себе и представлял.
– А я нет, – пробормотала Женя, испуганно втягивая голову в плечи. – Давят. Будто бы нависают и тянут внутрь. Жутковато. И тишина тут, как в гробу. Слышите?
– Тихо, – согласился Туманов. – Если не считать гула.
– Какого еще гула? – удивился Джонатан. – Я не слышу.
– И я не слышу, скорее чувствую.
Виктор медленно подошел к скале и осторожно прикоснулся к ее гладкой поверхности.
– Витя, может, не надо? – испуганно спросила Женя.
– Поздно метаться, – заявил молчавший до сих пор Хамелеон и тоже подошел к скале. – Ну что, сыскарь, как будем вскрывать этот сейф?
– Потрогай, – предложил Туманов. – Чувствуешь?
– Да, гудит, – Хамелеон кивнул. – И теплая, будто бы это не камень, а дерево. Женька, иди тоже потрогай, прикольно.
– Не хочу, – Женя насупилась и спрятала руки за спину.
– Не трусь, иди сюда!
– Женя, – Туманов обернулся и встретился с девушкой взглядом. – Подойди.
Она вздохнула и, состроив недовольную мину, спустилась на площадку перед воротами. Но коснуться скалы Женя решилась только после долгих колебаний. Притронулась и тут же отдернула руку.
– Током бьет, что ли? – она возмущенно уставилась на Туманова.
– Не похоже, – возразил сыщик. – Но покалывает, согласен. Ты не убирай руку, это даже приятно.
– Камень – как камень, – похлопав по скале, заявил Эфиоп. – Холодный. И не покалывает вовсе. Что вы себе придумали?
– Тебе не понять, – отмахнулся Хамелеон.
– Холодная, – коснувшись стены, согласился с наемником Джонатан. – Но это для нас с тобой, Ваха. Для обычных и толстокожих.
– А эти что, особенные?
– Вроде того. Идем, осмотрим на всякий случай позиции, вдруг гости пожалуют. А они пусть пока этот телевизор изучают, кнопку включения ищут. Идем.
– Как скажешь, начальник, – Эфиоп с подозрением взглянул на троицу Избранных и усмехнулся: – Археологи, мля.
– Базара нет, гудит, – дождавшись, когда Джонатан и Эфиоп покинут площадку, шепнул Хамелеон. – В смысле – вибрирует. И знаешь, сыщик, что мне кажется? Ладонь покалывает не как попало, а в такт этим вибрациям.
– Чушь какая-то! – фыркнула Женя.
– Он прав, – возразил Туманов. – И потеплела скала ощутимо. Ты еще не согрелась? Самое время прижаться, согреешься вмиг.
– Еще чего! – Женя демонстративно сложила руки на груди. – Перебьюсь!
– Тихо! – Туманов насторожился. – Новый звук, слышите?!
– Это не скала, – Хамелеон беспокойно оглянулся и крикнул: – Эй, дозорные! Слышите?!
– Слышим, не базлай! – ответил Эфиоп. – И видим. Вертушки с севера заходят. Аж три штуки. У первого озера садятся.
– Мало метиса, теперь еще и федералы нас вычислили, – Хамелеон выразительно взглянул на Туманова. – Зря ты наемника сюда притащил.
– Эфиоп тут ни при чем. Федотов и без его помощи знал, где нас искать. – Туманов пристально посмотрел на Женю. – У него чутье – дай бог каждому и мозги на месте. И с метисом Федотов на постоянной связи.
– Ну да, на связи, – Хамелеон скривился. – С трупом на дне озера. Метис раскинул вытекшими мозгами, понял, где мы спрятались, и Федотову сообщил. Охотно верю.
– Не ерничай, Враг заранее знал, куда мы направляемся. – Туманов снова прислушался. – Собирались долго, потому и прилетели только сейчас. Теперь тихо! Я снова что-то слышу. Какой-то шепот. Слышишь?
– Нет, – Хамелеон потянул носом. – Зато чую. Ветер сменился. Люди рядом. Идут в нашу сторону. Человек двадцать. Майор Федотов в первых рядах. И метис с ними.
– Вот видишь, а ты говорил, он на дне озера.
– Выбрался гад, – Хамелеон несильно ударил кулаком в скалу. – Ничего, мы его снова туда сбросим. Только сначала спеленаем покрепче и камень к шее привяжем.
Храмовников обернулся, чтобы предупредить дозорных, но те сами увидели приближающихся бойцов и теперь спешно готовили им встречу. Огневой перевес был явно на стороне группы Федотова, но Джонатан с Эфиопом и не собирались вступать в бой со спецназом. Они лишь готовились устроить на пути команды Федотова небольшой обвал. Что это даст, кроме короткой задержки, Туманов себе не представлял. И что даст эта задержка, тоже не представлял. Черная скала не торопилась открывать ворота, и когда это произойдет, если произойдет вообще, Виктор не мог предположить даже примерно. Возможно, через час или через минуту, а возможно, через сутки.
– Похоже, адвокат был прав, без полного комплекта Избранных не откроется, – подлил масла в огонь Храмовников.
– Но ведь загудела, – с сомнением в голосе произнес Виктор. – И гул нарастает.
– Может, нам просто кажется? – Хамелеон пожал плечами.
– Ой, у меня в животе екает, – к ним снова приблизилась Женя. – И поджилки трясутся. Давайте уйдем, а? Я от страха скоро описаюсь!
– Видишь? – Туманов выразительно взглянул на Хамелеона. – У Жени типичная реакция на звук сверхнизкой частоты. Все-таки вибрация нарастает.
– Просто замерзла, – Храмовников небрежно махнул рукой. – Женька, не отвлекай. Сходи вон туда, присядь за камешком, если невтерпеж.
– Алло, археологи, – на площадку торопливо спустился Эфиоп. – Полковник просит поспешить. Или делайте что-нибудь, или сворачивайте свои раскопки и валим отсюда. Гоблины близко. И тварь эта, особо живучая, с ними.
– Знаем, – Туманов смерил наемника внимательным взглядом. – А ты глазастый. Или у тебя бинокль имеется? Как ты умудрился его разглядеть?
– А мне бинокль ни к чему, – Эфиоп на секунду зажмурился и мотнул головой. – Я эту суку нутром чую. Опять в мозги пытается влезть. Только в этом местечке ему совсем слабо́ гипноз свой применять. Одного еще контролирует, двоих уже не может.
– Одного, это Федотова? – уточнил Виктор.
– Его, – Эфиоп усмехнулся. – И то с трудом. Майору сильно поперек желания вся эта операция. Того и гляди сорвется с крючка и бойцов с собой уведет.
– Было бы неплохо, – заметил Туманов.
– Еще бы! – Эфиоп демонстративно размял кулаки. – Если гипнотизер с голым задом против нас троих останется, ему хана. Хоть он и живучий до безобразия. Ну, что скажете? Смываемся или рискнем?