– Ну, что теперь, буду входить внутрь таинственного склепа, – уже громче предложил я. – Зайду, осмотрюсь, а ты смотри снаружи.
– Да тишина в туннеле! Незаметно к нам не подкрадешься, любой шаг слышен будет, если дверь открыть. – Линна намекнула, что она тоже не прочь заглянуть в неведомое.
– Жди тут, зайду, а там посмотрим! – отрезал я. – Пока дверь открой.
Линна рывком открыла створку – легко и просто, а я, прижавшись к шершавому бетону, сразу направил в темноту луч и ствол. Несколько секунд осмотра – вперед.
Помещение небольшое, не похоже, что чисто технологическое, здесь было что-то типа складишка, места для хранения инвентаря и расходников для текущего ремонта, и курилки одновременно. Можно даже пивка попить после смены.
Справа стену закрывали высокие и узкие металлические ящики, в бытовках такие стоят. Напротив двери – верстак с тисками и небольшим вертикально-сверлильным станочком, над ним полки с инструментом, последнего мало. С левой стороны – большой старый продавленный диван, застланный синей искожей, пара самоварных металлических табуреток и матерчатое складное кресло. Это из старого.
Гораздо интересней выглядело новое – штабеля картонных коробок на стеллажах и полках под потолком. Забравшись на верстак, я посветил фонариком.
Провизия. Серьезный запас!
Высунул голову, оглядевшись по сторонам, как шпион из кинокомедии.
– Ну че, как там, Линна?
– Никаких движений.
– Оч хорошо. Заходи, смотри.
Линна быстро скользнула внутрь, а я вышел на середину проезжей части и замер, прислушиваясь, посмотрел в обе стороны. Спокойно. Плюнул и тоже зашел, пусть нас боятся. Сколько можно? Устал. Начал зачем-то разглядывать надписи на нераспечатанных коробках, похоже, их в какой-то оптовке грузили, хорошо они затаривались ништяком, вдумчиво, по-хозяйски.
– Звонить будем, командир? – прозвучало за спиной.
– А? – очнулся я. – Куда, ты о чем?
Вот тут уж госпожа Ковтун не выдержала.
Встав в бойцовскую стойку, она начала вещать нехорошим официальным голосом:
– По телефону! Это уже никуда не годится, товарищ Залетин! Не понимаете? Видите ли, Игорь Викторович, в последние часы вы демонстрируете удивительную, вопиющую безалаберность! Что с вами такое, что происходит? Устали, задумались, что-то гнетет? Тогда давайте встанем где-нибудь, поспите, перезагрузитесь! Мы так влипнем куда-нибудь, и очень скоро.
Напрочь забыл, когда и кто меня в последний раз так отчитывал! А тут стоял и хлопал глазами.
– Игорь, давай-ка, садись за руль, отдохни, – в оконцовку заявила Линна, – а я буду наблюдать, выходить из машины и осматривать. В любом случае, в таком режиме мы не можем продолжать экспедицию. Просто не можем.
Сначала я пошел в реальный завод – что она меня тут чепушит, мужское взыграло! Но сразу сбросил запал, по делу говорит баба. Сам виноват.
– Все нормально, Линна, все нормально… Действительно, что-то я лажаю. Хорошо ты меня тряхнула.
– Кофе принести, командир? – как ни в чем не бывало спросила напарница.
Я кивнул, допинг нужен, но не алкоголь. Несколько раз глубоко вздохнув – кислород в избытке порой лучше любого торчева, – я потряс головой, словно отгоняя дурные и несвоевременные мысли, что в данном случае одно и то же. Хороша женщина, по-мудрому вот ее замуж и взять бы.
Амба, работаем! И что тут за телефон-то?
Незамеченный мной ядовито-зеленый аппарат (как это могло случиться!), стоящий на полке у дивана, выглядел несерьезно, примитивно – «совок» на одну линию, без кнопок или старого наборного диска, его поставили недавно, уже новые хозяева бункера. Вот и провод, они тупо пробили отверстие наружу, замазали… А снаружи? Выйдя в туннель, я присел на корточки, посветил внизу фонарем – точно, шнур! И тянется он, дорогой ты наш остолоп Гарик, с самого начала туннеля, лежит вдоль отбойной бровки. Ехали мы, значит, ехали, ты ничего не видел, да и не собирался смотреть, о тайном думал, о глобальном, о судьбах мира. Разведчик, твою душу.
Меня похлопали по плечу, протянули крышечку от термоса с ароматным напитком.
– Вот, Линна, смотри, еще и это прочавкал, – честно сообщил я, не поднимаясь. – Провод на виду лежит, тянется в сторону входа, откуда приехали.
– Я вот думаю, почему все-таки они бутыли не убрали? – задумалась Линна, тактично не замечая моего позднего раскаяния.
– Времени просто не было. Пустому убежать можно, он успевал выскочить и спрятаться, а вот с грузом уже никак, побоялся запалиться.
– Тогда почему носильщик в схроне не закрылся?
Я усмехнулся, почесал пистолетом другую руку, вспомнил и убрал «ТТ» в кобуру. От, зараза, косячник… может, точно, поспать малеха?
– Ты же все равно остановилась бы.
– Точно, остановилась бы, – улыбнулась Линна. – И пошла бы осматривать. И провод бы новый нашла. А они правильно планировали, металл обычный, вряд ли пулю в упор выдержит. Пошли звонить…
Дождавшись, когда на другом конце снимут трубку (мне почему-то показалось, что звонка ждали, уж больно быстро труба была схвачена), я начал так, как и положено в смутные времена:
– Алло, кто на проводе?
– А это хто? – почти сразу же отозвался басовитый молодой голосок, беспокойный, напуганный, но не желающий этого показывать.
– Представьтесь-ка, молодой человек! – начальственно рявкнул я. – Здесь вам не случайный абонент МТС, а официальный представитель администрации Адлерского района Залетин! С кем я говорю?
А вот и первая пауза.
– Па-па-а! – наконец заорал в сторону ломающийся басок. – Па-па-а!
Понятно…
Вскоре трубку взял другой человек.
– Вы хде? – гениально спросил мужик-жгун.
– В какой-то каменной беде! – весело молвил я, подмигивая Линне. – Фамилия!
– Гаврус Яков, – разродился наконец собеседник.
– Хороший у вас схрон, деловой, товарищ Гаврус. Сообщаю: обследовали, приняли комиссионно. Значит, так, мы осуществляем разведку трассы, смотрим на соседей, оцениваем обстановку. Надо бы поговорить, так я думаю. Заходите в туннель, два человека максимум, будем ждать вас у машины, возле арки въезда. Оружие можете с собой брать, если боитесь, а вот поднимать его не надо. Все поняли?
А вот и вторая пауза.
– Ладушки, выйдем, что ж не выйти… А вы точно из этой… администрации?
Развернув машину, Линна подвела «Диско» к жерлу, где мы стали ожидать аборигенов-схронщиков, не выходя из машины.
– Знаете, Игорь, – абсурдно переходя на «вы», задумчиво начала Линна, – а ведь у меня есть свой способ определять, на кого какая генка подействует.
Опа-на, научные версии в разведгруппе! Забавно.
– Откуда корни? – поощрил я.
– Давние личные и не личные наблюдения. Вы ведь были в «южной загранице», в частности в Греции, Турции, Египте?..
– Ну, бывал кое-где из перечисленного, естественно, – ответствовал я без особого энтузиазма. – Больше не хотелось бы, не впечатлило.
– Сейчас это не важно… – непринужденно отмахнулась она. – Обратили внимание, какие там узкие улочки, какие маленькие лавки, элементы декора, архитектурные формы? Это один из маркеров феномена. Очень показательно, ведь зачастую улицы узки даже там, где в округе вполне хватает свободного места. Казалось бы, стройся, не хочу! Если в Европе таковое обстоятельство чаще всего определено «замковым прошлым», то в рассматриваемом случае мы имеем нечто иное. Тесное и маленькое буквально все, в том числе высота потолков и зданий!
Я напрягся, силясь вспомнить. А что? Вот Корфу, например… Ну да, так и есть.
Напарница продолжила:
– Мне было бы немыслимо представить, что придется всю жизнь прожить в квартире, в окнах которой – старая обшарпанная стена в полутора метрах напротив, шваброй можно дотянуться. А они ничего, не смущаются.
– И где тут место для идентификации генок?
– Секундочку… Как выяснилось, южные люди вообще не боятся тесноты, мало того, они ее сами ищут. Вот у северян «личная безопасная зона» не менее метра, это как бы ваше внутреннее пространство и, если кто-то заходит в этот диаметр, вы чувствуете себя несколько некомфортно, не так ли?
А вот теперь я понял, куда она клонит.
– Не, наверное, все же чуть поменьше… – Я мысленно прикинул, хм, надо будет засечь при случае.
– Опять скажу – не суть важно, главное в том, что вы воспринимаете появление в этом диаметре другого человека как некое вторжение.
– Естественно, че там. Кстати, Линна, в криминальных кругах, к которым я имел честь прикасаться профессионально, такое проникновение практикуется как индикатор возможного отпора – «отвалить или пригасить».
– Как интересно! Однако к теме. Так вот. Южные люди не просто терпят более тесное сближение, они ему искренне рады! Люди на улице: случайные или же друзья-приятели, торговки на базаре, дорожный полицейский и остановленный им водитель, все они могут говорить чуть ли не лицо в лицо. И им так вполне комфортно. Я уже не говорю об очередях за чем-либо, формирование привычки к цивилизованной безопасной очереди в таких странах – страшная проблема… Порой мне кажется, что все эти арабские революции с обязательной толчеей на площадях суть производные от этого подспудного желания сверхтесного общения. Так спокойней, уверенней, надежней.
И вновь я подумал о чудовищной необычности происходящего: мужчина и женщина стоят в пустом темном туннеле знаменитого южного города, вокруг – мертвенная пустота, полная неизвестность впереди, а они говорят об… очередях! Которых не будет еще очень долго, если будут вообще.
– Таким образом, – завершила она, – это некий универсальный тест: если ваш или чей-либо собеседник держит «ближний круг», то его корни точно с Юга, даже если он и выглядит внешне, как потомственный финн.
Интересная версия. Не все могу принять, но что-то рациональное определенно имеется, без базара.
Послышался нарочитый сигнальный кашель, а потом и шаги: надо выходить из машины, тут как на стрелке. Да это и есть стрелка, как ни крути, елки, прямо в молодость впрыгиваю. А идут-то слева, с нагорной стороны, не с морской. Хотя могут и хитрить, могут, время такое – все следы путают, подстраховываются, особенно, если дело касается дислокации родного гнезда.
– Здравствуйте, товарищи местные жители! Меня зовут Игорь Викторович Залетин, вот мое удостоверение.
Представились и местные.
Пока они разглядывали ксиву, мы рассматривали их.
Обычные мужики, точнее, мужичок и мужичонок, отец с сынулей. Папаше уже далеко за сорокульник. Долговязому Кириллу, что стоял чуть позади, на вид все двадцать можно дать, но это обманка – барбосу всего лет шестнадцать от силы, типичный провинциально-южноморский хипстер. Одежда соответствующая: кеды «Converse», и вообще равнение, как они сами говорят, на всяку зару, ашэндэм и, конечно же, топшоп. Таких хватает и в Ярске с Новосибом.
Никаких камуфляжей, на папаше – прочный и ноский рабочий комбез, спертый с какой-то олимпийской стройки. Сына же заставить переодеться в подходящее он не смог. А похожи-то как! Семейственный жесткий темный бобрик, носы картошкой и серые глаза под густыми бровями.
Оружие за плечами было.
Отпрыск красовался с помповухой МР-133, очень плохо гармонирующей с прикидом, батяня был вооружен покруче. Присмотревшись, я восхитился – в этих-то землях откуда сей раритет! «Бердан-2»! У нас в таежных краях таких немало по дальним избам припрятано, охотничий вариант, частных тульских заводиков работа, с той самой поры, когда царь-батюшка разрешил частникам оружейным делом заниматься. Вот и переделывали под охоту снятые с вооружения «берданки», которые в Сибирь завозили в промышленных объемах, на каждой фактории продавались. Неужели тут со старых кавказских войн эхо гуляет?
– Печать синюю видишь?
А ну-ка, проверю я свежую теорию боевой подруги!
Шагнул ближе к старшему, явно разорвав пресловутую «зону безопасности». Папаша это сразу заметил, что-то почувствовал, оглянулся на сына, потом повернулся ко мне, одновременно как бы случайно делая левой ногой шаг назад. Бац! – и разорвал дистанцию, восстановил статус-кво.
Оно работает!
Вскоре схронщики нам поверили. И помогло тому не столько служебное удостоверение, на мой взгляд, так просто шикарное, сколько яркая и видная наклейка на лобовом стекле «Лендровера», о чем и было сказано прямо.
– Ксиву-то любой хлыщ может намалевать, в наше-то время, да, сына?
Тот авторитетно кивнул, знаем, мол, в курсе, лазим в этих ваших интернетах.
– А вот это знак солидный! Сразу видно – Власть.
Вот так, братва, пиши на флэху. Такой знак никакая синева себе на тачку не пришпилит, им в падлу автопартак будет, башку сломит, не изобретет. А вот наша неумирающая бюрократия, выживающая, вопреки литературе, в любом апокалипсисе, обязательно какую-нибудь подобную затею выродит, только она на такое и способна.
Схрон в туннеле для них является нормальным бомбоубежищем. Живут тут, рядом, дом с хозяйством, машина, все дела. Сосед трудился на этом объекте, поэтому папаша и знал про весьма перспективное убежище, пару раз они там хорошо посидели с горячим. Сосед недавно помер, Гаврусы схрон освоили, по наследству. С водой вышло не совсем так, как мы предположили. Хотя действие-то угадано, Кирилка объемы сбросил, да и удрал прямо перед нашим визитом.
Скрываются там тогда, когда вокруг начинают летать.
– То тарелки какие-то, понимаешь, вот только вчера одну видели, то самолеты непонятно чьи.
– И что, стреляли?
– А как же! Иначе зачем бы нам так зарываться? Но тут ведь еще и химия эта, что с неба валится. Вот мы туда сразу и уходим, выжидаем.
– Подождите, Яков, но ведь так они и устье туннеля обвалить могут, – усомнилась в правильности решения Линна.
– Не, товарищи адлерские, его так просто не обвалишь, крепко сделано, это ж стратегический объект! Да если и обвалят, и даже оба сразу, так мы верхом уйдем, разве ж я потащил бы семью в западню….
– Как это? – вопрос мы задали одновременно.
– Не заметили они, Кирилка, хорошо мы с тобой поработали, – удовлетворенно сказал отец сыну. – Там ход в соседнее помещение имеется, сейчас он шкафами закрыт. Оттуда идет лаз в вентиляционный штрек, во-он туда выходит!
Он показал пальцем куда-то в гору.
Вот где отпрыск накосячил! Согласно строгой инструкции, пацан должен был спрятаться в убежище и сразу закрыться на щеколду, а при попытке взлома спокойно уйти верхом. Однако ребенок остается таковым, даже если он акселерат на зависть всем: детское и победило – растерялся мальчишка, все сразу позабыл и помчался к папочке.
– А стреляют часто?
– Не-е, сейчас уже редко, – с толикой оптимизма признал глава семейства, – уже два дня как тихо живем, а ить в первые дни тут настоящая война была!
– Папа… Не совсем тут, – пояснил нам Кирилл, – стреляли на той стороне в основном.
– Ну-ка, ну-ка, отсюда давай поподробней, – сразу же заинтересовался я. – Нам как раз в ту сторону ехать.
Из рассказа выяснилось, что воевать начали в первые же сутки всеобщего катаклизма. Местные наблюдатели особо-то из-за бруствера не высовывались, боялись бошки подставить, но кое-что видели и даже ходили к санаторию «Электроника».
Наши поставили на участке от туннеля до «Спутника» группу бронетехники, отражали атаку с моря с попыткой высадки десанта. Кто, почему и с какой целью атаковал магистраль, непонятно. Может быть, хотели захватить туннели, может, разрушить их. Или же хапнуть какой-то важный объект, но тут я даже представить ничего не могу, вроде стратегически интересного ничего в районе нет, так и местные говорят. Пробовали и на этом участке, но один из катеров потопили неподалеку от берега, ударом со штурмовика. Летала и родная авиация, и пришлая.
Ну, и без разведывательных «тарелок» не обошлось.
– А по левой стороне до сих пор подбитые машины стоят. Так что не надо бы вам за гору ездить, плохая там обстановка, – посоветовал Гаврус-старший.
– Надо, Яков, надо. Для того и ехали.
– Ну, если уж надо, то тогда хоть окружными ехайте! – даже удивился нашей непредусмотрительности Гаврус. – Карта имеется?
Карта у меня, конечно же, была – туристическая, кое-как выбрал наиболее толковую из ассортимента гостиничного ларька. Линна достала из прозрачного файла сложенный гармошкой бумажный прямоугольник, протянула аборигенам.
– Вот так, через шестнадцатый совхоз… Карандашиком подрисую, если не возражаете.
– Так вроде тут и обозначено.
– Да ничего тут не обозначено, одна халтура для приезжих! – папаша отреагировал так, как и положено реагировать местному, априори презирающему всякие вранливые карты родных мест. – И что? Здесь перекопано давным-давно, а вот тут проезд за гаражами не показан. А как без него вы на вот эту улочку выскочите? Да никак!
Я, естественно, не возражал – все равно поедем прямо, а вот на будущее, да на обратный путь неплохо предусмотреть запасной вариант. Так, с этим разобрались.
Но вот следующая новость меня напрягла реально.
– Так ведь и неприятность имеется, товарищи, бандиты сидят на «Спутнике»!
– Какие, чьи? – первым делом уточнил я, не подумав.
– Да откуда же нам такое знать-то? – развел руками рассказчик. – Две соседские семьи поехали в ту сторону, хотели на Туапсе уходить, вот один лишь Гриша и вернулся… рассказывал. Они там и «Зеленую Рощу» держат, и улицы сверху. Что-то жгли, с кем-то стрелялись… Не надо вам туда ехать.
– А к вам не совались?
– Бог миловал. Но боимся, конечно.
Тут бояться мало, придут – вычислят, это без вариантов: по ночным светильникам, по запаху готовки, голосам. Голоса в тишине далеко слышно, иной крик за километр запросто различишь.
– Вы знаете, что сделайте, уважаемые, – вмешалась в разговор Линна. – Поставьте перед обоими туннелями знаки с надписями «Не въезжать, радиация!» Ваш сын наверняка знает, как его нарисовать. Никто не сунется, гарантирую.
– Подожди, а если мирные поедут? – предположил я.
– С опасной стороны? Да откуда они там возьмутся? Кроме того, есть инерция: если кто и побежит, так на север, в сторону Лазаревского.
Мне возразить было нечего, тем более что сама идея неплоха. И проста в исполнении.