Именно об этом размышляла и я сама.
– Это был шок для всех, – проговорила я неопределенно.
– И я… Как подумаю, что вы находились прямо в соседней комнате, когда случилась эта страшная трагедия! – продолжала Винельда чуть ли не с завистью.
– Если бы я только могла ходить, то сумела бы хоть как-нибудь помочь… – Я отказывалась признаваться себе, что моя помощь больше походила бы на вынюхивание.
– Мне безумно жаль, что вы ушиблись, – сказала Винельда. – Наверное, было до жути неловко.
– Спасибо тебе. Было и вправду очень неприятно. Хорошо, хоть этого почти никто не видел.
И тут я вспомнила о четверке молодых людей на ступеньках. Слышал ли кто-то из них, как прозвучал выстрел, и видел ли что-то важное? И беседовал ли с ними инспектор? Я припомнила лишенное и намека на чувство юмора лицо инспектора Харриса… Едва ли у него хватило на это воображения. Однако что, если я…
– Мадам, совсем забыла вам сказать, – произнесла Винельда, отвлекая меня от вероломных мыслей. – Перед чаем я убирала ваши вещи и увидела, что одна из ваших туфлей пропала.
– Насколько я помню, мистер Эймс положил туфлю в карман смокинга.
– Пойду достану ее и уберу вместе со второй, и тогда вы сможете продолжить свой рассказ.
Прежде чем я успела сообщить, что рассказывать больше нечего, Винельда уже вернулась с туфлей в руке.
– В кармане мистера Эймса, как вы и сказали. Но как же вы упали, мадам?..
– Сама не знаю, что случилось. Поскользнулась.
– Наверное, перед балом полы воском покрыли. – Винельда покрутила туфлю, старательно ее изучая. – Разбили что-то стеклянное, мадам?
– Кажется, нет. Почему ты спрашиваешь?
– Похоже, в подошве осколок цветного стекла. Видно, на нем вы и поскользнулись.
Пальцем она указала на подошву ближе к изгибу у пятки. Я нахмурилась.
– Осколок… Можно я посмотрю?
Винельда передала мне туфлю. Я поднесла ее к глазам и увидела блестящий в свете каминного огня сапфир.
Глава 10
Конечно, нужно было сразу же позвонить в полицию. Это очень важная улика, и следователю необходимо о ней знать. И все же мне требовалось время подумать. Не хотелось вот так сразу отдать частичку головоломки и остаться ни с чем.
Свет играл в гранях сапфира. Конечно, я не специалист по драгоценным камням, и все же выглядел он в точности как поддельные сапфиры в браслете миссис Баррингтон. Что ж, значит, на нем я и поскользнулась. Но как он оказался на ступеньках? Упала я до убийства, следовательно, до него извлекли и камень из браслета. Не сделал ли это сам Джеймс Харкер? Или, может, кто-то другой? Никаких догадок, для чего же все-таки понадобилось извлекать сапфиры, у меня не возникло. А ведь это очень странно.
Прозвенел звонок, и я сразу же отвлеклась от размышлений. Затем в комнату вошла Винельда и официально объявила:
– Мистер Джонс пришел, чтобы увидеться с вами, мадам.
– Мистер Джонс? – повторила я, гадая, кто бы это мог быть, и опустила сапфир в карман. – Я не…
Джентльмен вошел в дверной проем.
– Инспектор Джонс, – сказала я удивленно и поднялась с места.
– Добрый день, миссис Эймс.
Как понимать этот странный, абсолютно неожиданный визит? Инспектор вел расследование того самого злосчастного убийства в «Брайтуэлле». Я покинула побережье в уверенности, что наше знакомство возобновить не придется ни при каких обстоятельствах. И все же он здесь: возможно, приехал в Лондон по делам, а ко мне зашел из вежливости, случайно проходя мимо…
Да уж. В свете последних событий эта версия не выдерживает никакой критики.
Внезапно я поняла, что совершенно забылась.
– Входите же, прошу вас!
Инспектор вошел и снял шляпу, окинув комнату привычным внимательным взглядом своих темных глаз. Описать его наружность довольно трудно: брюнет, седина, приятные черты лица – все это, в сущности, мало о чем говорит… И все же что-то заставляло обратить на него внимание.
Я кивнула на стул напротив, однако Джонс не садился, прежде чем я сама не опустилась на место.
– Могу я предложить вам чашку чая?
– В этом нет необходимости, миссис Эймс.
Он был вежлив и все же чересчур официален – скрыть это было нелегко. Вообще от манеры детектива исполнять свои обязанности у меня остались неприятные воспоминания. Джонс склонял меня к тесному сотрудничеству, но сам был неприступен, стоило мне хоть как-то коснуться дел полиции.
Конечно, совпадением тут и не пахнет – не мог он явиться ко мне просто так, спустя сутки после того как рядом со мной произошла еще одна неожиданная смерть.
– Что привело вас в Лондон, инспектор? – спросила я.
– Насколько я знаю, прошлой ночью вы были на месте преступления.
По крайней мере, обвинить инспектора Джонса в том, что он выражается недостаточно ясно, нельзя…
Одно слово особенно привлекло мое внимание.
– Преступление, – повторила я, изобразив удивление. – В газетах пишут о самоубийстве.
Джонс посмотрел на меня, отлично сознавая, что я лукавлю.
– Так мы прессе и велели.
Я нахмурилась, услышав это.
– «Мы»? Разве вы… Прошу прощения, но мне казалось, вы работаете в Южном Сассексе.
– Месяц назад меня перевели в Скотленд-Ярд, – ответил он.
– Ясно.
Больше он ничего объяснять не стал. Я же не знала, радоваться мне этой новости или печалиться. С инспектором Джонсом мы расстались на хорошей ноте, но я подозревала, что, узнав о моем появлении на очередном месте преступления, он принял это без восторга. Но что поделать? Разве я виновата в том, что люди позволяют убить себя именно в тот момент, когда я нахожусь неподалеку?
– Мне дали понять… – начала я, – то есть инспектор Харрис…
– …был так добр, что передал это дело мне, – мягко закончил Джонс. – Видите ли, он не из уголовного розыска. И когда стало понятно, что это убийство, дело перешло к нам.
– Ясно, – снова повторила я, хотя и не была уверена, что хоть что-нибудь поняла. Инспектор Джонс – очень хороший полицейский, и непременно докажет это на службе в столичной полиции. Пусть так, но причем тут я? Как объяснить его визит?
– Меня же чрезвычайно заинтересовало то, что во время убийства вы были рядом.
– По несчастливой случайности, – признала я осторожно.
– Или счастливой – тут с какой стороны посмотреть.
Я ждала, когда он продолжит. Если я что и знала об инспекторе Джонсе наверняка, так это одно: он не скажет ровным счетом ничего, пока сам не решит, что пришло время говорить. Эта его черта буквально сводила с ума.
– Когда я увидел ваше имя в списке гостей, то сам попросил назначить меня на это дело. Миссис Эймс, должно быть, вы удивитесь, услышав это, но я пришел просить вас о помощи.
Брови мои поднялись вверх.
– В самом деле? Вы правы, инспектор, я очень удивлена.
– Пока мы не заявляли о том, что имело место убийство, и все же это лишь вопрос времени. Дознание будет длиться еще пару дней, не больше. И как только оно официально окончится, его результат нельзя будет держать в тайне. По правде говоря, кое-какие слухи ходят и без этого. Инспектор Харрис слишком воодушевился, догадавшись, что сапфиры извлечены из пропавшего браслета, и задержал всех, кто находился на этаже, когда прозвучал выстрел, чтобы обыскать на предмет оставшихся камней.
– Видимо, это было уже после того, как мы ушли, – сказала я, вспомнив о сапфире в моей подошве, но решила придержать эту карту, пока не узнаю, за чем же инспектор Джонс пришел.
– Вы и без меня понимаете, какую тревогу это вызвало. К тому же почти все присутствующие подозреваются в нечестной игре, и я не сомневаюсь, что новость об этом разнесут как пожар.
– Но что же, в конце концов, должна сделать я? – Я все еще держалась настороженно и чувствовала себя так, словно хожу по тонкому льду.
Он посмотрел мне в глаза.
– Для начала мне нужно узнать, что известно лично вам.
– А с чего вы решили, что мне что-то известно?
Тут инспектор едва заметно улыбнулся:
– Не скромничайте, миссис Эймс. По моим источникам, вы были вовлечены в расследование еще до того, как произошло убийство.
Вот, значит, как. С этого-то ему и надо было начать.
– Вы говорили с тетей мистера Харкера, миссис Баррингтон, не так ли?
– Да, незадолго до визита сюда. Миссис Баррингтон многое рассказала. Во-первых, она настаивает на том, что это убийство. Во-вторых, она завербовала вас для помощи в поимке вора и уверена, что кражи связаны с убийством.
– Что ж, тогда начну с самого начала, – сказала я.
– Чаще всего это лучший вариант.
Я рассказала ему о просьбе миссис Баррингтон на устроенном ею ужине и последующих событиях на балу, включая ее план по поимке вора.
– Она хотела устроить ловушку на балу лорда Данмора, – задумчиво произнес он. Затем, поколебавшись, спросил: – Это ваша идея, миссис Эймс?
– Конечно, нет! – воскликнула я в ярости. – Все это было абсолютно необдуманно.
– Конечно, нет! – воскликнула я в ярости. – Все это было абсолютно необдуманно.
Джонс посмотрел на меня скептически.
– Миссис Баррингтон заснула в библиотеке, – продолжила я. – После того как я оставила ее одну, прошло не так много времени, и украсть браслет должны были именно в этот короткий промежуток.
– Как и, видимо, убить мистера Харкера.
Если только мистер Харкер сам не взял браслет и не покончил с собой вскоре после этого.
– Значит, вы уверены, что это не самоубийство? – уточнила я.
– Боюсь, сомнений быть не может. Мистер Харкер умер от ранения в голову. Да, выстрел сделали с очень близкого расстояния. По положению… Поначалу это не было очевидно, но дальнейшая медицинская экспертиза не оставила никаких сомнений. – Я вздрогнула, сообразив, каких неприятных деталей он старается избежать. Но тут инспектор продолжил с профессиональной невозмутимостью: – Угол, под которым пуля вошла в голову, не соответствует углу, под которым возможно нанесение раны самому себе. Больше того, выстрел должен был застать его врасплох – курок спустили, стоя у него за спиной, прежде чем мистер Харкер успел повернуться, чтобы увидеть собственного убийцу.
Кто-то выстрелил в мистера Харкера, когда тот отвернулся.
– Значит, это спланированное убийство, – произнесла я.
– Да, боюсь, сомнений быть не может.
От волнения у меня закружилась голова.
– Но как я-то могу с этим помочь?
Джонс немного подался вперед, пристально глядя мне в глаза.
– Признаю, раньше в ваших, скажем так, методах мне нравилось далеко не все. Но, кажется, для нынешней ситуации вы с вашим знанием общества подходите идеально. Я не прошу вас делать глупости, конечно. Но если вы встретитесь с любым из этих людей и узнаете что-то, представляющее для нас интерес, непременно со мной свяжитесь. Договорились?
Я не сразу осознала смысл его слов. Было трудно поверить, что инспектор Джонс сам попросил меня вмешаться в расследование. Однако, раз уж он посчитал, что я могу быть полезной, мне это только на руку. Потому что вмешаться я собиралась в любом случае.
– Я буду счастлива помочь, чем смогу, инспектор.
– Я знал, что вы так скажете, миссис Эймс, – улыбнулся он.
– А что случилось с пистолетом? – спросила я вдруг. – Он так и лежал в комнате, раз уж это должно было выглядеть как самоубийство?
– Да, пистолет лежал рядом с телом. Впрочем, я не уверен, что убийца хотел изобразить это как суицид.
– Но если хотел, тогда это объясняет и камни в кармане мистера Харкера. Видимо, их положили туда, чтобы создать иллюзию его виновности.
– И все же меня это не убеждает. Если убийца хотел изобразить это как суицид, то сделал все очень небрежно. Так или иначе, мы пока пытаемся установить, кому принадлежало оружие.
– Наверное, это пистолет лорда Данмора, – предположила я.
– Он это отрицает.
Если бы виконт сразу же это признал, я бы очень удивилась. Я была знакома не с одним титулованным джентльменом, и похоже, у каждого из них в доме хранится уйма самого разнообразного оружия. Тут определенно есть над чем поразмыслить.
– Как вы поняли, мне известно о камнях, которые обнаружили в кармане мистера Харкера. – Я пошла напрямую – нужно было выведать как можно больше, пока инспектор готов делиться информацией.
– Да, четыре маленьких сапфира. Еще несколько нашли на полу рядом с телом. Миссис Баррингтон считает, что это камни из ее браслета, но ни сам браслет, ни остальные сапфиры мы пока не нашли.
– Предположим, мистер Харкер взял их сам – тогда получается, что от кражи до убийства прошло совсем немного времени. Вообще-то странно: зачем он решил украсть камни, зная, что они поддельные?
– Именно. Миссис Баррингтон сказала мне, что посвятила племянникам в свой план по поимке вора. Если это правда, я затрудняюсь сказать, почему все-таки в его кармане обнаружились сапфиры.
Я решила, что время посвятить инспектора Джонса пришло:
– Должна кое-что вам показать.
Он посмотрел на меня заинтересованно, если не подозрительно:
– В самом деле?
– Взгляните-ка вот на это. – Я вынула из кармана сапфир и протянула ему.
– Уже в гуще событий, как говорится, – сухо произнес инспектор – впрочем, за этой сухостью ясно читались веселые нотки. Большим пальцем он покатал сапфир по ладони, осмотрев его со всех сторон. – И как же он оказался у вас, миссис Эймс?
– Совсем недавно моя горничная нашла камень в подошве туфли. Я поскользнулась на нем на ступеньках, да так, что подвернула лодыжку. Инспектор, я должна вам еще кое-что рассказать. Когда прозвучал выстрел, мы с Майло были в одной из спален и ждали врача. Я не могла подняться с кровати и уж тем более пойти и посмотреть, что происходит. Но зато Майло позже назвал всех, кто в то время находился на этаже – и знаете, это буквально все гости миссис Баррингтон, за исключением, правда, миссис Гармонд.
– К слову, когда произошло убийство, миссис Вивьен Гармонд тоже была на втором этаже, – заметил инспектор Джонс.
Это сильно меня удивило.
– Но мы ее не видели.
– Она находилась в одной из спален. – Тон инспектора не выражал ровным счетом ничего, но я сделала свои выводы. И невольно подняла брови – если посчитать миссис Гармонд, Фелисити Эклз и меня, можно подивиться, как много дам оказалось в спальнях лорда Данмора.
– Неплохо, однако: все подозреваемые в краже драгоценностей собрались вместе на одном этаже, – наконец заключила я.
– Представьте себе.
– На лестнице сидели два молодых человека и две девушки, – вспомнила я. – Они могли видеть что-то важное.
– Могли, и я говорил с ними. Они подтвердили, что после того как вы упали, никто кроме вашего мужа наверх не поднимался. И это значительно сужает круг подозреваемых.
Как же все-таки ловко со стороны инспектора – вот так сразу же найти и этих свидетелей. Он свое дело знает – и намного лучше остальных.
– Но кто-то мог подняться по служебной лестнице, – предположила я. – Дом-то огромный – и в разгар бала кто угодно мог проскочить наверх незамеченным.
– Возможно, но маловероятно. Я говорил со слугами. На балу прислуживало еще больше слуг, чем обычно. Специально для этого мероприятия наняли людей, и все они без остановки сновали туда и обратно. Незаметно подняться наверх было очень сложно.
– Значит, виновен кто-то из подозреваемых миссис Баррингтон. Впрочем, наверняка круг можно еще больше сузить. Джентльмены проводили время вместе, когда я видела их в последний раз. Ручаются ли они друг за друга?
Инспектор грустно улыбнулся:
– К несчастью, незадолго до убийства мужчины закончили игру в карты и разошлись.
– Просто в вашем деле ничего не бывает, правда?
– По крайней мере, когда дело касается убийства.
Я постаралась припомнить план дома.
– И где же, по их словам, находились подозреваемые, когда услышали выстрел?
Джонс достал из кармана знакомую записную книжку и сверился с ней.
– Так… Лорд Данмор утверждает, что в это время вызывал для вас доктора.
– Верно, в момент убийства он только-только вышел из комнаты, – кивнула я.
Инспектор Джонс внимательно посмотрел на меня.
– И все же: хватило бы ему времени, чтобы выстрелить?
– Пожалуй, – подтвердила я.
Он ничего на это не сказал и снова посмотрел в записную книжку.
– Мистер Дуглас-Хьюз с супругой остались в комнате, где до этого джентльмены играли в карты. Мистер Найджел Фостер вышел на балкон покурить.
– Дуглас-Хьюзы должны были видеть, как он выходит на балкон и возвращается обратно.
– Не обязательно. Балкон выходит на маленький внутренний дворик, при этом по ширине он на целых три комнаты, и выход есть из каждой из них. В одной из этих комнат и произошло убийство. Но двери в две другие были закрыты изнутри.
– А что насчет мистера Баррингтона?
– Он пытался найти супругу и к моменту выстрела так и не успел посмотреть в библиотеке.
– Миссис Баррингтон спала в библиотеке, и вы сказали, что миссис Гармонд находилась в одной из спален. А где же были сестры Эклз?
Инспектор перевернул страницу.
– Мисс Фелисити Эклз лежала, стараясь унять головную боль. Марджори Эклз пудрила носик в ванной.
– Похоже, кроме мистера и миссис Дуглас-Хьюз, все подозреваемые находились в одиночестве.
– При условии, что Дуглас-Хьюзы действительно были вместе.
– Значит, сделать это мог каждый, – вздохнула я.
– Именно. И насколько я сейчас понимаю ситуацию, ни у кого не имелось мотива. И вот здесь-то вы и вступаете в игру, миссис Эймс. Кто-то наверняка захочет с вами об этом поговорить. Возможно, вы выявите какие-то связи, о которых полиция может только догадываться.
Я кивнула:
– Люди много говорят, это правда. Посмотрю, что получится сделать.
– Ну а вы что-то подозрительное на балу заметили?
Мысленно я вернулась назад.
– Я уже думала об этом, но ничего не вырисовывается. Кроме, разве что… – Внезапно вспомнилась деталь, которая прежде неизменно ускользала. – Я видела мистера Харкера только один раз, на лестнице. Он… – Тут я остановилась. Почему мне раньше не приходила в голову эта мысль? – На нем была такая же маска, что и у мистера Фостера. Тигровая маска.