Возле входа в башню послышались чьи-то шаги. И в это же мгновение женщина-андроид издала ужасный вопль и, угрожающе подняв руки, ринулась на Чейна, словно разъяренная фурия. Тот мигом превратил лазерный меч в обычный, и нанес роботу удар по правой руке. Разумеется, этот удар не мог причинить стальному андроиду большого вреда, но вдруг в плечевом суставе что-то хрустнуло, и рука с грохотом упала на каменный пол.
Мысленно усмехнувшись, Чейн ринулся в новую атаку, надеясь, что вскоре в башни появятся зрители этого представления. Так оно и оказалось — в проеме входа появилось несколько людей.
Чейн с яростными воплями стал наносить по андроиду все новые и новые удары. И хотя перед ним был всего лишь робот, варганца не покидало неприятное ощущение, что он нападает на молодую и очень красивую женщину. Он охотно бы дал андроиду уйти, но увы, окон в башне не было.
Мощными ударами меча Чейн отрубил роботу и вторую руку, а затем, изловчившись, могучим ударом снес голову. Стальное туловище некоторое время еще стояло, покачиваясь взад-вперед, а затем с грохотом рухнуло на груду обломков.
— Недурно, брат Томас! — послышался сзади чей-то властный голос.
Чейн обернулся и увидел, что в башню вошел высокий человек с уродливым, обезображенным многими шрамами лицом и голым черепом. У него была худощавая, чуть сутулая фигура. Незнакомец был одет в серую рясу, подпоясанную простой веревкой. На груди в качестве украшения висела цепь с черным знаком свастики.
Но более всего в незнакомце поражали глаза — в них почти не было белков! Во время галактических странствий Чейну не раз встречались подобный тип людей. Все они были выходцами с планет Альфы Центавра, ближайшей к Терре звездной системы. Про альфийцев ходили самые разные и, как правило, очень неприятные слухи.
Варраш не раз говорил, что Святой Тонг и его апостолы были альфийцами. Поэтому Чейн сразу понял, с кем имеет дело. Преклонив колено, он положил меч на пол и смиренно произнес:
— Приветствую вас, великий Тонг! Рад, что удостоился вашей высокой похвалы.
На уродливом лице альфийца промелькнула гримаса, которую можно было понять и как улыбку.
— Не называй меня великим, брат, — уже более мягко промолвил Тонг. — В нашем войске нет и не может быть тех различий между людьми всех рас, какие существуют на Талабане и всех других, якобы цивилизованных мирах! Мы все — одна семья, и делаем одно праведное дело. Судя по твоей странной одежде, ты из новичков. Разве брат Варраш не рассказал тебе о нашей великой освободительной войне?
Чейн огорченно вздохнул:
— Прошу прощения, великий… то есть, брат Тонг, но Варраш не очень-то разбирается в таких делах. Да и времени особого для разговора у нас не было. Три дня мы штурмовали эту башню, и…
— И каким-то чудом пробились к ней! — резко перебил его Тонг. — Это-то меня и удивило. Еще на прошлой неделе мы потеряли возле этой башни три своих отборных отряда братьев, а ныне его смог взять небольшая группа Варраша! Наверное, вам здорово повезло, брат Томас. И тебе лично — тоже. Я видел, как ты разделался с андроидом! Ловко, ничего не скажешь.
Тонг перешагнул через деревянную балку, валявшуюся на полу, и, подойдя к телу андроида, осторожно толкнул его ногой. А потом, убедившись, что робот превратился в груду металла, присел на корточки и некоторое время молча смотрел на обезглавленное туловище.
— Странно… — наконец промолвил он. — Я поначалу не мог понять, как ты смог перебить простым мечом шею и руки этого мерзкого создания. Сталь сталью не рубится!.. Но теперь я вижу, что ты попросту разбил шарниры в шее и на плечах. Точная же у тебя рука!
И какая-то уж больно сильная. Люблю силачей, сам такой. А ну-ка, брат Томас, давай поздороваемся!
И Тонг опустился на колени и поставил локоть правой руки на стальную грудь повержненного андроида, используя ее вместо стола.
Чейн понял, что у Тонга появились вполне законные подозрения. И потому охотно принял вызов.
Прошло несколько секунд, и варганец понял, что худощавый альфанец — могучий и умелый противник. Даже варганские мускулы постепенно начали сдавать под напором этой звериной мощи.
В черных глазах Тонга загорелся огорь ярости, смешаный с изумлением. Чейн понял, что продолжать бороться дальше становится опасно, и постепенно начал сдавать позиции.
Он ожидал, что Тонг удовлетворится его отступлением и сделает его по крайне мере почетным. Но командующий армии варваров только на словах призывал к смирению. Он с явным удовольствием припечатал руку Чейна к стальной груди андроида, и продолжал налегать, явно пытаясь причинять противнику боль. При этом он приподнялся с колен, открыто нарушая правила.
Случись такое в другом месте и в другое время, Чейн бы не стерпел и уложил своего чересчур рьяного противника оглушительным ударом в лоб. Но как он уже не раз успел убедиться, среди братьев Святого Тонга прав тот, кто имеет звание выше. Впрочем, и на его родной Варге такое нередко имело место… Поэтому он не стал чересчур долго упрямиться, и ответил на усилия Тонга болезненым стоном.
Командующий тотчас остаивл его в покое. На его лице появилась добродушная улыбка.
— Вижу, рука у тебя на самом деле крепкая, брат. Такой воин на самом деле мог сокрушить проклятого робота! Но я слышал от своих помощников, будто бы ты — терранин. А это жалкое племя я хорошо знаю! Терране — наши ближайшие звездные соседи. Они имеют наглость утверждать, будто бы их Земля и породила в разных частях Галактики племя звездных людей. Более того, они имеют наглость утверждать, будто мы, альфийцы, тоже является потомками их первой звездной колонии на Центавре!.. В молодые годы я множество раз выходил на арену против землян, и каждый раз своей победой доказывал, что мы, альфийцы — совсем другой народ, не имеющий ничего общего с терранцами. Все они такие слабаки!.. А ты не слабак, брат Томас.
Чейн давно понял, куда клонит Тонг, и не стал уходить от воароса:
— Сержант Варраш немного ошибся… Уж очень ему хотелось найти земляка с Земли! Но я лишь по крови терранин. Родился и вырос я на Варге, и принадлежу к племени Звездных Волков.
К удивлению Чейна, это признание не произвело впечатления на командующего.
— Варга? А где это?
— В отроге Арго. Разве вы на Альфе Центавра ничего не слышали о Звездных Волках?.. Тьфу, да я совсем забыл, что перенесся ныне в двенадцатое тысячелетие. Я плохо знаю историю варганцев. Кажется, в эти века они еще не выходили за пределы отрога Арго.
Тонг поднялся на ноги и небрежно отряхнул подол своей рясы.
— Не понимаю, чем ты хотел удивить меня, брат Томас. Отрог Арго в наше время изучен очень мало. Кажется, там нет миров, которые посмели бы называть себя цивилизованными?
В глазах Тонга вспыхнула ненависть. Но Чейн, ничуть не криая душой, успокоил его:
— В отроге Арго их нет даже в моем двадцать пятом тысячелетии! У нас на всех мирах живут очень простые парни, и люди и нелюди. Многие ни читать, ни писать не умеют. Какая уж тут цивилизация!
Лицо Тонга тотчас просветлело.
— Радостно слышать такое. Надеюсь, ни на одном из миров нет этих дьвольских Цитаделей?
— Нет, конечно. Зачем они нам в Арго? Я вообще не понимаю, что это за штука. Пытался распрашивать Варраша, но тот толком ничего мне не ответил. Ну, а другие парни в нашем отряде на галакто почти не разговаривают.
Тонг похлопал Чейна по плечу:
— Что ж, и это неплохо! Галакто — одно из изобретений этих проклятых цивилизованных миров. Сожалею, что приходится им пользоваться. Но что не сделаешь ради победы над космической чумой под названием Культура!.. Брат Томас, в минуты отдыха после бьоя мы как-нибудь поговоим на эту тему. Ты мне нравишься. Пожалуй, я присмотрюсь к тебе еще немного, а потом возьму в отряд моих телохранителей. Для Легиона ты также весьма подходишь, но к сожалению, туда чужаков не берут… А пока назначаю тебя командиром отряда вместо дурака Варраша! Продержись в башне до утра, а потом мы подтянем сюда еще несколько тысяч братьев, и начнем штурм проклятой Цитадели. И надеюсь, что этот штурм закончится удачно!
Тонг повернулся и зашагал к выходу из башни. Чейн остановил его недоуменным возгласом:
— Простите, брат Тонг, а как же Варраш?
Даже не повернув головы, командующий ответил:
— Это олуха я увезу с собой. Не хочу, чтобы из Цитадели наши враги видели солдата армии Особождения в объятиях стальной женщины, и потешались над нами!
— Я мог бы попытаться осободить его…
У самого выхода Тонг остановился и обренувшись, недоуменно взглянул на него:
— Освободить? Разве ты механик, Томас?
Слово «механик» прозвучало в устах Тонга почти также, как слово «предатель». И потому Чейн попешил успокоить его:
— Нет, конечно. Я простой парень, брат Тонг, и ничего не понимаю в технике. Но кажется, я научился разбивать этих стальных уродов по кусочкам! Вы сами видели, как я это слелал! Варраш был добр ко мне. Думаю, будет по-братски, если и я помогу ему.
— Нет, конечно. Я простой парень, брат Тонг, и ничего не понимаю в технике. Но кажется, я научился разбивать этих стальных уродов по кусочкам! Вы сами видели, как я это слелал! Варраш был добр ко мне. Думаю, будет по-братски, если и я помогу ему.
Тонг задумчмиво сдвинул брови.
— Вообще то, это не по правилам, но… Ладно, действуй, брат Томас. И я не взышу, если ты случайно зарубить мечом Варраша. Он все равно уже разжалован мною в рядовые, а такого добра у меня в армии хватает!
Тонг бросил мрачный взгляд на останки андроида и торопливо вышел из пещеры.
Чейн понимающе усмехнулся, глядя ему вслед. Наверное, Тонг, несмотря на всю свою самоуверенность, опасался когда-нибудь оказаться в стальных объятих робота. И он наверняка был бы не против, если бы в его личной команде появился человек, способный размыкать объятия андроидов, не причиняя вреда их жертвам.
Подняв с пола меч, он взглянул на останки робота и прошептал:
— Спасибо, Индра. Два раза мы встречались, и так толком и не смогли поговорить. Но надеюсь, в третий раз нам уже никто не помешает!
Услышав горестные причитания Варраша, Чейн торопливо вышел из башни. Бывший сержант тотчас замолчал и посмотрел на Чейна с робкой надеждой.
— Ну, держись, земляк! — сказал варганец и поднял меч.
Глава 15
Перед закатом, когда шум боя начал стихать, Чейн вышел из башни. Верный Даззар было увязался за ним, но получил приказ тихо сидеть на месте, и очень обиделся.
Осмотревшись и не увидев вблизи на равнине ничего подозрительного, Чейн подошел к берегу канала. Отсюда до Цитадели было не менее километра, но она выглядела такой огромной, что у варганца слегка закружилась голова и бурно забилось сердце. Никогда, ни на одной из планет он не видел таких грандиозных сооружений! Титаническая пирамида возвышалась перед ним словно гора, сверкая в лучахз заходящего солнца мириадами окон. Гдле-то над уцершиной кружилась стая птиц. А может быть, это были птицелюди.
Если бы Чейн своими глазами не видел там, в будущем, на этом месте развалины, то никогда бы не поверил, что такое грандиозное сооружение можно разрушить! И тем более непонятно было, как такое могла совершить армия варваров, вооруженная лишь самым примитивным оружием. А может быть, Цитадель разрушил кто-то другой? Уж не озэки ли приложили к этому руку? Но почему тогда никто из них даже не вспоминал о таком, наверняка памятном для Ордена событии?
В который раз Чейн с огорчением констатировал, что за все время пребывания на Талабане так и не понял многих важных вещей. Да и кто мог просветить его? Варраш был хорошим человеком, но уж больно темным. И его несвязные рассказы запутывали и без того сложную картину.
Варраш утвержал, что родился в этой же звездной системе, только на третьей планете, удаленной от солнца в два раза дальше, чем Талабан. Если ему верить, то там обитала только раса людей, причем весьма немногочисленная. Согласно легендам, их давние предки прилетели на Границу с Земли на огромном летающем острове. О далекой Терре детям рассказывали множество фантастических легенд. Самой распространенной темой в этих легендах был рассказ о могущественных богах Терры, которые разгневались на какой-то народ рашинд, и изгнали его с планеты, обрекая на вечное странствие среди звезд. Из милости боги подарили рашиндам большой летающий остров. После многовекового странствия летающий остров попал на Границу, и совершил вынужденную посадку на соседнем от Талабана мире. К счастью, она была пригодна для жизни. Рашинды назвали планету Москаделией, и зажили там примитивной, почти первобытной жизнью.
Но часть рашиндов не захотели жить в общине. Эти гордецы считали себя умнее других и не захотели, как все, пахать землю и выращивать пшеницу. Рашинды-умники только и делали, что пытались восстановить летающий остров. Больее того, они постоянно мутили голову молодежи, родившейся уже на Москаделии, учили их разных наукам, но не для того, чтобы улучшить жизнь простых людей. Нет, умники мечтали однажды вновь поднять в небо летающий остров, чтобы направиться куда-то на край Галактики.
Однажды на Москаделию прилетел космической корабль с Талабана, на котором прилетели птицелюди. Они встретились с вождями рашиндов, и предложили им помощь, но никто не захотел принимать подачки. И тогда птицелюди покинули планету. С ними улетели и несколько сотен рашиндов-умников. Те, что остались на Москаделии, продолжили бессмысленые попытки починить летающий остров. И однажды терпение народа лопнуло, и в результате стихийно вспыхнущего восстания почти всех оставшихся на планете умников перебили…
О том, что случилось позднее, Варраш имел самое смутное представление. Кажется, за прошедние века умники-рашиды — те, что улетели на Талабан, — еще не раз посещали Москаделию, но каждый раз их встречали словно чужаков. Да и выглядели они каждый раз все более и более странно…
И вот три года назад на Москаделии появился корабль войска Освобождения. Его капитан, Святой Тонг, легко нашли общий язык с вождями Москаделии, одарили народ рашиндов хорошей одежой и вкусными деликатесами. А затем они стали вербовать мужчин в свою армию. Идеи Святого Тонга были просты и понятны каждому крестьянину. Источником всех несчастий в Галактике являлись умники всех рас и народов. Умники создавали машины, которые приносили только вред. Умники создавали храмы, статуи, картины и прочее ненужное для простого человека вещи, отнимая для этого у простых людей последнюю монету и последний кусок хлеба. Умники проводили свою жизнь в лености и празднествах. И на самом деле, нельзя же было, например, считать работой живопись или сочинением книжек или придумывания разных хитроумных машин? А кормить всех этих бездельников и кровососов должны простые люди, крестьяне да ремесленники. И так было везде, на всех так называемых «цивилизованных» мирах. Разве это справедливо?
Армия Святого Тонга несла всем простым людям Галактики долгожданное освобождение. Она очищала миры от скверны, созданной умниками. Но главным делом армии Освобождения было разрушение Цитаделей. Эти огромные здания находились на многих мирах, являлись главными крепостями умников. Только сокрушив все Цитадели, можно было достичь истинного освобождения всех простых людей и нелюдей в Галактике!
Святой Тонг сказал, что его армия прилетела в эту звездную систему, чтобы разрушить Цитадель на Талабане. Услышав об этом, многие мужчины-рашинды с радостью вступили в армию Освобождения.
С той поры прошло вот уже три года, но Цитадель оставалась неприступной. Пока еще оставалась…
Многое в этом безыскусном рассказе озадачивало Чейна. До своего появления на Талабане он никогда прежде не слыхал о Цитаделях. А если верить Варрашу, в пятнадцатом тысячелетии они существовали на многих развитых мирах. Куда же все они исчезли спустя сто веков? Конечно, десять тысяч лет — большой промежуток времени, но удивительно, что в своих странствиях по Галактике он, Чейн, ни разу даже не видел развалин этих титанических сооруждений.
А что такое летающий остров, который якобы принес рашиндов сюда, на Границу? Уж не о Ковчеге ли говорил Варраш?
Подобный Ковчег когда-то совершил вынужденную посадку на Варге, и дал начало племени Звездных Волков… Уж не дело ли это рук Ордена Звездных Крестоносцев?
Чейн догадывался, что находится на пороге разгадки очень важных тайн. Чтобы перешагнуть этот порог, нужно всего лишь переплыть через ров, пробиться сквозь силовой барьер и войти в Цитадель.
«Индра, я хочу встретиться с вами! — мысленно возвал он. — Вы слышите меня?»
Но королева Талабана молчала.
Поколебавшись немного, Чейн сделал шаг к воде, и вдруг услышал позади шум. Оглянувшись, он увидел, что к башне приближается большой отряд. Его возглавлял широкоплечий гигант в длинной белой рясе, с короткими вьющимися волосами и грубым темным лицом, словно бы вырубленым из камня. Это был полковник Зейн — один из приближенных Святого Тонга. Среди всех командиров армии Освобождения этот негр отличался особой свирестью и безжалостностью. Некогда он считался одним из самых прославленных воинов Легиона. Ныне он командовал правым флангом войска, щтурмующего Цитадель. Что же он делает здесь, в центре фронта?
Зейн приказал своим воинам занять позиции в окопах за башней. А сам подошел к берегу канала и некоторое время молча смотрел на Цитадель, освещенную предзакатными лучами солнца. Правая его рука лежала на эфесе длинного меча.
— Красиво, не так ли, брат Томас? — наконец, не поворачивая головы, произнес он.
Чейн не ответил, лихорадочно размышляя, что же означает внезапное появление Зейна.
— Вижу, ты из молчунов, — усмехнувшись, заметил Зейн. — Или ты просто не хочешь разговаривать со своим командиром? Конечно, с роботами общаться куда интереснее. Они уже сделаны руками умников, а значит, и сами в какой-то степени умники. Наверное, та андроид-женщина из башни немало рассказала тебе о Цитадели и ее защитниках?