— Мне значит, не желаешь.
— Ужас, ты все-таки догадался! — наигранно восхитилась она, растворила проклятье, а затем юркнула под его рукой к двери. «Пик-пик-пик-пик!» — отозвался магический гид разведчика, и Гер схватил беглянку за китель.
— А, ну, постой.
— Чего тебе? — Она резво вывернулась из его захвата, отступила к противоположной стене. Заозиралась. — Новые подозрения в разврате? Или тебе опять не угодил персонал? А может очередной горец? Что ты смотришь, как баран на новые ворота?! Дано не видел?
— Нет, но… — ее слова пролетали мимо, не особо задевая. Разве что про барана были обидны, но и то не очень. Ведь в голове метаморфа билось громкое и основательно поднадоевшее: «Самки нетопырей падки на эмоции». Самки, эмоции… Таррах! Как он мог так долго заблуждаться и искать пути решения!
— Тогда в чем дело? — возмутилась настороженная Сумеречная и, отскочив, чуть не стукнулась о стену, когда многоликий потянулся к ее косе.
— Листик… — Несомненная ложь, и в волосах девчонки ничего в помине нет, но радостное «Пик-пик-пик-пик-пик!» эту уловку оправдывало.
— Спасибо, — буркнула недоверчивая оказия, проследив за тем, как Гер отступает от нее и освобождает путь. И совсем тихо: — Давно бы так.
Она исчезла в комнате Его Высочества и с позволения последнего на ключ закрыла дверь, а Гер остался стоять в коридоре, с виду отрешенный, но на самом деле, как громом пораженный.
— Очень интересно, — произнес он задумчиво, — и неожиданно…
— Дя! — согласилась лопоухая нежить, объявившаяся рядом.
— То есть она и я…
— В пикантной ситуации, — подсказала кука, с невинным взглядом разглядывая коготки на своих лапах.
— И все соглядатаи наши, — заключил метаморф.
— Абсолютно, — заверила теневая, распластавшись по его плечу и хвостом обняв шею.
— Н-дя, и какое счастье, что ты сам догадалсь-ся так скоро. Й-я уж и не знала, как намекнуть…
— Хм, будто бы прямо сказать не могла?
— А прь-рямо нынче травмоопасно, — шепнула она и исчезла И, словно бы подтверждая ее слова, девчонка, вышедшая от капитана команды, при виде Дао-дво на мгновенье остолбенела, вызвав очередной всплеск пиков, и поспешила уйти, разве что не побежала.
— Это нужно проверить, — решил Гер и толкнул дверь в комнату Его Высочества. — Равэсс, есть зацепка, не давай парням отбой.
— Но ты только что… всего пять минут назад… — высокородный метаморф оторвался от полировки меча, посмотрел с укором.
— Ошибся. Теперь уверен. У меня получится, — косой взгляд на поворот, за которым скрылась девчонка и настоятельное: — Но что бы я ни сделал, вы не вмешиваетесь.
— Рад слышать о предстоящем успехе. — Улыбнулся принц. — Правда не совсем понял твоего условия. Хоть намекни, чего ждать?
— Ничего особенного, пока… Быть может расставлю все точки над I со своей невестой.
Равэсс прищурился, отложил меч и поднялся. Несколько мгновений он внимательно смотрел на Дао-дво, а затем тактично поинтересовался:
— После этих… точек ты в живых останешься?
— Всенепременно
Глава 6
Гад, как есть гад! По глазам вижу, он что-то задумал. Малоприятное. Нет-нет и улыбнется скосив взгляд в мою сторону, нет-нет и повернется, ловя меня на рассматривании своей довольной физиономии, подмигнет. А апогеем Герова сумасбродства стал воздушный поцелуй, он же стал и последней каплей. Я поняла, что пора бежать, рыжий видимо тоже что-то придумал и с ехидной улыбочкой направился следом.
Милостивый Боже, от чего такое предчувствие нехорошее? Томящее и какое-то незыблемое, словно бы все решено. И спросить, что происходит не у кого. Кошмар!
Ладно, без паники. Сейчас я от него оторвусь, заверну за угол и шарахну по психу проклятьем забвения и окаменения на всякий случай. И так сказать, для профилактики, чтобы более не смел на мне тренировать свои ужимки. Вдох-выдох и…
Я застыла за каменным столбом, затаила дыхание и природа, со мною вместе затихла.
Ветерок растворился в воздухе, травы замерли, шмели жужжать перестали почти.
Тишиной накрыло невероятной, такой словно бы я под… под пологом! Осознание происходящего накрыло с головой, я от столба отскочила, надеясь вырваться из радиуса действия разведческой примочки, а попала в крепкие объятия.
— Попалась! — возвестил Дао-дво, притискивая меня к груди и сковывая своей лапищей мои кисти.
Не знаю, о чем думал этот самоубийца, а я лишь о том, как от него убежать, и проклятье, сорвавшееся в последний момент с рук я раза в три усилила.
— Таррах! — раздалось грозное над головой, а далее двадцатисекундная заминка и новое восклицание. — Да у тебя успехи!.. Растешь в моих глазах, — похвалил он, и только лишь затем заметил мое отступление. — Сумеречная, куда?
А мне все равно куда, главное подальше.
— Стой! — Ага, конечно! Вот прямо сейчас возьму и остановлюсь. Размечтался. И я несусь что есть силы, на ходу выплетая сеть некроманта и ловчую к нему. Как показала практика, даже сильные проклятья этому гаду не помеха; так что на смертельные проклятья не уповаем, спасаемся хитростью.
И полминуты не прошло многоликий взмыл в небо ястребом целым и невредимым.
Крикнул пронзительно, с опозданием заменив птичий голос на свой.
— Стой! Поганка…
— Отстань, зараза! — и опрометью кинулась в кусты, где ранее искала травы для Барона.
Он пусть и оборотень, но восстановить кусок оторванной плоти за трое суток так и не сумел. Зато я своей помощью помогла и ему, и себе — узнала обстановку вокруг городка.
И вот пробираюсь в тени кустов, пачкая руки и коленки я сверху слышится:
— Догоню, хуже будет! — А не догонит, останусь в живых, поняла я и раскинула сеть над колючими ветвями как защиту и ловушку, оставив пару-тройку входов над ловчей.
Прошмыгнув под кустами, притаилась на отшибе зарослей, где заканчивается ровная площадка и начинается овраг, чтобы без проблем сбежать из-под сети, когда Гер полезет внутрь.
Но вот слышится шорох, тихий, словно ступает кто-то невесомый и осторожный. И звук приближается, а приближаясь, усиливается. В страхе не успеть и опять оказаться в лапах многоликого, подобралась, раскрыла сильнее свой лаз и уже готова была спрыгнуть вниз, как вдруг шорох раздался не сзади, а впереди.
— Мамочки! — Визг оглушил подобравшегося огромного варана всего на мгновение, и его пасть щелкнула у самых моих губ, раскрытых в крике. — Ах ты!..
Я была уверена, что это надоедливый многоликий, именно поэтому, вначале дала ему под дых ногой, затем зарядила пощечину слева, справа и почти засветила в глаз кулаком, как вдруг теплые объятия повторились и Графитовый, плавно утянув меня в кусты, сжал до хруста.
— Застынь.
— О! Гер… Бо-о-же…
— Тихо! Шипастые псы не переносят высокие звуки.
И в подтверждение его слов, на загривке твари, принятой мной за варана, стали проступать шипы, а затем и глаза поменяли цвет, завершая образ монстра из высшей нежити. Признав его, я обомлела, отец был прав, они ужасны.
— Что?! — это я произнесла совсем беззвучно, а рыжий хмыкнул, обдав мое ухо дыханием. — Мы на полигоне с черным кодом, ты привлекла одного из псов.
Черный? Привлекла? Милостивый Боже, мы умрем до начала игр! Вернее, я, у Даодво еще одна жизнь потом останется. И в подтверждение моих слов в зоне видимости появилось еще пара-тройка спин, усеянных шипами.
— Г-г-ге-е-е…
— Ах, да. Позвал дружков, — хмыкнул многоликий и предложил мне с авантюрной ноткой в голосе. — Слушай, раз уж мы сюда забрели, предлагаю, кое-что проверить.
— Ч-что? — Он смеется? Я тут прощаюсь с жизнью в прямом смысле слова, а он…
— Ну, да, проверить, — отозвался беззаботно. — Вытяни руку к песику, посмотрим, принимает ли нежить тебя за родную. — Абсурд. Я жить хочу, а он предлагает добровольно залезть к монстру в пасть!
— На куке проверим! — нашлась я и даже выдохнула с облегчением, совсем чуть-чуть.
— Нельзя, с ней вы были в сговоре и еще неизвестно чем именно ты ее подчинила. — Ухмыльнулся многоликий, перехватив меня сильнее.
— Дао-дво… — попыталась вразумить, ибо приближающийся ко мне пес, не был дружелюбен. Рык, исходящий из его горла, пригнутая к земле голова и взгляд тяжелый, не говорили о недостатке родственных душ.
Появилось желание сбежать, только на этот раз еще более паническое, чем прежде.
— Сумеречная, не стоит…
— Стоит! — я ногами начала отталкиваться от земли и его толкать назад, но он с легкостью давил все импульсы. — Гер!
— Намина.
— Рыжий!
— Русая, — не отстал зараза и не выпустил.
— Метаморф…
— Человечка, — хмыкнул в самое ухо, отслеживая медленное и решительное приближение высшей нежити ко мне. — И не надрывай голосовые связки. Лучше скорее его потрогай.
— Он меня съест! — в попытке отгородиться выставила руки вперед.
— Вряд ли. Он вышел к тебе без шипов, я сам едва его признал в таком обличье.
— Но…но… это еще не основание… — попыталась возразить и зажмурилась, потому что монстр приблизил нос к моим рукам, опалил дыханием и тишина, долгая и томительная. Хотелось бы думать, что на этом все, конец мучениям и ужасу. Но тяжелое дыхание пса и тихий хмык рыжего, говорили о противоположном.
— Что и следовало доказать, — произнес Дао-дво, ослабляя хватку. — Они не воспринимают тебя съедобной. Не дрожи, сама посмотри.
А я открывать глаза не смею, не дышу, не двигаюсь, не живу почти. С ног до головы окаменела и мечтаю лишь об одном, вот сейчас я проснусь, а рядом никого. Но слышится еще один смешок и рыжий шепчет мне в самое ухо.
— Сумеречная, хватить труп из себя разыгрывать, глаза открой и погладь.
— К-кого?
— Песика, — перекривил многоликий. — Думаешь, он просто так сюда пришел? Давайдавай, прояви внимание. Иначе…
— Что? — спросила сдавленно, а руку убрать страшно, вдруг цапнет.
— Иначе, он меня со скуки оприходует. — Оприходует хорошее слово, многозначное, так и хочется взять худший из вариантов и съязвить, но Гер же псих, с такими шутки плохи.
— А может оно и к лучшему? — спросила в надежде, что меня сейчас же выпустят, и я сбегу. Но этот, слов нет кто, вместо того, чтобы оскорбиться со смешком поцеловал меня в висок.
— Не отвлекайся. Гладь.
Кажется, в это мгновение моя ненависть к многоликому перешла в новую фазу, потому что я распахнула глаза, удостоверилась в том, что есть меня никто не намерен, отодвинулась от метаморфа и, вопреки собственному страху, притронулась ко лбу опаснейшего из созданий. Несколько мгновений ничего не происходила, затем зверь шипы убрал, посмотрел на меня доверчивым чистым взглядом, вновь напоминая более ящера, чем пса, и голову положил на колени.
— Скирь-скирь… — издал он тихо и потерся мордой о мое бедро.
— Мамочки!
— Дела! — воскликнули я и рыжий, когда остальные псы на брюхе поползли в нашу сторону. Разлеглись по кругу, недовольным «скрр» отметив, что Гер прикрывает меня со спины, и по очереди стали подставлять головы под мои руки.
— Ми-милостивый Боже… Ты это видишь?
— Сам в шоке, — отозвался многоликий и прежде чем исчезнуть, повторно чмокнул и скупо похвалил: — Молодец.
— Рыжий?! — позвала пустоту. А в ответ полные недовольства «Скирь-скирь».
— У-у-у-у-у…
Более часа я провела на полигоне, безостановочно поглаживая псов по их загривкам.
И время для меня остановилось, из-за угрожающего «ск-р-рр!» я никого не могла позвать по браслету, да и никто из смертников не интересовался мной. Шумели травы и кусты, в вершинах деревьев гулял ветер, солнце постепенно перестало припекать и ушло за тучу, а нежить все не отстает.
— Скирь, скирь…
— Боже, да когда это уже закончится? — прошептала я в сердцах и со слезами в голосе, и мир откликнулся на мой призыв появлением восторженной куки.
— Ух, ты! И что это у вас тут делаетсь-ся. Никак наступил праздник Почесун, дя? — ближайший к ней пес подмигнул, подтверждая. — Ой, а можно и мень-ня, мень- ня?! — воскликнула она и ринулась мне под руку.
— Симпатяшка? — я боялась поверить в удачу. — Это ты?
— Дя й-я, — подтвердила лопоухая, — но ты не отвлекайсь-ся! — и оттеснив главаря шипастой стаи, схватила мою ладошку, и сама потерлась о нее мордашкой. — Погладь, а?
— Гладить… — Нет, гладить я уже никого не могла. Подхватила теневую и со всхлипом прижала к груди, наплевав на сердитое «Скирь-скирь». — Симпатяшка!
— Уря! Хоть ты мне рада, — тут же откликнулась она, хвостиком поглаживая мои пальцы. — А то, представляешь, мень-ня такую хорошую с тренировки выгнали за подсказку. Бь-бяки! Дя-дя, все трое бь-бяки зловредные, а одна из них еще и чешуйчатайя.
— Выгнали с тренировки… с какой?
— С твоими должниками. Вот сейчас у них появь-вятсь-ся проблемы и сами позовут…
— с серьезным видом сообщила она и вздрогнула всем тельцем. — Ой, зовут!
Взвизгнув пронзительно теневая исчезла, точь-в-точь как Гер, без слов и объяснений.
А я осталась одна, вернее в окружении оголодавших до ласки шипастых.
— У-у-у-у-у… — Взвыть получилось еще более душераздирающе, чем раньше. Миг и в моих руках опять Сипатяшка: — Кука?
— Дя, вернулась спросить. А ты почему здесь до сих пор сидишь?
— Мне уйти не дают.
— Они? — удивилась тварюшка, кивнув на псов, и фыркнула: — Так прогони. Для тебя они по сути простые псы. Встань скажи им: «Кыш отсюда» и сама уходи.
— Загрызут, — призналась я в самом жутком своем страхе. Том самом что удерживал меня на месте без малого два часа.
— Кто?! Эти? Вот ты даешь! Их впервые за две сотни лет существований-я погладили, а не прокль-лятьем пнули под шипастый хвост. — Последнее она в пантомиме изобразила и ухмыльнулась, тряхнув ушами. — Кто ж такую ласковую грызть будет? Дя они сами за тебь-бя… — призналась кука и осеклась, поймав мой взгляд.
— В самом деле?
— Не советую проверь-рять, но в общем… — нежить лапки сложила, носик хвостиком потерла и почти неслышно призналась: — Дя.
И я сделала то, что было в привычке у отца, не желающего видеть зверье во дворе нашего дома. Вскочила на дрожащих ногах, за кусты ухватилась и рыкнула: «Марш в будку! Живо…» На меня сердито посмотрели семь пар прищурившихся глаз, но я не подалась и не обратила внимания на рык вожака. Онемевшей ногой притопнула и рукой махнула в сторону оврага:
— Это что еще за мансы?! Бегом!
— Скирь… — желая разжалобить, псы прижали уши к голове и ссутулились.
— В другой раз и без выпендрежа, — смилостивилась я, пригрозив напоследок. — А сейчас, пошли вон отсюда!
— Фарг! — отозвался главный из них, мою руку лизнул и растворился в воздухе, а за ним остальные.
Не веря в удачу, рухнула на землю и захохотала.
— Намина, Наминочка, что такое? — Симпатяшка не на шутку забеспокоилась. — Тебе плохо? Вызвать целителей на полигон? Наминка… — затрясла за грудки, не добившись ответа. — Не молчи, объй-ясни, что случилось.
— А всего лишь придумала…
— Что придумала?
— Как рыжему отомщу за то, что он меня с псами оставил, — произнесла с нескрываемым злорадством.
— Ой, не повезло этому рыжему… — заявила она, затем нахмурилась и испуганно затараторила: — Не надо натравливать их на хозь-зяина! Он хороший. Он думал, ты знаешь, как справитсь-ся с псами. Иначе бы ни за что никогда…
— Да откуда?! — Я сняла нежить с груди, взялась расплетать сети некроманта, что осталась на кустах плотным пологом. Руки дрожат, самое то, чтобы их занять. — С чего вдруг он предположил, что я знаю?
— Из третьей книги по играм! В конце, где значитсь-ся: «А теперь коротко о смертьнесущих», — пролепетала Симпатяшка, взлетела на мое плечо и с надеждой заглянула в глаза. — Хозь-зяин именно поэтому ушел. Был уверен, ты справишьсь-ся.
Мы замолчали на минуту или две, прежде чем кука вопросила:
— Так ты простишь?
— Нет. Но отомщу иначе.
На этом мы разошлись. Кука отправилась к тренирующейся с мастерами команде, я к себе в комнату. На душе не то, что муторно, отвратно. И опять получается, сама во всем виновата. Не дочитала. А как прочесть то, от чего воротит, если нет ни настроения, ни желания пересилить себя? Ко всему прочему выходит, что Дао-дво все-таки нашел, чем отвлечь соглядатаев, и как сказал Его Высочество, выручил команду.
Придя к себе, покупалась переоделась и легла, ощущая себя абсолютно несчастной.
Рыжий сволочь, смутил, напугал, заставил наступить на горло собственному страху и бросил, даже не удосужившись спросить, знаю я о своих возможностях или нет.
— Что б его! — воскликнула в сердцах и стукнула подушку. За то, что команду выручил, конечно, спасибо, а за то, что меня подверг очередному показательному обучению… я готова его растерзать. Отомщу, точно отомщу, а затем потребую, чтобы ставил в известность обо всех всплесках неуемного наставничества. Или наоборот, вначале потребую, затем отомщу. На этом мое мысленное возмущение, прервал голодный зов желудка. К сожалению, он напомнил о себе с опозданием, а потому в комнату уже ничего через браслет заказать нельзя, придется идти в столовую.
Я и пошла, но лучше бы осталась в комнате. Поначалу ничего не происходило, а вот потом ко мне стали долетать не только ехидные смешки и многозначительные хмыки смертников, но и обрывки фраз.
— … довольный до скрипа зубов он загнал ее в кусты, — вещал кто-то хорошо поставленным голосом, — позволил почувствовать себя на свободе. А сам подготовил ловчую…
Вот не одна я лазила в зарослях, подумала кисло и улыбнулась.
— Он быстро разбросал по кругу несколько силков и ринулся внутрь, — продолжил рассказчик, и все, затаив дыхание, ловили каждое слово. — Как ни странно некоторое время ничего не происходило. Не дрогнул ни один куст, не шевельнулся на ветвях ни один листок.