Дверь в комнату была дубовой, окованной железными пластинами, с виду очень тяжелой, но служанка открыла ее с легкостью, лишь самую малость повозилась с замком.
– Прошу вас, госпожа! – Она включила в комнате свет, посторонилась, пропуская Ясю внутрь.
– Называйте меня Ярославой, – попросила Яся, перешагивая порог, и замерла с открытым ртом.
Не то чтобы она совсем не думала, каким окажется Рудый замок и какой будет ее комната. Яся даже готовилась к чему-нибудь экстраординарному, помпезному и непрактичному. Но реальность превзошла самые смелые ожидания. Комната была просторной, если не сказать огромной, с высоким арочным потолком и арочным же окном, с каменным полом, местами стертым, местами выщербленным, гулким и, наверное, холодным. На оштукатуренных стенах висели гобелены. Если верить выцветшим, потускневшим от времени краскам, гобелены были старинными, возможно, одного возраста с замком. Яся насчитала шесть штук, на каждом – сцена охоты на волков. Причем достоверность этих сцен была в равной степени завораживающей и страшной. Славные картинки для комнаты юной девы, ничего не скажешь.
А кровать! Это же какой-то средневековый монстр, а не спальное ложе. Да на такой кровати можно с комфортом разместить футбольную команду, и еще останется место! Но красиво! Резное изголовье с изображениями грифонов, те же грифоны обвивают дубовые опоры, поддерживающие темно-синий бархатный балдахин, расшитый звездами и украшенный золотыми кистями. Покрывало в тон балдахину, тоже со звездами и вездесущими грифонами по периметру. Гора шелковых подушек. Прямо царское ложе. Яся приподняла покрывало, заглянула под кровать.
– Госпожа Ярослава что-то ищет? – басом поинтересовалась служанка.
– Ночную вазу, – буркнула Яся себе под нос, но женщина ее расслышала.
– К сожалению, ночной вазы нет, но, возможно, госпожу устроит вот это. – Она отдернула драпировку с дальней стены, и перед Ясей предстала еще одна дверь, за которой оказался самый обыкновенный санузел, слава богу, безо всяких средневековых заморочек. Вот и славно!
– Госпожу устроит. – Яся решила, что проще смириться со столь вычурным обращением, чем пытаться переубедить эту основательную и, похоже, напрочь лишенную чувства юмора тетю.
Дальнейший осмотр показал, что, несмотря на очевидную и временами даже вызывающую стилизацию, комната оборудована всем необходимым для нормальной жизни. Здесь были огромный платяной шкаф, под завязку наполненный женской одеждой, комод, туалетный столик с привычными уже бронзовыми грифонами, поддерживающими начищенное до сияющего блеска зеркало, и широкое кресло с небрежно брошенной перед ним волчьей шкурой. Шкура вызвала у Яси недобрые воспоминания и немотивированную неприязнь. Похоже, в Рудом замке какой-то культ волков и грифонов. И если со вторыми все более или менее ясно, то вот первые – сплошная загадка.
– У госпожи есть полчаса перед ужином. – Служанка расправила несуществующую складку на покрывале.
Вот, еще и это! С дороги можно было бы запросто обойтись легким перекусом, не устраивая званый ужин при свечах. Но то ж у нормальных людей, а у господ принято иначе.
– Их милость велели передать, что желают видеть госпожу в одном из тех платьев, что приготовлены для нее в гардеробной. – Служанка поскребла кончик мясистого носа и добавила совсем другим, почти нормальным тоном: – Тут у нас с проводкой какие-то непорядки. Аккумулятор есть, но включается не сразу. Так что, если вдруг погаснет свет, не пугайтесь, вон свечки зажгите. – Она кивнула на возвышающийся на туалетном столике канделябр. – Спички в верхнем ящике.
– Лучше бы фонарик. – Яся поежилась, представляя, каково это – остаться в кромешной темноте в такой вот комнатке.
– Распоряжусь! – кивнула служанка. – Но только завтра. Пусть уж госпожа меня простит.
– А как вас зовут? – запоздало поинтересовалась Яся.
– Ганна. – На румяном лице женщины расцвела застенчивая улыбка. – А шофер, ну, тот, что вас из города привез, это Василь, муж мой.
– Очень приятно. – Яся вспомнила разговор с Василем и невольно поморщилась: приятного в том разговоре было мало.
– Ну, так я пойду? – Ганна сложила мозолистые, с красными цыпками руки поверх белоснежного фартука. – А через полчаса вернусь, да?
– Идите. – Яся устало плюхнулась в кресло, носком туфли оттолкнула волчью шкуру, вытянула гудящие с дороги ноги. – Я сейчас, только посижу пять минут.
Большая часть времени у Яси ушла на выбор приличествующего случаю наряда, уж больно богатым и разноплановым был гардероб. Перемерив кучу вещей, она остановилась на одном, шелково-изумрудном, самом скромном платье. Впрочем, скромность была относительной, бирочка с логотипом весьма известного модного дома свидетельствовала об этом не менее красноречиво, чем дорогая ткань и золотое шитье в виде райских птичек, порхающих по лифу и подолу. К платью прилагались атласные туфли, расшитые все теми же райскими птичками, и почти невесомый газовый палантин.
Яся критически осмотрела свое отражение в зеркале и осталась довольна. Даже самый проницательный человек не сможет признать в этой утонченно гламурной красотке, которой она стала, недавнюю бомжиху. Все, о темном прошлом можно смело забыть, но, удивительное дело, теперь в ее жизни экстрима куда больше, чем раньше. Да, неплохо бы позвонить Пете, отчитаться. Только не сейчас, лучше ночью…
* * *Вадим шел по галерее и с каким-то странным, граничащим с благоговением чувством прислушивался к гулкому замковому эху. Ну, дед, молодец! Кто бы мог подумать, что унылые руины можно превратить в такое чудо! И ведь ощущения какие удивительные: точно он после долгих скитаний вернулся наконец к себе домой! А он боялся, что Рудый замок его разочарует, ожидал как минимум одну из крайностей: либо того, что после реставрации от прежнего величия не останется и следа, либо – что оно будет нарочитым, пыльно-музейным. Ошибся!
И этот художник, Литош, свое дело знает. Не зря, выходит, дед его нахваливал. Есть за что. Нарастить плоть на каменный костяк Рудого замка – еще полдела, а вот вдохнуть в него жизнь – это уже из разряда волшебства.
От выделенного Литошем сопровождающего из числа прислуги Вадим отказался, решив прогуляться по замку самостоятельно. Благо время для беглого осмотра еще есть.
Родовое гнездо, и снаружи-то немаленькое, изнутри было огромным: гулкие галереи, сводчатые потолки, ненавязчивая, но очень эффектная подсветка, картины на стенах, уютный скрип ступеней, слуги, снующие туда-сюда бесшумными тенями.
Нет, пожалуй, жилую часть замка лучше осмотреть завтра, при свете дня, а сейчас неплохо бы исследовать одну из сторожевых башен, осуществить, так сказать, давнюю детскую мечту.
Для того чтобы попасть в башню, пришлось вернуться во двор, пройти вдоль прохладной, уже почти отдавшей дневное тепло замковой стены, обогнуть накрытый деревянным навесом колодец. В башню вела небольшая, в человеческий рост, дверца, которая, по счастью, оказалась незапертой. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Вадим пошарил рукой по стене в поисках выключателя, ничего похожего не обнаружил, зато нашел висящий на вбитом в стену крюке фонарь. Фонарь оказался раритетным, масляным, но заправленным и полностью готовым к работе. Вадим щелкнул зажигалкой, поджег фитиль. Масло тихо зашипело, и оранжевые язычки пламени лизнули стены закопченной стеклянной колбы. Освещение получалось не так чтобы очень, но за неимением лучшего сгодится.
Если верить детским воспоминаниям, в отличие от правой, разрушенной практически до основания, вот эта, левая башня сохранилась почти целиком, в ней не хватало лишь уничтоженных временем деревянных перекрытий. Похоже, сейчас башня находилась еще на стадии доработок, потому что внутри остро пахло побелкой, а тусклый свет фонаря то и дело выхватывал из темноты строительный мусор. Вадим прошелся по периметру первого этажа, не обнаружил ничего интересного, перехватил поудобнее медную ручку фонаря и шагнул к винтовой лестнице.
Лестница была кованой, с гулкими ступенями-перекладинами. Из-за намеренно узкого пролета подниматься по ней было очень неудобно. Вадим погладил прохладные перила и улыбнулся, вспомнив дедов рассказ о том, что винтовая лестница в замке – это не просто архитектурный элемент, а важнейший этап обороны. Одномоментно подняться по такой лестнице мог только один человек, что давало значительное преимущество защитникам крепости. Но даже в этом каноническом для замковой архитектуры вопросе у Рудого замка была своя, неповторимая, особенность. Винтовые лестницы здесь закручивались не по часовой, как принято, а против часовой стрелки. А все потому, что все мужчины рода Закревских появлялись на свет левшами и размахивать мечами им было сподручнее слева направо.
Углубившись в воспоминания, Вадим не заметил, как поднялся на второй этаж. Здесь, на узкой деревянной площадке, он постоял секунду-другую, любуясь открывающимся видом из окна-бойницы, и двинулся дальше.
На третьем, самом верхнем, этаже гулял ветер, терпко пахло туманом и кострами, а небо казалось совсем близким: только руку протяни – и коснешься звезд. Вадим и протянул. Просто так, повинуясь мимолетному порыву, шагнул к узкой, но высокой, в человеческий рост, бойнице, тронул шершавую, еще не оштукатуренную стену.
Шорох над головой он скорее почувствовал, чем услышал, и инстинктивно метнулся в сторону, прочь от планирующей прямо на него черной тени. Дощатый пол сначала скрипнул, потом затрещал, и Вадима с неудержимой силой поволокло вниз, в разверзшийся вдруг под ногами пролом.
Наверное, он бы свалился вниз и, скорее всего, разбился, но ему повезло: борт пиджака зацепился за деревянный обломок настила и задержал падение. Нескольких мгновений, дарованных этой случайной передышкой, Вадиму хватило, чтобы зафиксировать ставшее вдруг непослушным тело в проломе, подтянуться на руках и выползти обратно на смотровую площадку. Упущенный фонарь с тихим шипением рухнул вниз, в черную шахту, стукнулся несколько раз о железные перила, разлетелся брызгами битого стекла и горящего масла. Вадим выругался, отполз подальше от пролома. Вот и сходил на экскурсию…
Оставаться на смотровой площадке пропала всякая охота, память услужливо подсунула воспоминания о том черном и непонятном, что спланировало на него откуда-то сверху и едва не отправило к праотцам.
Кто это был? Летучая мышь? Птица? Не похоже. Если уж мышь, то гигантская. И главное, где она сейчас?
Выяснять, куда подевалась напавшая на него нечисть, Вадим не рискнул. Оказалось, что звезды на здешнем небе хоть и яркие, но их света явно недостаточно, чтобы освещать путь обратно. Теперь придется возвращаться ползком, на ощупь, чтобы, не дай бог, не нарваться еще на какую-нибудь ловушку. И поделом! Не хрен строить из себя юного следопыта. С исследованием местных достопримечательностей можно было подождать и до утра.
Из-за отсутствия света и ноющей боли в ушибленном боку спуск оказался гораздо медленнее, чем подъем. Даже несмотря на то, что Вадим торопился изо всех сил. А торопиться было из-за чего: вытекшее из разбитого фонаря масло, вопреки надеждам, не погасло. Пламя разгоралось все сильнее, ярко-оранжевыми змейками подбираясь к куче строительного мусора. Минута-другая – и башне понадобится еще одна реставрация…
Вадим успел в самый последний момент, спрыгнул на землю, сорвал с плеч многострадальный пиджак и принялся сбивать пламя. Битва с огнем была недолгой, но пиджаку от Гуччи пришел конец. Ну и черт с ним, главное, что сам жив остался!
Когда Вадим выбрался из башни, наручные часы показывали ровно десять вечера, на званый ужин он опоздал. То-то дед обрадуется…
* * *В дверь постучали без пяти минут десять.
– Госпожа, – послышался приглушенный голос Ганны, – госпожа, вы готовы?
– Да! – Яся распахнула дверь, едва не задев при этом служанку, но та увернулась с неожиданным для ее грузного тела проворством.
– Его милость и пан Йосип уже в главном зале. – Перед тем как поклониться, Ганна бросила на нее оценивающий взгляд. – Прошу за мной.
Главный зал полностью соответствовал своему названию и размерами не уступал актовому залу в каком-нибудь не самом захолустном Дворце культуры. Бóльшая часть помещения утопала в темноте, освещенным оставался лишь центр с длинным, застеленным белоснежной скатертью столом, посреди которого возвышались серебряные подсвечники с медленно оплывающими свечами. В огромном, с человеческий рост, камине тихо потрескивали поленья, распространяя по залу едва уловимый запах дыма.
– А вот и наша маленькая леди! – Завидев Ясю, Литош порывисто поднялся из-за стола, едва не опрокинув при этом высокий хрустальный бокал. – Ярослава, я уже говорил вам, что вы очаровательны? – В черных глазах плясало озорное пламя. Или это были всего лишь отсветы горящего в камине огня?
– Пан Йосип, вы меня смущаете! – Яся улыбнулась художнику, бросила быстрый взгляд в сторону восседающего во главе стола благодетеля. Он казался уставшим и задумчивым. Может быть, оттого, что его блудный внук, игнорируя этикет, до сих пор не явился к ужину?
– Так не надо меня смущаться, прекрасная Ярослава! – Литош согнулся перед ней в полушутовском поклоне. – Я в равной мере стар и циничен, чтобы позволить себе называть вещи своими именами. Если уж я говорю, что вы обворожительны, значит, смиритесь, моя маленькая леди.
– Не знаю, в какой степени вы циничны, – Яся оперлась на протянутую художником руку, – но вот по поводу возраста явно кокетничаете, пан Йосип.
– Ярослава – вы просто чудо! – Литош расплылся в довольной улыбке и обернулся к Закревскому: – Владислав Дмитриевич, где вы нашли этот прелестный цветок?
– В райских кущах, разумеется. – В голосе благодетеля послышалась одной только Ясе понятная насмешка. Ну еще бы, назвать помойку райскими кущами…
– Надо уточнить координаты сего дивного места, – хохотнул Литош, увлекая Ясю к столу. – Вдруг надумаю жениться, буду знать, где искать себе жену.
– Боюсь, друг мой Йосип, что другой такой невесты, как наша Ярослава, вам не найти. – Благодетель в раздражении посмотрел на часы.
Точно в ответ на его невысказанное недовольство послышалось эхо торопливых шагов, и в главный зал вошел Вадим Закревский. Выглядел он так, словно отведенное на подготовку к ужину время потратил черт знает на что. Какой там этикет! Суженый даже не счел нужным надеть пиджак и приперся к столу в одной рубашке с криво, явно наспех повязанным шейным платком. И если рубашку Вадим все-таки переодел, то сменить брюки так и не удосужился. На левой штанине Яся успела рассмотреть белый след от побелки. Сам ходит как бомж и еще смеет ее в чем-то упрекать…
– Прошу прощения! – Суженый уселся за стол рядом с Ясей и виновато улыбнулся.
– Вадим, ты опоздал. – Старший Закревский многозначительно постучал черенком вилки по столу.
– Всего на пару минут. – Не дожидаясь официального начала ужина, суженый плюхнул себе на тарелку здоровенный кусок мяса, плеснул в бокал вина. – Представляете, увлекся! Решил полчаса побродить по замку и не заметил, как пролетело время.
– Ну и как тебе замок? – Голос благодетеля смягчился.
– Дед, он великолепен! – Суженый потянулся за бокалом, и Яся увидела глубокую свежую царапину на левом запястье Вадима. Поймав ее удивленный взгляд, он одернул манжет рубашки и спросил с иезуитской улыбкой: – Милая, надеюсь, ты без меня не скучала?
– Великий грех, дорогой мой Вадим, надолго оставлять без внимания такую прекрасную девушку! – Йосип отсалютовал Ясе наполненным до краев бокалом. – Конечно, ваш покорный слуга в силу своих скромных способностей пытался ее развлечь, но, думаю, общество жениха для нее куда предпочтительнее.
– Ваше общество, пан Йосип, мне тоже очень приятно. – Яся кокетливо поправила сползший с плеча палантин. – Может, вы расскажете нам что-нибудь про здешние места?
– Непременно! – оживился Литош. – Расскажу, и даже покажу. Рудый замок стоит того, чтобы увидеть все его величие при свете дня. Завтра же организую для вас экскурсию.
– Боюсь, экскурсию придется отложить, – вмешался в разговор благодетель. – Завтра приедут гости и хлопот у нас с вами, дорогой Йосип, будет предостаточно. Но, думаю, Вадим и Ярослава в состоянии осмотреть замок самостоятельно. Я прав?
Сказать по правде, Ясе было бы намного приятнее осматривать достопримечательности в обществе Литоша, но тон, которым старший Закревский задал вопрос, не предполагал отрицательного ответа, и она молча кивнула.
– Ай какая жалость! – Литош сокрушенно покачал головой. – А я-то уже размечтался, как покажу Ярославе тот чудесный вид на горы, который открывается с замковой стены.
– Я сам это сделаю, пан Йосип, – пообещал суженый. – Только, мне кажется, вид из сторожевой башни будет еще прекраснее.
– Нет-нет! – Литош замахал руками. – К великому моему сожалению, реконструкция еще не закончена. Эти строители такие нерасторопные! Я планировал организовать в одной из башен оружейную, но теперь придется менять планы. Это еще счастье, что «Легенда ночи» полностью готова к приему гостей.
– А что такое «Легенда ночи»? – спросила Яся.
– Гостиничный комплекс. На время торжеств мы намерены использовать его для расселения гостей, а дальше уже по прямому назначению, для туристов.
– Откуда название такое – «Легенда ночи»? – подал голос суженый.
– Ну, – Литош заговорщицки улыбнулся, – здешние края полны легенд. Про волчьи ночи слыхали, я надеюсь?
– Друг мой Йосип, – благодетель едва заметно поморщился, – не думаю, что стоит утомлять ребят местным фольклором.