Возле двери врач оставила бутылочку таблеток антибиотика. Ульф запихнул по таблетке в каждую крысиную тушку, используя отверстие под хвостом, и открыл лючок в двери.
Ульф увидел, как светились в потемках зеленые глаза тролля. Ему не нравился свет, он заворчал, топнул ногой и забарабанил кулаками по стенам.
Ульф торопливо закинул крыс внутрь и прихлопнул лючок.
Уходя прочь, он услышал за своей спиной сперва топот, потом — громкое чавканье. Тролль жрал. Ульф пошел дальше вдоль хозблока, гадая про себя, о чем могли рассуждать в кабинете доктор Филдинг и инспектор Черноу.
Родилка была просторным белым ангаром вдвое шире обычного. Внутри красовалась цистерна из огнеупорного стекла — инкубатор.
В цистерне на кучах горячей золы сидели двое суточных цыплят. Птенцов? Ульф слышал, как они чирикали. Это были недавно переродившиеся огненные фениксы. Когда феникс умирает, его тело самовозгорается, а из золы возникает новый цыпленок. Птенец?
Ульф проверил термометр, укрепленный сбоку цистерны. Сто сорок по Цельсию. То, что требуется.
За стеклом начала раскаляться третья кучка золы. Когда она засветилась красным, из нее выбрался еще один птенец. Итак, трое из четверых уже вылупились. Доктор Филдинг будет довольна…
Покинув родилку, Ульф оглядел двор. Доктор Филдинг как раз покидала Дальнодаль-холл, и с ней инспектор Черноу.
— Должна предупредить, это зрелище не для слабонервных… — говорила ветврач.
Инспектор улыбнулся и ответил:
— Да я чего-чего только не повидал. Работа такая. Доктор Филдинг распахнула двери в операционную, она же прозекторская. Инспектор заглянул внутрь. Его же всего разрезали! — вырвалось у него. И он отвернулся, прижав руку ко рту. Нам пришлось сделать вскрытие, — пояснила доктор Филдинг. Инспектор Черноу несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, после чего полез в карман за блокнотом. Что вообще у вас здесь есть? — спросил он. — Боюсь, ваш род деятельности мне не слишком знаком. Не возражаете, если я слегка осмотрюсь?
— У нас тут много всего… — сказала доктор Филдинг, косясь на часы. Ульф подбежал к инспектору.
— Если хотите, я вам все покажу!
У инспектора опять задергался глаз.
— Доктор Филдинг, он как у вас, не кусается?
Ветврач улыбнулась.
— Поверьте, с Ульфом вы будете в безопасности. Если понадоблюсь, я в кабинете.
И она уже направилась внутрь, но потом оглянулась.
— Ульф, — сказала она, — ты заодно к птице Рух не заглянешь? И еще нужно жутиков покормить…
— Все сделаю, доктор Филдинг, — отозвался он. И повел инспектора к машинам, припаркованным во дворе. — Территория у нас большая, пешком трудно все обойти.
Инспектор вытащил из кармана ключи от машины.
— Я поведу, — сказал он, — Там сзади есть коврик, ты можешь на него сесть.
— Нет, на машине не стоит, — сказал Ульф.
И указал на разноцветные квадроциклы — красный, черный, желтый и голубой, — Вы когда-нибудь ездили на квадроцикле?
— Думаю, я справлюсь, — сказал инспектор.
Заправил брюки в черные носки и уселся на квадроцикл — естественно, черный. — Вряд ли это так сложно.
— Просто делайте, как я, — сказал ему Ульф.
И сам оседлал свой любимый байк — голубой.
— Ботинки надевать не будешь? — спросил инспектор.
Ульф повернул ключ и волосатой ступней лягнул стартер, запуская двигатель.
— Поехали, — окликнул он, поворачивая на себя рукоятку газа.
Квадрик сорвался с места, огибая угол Дальнодаль-холла в сторону выгулов.
— Откройся! — крикнул Ульф, и ворота послушно распахнулись.
Ульф обернулся к инспектору и пояснил: — Они срабатывают по голосовой команде.
Инспектор Черноу болтался в седле, кое-как поспевая за Ульфом.
— Куда мы едем? — спросил он.
— В зверопарк!
Глава седьмая
Ульф вырвался вперед, стоя на подножках квадроцикла, скакавшего по ухабам и выбоинам. Инспектор Черноу следовал за ним, стараясь, напротив, как можно плотней вжиматься в седло.
— Сколько у вас земли? — спросил он на ходу.
— Десять тысяч акров! — прокричал Ульф.
Он обвел рукой долину, озеро, лес, карабкавшийся на Закатную Гору, и холмы за горой. — Все, что вы кругом видите!
Они на полной скорости пронеслись мимо ядобыка. Длинношерстное животное ощипывало какой-то куст, усеянный красными ягодами.
— Он только ядовитые растения ест, — крикнул Ульф. — Если вы вступите в его лепешку, у вас ботинки расплавятся!
Обернувшись, он увидел, как инспектор закладывает крутой вираж, объезжая ядовито-зеленую навозную кучу.
Ульф спустился к берегу пресноводного озера. При их приближении в воду соскользнул крокоенот, поодаль выпрыгнула крысорыба… Остановив машину, Ульф подождал, пока подъедет инспектор.
— А вон там, — сказал он, — у нас глыбистый бородавочник!
На мелководье мирно похрапывала огромная тварь. Мягкое, испещренное наростами брюхо мерно поднималось и опадало, толстые губы пошлепывали во сне. Из пасти торчали два коротких клыка.
— Он из озера, в котором испортилась вода, — сказал Ульф. — У него от загрязнения аж клыки начали гнить. Доктору Филдинг пришлось их даже сточить. Когда они заново отрастут, его отвезут на новое место и выпустят на волю!
Инспектор Черноу извлек из кармана блокнот.
— А вон то животное откуда? — спросил он.
В тростниках бродил инго и ловил рыбу, протыкая ее хвостом.
— Однажды он охотился в каком-то канале и надел себе разбитую бутылку на хвост, — сказал Ульф. Смотритель шлюза увидел его и позвонил доктору Филдинг. Она забрала инго и заштопала ему хвост. Тридцать шесть швов наложила!
И, газанув, Ульф унесся прочь по долине, держа курс к обнесенному высокой сеткой загону размером с самолетный ангар. Это был вольер, в котором обитали крылатые существа.
Здесь Ульф замедлил ход, въезжая в сетчатый туннель, тянувшийся сквозь весь вольер, от одной стены до другой.
В первом отделении птичника с большого дуба снялась тварь с головой и крыльями орла, насаженными на львиное тело. Подлетев к Ульфу, создание вцепилось когтями в сетку и захлопало крыльями.
Инспектор подъехал к Ульфу и спросил:
— Это грифон?
Грифон чихнул.
Ульф кивнул и сказал:
— Его привезли очень больного. Гриппует!
Грифон выпустил сетку и убрался на свое дерево, кашляя на лету.
В следующей секции, рассевшись высоко на проводах, спали совы-вампиры.
— У вас тут, — сказал инспектор, — прямо зоопарк…
— Не совсем, — возразил Ульф. — Это приют для тех, кого надо спасти. Как только они поправятся, их всех снова выпустят на свободу!
Инспектор посмотрел на его мохнатые ноги.
— А как насчет тебя, оборотень? Тебя тоже отпустят?
— Когда-нибудь, — сказал Ульф.
Наддал газу и выскочил из туннеля.
Снаружи лежала на земле золотая птица величиной с авиалайнер. Именно лежала, упираясь клювом в траву. Было видно, что золотое оперение лишилось блеска, а местами и вовсе отсутствовало.
Инспектор Черноу резко тормознул и пробормотал:
— Спаслась-таки…
— С ней все в порядке, — сказал Ульф, — Мы хотим, чтобы она в скором времени улетела.
— А что с ней случилось? — поинтересовался инспектор.
— Она попала в бурю и сбилась с пути, — сказал Ульф. — Доктор Филдинг говорит, она страдает от ностальгии.
Подъехав к корыту с едой, стоявшему возле головы Руха, он вытащил оттуда два больших куска мяса.
— Давай покушай, — обратился он к птице. — Смотри, какие сочные, вкусные! Тебе надо сил набираться!
И высоко подбросил куски.
— Ну-ка, лови!
Мясо упало наземь. Птица Рух понюхала было один из кусков, потом клювом оттолкнула его прочь.
— Неважнецкий у нее вид, — заметил инспектор.
— Доктор Филдинг делает все возможное! — ответил Ульф.
Снова газанув, он покатил прочь по тропинке. Там, впереди, притулились на склоне горы четыре прозрачных купола. Ульф повернул к ним, сбавляя скорость, чтобы инспектор мог присоединиться к нему.
— Теплицы? — спросил Черноу.
— Биокупола — сказал Ульф. — Они для животных, которым нужны особые климатические условия. Полная саморегуляция, температурный контроль и всякое такое.
Каждый биокупол был метров сто в поперечнике и полсотни — в высоту.
Здесь Ульф остановил байк.
— Погодите секундочку, хорошо? Доктор Филдинг велела жутиков покормить…
Тропический биокупол укрывал густые джунгли. Ульф повернул рычаг, и внутри открылся люк в полу. Из люка поднялся шест с насаженной на него половиной коровьей туши.
Растительность тут же пришла в движение. С деревьев соскользнули гибкие плети лиан и поползли по земле. Листья раздвигались в стороны, открывая жадно распахнутые зеленые рты. Они вцеплялись в мясную тушу, жевали, выдирали куски…
— Плотоядные растения, — пояснил Ульф.
У инспектора опять задергался глаз.
Ульф запрыгнул на квадроцикл и переехал к пустынному куполу.
— Здесь, — сказал он, — живет песчаный кит. Потом указал на заснеженный купол.
— А там — морозные кусаки!
Самый последний купол, к которому он подъехал, сверкал, сотрясался и грохотал. Внутри бесновалась гроза.
— А тут, — сказал Ульф, — создания бури!
— ЧТО? — крикнул инспектор, — ГРОМЧЕ, ЕСЛИ МОЖНО! НЕ СЛЫШУ!
Ульф заорал в ответ:
— СТАЯ ГРОМОВЫХ ЖАВОРОНКОВ И ДВА ЭЛЕКТРОДАКТИЛЯ!
Инспектор остановил байк и начал записывать, Ульф же покатил дальше, указывая рукой на утесистый холм, густо испещренный отверстиями пещер.
— Это Троллиный Кряж! — крикнул он, — Тролли живут в пещерах и подземных туннелях!
Инспектор Черноу мчался за ним, придерживая шляпу рукой.
— Сюда, — сказал Ульф.
Они свернули в болото, где к ним тотчас устремился рой комаров, каждый — с ворону.
— Наддайте! — посоветовал Ульф. — Они за пять секунд пинту крови выхлебают!
Инспектор так крутанул ручку газа, что колеса взрыли мокрую землю, залепив грязью его безупречные брюки.
Ульф давился смехом, глядя, как неровно, скачками двигался вперед квадроцикл его спутника. Бок о бок они пронеслись по тропе, потом протарахтели по деревянному мостику. Ульф оглянулся. Гигантские комары вновь усаживались на болото.
Вдвоем с инспектором они пересекли речку У подножия Закатной Горы.
Инспектор Черноу посмотрел вверх. Гору усеивали черные тени. Они ползли вверх, извиваясь среди камней.
— Камнееды, — пояснил Ульф. — Их еще краками называют.
— А что там еще?
— А вы послушайте, — сказал Ульф.
Они заглушили двигатели. Сверху доносился звук, похожий на перезвон крохотных колокольчиков.
— Свистомимы, — сказал Ульф.
Инспектор занес это в блокнотик.
— Что вы там все записываете? — спросил Ульф.
Инспектор похлопал себя карандашом по носу.
— Если я намерен изловить злоумышленника, я не должен упускать из виду ни единой детали.
— Но какое отношение наш зверопарк имеет к дракону?
— Я ведь занимаюсь поимкой охотника на бестий, — ответил инспектор. — Для этого я должен понять строй его мыслей. А здесь полным-полно существ, которых он при малейшей возможности хотел бы добыть!
Ульф сглотнул.
— Вы… вы хотите сказать, что он может ворваться сюда?
Инспектор спрятал блокнот и крутанул ручку газа, заставив мотор громко взреветь.
Глава восьмая
— Так, — сказал он. — Что там у нас дальше?
Ульф промчался по дорожке, огибавшей подошву Закатной Горы, и его квадроцикл выкатился к берегу длинного залива, выводившего в море.
— Морские бестии! — объявил Ульф.
С внешней стороны залива между скалами были устроены ворота, ограничивавшие свободу водоплавающих тварей. По северо-западному берегу тянулись причалы, в том числе глубоководные. Там стояли быстроходный катер КОНЖОБа и небольшая подводная лодка.
Ульф указал инспектору на семиглавую гидру, нежившуюся под солнышком в смотровом ковше.
— На гидру, — пояснил он, — налетел круизный лайнер. Когда у нее отрастет восьмая голова, мы ее выпустим.
И он помчался вдоль берега.
— Смотрите! А вот бритвочелюсть!
У самого берега действительно резвился и прыгал в волнах детеныш бритвочелюсти. Он был похож на стройную рыжую акулу с шипами на спине. Потом рядом с малышом вынырнула взрослая бритвочелюсть.
— Это мамка, — пояснил Ульф. — Она запуталась в рыбацких сетях, но ее спасли. А мелкий родился уже здесь, в заливе.
Инспектор Черноу застопорил байк и нацарапал что-то в блокноте.
— Любопытно, — заметил он, — как эта мамаша все время держится около малыша…
— Защищает его, — сказал Ульф.
Они уже двинулись дальше, когда в середине акватории вспучилась и закипела вода. Потом где-то в глубине полыхнуло красное пламя. Инспектор дернулся так, что едва не выпустил руль.
— С вами все в порядке? — заботливо спросил Ульф.
Вода между тем успокоилась.
— Я думал, — сказал инспектор, — там пожар начался…
— Это огненный кальмар, — отозвался Ульф. — Так он освобождается от наросших ракушек. А еще у нас есть окаменевший невозможник, две мегапасти и стая водорослевых собак. Иногда и русалки бывают…
Удалившись от залива, они снова стали карабкаться вверх. На вершине холма Ульф остановился.
Впереди расстилалась обширная пустошь. Там, в травянистых лугах, разгороженных электрическими изгородями, бродили разнообразные существа.
Инспектор удивленно проговорил:
— А у вас в самом деле громадная территория…
— Это Большие Пастбища, — сказал Ульф, скатываясь по склону. — Откройся!
Впереди распахнулись автоматические ворота, и они въехали внутрь.
Почти сразу, перегораживая дорогу, им навстречу выкатился броненог — здоровенная тварь с шипастыми гребнями по всему телу.
— Придется объехать, — сказал Ульф и отвернул, объезжая броненога по широкой дуге.
Инспектор остановил байк и посигналил.
Броненог фыркнул… и из шипастого шара высунулось длинное туловище-ствол. Изогнувшись вперед, он легко дотянулся до инспектора и обнюхал его. Тот в ужасе вскочил на сиденье.
— Не волнуйтесь, он травоядный, — сказал Ульф. — Большой, но безобидный!
Броненог смачно чихнул, облепив инспектора Черноу влажно-липкими зелеными брызгами.
Ульф, хихикнув, дал газу и понесся через пустошь.
— За мной!
Инспектор только двинулся следом, когда сверху вниз по склону ринулся прыгучий понг.
У него были глаза со всех сторон, а внизу — длинный хвост, свернутый как пружина. Понг пролетел прямо над головой у инспектора, пискнул — и нырнул под землю, скрывшись в норе.
— Чем это так воняет? — спросил инспектор, прикрывая нос платком.
— Запах страха, — сказал Ульф, — Понги — они ведь такие нежные, ранимые…
Инспектор погнал машину вперед, спасаясь от запаха, но тут же влетел в целое озерко слизи. Все четыре колеса завертелись вхолостую, квадроцикл замер.
Впереди неторопливо ощипывал листву с дерева императорский слизень. Пришлось инспектору слезать наземь и, чавкая по слизи отполированными туфлями, выталкивать байк на сухое место.
Ульф ждал его далеко впереди. Он уже указывал на что-то, казавшееся целым полем валунов и кустарника.
— Вон там — стадо танконов! — сказал Ульф.
Инспектор Черноу притормозил рядом.
— Где? — спросил он, — Я что-то ничего не вижу!
— Они прячутся, — пояснил Ульф, — Присмотритесь.
Инспектор присмотрелся. Оказывается, камни и кусты шевелились.
Ульф с инспектором поехали дальше. В других загонах паслись длинноухие шакалопы, унга-бунги и даже клювоносый сфинкс. А дорожка впереди взлетала на металлический мостик, пересекавший двенадцать двориков, огороженных высокими кирпичными стенами. Здесь обитали плотоядные.
— Сейчас надо поосторожнее, — сказал Ульф.
Они аккуратно направили квадроциклы на мостик. Никаких поручней по сторонам не было, случись падать — не остановит ничто.
Колеса застучали по мосту. Ульф с инспектором ехали вперед, глядя вниз. Под ними ворчали, рычали, фыркали и ревели хищные бестии.
— К ним близко лучше не подходить, вот мы и предпочитаем кормить их сверху, — сказал Ульф.
Стая адских псов грызла кучу костей. Они подняли головы и зарычали.
— Надеюсь, они не слишком голодны… — сказал инспектор Черноу.
Тут мимо пролетел голубь, и инспектор, шарахнувшись, едва не свалился с моста.
— Не попадитесь жиранье! — предупредил Ульф.
Тварь с телом жирафа и головой пираньи взметнула длинную шею и хлопнула челюстями, проглотив голубя вместе с перьями.
— Лихо, — сказал Ульф. — А ведь могла и вам голову откусить.
Они очень осторожно двинулись дальше по мостику, минуя жилище горгоны. Та лезла на дерево, а вместо меха у нее были клубки извивающихся змей.
Потом внизу разверзлась черная крутящаяся дыра. Она громко верещала, втягивая в себя насекомых.
В последней выгородке обитал страхоглот с глазами, горевшими багровым огнем.
К тому времени, когда квадроциклы скатились по ту сторону мостика, инспектора Черноу натурально трясло.
А Ульф уже включил фару, въезжая в Темный Лес. Здесь он принялся петлять между деревьями, заставляя байк прыгать через корни и сухие ветки. Он очень любил Темный Лес, потому что здесь жила Тиана.
Питонаконда, свешивавшаяся с дерева, зашипела на инспектора, когда тот проезжал внизу. Черноу нервно оглядывался, следуя за Ульфом. Кругом на все лады подавали голоса лесные создания. Они ухали, пищали, выли, вопили…
Ульф различил в потемках искорки — следы фей.