– Нет, и не собираюсь пробовать. – Гриша для пробы ткнул рукоятью топорика в плечо бывшего хозяина. – Заводись, поехали.
– Куда?
– Вверх!
– Да пожалуйста.
Тарелка поднялась и стремительно стала набирать высоту. Грише совершенно не понравилось полное отсутствие перегрузок, во время полета к Сириусу приходилось часами лежать в кресле.
– Что-то тут не так.
– Чуешь, а понять не можешь, примитивный! – снова захихикал Ийермуск. – Здесь все ненастоящее.
– Виртуальная реальность? – робко поинтересовался Гриша.
– Даже не она. Тут еще ничего не создано, пустое место, шаблон.
– Зачем же мы сюда забрались?
– Это тебе виднее: ты ведь меня похитил. Я бы с радостью вернулся к своему Императору и принял из его драгоценных щупалец любое наказание… Но батарейки сели, обратно не выбраться. Дорога к Сириусу, Единственному и Настоящему, будет долгой.
– А к Земле, Единственной и Настоящей?
– Не кощунствуй! – строго погрозил Грише Ийермуск. – Фуфло ваша Земля, и пустое место. В принципе… – Он поскреб небритую щеку, что-то высветил на маленьком экране перед собой. – В принципе, есть шанс. Примерно один из десяти в тринадцатимиллиардной степени. Правда, это я втупую прикинул.
Тарелка пробила однородный слой облаков, оказавшийся толщиной всего-то в километр, и яркое сияние залило кабину. Ийермуск быстро включил фильтры.
– Что там? – задрал Гриша голову к потолку.
– Опрозрачиваю.
Ийермуск опрозрачил верхнюю часть тарелки и Гриша охнул, выронив топорик. Невообразимой красоты и яркости разноцветные вихри кружились в небе, насколько хватало глаз.
– Вот это скринсейвер!
– Туп ты, живорожденный, и темен. – Ийермуск ногой затолкал топорик поглубже под пульт и откинулся в кресле. – Копия.
– Копия чего?
– Копия Реальности. Цифровая, конечно, поэтому не передает всех оттенков… Вот так и выглядит Сириус на самом деле.
Выглядел Сириус неплохо, но спустя минуту у Гриши затекла шея и ему надоело любоваться.
– Ийермуск, рассказывай. А то я тебя кортиком изрежу, я зверею уже.
– Кортик я дистанционно заблокировал! – строго сказал сириусянин. – Животное, не забывай, кто здесь капитан! Тебе выпало счастье увидеть копию Реальности, созданную для конструирования Виртуальности лучшими умами Сириуса, давно, само собой разумеется, умерщвленными.
– Зачем?
– Тебе не постигнуть промысла Императора, не задавай дурацких вопросов.
– Весь ваш Сириус – один дурацкий вопрос.
– Выкину за борт… – почти мягко предупредил Ийермуск. – Или пихну в холодильник. Ты спрашивал, что мы будем кушать в пути? Вот тебя и будем.
Мягкие, гибкие щупальца уже опутали Григория, вырвали у него кортик. Землянину оставалось только подобострастно улыбнуться.
– Так-то. Теперь помолчи, я давно не наблюдал за Реальностью… Между тем она скручивается в довольно странные петли.
– Где? – не удержался Гриша. Ему казалось, что все небо в петлях.
– Вон там, где много фиолетового. Молчи, не раздражай меня.
Стараясь не шуметь, Гриша, которого наконец отпустили щупальца-манипуляторы, присел на второе кресло. Ийермуск созерцал небо минут сорок, время от времени что-то прикидывая на своем экранчике.
– Неплохо бы поговорить со специалистами, – признался он наконец. – Тебе, унтерменш, может, будет интересно: петли стягиваются как раз в районе Земли.
– И что это значит?
– А пес его знает…
Они еще немного помолчали, и Гриша, сделав голос пожалостливее, осмелился спросить:
– Но что мы делать-то будем, высокий господин капитан Ийермуск?
– Караулить очередную надстройку. Когда приборы скажут, что кто-то занялся созиданием, тут же двинем туда и вклинимся в новый мир… Не знаю, куда попадем, но шанс оказаться ближе к дому у тебя, как я уже говорил, есть. Маленький, но твердый шанс! – Ийермуск опять захихикал и вытянул из-за спины трубку. – Пора немного подзаправиться. Иди на кухню, проверь все еще раз.
– Я проверял… Нет продуктов. И воды нет.
– Плохо. Все же проверь еще: я, конечно, не зверь, но и ты не сириусянин. Если ничего не найдешь – через часок выбирай, без какой ноги останешься.
– Господин Ийермуск!
– Не волнуйся, я и тебя угощу.
Потолок перестал быть прозрачным. Гриша откинул люк и вполз в кухню, захлопал ящиками. Одна утварь, причудливая кухонная утварь семипалечников… Немного оранжевого соуса. Догадавшись заглянуть под разделочный стол, он нашел какие-то скверно пахнущие крошки и обрезки, стал тщательно собирать.
«С соусом сожрет… – думал Гриша. – А я еще рубашку свою измельчу и кроссовки».
Неопустошенный с утра кишечник снова дал себе знать. Гриша хотел было спуститься вниз, открыть на кресле специальный, хотя и неудобный для землян клапан, но передумал.
«Все сгодится… С соусом сожрет, сверхнедоносок».
Москва-13 октября, вечерСовсем стемнело. Коля втащил плененного вампира повыше, на третий этаж. От обожженных стен нестерпимо несло жженой краской, под ногами топорщился уцелевший линолеум.
– Так, давай-ка сразу все выкладывай. Времени мало, ужин по расписанию.
– Да ты кто такой-то? – неразборчиво пробормотал Зинаид, укладывая вытянутый язык в пасти. – То есть, понимаю, что чурка сириусянская, но я тебе зачем?
– Затем, что нужен мне один парнишка. Мелкий такой. – Биорг подобрал валявшуюся среди прочей рухляди дужку от койки, помахал в воздухе. – Помню, жил я, еще когда не знал кто и откуда, в студенческом общежитии… Вот такой железякой частенько из гостей лишний боевой дух вышибал. Врубаешься?
– Не ври, не жил ты в общежитии, – сверкнул красными глазами вампир. – Вас для Вторжения не так уж давно завезли.
– Многовато знаешь! Ну не жил, а такую память мне имплантировали. Какая разница? – Коля саданул дужкой по стене. – Для тебя – ровно никакой. Давай, колись по-быстрому.
– Чем, кроме железяки, напугать можешь?
– Сдам местным. – Николай ткнул пальцем себе за спину. Там, за провалом окна, виднелась стена дома, испещренная неровными огоньками. Жителей в городе с каждым днем оставалось все меньше, и все же большинство москвичей по-прежнему верили в чудодейственную силу прописки, отказываясь покидать столицу. – Порвут на части.
– Это меня не убьет… – заканючил вампир.
– Не боишься?
– Боюсь… Старших боюсь, они ведь в посмертии меня проволынят по полной программе, прежде чем воплотить. Я новенький. Слушай, робот, давай договоримся? Я тебе отвечу на вопросы, а ты меня отпустишь.
– Клянусь! – торжественно сказал Коля. – Но сперва выложи быстренько о себе: это для отчета перед моим руководством.
– Зинаид, вампир младшей категории, московское отделение Ведомства Тьмы… – забубнила нечисть. – Обращен Моргоном из человеческой самки, проходившей в Протоколах Тьмы как Зинаида Степановна, фамилия и адрес не важны. Хватит?
– Хватит, Зинаида Степановна! – захихикал биорг и вампир злобно ощерился. – Ладно, тогда у меня от Армии Вторжения к тебе как к представителю временно союзного Ведомства официальный вопрос. Знаешь ли ты гнома по имени Агши?
Вампир зарычал. Тварь пригнулась к полу, сложенные крылья на спине задрожали, шерсть на загривке вздыбилась.
«А ведь я его где-то видел…» – вспомнилось Николаю. Отступая немного назад, чтобы иметь время для удара с размаху, он быстро провел поиск по личным информационным банкам.
– Где Агши?! – взвизгнул Зинаид. – Скажи, где?! Убью его! Мертвого приведу к Старшим, тебе награда будет!
– Тоннель с нулевого на первый план! – воскликнул совершенно счастливый биорг. – Вот где я тебя видел! Ты там Агши караулил!
– Манана сказала: загрызи его, человеческое тело верну… Я упустил!
– Это из-за нас, – гордо пояснил Коля. – Помнишь, как три имперских биорга обратили тебя в бегство, подлая тварь? Короче говоря, оперативная обстановка изменилась. Иди-ка сюда…
– Дай мне Агши! – опрометчиво подался вперед Зинаид и тут же получил межзвездной силы удар кроватной дужкой между ушами.
Пока нечисть вращал глазами, Коля отшвырнул изрядно согнувшуюся железяку и бесстрашно разжал его челюсти. Зинаид, чувствуя, как его язык снова наматывается на мозолистую руку солдата Императора, слабо заворочался.
– Нет-нет, дружок, ты теперь пойдешь со мной. В сумерках сойдешь за собаку…
На лестнице Зинаид попробовал сопротивляться, цеплялся лапами за перила, но Коля снова охладил его ударом по костистой голове, на этот раз кулаком, насыщенным арматурой из надежного сириусянского бронированного пластика.
– Шевели поршнями, командир ждет!
– Ы аеал! Ы яфя!
– Я клялся? – догадался биорг. – Тупица, я клялся один раз: когда присягал Императору и Семье!
Они снова оказались на улице. Холодный ветер взъерошил волосы Николая, но сердце согревалось исполненным – или почти исполненным – приказом. Не часто такое бывает, все больше как-то наоборот получается. Вампир поскуливал, но послушно бежал рядом. Один только раз предложил полететь, но биорг так саркастически расхохотался, что случайный прохожий пустился наутек.
– Коварство – не твой козырь, браток Зинаид.
Впрочем, желая поскорее исполнить приказ и, самое важное, не опоздать к ужину, первый расходный поглядывал по сторонам в поисках подходящего транспорта. Как назло, маленькие экипажи в такую глухомань заезжать опасались, а переполненные омнибусы и дилижансы отпадали ввиду численного превосходства озлобленного часом пик противника.Насвистывая гимн Сириуса, веселый Николай перешел на бег. Вампир, то скуля, то рыча, поспевал рядом, стараясь пореже подставлять бок ударам правого ботинка биорга. Зинаид грустил. Хозы из кремлевской группировки, к которым он был приставлен Старшими, отпустили его на кормежку, но уже давно пора было вернуться. Рассказать сириусянину, с кем он связался? Хорошо, если испугается и отпустит. Но скорее всего, наоборот, вцепится еще сильнее, захочет узнать все о делах хозов, о беглом броднике и его перстне. Тогда до Старших все обязательно дойдет, в том числе и нарушение строжайшего запрета на охоту в пределах МКАД.
Зинаид вспомнил Манану и ему захотелось взвыть. Подлая старуха! Обещала сделать такой же, как сама, а теперь говорит: ничем помочь не могу, Зиночка, из Ведомства Тьмы назад дороги нет. А как же ее хваленая магия?! В глубине заросшего черной шерстью, опасающегося солнечного света чудовища еще жила Зинаида Степановна, старуха вредная, но меньше всего желавшая быть вампиром. Хотя пить.
кровь оказалось приятно… Но ведь и будучи человеком этим вполне можно заниматься. Зато теперь приходилось всех бояться: и своих нечистых, и хозов с их странными повадками, и даже вот этих идиотов, служащих какому-то далекому Императору.
«Из-за них тогда все вышло. Если бы я придушила Агши, то Манане не пришлось бы ему платить, и она, может быть… – неопределенно подумал Зинаид, путаясь в своих тендерных признаках. – Хотя все равно Манана тварь. Не могут ли чем пособить сириусяне? Эх, продамся задорого… Если получится».
Решив пока проявлять лояльность, вампир даже попробовал облаять какую-то подвыпившую компанию. Получилось так себе, из-за опасения перекусить собственный язык, но Коля ласково потрепал Зинаида по холке.
– Хороший песик! Идем, сладкий, и Император даст тебе косточку! Император никогда не оставляет тех, кто верен ему!
«Врете… – Зинаиду захотелось остановиться и хорошенько повыть. – Все врете, все не держите слова. Весь этот поганый мир – один сплошной обман!»
Москва-0, Москва-13 октября, вечерПосле исчезновения Павла Гале стало совсем тревожно. Сперва она заподозрила, что молодой человек банально сбежал – уж очень часто последнее время жаловался на привычки хозы. Галя за собой вины не видела: да, учится, овладевает магией понемногу, иногда забывает, как ранимы обычные люди. Но ведь и Пашка постоянно ее колол: зазналась, то ли еще будет… Хотя ничего особенного не происходило.
И вот – исчез. На первом плане Галя тут же кинулась будить Максимовича и Белку, вместе с которыми жила в довольно-таки грязной избушке, стоявшей прямо посреди леса. К ее удивлению, Белки на месте не оказалось. Зато Максимович как-то подозрительно долго протирал очки, прежде чем перебраться за стол, к своим скляночкам да свечечкам.
– Ты знаешь, где он?
– Нет, – Максимович потряс круглой, стриженой ежиком головой. – Честное слово, не знаю. Но Белка ночью приходил, говорит – пока все в порядке…
– Что говорит? – не поняла Галя. – Что – пока? Вы куда его дели?!
– Утром Белка сходит за ним, вытащит. Если получится… Понимаешь, у Паши энергетика резонирует с той, что накопили петли Реальности… Помнишь, я тебе говорил?
– Максимович! – Гнев на Павла исчез, теперь Галя за него просто испугалась. – Экспериментатор хренов! Куда ты моего мальчика засунул?!
– Он сам! – замахал короткопалыми ручками Максимович. – Он сам случайно залетел не на первый план, а гораздо выше. Если дать ему еще один шанс – куда угодит? Никто не знает. Перед рассветом Реальность конденсирует особенно много энергии для изменений, значит – надо переждать это время. Вот потом попробуем, я еще прикину, какова вероятность…
– Вы делаете из него бродника… – Галя села на теплую еще от Максимовича постель и подобрала под себя замерзшие босые ноги.
– Бродника нельзя сделать! Это врожденное свойство.
– Понятно…
Она осталась сидеть там, на первом плане, тихая и несчастная. Ведь Галя мечтала, что когда-то придумает, как подвести Павла к зеркалу Грохашша, что однажды он станет таким же, как она. Это нетрудно, научиться жить в двух телах, в двух мирах, а уж сколько радости! Галя помогла бы ему и все стало бы хорошо. Если бы не придурки вроде Белки Чуя и Максимовича, один другого придурочней. Экспериментаторы! Петли Реальности! Ума палата номер шесть…
На нулевом плане Галя уселась перед зеркалом и соорудила, не поднимая рук, новую прическу. Потом еще одну, и еще. Увы, то, что человеку нервы успокаивает, для хозы ничего не значит. Галя попробовала поменять лицо, но вышла с непривычки такая уродина, что поскорей отменила действия. Зато теперь стало казаться, что один глаз больше другого и нос широковат…
– Сволочи! – звонко сказала Галя в пустом доме. – Все – сволочи! Поеду в Питер, к маме, и как хотите.
Она стала собираться, руками, и обнаружила, что собирать-то и нечего: матине не нужны ни помада, ни духи, ни гардероб. У нее все это есть – в щелчке пальцами на первом плане. Тогда Галя использовала последнее средство: разрыдалась. Облегчения это не принесло, зато принесло откуда-то гостью.
Белобрысая, остроносая девица с маленькими злыми глазами озиралась посередине комнаты, поддергивая рукавчики идиотского брючного костюма. Худая, брезгливая.
– Вам кого? – спросила Галя, чувствуя, как испаряются слезы.
– Тебя, милая, тебя. Почему без регистрации шалим, а?
– Не поняла…
Мысль о том, что девица в костюме пришла качать права московского правительства, Гале даже в голову не пришла. Те обычно в дверь входят.
– Все ты поняла! – Девица погрозила наманикюренным пальцем. – Галина. Не получится тебе быть Галиной: у нас их только на районе три штуки, по номерам идут. Популярное отчего-то имя.
– На районе?..
– Так что подберем тебе что-нибудь другое. Хорей хочешь зваться? Мне кажется, ты чем-то похожа на хорька. – Девица подошла вплотную и сложила руки на едва заметной груди. – Да, Хоря – это хорошо.
– Сама ты Хоря! – возмутилась Галя. – Вообще, выйди из моего дома!
На первом плане Галя уже висела на Максимовиче, трясла его за пухлые щеки: выручи, подскажи, они пришли!
– Спокойно… – бормотал Максимович. – Ты рассказывай, просто рассказывай. А я буду вещи собирать, вещи! Где рюкзак?!
Уверенности такое его поведение Гале не прибавило ни грамма.
– Я – Алла. Это ты хорошо запомни, сучка незарегистрированная. – Девица прошлась по комнате, достала из кармашка маленький прибор и быстро что-то набрала на клавиатуре. – Значит, ладно, вот тебе официально: ты, гадина, отразилась в зеркале Грохашша, не имея на то ни малейшего права. Присвоив звание хозы, в соответствующие инстанции для регистрации не явилась.
– Я не знала!
– В отказничка в другом месте сыграешь. Итак, от лица контролирующих район сил Контингента, объявляю тебя задержанной. Хоря.
– Я не Хоря! – взмолилась Галя. – Какой еще Контингент?
– Наш Контингент. Питерский ограниченный контингент оккупационных сил, или как его там правильно, я забыла уж… Эта территория кремлевскими не контролируется, как и весь Северо-Запад города. Ты, как патриотка, должна быть счастлива. Вот только к тебе это отношения не имеет ни малейшего.
– Куда-то надо идти? – убитым голосом спросила Галя.
– Зачем же? Я буду тебя тут допрашивать, как только Войцеховский команду даст. Сиди пока.
«Ой, как я попала… Ой, как же я попала-то! – только и крутилось в голове у Гали. Отвести глаз от Аллы, продолжавшей расхаживать по квартире с бокалом в одной руке и прибором в другой, она не могла. – Вот попала, так попала… Максимович!»
– Может, мне сбежать?
– Куда ты теперь убежишь? Тебя засекли и везде в Границах Города найдут, а за ними ты и сама бессильна. – Максимович уже покидал в рюкзак все, имевшее для него важность, кроме склянки с кровью Белки Чуя, которую держал над свечей. – Да где же этот дуралей?! Удирать надо!
– Мне, значит, не надо, а вам надо? – обиделась Галя.
– На нулевом плане тебе уже не уйти. Но не смей говорить, с кем ты и где на первом! Вот найдут тебя здесь – действительно скрутят по полной программе. Но пока не нашли, все еще может измениться. Пусть даже там тебя убьют, все равно…
– Ну спасибо!
– Бывает, Галочка, все бывает… – развел руками Максимович. – Белка кажется идет.
Бродник примчался откуда-то со двора, что есть силы хлопнув дверью.
– Уже собрались?! – удивился он. – Хорошо! Тогда рвем, рвем отсюда!