Мы выловили из реки четыре трупа – результат работы вооруженных сил короля. Они, должно быть, упали в реку, затем их прибило к нашему берегу, а мы вытащили их из воды. Конечно же, мне пришлось убеждать людей вокруг: «В этом нет ничего хорошего. Они сражались за свободу своей страны, они хотели, чтобы страна присоединилась к Индии, вы не должны оставлять их в таком виде».
Местные хотели отделаться от трупов, просто скинув их в реку. Кому какое дело до этих мертвецов? Но каким-то чудесным образом я нашел несколько молодых человек, разделявших мою идею, а затем и паре пожилых жителей стало стыдно и они пришли помочь мне.
Но сперва, перед тем, как мы смогли сделать с этими трупами хоть что-нибудь, их нужно было вскрыть, поэтому нам пришлось отвезти их в больницу. Место, где проводили вскрытие, находилось далеко от больницы, в джунглях. Любой с легкостью бы догадался, что там резали людей… запах и все остальное… Именно поэтому этим занимались далеко за границей города. И нам пришлось принести четыре трупа туда.
Тогда я впервые увидел «коричневый пакет» открытым. Доктор, проводивший вскрытие, был отцом одного из моих друзей, поэтому мне разрешили присутствовать при этом вскрытии. Он произнес:
– Ты сможешь увидеть, как выглядит человек изнутри, – и начал вскрывать тела. Я испытал настоящий шок, когда увидел человеческие внутренности. А ведь это было всего лишь тело, позднее мне довелось присутствовать и при вскрытии разума. И в сравнении с ним, вскрытие тела – полная ерунда. В вашей голове содержится намного больше гадости…
В тот день произошло кое-что, о чем я должен поведать вам, хотя это и не связано с тем, что я намеревался рассказать вам. Но в каком-то смысле эти события взаимосвязаны, иначе бы я не вспомнил о них.
Когда мы несли тела после вскрытия… Их сложили вместе и накрыли сверху. Один из глав моего города, Шри Нас Батт, всегда испытывал ко мне неприязнь, словно я был его врагом. А все потому, что я дружил с его сыном и, как он считал, негативно влиял на него. В каком-то смысле он был прав. По чистой случайности мы несли тела убитых вместе, я шел впереди, держа носилки спереди, а Шри Нас Батт держал их сзади.
Голова убитого мужчины находилась с моей стороны, а ноги – с его. Где-то я прочитал, что, умирая, человек теряет всякий контроль над своим телом, включая мочевой пузырь, то есть, если голову приподнять, а ноги опустить… Я подумал: «Отличный шанс проверить эту идею на практике», – и поднял носилки… Видели бы вы, что произошло дальше! Труп описался, а Шри Нас Батт бросился наутек! И мы никак не могли уговорить его вернуться назад. Он лишь выдавил:
– Я не могу. Вы когда-нибудь слышали о писающем мертвеце? Это же призрак!
На что я ответил ему:
– Ты главный.
Он сказал:
– К черту, что я главный! Я не хочу быть лидером, если должен выполнять подобную работу. И я всегда знал, что ты из себя представляешь, с самого начала. Почему ты поднял носилки?
Я произнес:
– Я не знаю, это, должно быть, был призрак. Вдруг я почувствовал, будто кто-то поднимает мои руки вверх, я просто не отвечал за свои действия.
В итоге, мне пришлось тащить это тело в больницу в одиночку.
А Шри Нас Батт ходил и рассказывал всем в городе:
– Однажды этот парень убьет кого-нибудь. Сегодня я остался в живых только по Божьей милости. Этот призрак просто описал меня, попал мне прямо на одежду. И этот парень еще имел наглости убеждать меня: «Ты должен идти, потому что ты главный, иначе что подумают люди? Лидер исчез в трудную минуту. Затем, когда придет время голосовать, от тебя не будет абсолютно никакой пользы». Поэтому мне пришлось послушаться его, но я никогда не мог даже и предположить, что он способен на такое.
Все эти люди по всему миру – самые настоящие «коричневые пакеты», набитые всякой дрянью, которую легко увидеть невооруженным глазом. А все потому, что им не позволили вырасти в естественной среде. Им не дали возможности принять себя такими, какие они есть. Все они превратились в призраков. Они не являются людьми в полном смысле этого слова, они – лишь тени того, кем могли бы стать, они – лишь тени.
Второй цикл семилетки чрезвычайно важен, поскольку он подготавливает вас к следующим семи годам. Если вы выполнили домашнее задание верно, если вы «поиграли» со своей сексуальной энергией, руководствуясь принципами спортсменов (а в тот момент вам будут доступны только эти принципы), то вы не превратитесь в извращенца, в гомосексуалиста.
Никакие глупости не просочатся в ваши головы, поскольку вы взаимодействуете с противоположным полом естественным путем, а он, в свою очередь, взаимодействует подобным образом с вами – никаких преград, вы поступаете правильно по отношению к другому человеку. Ваше сознание незамутнено, потому что никто не вбивал вам в голову свои мысли, свое понимание того, что верно, а что нет. Вы – тот, кто вы есть на самом деле.
Затем, в промежутке между четырнадцатью и двадцатью одним годом, вы будете созревать. Очень важно в этот момент понять: если репетиция прошла успешно, то через семь лет, когда вы окончательно сформируетесь, произойдет кое-что необычное – что-то, о чем вы и не подозревали, потому вам не дали даже шанса. Я сказал вам, что вторая семилетка, с семи до четырнадцати, позволит вам бросить беглый взгляд на прелюдию. Третья семилетка даст вам намек на заключительные ласки. Вы все так же вместе, девочки и мальчики, но в вашей жизни начинается новая фаза: вы влюбляетесь.
Это, опять же, не тот интерес, который имеет отношение к биологии. Вы не хотите произвести на свет детей, вы не планируете стать мужем или женой – вовсе нет. Это время романтики, романтической игры. Вас манит красота, любовь, поэзия, скульптура, все они – разные фазы романтизма. И пока человек лишен хотя бы малейшей капли романтизма, он никогда не познает, что такое заключительные ласки. Он раскроет секс лишь наполовину.
Чем дольше прелюдия, тем больше вероятность достичь наивысшей точки; чем больше вероятность достичь наивысшей точки, тем ближе заключительные ласки. И до тех пор, пока пара не придет к заключительным ласкам, она никогда не познает секс во всей его полноте.
Сейчас появились сексологи, которые учат прелюдии. Заученная прелюдия – это все же не то, она ненастоящая. Но сексологи хотя бы рассказывают людям, что это такое, и, по крайней мере, осознают тот факт, что без прелюдии наивысшая точка невозможна.
Но и они в растерянности, потому что не знают, как научить пару заключительным ласкам. Ведь когда человек достиг наивысшей точки, ему уже ничего не интересно: он закончил, работа выполнена. Для заключительных ласк требуется романтический склад ума, поэтический склад ума, ум, который знает, как быть благодарным, признательным.
Человек, женщина или мужчина, который довел вас до наивысшей точки, заслуживает вашей благодарности. Заключительные ласки – это и есть ваша признательность. А пока их нет, нет и полноценного секса, отсутствие которого ведет к многочисленным проблемам любого человека.
Секс может стать оргазмическим только тогда, когда заключительные ласки и прелюдия строго сбалансированы. Именно этот баланс превращает наивысшую точку в оргазм.
Сейчас следовало бы расшифровать слово оргазм. Оно означает, что все ваше существо – тело, разум, душа, абсолютно все – вовлечено в процесс и что это произошло естественным путем. Затем наступает момент медитации. Я считаю, что если ваш секс не перешел в медитацию, вы так и не поняли, что такое секс. Вы только слышали о нем, вы только читали о нем, а те, кто писал о нем, не имеют о нем ни малейшего понятия.
Я прочитал сотни книг по сексологии, принадлежащих перу тех, кого принято считать большими экспертами в этой области. Да, так и есть, они специалисты, которые абсолютно ничего не знают о внутреннем храме, где зарождается медитация.
Подобно тому, как дети приходят в этот мир в результате обычного секса, медитация появляется на свет после необычного секса. Животные могут воспроизводить потомство, в этом нет ничего особенного. И только лишь человек может медитировать, приближаясь тем самым к центру своих оргазмических ощущений. Это возможно исключительно в том случае, когда человеку дали свободу в его романтических порывах.
С двадцати одного года до двадцати восьми лет – время, когда люди принимают решение. Они могут выбрать себе партнера. Как раз сейчас им вполне под силу сделать подобный выбор, ведь благодаря накопленному опыту прошлых семилеток они способны найти правильного спутника жизни. Это можете сделать только вы и никто другой. Вы выбираете, руководствуясь, скорее, своей интуицией, а не арифметикой, астрологией, хиромантией, книгой «И-Цзин» – все это бесполезные помощники.
Вот она, интуиция: вы знакомитесь со многими и многими людьми, и вдруг при взгляде на определенного человека что-то будто щелкает внутри. И щелкает с такой уверенностью и безусловностью, что у вас не остается никаких сомнений. И даже если вы захотите засомневаться, то не сможете это сделать, ведь ваша уверенность невероятно велика. Щелчок поможет вам принять окончательное решение.
Где-то между двадцатью одним и двадцатью восемью, если все идет гладко, как я и говорил, и без вмешательств посторонних, вы сможете принять решение. Наиболее приятный период жизни наступает в двадцать восемь и длится до тридцати пяти – это самый счастливый, самый спокойный и гармоничный отрезок жизни, поскольку в этот момент два человека начинают растворяться друг в друге и сливаться воедино.
С тридцати пяти до сорока двух перед вами открываются новые горизонты. Если до тридцати пяти вы испытывали полную гармонию, оргазмические ощущения и достигли, в конце концов, медитации, то с тридцати пяти до сорока двух вы начинаете помогать друг другу погружаться в эту медитацию без помощи секса – поскольку секс в этот период жизни начинает казаться чем-то ребяческим, незрелым.
Сорок два – самый лучший возраст для того, чтобы человек осознал себя, понял, кто он есть на самом деле. С сорока двух до сорока девяти он может погрузиться в медитацию с еще большей силой и помочь в этом своему партнеру. Они становятся настоящими друзьями. Нет больше мужа, нет больше жены, это время прошло. Жизнь наполняется, становится многогранной, в этот период появляется что-то намного выше, выше самой любви.
Это дружественные, искренние отношения, цель которых – помощь другому в познании себя, становлении более независимым, более самостоятельным – в точности как два высоких дерева, стоящих отдельно друг от друга, но в то же время вместе; или как две колонны в храме, поддерживающие крышу, стоящие так близко друг к другу, но в то же время так разрозненно, так независимо и так одиноко.
С сорока девяти до пятидесяти шести это одиночество, эта отчужденность становятся центром вашего существования. Все в этом мире теряет свой смысл. Единственная вещь, которая все еще сохраняет его, – это одиночество или уединение.
С пятидесяти шести до шестидесяти трех вы становитесь именно тем, кем хотите быть – прекрасным цветком.
С шестидесяти трех до семидесяти вы начинаете готовиться к тому, что однажды покинете свое тело. Теперь вы осознае́те, что не являетесь ни телом, ни разумом. Тело кажется оторванным от вас где-то в возрасте тридцати пяти лет, а разум – в возрасте сорока девяти. Сейчас все ушло, осталось лишь наблюдение за собой со стороны. Только чистая осознанность, пламя осознанности остается с вами, и это и есть подготовка к смерти.
Семьдесят – обычная продолжительность жизни человека. И если все идет так, как и должно, то человек умирает, ощущая неимоверное счастье, восторг, огромную радость оттого, что его жизнь была наполнена смыслом, что он, по крайней мере, нашел свой дом в ней. И эта наполненность позволяет ему делать счастливым все бытие.
Просто оказаться рядом с таким человеком в тот момент, когда он умирает, – уже огромная удача. По мере того, как он будет покидать свое тело, вы ощутите, как невидимые цветы падают на вашу голову. Хотя, вы не сможете увидеть их, но сможете почувствовать.
Момент, когда Мастер покидает свое тело, всегда считался великим для его учеников и последователей. Это мгновение несложно поймать, поскольку Мастер знает, когда он покинет свое тело, и может собрать вокруг себя всех тех попутчиков, кто шел с ним одной дорогой. Теперь, уходя, он хочет вручить вам свой последний подарок.
Когда Мастер распахнет свои крылья навстречу другому миру, вы ощутите ни с чем не сравнимый ветерок. Нет ничего в этой жизни, что могло бы сравниться с ним.
Это настоящая радость – такая чистая, что даже легкого прикосновения к ней достаточно для того, чтобы изменить всю свою жизнь.
Я вспоминаю своих родителей в тот период, когда был ребенком, и они предстают перед моими глазами очень активными. Отец писал картины и занимался поэзией, мать учила меня танцам. Оба они были агностиками и никогда не навязывали мне религию. Сейчас, после развода, они живут в тихом отчаянии, не желая более испытывать судьбу. Лично для меня и отец, и мать умерли уже давно, превратившись в пристанище страха и кошмаров. Это очень сильно огорчает меня, ведь когда-то жизнь в них била ключом. Что же с ними произошло?
Сложный вопрос. Во-первых, вы не знаете значение слова агностицизм. Просто не учить религии не означает быть агностиком. Не верить в нее также не означает не быть агностиком. Если вы называете подобное явление агностицизмом, то лучше используйте слово негативный, то есть негативный агностицизм.
Позитивный агностик – это искатель, который ищет, рискует всем ради того, чтобы докопаться до истины и познать жизнь.
Быть негативным агностиком легко, для этого не нужно быть семи пядей во лбу. Все религии мира буквально переполнены мусором, который несложно увидеть человеку со средними умственными способностями. И узрев его, он становится неверующим. Ваши родители, должно быть, были такими же. Религии лгут – такова была их точка зрения. Но они даже не пытались заполнить тот вакуум, который занимают религии. Они вместе с водой выплеснули и ребенка.
Агностицизм означает постоянный поиск. Вам не нужно верить или не верить. Негативный агностик не верит, да и особой разницы между верой и неверием не существует. Религиозный человек верит в Бога, иррелигиозный – нет, но их вера и неверие – всего лишь игры разума. Никто из них никогда и не искал, не медитировал, не уходил вглубь себя. Чтобы стать агностиком, требуется невероятное мужество, нескончаемая энергия и терпение.
И когда агностик достигает центра своего существа, конечно же, он не находит там Бога, поскольку в тот момент, когда вы познаете центр себя, вы познаете еще и центр всего бытия. На периферии вы разделены, но разделены лишь по периметру. Продолжая двигаться вглубь себя, вы будете становиться все ближе и ближе к другим людям. В конце концов, достигнув своего центра, вы изумитесь: Бога там нет, но есть невероятная красота и непомерная тишина.
Если бы агностицизм твоих родителей был подобен тому, что я описал выше, они бы не впали в отчаяние. Агностик никогда не станет жить с чувством безысходности внутри себя. Он вовлечен в великий поиск самого главного… У него нет сил на отчаяние, он вкладывает все свои усилия в одном направлении: он хочет знать.
Агностик – это не окончание поиска. Это лишь его начало. Агностик никогда не скажет, что Бога нет, а рай и ад не существуют. Так скажет атеист. Возможно, ваши родители как раз и отрицали Бога. И рано или поздно любому атеисту приходится столкнуться с глубоким отчаянием. С приближением смерти его начинает потряхивать. Он не верил в Бога, он отрицал религию. Это неплохо, когда ты молод, но перед смертью почти все атеисты превращаются в теистов и начинают верить. Простая арифметика…
Смерть на пороге. А что будет потом, атеистам не известно. Они не познали самих себя. Когда они были молодые и горячие, им было легко. Они наслаждались, критикуя других, они получали удовольствие от того, что разносили аргументы верующих в пух и прах. И это было действительно несложно. Бог не есть аргумент. В момент смерти – по мере того, как они старели, а расстояние между ними и смертным одром становилось все меньше и меньше – они теряли самообладание. Теперь атеисты уже не были молодыми и разгоряченными, теперь атеисты стали холодными и морщинистыми – смерть напугала их.
Иного пути, кроме как принять религию, не было, ведь религия – это своего рода опиум. Она помогает вам забыть свое отчаяние, свои муки и страдания. Она помогает вызвать перед глазами галлюцинацию всего того, что хочется увидеть. Логика такова: «Если Бог не существует, значит, нет и вреда. Если Бог все-таки есть, и мы стали теистами, то можем теперь смело сказать: „Прости нас, мы были слишком молоды и неопытны. Ничего не зная и не понимая, мы начали отрицать твое существование“». И все религии учат тому, что Бог прощает тех, кто просит его о прощении.
Все просто. Есть ли Бог или нет – вопрос не в этом. Человек скоро умрет и будет вынужден столкнуться с реальностью лицом к лицу: если он переживет смерть, то с каким лицом встретит Бога? Вот в чем причина отчаяния ваших родителей. В молодости они были художниками, поэтами и танцорами. Когда ты молод, совершать глупости очень легко. А когда ты отрицаешь религию, которой следуют все вокруг тебя, то испытываешь определенное чувство удовлетворения от своей уникальности и индивидуальности. Ты защищаешь свою неповторимость. Это неприкрытый эгоизм, не более того.
В юности каждый считает себя великим художником, поэтом или музыкантом. Юность слепа, ведь это всего лишь энергия природы разливается внутри вас. У вас и мысли не возникает о смерти, она еще слишком далека. Существует определенный предел, достигнув которого, волноваться и беспокоиться вы уже не сможете. Да, вы можете переживать за завтрашний день, вы можете переживать за послезавтрашний день, но будете ли вы думать с тревогой о предстоящем годе? Вы скажете: «Сегодня – это важно, завтра уже не так критично, а кого вообще волнует будущее столетие?»