"Время вышло" неожиданно громко объявил браслет девчонки и любвеобильный Дельгато застыл перед Сумерькой, так и не добравшись до ее губ.
— Все-таки не выдержала и сама остановила, — усмехнулся Гер, обращаясь к теневой. — Видишь. Ничего страшного не произошло. Мелочь была не согласна, но произнести так ничего и не смогла, в отличие от раздосадованной девчонки.
— Проклятье! — воскликнула сероглазая в сердцах и рванулась из рук наглеца. С остервенением вытерла шею и щеку, к которым смертник успел присосаться, двинула стул и возмутилась: — И где эта многоликая сволочь?! Ирод, свинья, рыжий, да чтоб тебя!..
— Я здесь. — Дао-дво спрыгнул вниз и, обернувшись человеком, выпрямился во весь рост и улыбнулся тому, что его появление мгновенно набрало на браслете десятикратное:
"пик-пик-пик…"
* * *О том, что день предстоит тяжелый, я знала, но не предполагала насколько он будет плох. Всю ночь думала над тем, как вызвать ревность метаморфа, к утру поняла, что не представляю, чем могла бы его задеть. Любить он меня не любит, желать не желает и вряд ли когда-либо покусится на утрированное отсутствие груди. В нем проскальзывало что-то от собственника, не терпящего посторонних на своей территории, но в моем случае это чувство было наносным. А потому, не нарушая пакта о НЕ раздражении, я могу лишь разыграть Дао-дво. Идея с экспериментом пришла неожиданно, затмив воспоминания о том, что Гер провел колоссальную работу по моей защите. Именно поэтому от моих просьб о "помощи" шарахались все смертники от мала до велика, а полу-оборотень принесший обед в комнату, сбежал через окно.
— Стой! Зараза… — завопила я вслед беглецу и чуть не получила створкой по лбу.
Вернее, получила бы, не придержи ее сверху некто с широкой улыбкой.
Метаморф, крупный, сильный, темноволосый он сидел на крыше домика и внимательно на меня смотрел. Внимательно и без опаски, свойственной всем местным.
Это было приятно и обнадеживающе. А дальше слово за слово, и индивид с лучезарным оскалом и смутно знакомым голосом храбро согласился помочь.
— Я Дел, — представился он.
— Намина, — скромно потупившись, пригласила его забраться в комнату.
— Прославленная Сумерька? Очень рад наконец-то встретить, — многоликий оказался не промах в спальню влез и с удобством расположился в кресле, прям напротив подноса с обедом. — Так вам потребовалась помощь с этим? — Взгляд на крышку скрывающую еду и многообещающее: — Я могу.
Он и помог, виртуозно расправляясь с блюдами, уходя от прямых вопросов и все чаще уточняя у меня, почему все в городке сбегают от такой милой чело… девушки. Надо ли удивляться, что намекнув о некоем эксперименте, я тут же нашла охотного помощника и головную боль в одном лице. Дел не стеснялся задавать личные вопросы и постоянно шутил. Не будь я под действием тройной дозы успокоительного, выпитого ради спокойствия Гера, давно бы умерла от смеха или дала Делу в нос. А так, я вяло отмахивалась от настырных расспросов, пространно отвечала на уточнения об эксперименте и, подавляя сонливую инертность, все чаще смотрела на дверь подземной лаборатории, где мы расположились.
А рыжий не появлялся…
Он не явился, ни когда я вплотную подошла к новому знакомому, ни когда коснулась его плеча, ни когда этот индивид с победной улыбкой потянулся меня обнять! Дыханием опалил щеку и чуть ли не коснулся носом моих волос. Я с опозданием скрыла их платком, толкнула помощничка в кресло и вот тут увидела куку на подлоконнике. Симпатяшка смотрела с удивлением и осуждением, а я не спешила оправдаться. Ведь если подумать, уж она-то Гера приведет! С минуты на минуту, с секунды на секунду!
А он все не идет…
Дел уже с поцелуями лезет, а Дао-дво нет, как и не было.
Уж время вышло, а рыжий…
В расстройстве, прорвавшемся сквозь спокойствие, швырнула проклятьем забвения в распустившего руки многоликого и ругнулась на рыжего в этот раз в слух. И как по закону подлости, Дао-дво появился в тот же миг. Мелькнула мысль: "Убьет!". И уже не важно, баран он или свинья. Я инстинктивно сжалась под взглядом блестящих карих глаз, не представляя, что делать и куда бежать, а он вдруг улыбнулся.
— Прекрасная постановка!
— Что? — Я ожидала совсем иного, я к другому мысленно готовилась, а он похвалил.
Где крик? Где обвинения? Где желание громить и крушить? Съехидничать, иронично задеть, проучить или опять просветить на наглядном примере?
— Прекрасная постановка, — повторил Гер чуть ли не по слогам, — великолепный выбор ситуации, партнера и сюжета. Правда, ни одного пика вы не собрали, но это не беда.
Главное практика.
Он в своем уме? Я судорожно сглотнула и сжала кулаки. А может, это простая прелюдия перед словесным уколом? Пусть будет она, так я хоть наговором чесотки награжу гада, в отместку: за прошлый поцелуй, нынешнее порицание и наглые руки, тянущиеся ко мне.
Но нет. Гер приблизился почти вплотную:
— Как бы там ни было, теперь я точно знаю, ты готова.
— К чему? — голос сел, не смотря на мою отрешенность.
— К постели, — и длани многоликого медленно поползли по моему телу от талии вверх, — к сцене с горизонталью, к новому этапу развития отношений… — Пальцы Дао-дво замерли под грудью, не вызывая абсолютно ничего, ни отторжения, ни восторга. Я с трудом подавила зевок. — К слову, от тебя должным образом разит успокоительным.
Двойная доза?
— Тройная. — И теплые ладони перетекли мне за спину, сам он стал уж совсем близко.
За такое у нас в деревне в морду бьют, а мне все равно.
— Хм! По-моему, все сложилось как нельзя лучше: ты в платье, я без кителя, мои нервы напряжены до предела, ты спокойна, как опытный делец. И что особо радует, молчалива, ни лишних вопросов, ни смущения… — тихий хмык и разочарованное, — даже конфетку не пришлось давать.
— А-а-а-а?.. — протянула вопросительно, чуть ли не с зевком.
— Б-э-э-э, — перекривил он мою интонацию и заявил, — что ж, начнем!
И как говорили мои одноклассницы из ведической школы, далее стало не до сна.
Меня притиснули к горячему телу, одновременно целуя в шею, задирая платье, пятерней обшаривая все, что пониже спины и мягко приказывая: "Обними меня и откинься назад".
— Что?
Он объяснять не стал, сам прогнул, да так, что перед глазами все поплыло и пришлось за метаморфа ухватиться, а после рыжий манипулятор зубами впился в мою грудь.
Вернее, в платье, но удивленная до глубины души я не сдержала приглушенный вскрик.
— Ты что творишь?
— Играю.
— Но…
— Не переживай, третий лишний нас не видит, — неправильно понял мое замешательство Гер и рукой потянулся к лифу. — Что ж так туго…
Я хотела ответить, что там снизу не только рубашка, а также тренировочный корсет и жакет, но рыжий, рванув ворот платья, и сам все увидел. Выдохнул:
— Ты права, будет лучше, если мы продолжим не здесь.
Очередное мое "что?", а с ним и испорченное выходное платье потонуло без ответа в непроглядной тьме портала. Мрак, вспыхивающий золотыми искрами еще не растворился, а меня уже знобит от страха, прорывающегося сквозь тройственное спокойствие.
— Где мы?!
— Не паникуй, продолжаем, — ответили мне и закрыли рот поцелуем. И я задохнулась.
Надо отдать Геру должное, он вел игру хорошо — тщательно обследуя мое тело поверх одежды и не давая продохнуть. Да так, что я не сразу заметила, как оказалась лежащей на полу поверх пушистого ковра. А сверху нависает многоликий и стремительно освобождает меня от корсета, рубашки и… Остального на месте уже не было.
— Где мои штаны? — спросила с возмущением.
Метаморф неожиданно хрюкнул и головой уткнулся в мое плечо, спросил с едва уловимым хрипом:
— Тебя сейчас только это интересует?
— Не только, — призналась честно и вопросила, вызвав еще один веселый хрюк: — Где мое оружие?
— Ты сейчас не об этом должна думать, — сообщили мне, дунув в ушко, — а о звездочках и бабочках в животе…
— Так я о них и думаю! — возмутилась я и, повернув голову, посмотрела на Графитового строго. — Там были метательные звездочки и кинжал-бабочка… а в лаборатории остались ритуальный нож, два клинка и игла.
На этом Дао-дво скатился в сторону и заржал. Я могла бы назвать его смех хохотом, но всякий раз, когда я возмущенно толкала рыжего в бок, требуя объяснения его веселья, он начинал еще громче гоготать, держась за грудь или вытирая глаза.
Именно из-за его затянувшегося веселья, мы явились на тренировку с небольшим опозданием, он красный от смеха, я от непонятного смущения. И ведь отнюдь не хотела веселить, серьезно подошла к разыгрываемой сцене и, в общем-то, беспрекословно слушалась. И даже за снятые штаны не упрекнула, а он… многоликая зараза, всю тренировку непрестанно улыбался, с предвкушением поглядывая на меня. И это предвкушение "чуда" не выбили из него на спарринге ни наш декан, ни бывший Гирби.
Именно из-за его затянувшегося веселья, мы явились на тренировку с небольшим опозданием, он красный от смеха, я от непонятного смущения. И ведь отнюдь не хотела веселить, серьезно подошла к разыгрываемой сцене и, в общем-то, беспрекословно слушалась. И даже за снятые штаны не упрекнула, а он… многоликая зараза, всю тренировку непрестанно улыбался, с предвкушением поглядывая на меня. И это предвкушение "чуда" не выбили из него на спарринге ни наш декан, ни бывший Гирби.
Агирбин Найски гонял Гера по залу без малого два часа, а тот, отбегав все, даже не запыхался. И позднее стоя в библиотеке с широкой улыбкой, поблагодарил:
— Спасибо за разминку.
— Разминка? — переспросил Его Высочество.
— Все три часа? — уточнила Сули. И оба они получили кивок в ответ. В комнате наступила тяжелая и недоверчивая тишина, все смотрели на разведчика с сомнением, особенно парни.
— Полный резерв? — вопросил у рыжего бывший лемур, вернее бывший лиррос, внимательно при этом поглядывая на меня.
— Да, — не то похвастался, не то пожаловался разведчик со вздохом, и мастер нахмурился.
— Давай за мной…
Они ушли, я осталась зачитывать команде свои исследовательские "вирши". К концу лекции, когда парни смотрели на охрипшую меня слегка осоловевшими взглядами, Найски на руках принес тощего трехметрового черного удава и почему-то, абсолютно не боясь за гада, вручил его мне. Сули хмыкнула и покачала головой, Равэсс, немедля сообщил о скорой отправке в городок и почему-то назвал змея Гером.
— Графитовый, держись…
Графитовый? Я внимательнее посмотрела на бездыханное существо в моих руках и пальчиками провела по шкуре. Чернота, стираясь, засияла сталью. Точно Гер. Вот только, почему до сих пор не пришел в себя? Этим вопросом я задавалась трижды: после перемещения, после вливания в многоликого моего состава РИД и после появления теневой, обнаружившей пустой резерв хозяина.
— Божечки мои! — воскликнула Симпатяшка, увидев частично отмытого от сажи удава.
— Хозь-зяин! И зачем только ты мень-ня за нетопырь-рями следить оставил? А теперь вот, покалечилсь-ся. У-у-у-у-у-у! — тоскливо выдохнула она и почти сразу же взвилась, схватив меня за грудки: — Намина, кто его так? Кто?! Говори…
— Гир… Агирбин Найски с ним уходил, и с ним же вернулся. — На этом сообщении всю воинственность теневой, как ветром сдуло:
— М-дя! Удружил, — шепнула она и спустилась к Геру на одеяло, вздохнула. — Ладно уж, если его за дело избили, надо это использовать. Осталось дождатьсь-ся инспекторов.
— Кого? В смысле избили? — Мой вопрос не успел стихнуть, а в двери уже постучали.
— Кадет Сумеречная, откройте!
— Минуточку я не одета! — отозвалась с застенчивой интонацией и потребовала объяснений у теневой: — Симпатяшка, что случилось?
— Хозь-зяин твоего псевдоподопытного немного покалечил. И не смотри так, Дельгато заслужил! К тому же ваша легенда только такого обращений-я с соблазнителем и требует.
— Так Дел это… капитан команды действующих имперских смертников, — произнесла ошарашено и посмотрела на пресмыкающегося Дао-дво, то бишь на Гера в обороте.
Милостивый Боже, а я получается, чуть не выдала имперцу козырь нашей команды, смертьнесущую! И как Гер меня не убил за такое? Даже выговор не сделал. А может, ждет подходящего случая?
— Открывай… — сквозь поток мыслей прорвался голос теневой, — иначе дверь выломают. И помни, после встречи в лаборатории, вы с Гером из спальни не выходили.
— А… — хотела спросить и замялась.
— Что?
— Когда он успел переговорить с Дел…льгато?
— А когда тебя в спальню переместил, отлучился на пару минут. — Подмигнула она и прежде чем исчезнуть, повторила: — Дверь отвори.
Но не успела я сделать и пары шагов нежить вернулась и зашептала с осуждающе:
— Ты это… губы хоть покусай, волосы взлохмач посильнее. Ты ж только что с постели, в которой бревном лежит обессиливший жених. — Мы обе посмотрели в направлении кровати и теневая произнесла: — Н-дя, страшно представить во что вы играли, ну да ничего… Не стой столбом, действуй!
А в коридоре уже слышится:
— Именем короля, откройте!
Быстро приведя себя в соответствующий легенде вид, я вышла навстречу посетителям, перегородив рукой вход в спальню. Потрепанная и босая, без платка, зато в перчатках и в очередном платье, частично застегнутом на груди, вроде бы и одета, а все равно ощущала себя маленькой и несчастной на фоне элегантного и подтянутого Авура, но даже с места не сдвинулась, когда он рявкнул:
— В сторону! — стою, думаю о том, что надо бы все-все пуговички застегнуть.
— Освободите проход, — продолжает кровопийца. — Не заставляйте меня применять силу, иначе пожалеете. — И трое имперцев, стоящих за его спиной, подтвердили это заявление бордоволосого кивками.
Грубой силы не чураются. Ну-ну…
— А по какому праву вы вторгаетесь?
— Чтобы зачитать приговор. В соответствии с пунктом Устава 16.8.9 смертник Герберт Дао-дво обвиняется в нападении, а вы, Сумеречная, в подстрекательстве к драке. Вас обоих надлежит задержать до начала игр.
— Вы явились из-за драки? — Интересный оборот, а случаем, не месть ли это за обман соглядятаев? Если так, то я даже не хочу знать, что с нами станется за время заточения, а тем более на себе испытывать. Нужно срочно что-то сделать, сказать и не дать нас увести!
— Простите, вы хоть осознаете, что находитесь на территории города смертников?
— Несомненно, я знаю… — начал вампир презрительно, но я договорить не дала.
— А здесь, как вам должно быть известно, драки не только приветствуются, но и поощряются императором. Особенно те, что приводят к потере жизни у одного или всех участников свары.
— Дельгато не входит в число участников… смертников! — быстро поправился он.
— Да? — голос дрогнул. Только бы не выдать растущее волнение. — В таком случае метаморф был из обслуги?
— Из помощников, — раздраженно рыкнул бордоволосый и заговорил со мной, как с умалишенной. — Дельгато мой помощник в спаррингах для вашей команды. И чтобы не было глупых вопросов, сообщаю — с недавних пор я заменяю предателя Тагаша Уо.
— Правда? — Пуговички аккуратно застегнулись, волосы пригладились. — А я что-то не припомню вашего официального представления команде? — не менее едко протянула я. Уж кто бы говорил о предательстве. Из-за одной этого кровопийцы Авура трое мастеров были заключены в тела животных!
— Оно не состоялось по причине отсутствия команды! — рявкнул вампир и его щегольский лоск растворился в растущем раздражении.
— Не знаю, что до команды, а мы были здесь, — солгала не моргнув.
— Докажите!
— Попытайтесь опровергнуть. — В ответ скрип зубов, а я припомнив Нваг-нваг Севойя и его манеру вести переговоры, позволила себе пару тройку умозаключений: — Итак, если официального представления не было, значит, пропуска у вас, многоуважаемый Аквиус Авур, нет, разрешения на посещение тоже нет, улик нет, прав на задержание нет… К слову, ваше явление под мою дверь считается незаконным. Не говоря уже о попытках, не побоюсь этого слова, совращения со стороны вашего помощника. Ведь его в городке быть так же не должно.
— В сторону! — Я стою. Кровопийца свирепеет. — Уйди, дрянь, пока я сам тебя не убил.
— Ладно, — и сделав шаг назад, закрываю дверь. — Спасибо, что навестили, не скажу, что приятно, но…
— Таррах тебе в глотку! — вызверился бордоволосый и попытался самостоятельно меня сдвинуть. — Гребанная человечка…
— Аквиус Авур, вы переходите границы дозволенного. — С трудом увернулась от его лап. — Уберите руки!
Возглас получился громким и что таить боязливым, вампир чуть было не коснулся моих волос. Пусть он и в исключительно белых перчатках, все равно стало страшно.
Сзади послышался треск, затем скрип и неожиданно над самым моим ухом раздалось грозное, пробирающее до костей:
— Убери руки, мразь, иначе оторву! — рыкнул восставший из мерт… из оборота Гер и уверенно задвинул меня себе за спину. Выпрямился, вышел в коридор и захлопнул дверь перед самым моим носом, а напоследок таким взглядом одарил, что стало понятно — сиди дома.
Я и осталась — в комнате, затаив дыхание, прислушивалась к происходящему в коридоре. А там тишина. Невольно вспомнился отец и его вот такие же разборки с торговцем полу-оборотнем, нагрубившим маме. Папа зашел за ним на склад и обстоятельно… поговорил в тиши. Что примечательно, глава нашего семейства вышел через пару минут, а вот заядлый спорщик — нет.
Гер вернулся так же вскоре сердитый хмурый и медленный. Он закрыл дверь, привалился к ней спиной и несколько мгновений стоял неподвижно, позволяя подметить сбитые костяшки рук, синяк на скуле, заплывший глаз, почерневшую от сажи одежду, рубашку, порванную на плече и локте, глубокий порез на груди. Он не выглядел как герой любовник, а вот как совершивший суд над Дельгато — вполне.