Не поможет и перемена позиции. Ричер мог бы зайти к зданию суда с юга. Ему понадобилось бы минут двадцать на то, чтобы прокрасться лесом и занять положение как раз напротив. Ну и что дальше? Он будет находиться выше по склону, чем часовые. Здание суда будет у них прямо за спиной. Разумеется, он без проблем поразит каждого выстрелом в голову. Но он не сможет заставить пули остановиться в полете. Не сможет помешать тяжелым пулям в оболочке, обладающим большой энергией, пробить насквозь черепа и полететь дальше, прямо в стены второго этажа. Покачав головой, Ричер опустил винтовку.
* * *Макграт видел, как Боркен совещается с кем-то на краю поляны. Это был тот человек, который возглавлял отряд, устроивший засаду. Тот, кто отобрал у него револьвер и ударил по лицу. Сверившись с часами, оба посмотрели вверх. Похлопав второго мужчину по плечу, Боркен ушел. Нырнул в лес и скрылся по направлению к поселку. Командир отряда засады двинулся к Макграту. Он ухмылялся, снимая с плеча винтовку.
– Пришло время устраивать представление.
Подойдя ближе, он развернул винтовку. Ударил Макграта прикладом в живот. Тот упал на землю. Один из охранников приставил дуло винтовки к его горлу. Другой – к животу, куда только что пришелся удар.
– Лежи смирно, козел, – сказал командир. – Я вернусь через минуту.
Макграт не мог пошевелить головой из-за винтовки, прижатой к горлу, но он проследил за ним взглядом. Командир зашел в предпоследнее строение. Не в арсенал, стоявший особняком. На склад. Вышел с киянкой, веревкой и четырьмя предметами. Защитная армейская краска. Когда командир приблизился, Макграт разглядел, что это такое. Это были колышки от палаток. Длиной дюймов восемнадцать, от больших палаток, в которых устраивают столовые.
Командир положил свою ношу на землю. Металлические колышки звякнули о камни. Командир кивнул бойцу, который держал винтовку приставленной к животу Макграта. Боец выпрямился и отошел в сторону. Командир занял его место. Прижал Макграта к земле своей винтовкой.
Боец засуетился. Судя по всему, он знал, что делать. Взяв киянку, боец вогнал в землю первый колышек. Земля была каменистой, так что ему пришлось постараться. Он высоко поднимал киянку и опускал ее со всей силой. Колышек был забит на две трети своей длины. Затем боец отступил футов на восемь и начал вколачивать второй. Макграт следил за ним взглядом. Когда был забит второй колышек, боец отошел на восемь футов под прямым углом от первых двух колышков и забил третий. Четвертый колышек замкнул правильный квадрат со стороной восемь футов. Макграт понял, для чего предназначается этот квадрат.
– Обычно мы делаем это в лесу, – объяснил командир. – Вертикально, используя деревья. – Он указал в небо. – Но сейчас нам надо сделать так, чтобы было видно оттуда. В лесу с самолета ничего не разглядеть. В это время года слишком густая листва, верно?
Боец, вколотивший колышки в землю, учащенно дышал, приходя в себя. Он снова поменялся местами с командиром. Уткнул винтовку в живот Макграта и оперся на нее, переводя дух. Макграт ахнул от боли. Командир, опустившись на корточки, разложил веревки. Распутал один моток и поймал Макграта за щиколотку. Накинул петлю и туго ее затянул. Дернув за веревку, вытащил Макграта в центр квадрата. Затем привязал свободный конец к колышку. Проверил, прочно ли держит узел.
Второй кусок веревки был обмотан вокруг второй щиколотки Макграта. Свободный конец был привязан к следующему колышку. Ноги Макграта оказались растянуты под прямым углом. Его руки, по-прежнему скованные за спиной наручниками, больно вжимались в каменистую землю. Командир носком ботинка перевернул Макграта на бок. Нагнулся и расстегнул наручники. Схватил Макграта за запястье и обмотал вокруг него веревку. Туго натянул ее, привязывая к третьему колышку. Рука Макграта оказалась на одной прямой с разноименной ногой. Привязав веревку к колышку, командир ухватился за второе запястье. Бойцы сильнее надавили на винтовки. Не отрывая взгляда от инверсионных следов, Макграт ахнул от боли, распятый на земле правильным крестом.
Бойцы убрали винтовки и отошли в сторону. Встали рядом с командиром, уставившись на Макграта. Тот приподнял голову, лихорадочно озираясь по сторонам. Дернул за веревки, но тотчас понял, что этим лишь туже затягивает узлы. Трое мужчин в камуфляже отошли от него еще дальше и посмотрели в небо. Макграт понял, что они не хотят заслонять собой поле зрения видеокамер.
Видеокамерам, установленным на разведывательных самолетах, ничего не мешало. На высоте семи миль в небе пилоты выписывали круги: один – внутренний, радиусом всего несколько миль, другой – наружный, более широкий. Нацеленные вниз видеокамеры находились под непрестанным контролем компьютеров. Внутренний самолет показывал крупным планом поляну, на которой был распят Макграт. Внешний показывал более общую картинку, покрывавшую территорию от здания суда на юге до заброшенной шахты на севере. Изображение передавалось в реальном времени на тарелку спутниковой антенны, установленной на платформе грузовика, который стоял рядом с командной машиной. Тарелка принимала сигнал и по толстому экранированному кабелю посылала в машину связи. Там компьютеры декодировали изображение и отправляли его на большие цветные мониторы. Фосфоресцирующие экраны показывали жуткую правду. Генерал Джонсон, его адъютант и Уэбстер сидели не шелохнувшись. Не произнося ни слова, не отрывая взглядов от экранов. Неподалеку жужжали видеомагнитофоны, бесстрастно записывая секунда за секундой то, что происходило в шести милях к северу. Кабина гудела электронной энергией. Однако в ней было тихо, как в гробнице.
– Вы можете увеличить разрешение? – тихо спросил Уэбстер. – Навести камеру на Макграта?
Уставившись на экран, адъютант подкрутил черную ручку. Он увеличивал разрешение до тех пор, пока не стали видны отдельные точки изображения, после чего вернулся назад.
– Это максимум.
Увеличение было достаточным. Распятое тело Макграта занимало почти весь экран. Верхняя часть экрана показывала командира, перешагивающего через веревки. У него в руке был нож. Черная рукоятка, сверкающее лезвие длиной дюймов десять. Судя по виду, большой кухонный нож. Такой, каким пользуется хороший повар. Очень подходит для того, чтобы нарезать мясо тонкими ломтями. Именно такой нож выберет повар, если захочет приготовить гуляш или бефстроганов.
Затаив дыхание, Джонсон, адъютант и Уэбстер следили за тем, как командир положил нож Макграту на грудь. Расстегнул ему пиджак. Ослабил галстук и сдвинул его в сторону, под ухо. Схватил обеими руками рубашку и разорвал ее. Хлопчатобумажная ткань лопнула прямо под ножом, оставив его на месте, но теперь уже на голом теле. Командир выдернул подол рубашки из-под пояса, открывая всю грудь. Он действовал осторожно, не торопясь, словно хирург, которому предстоит оперировать пострадавшего в аварии.
Командир снова взял нож. Присел на корточки справа от Макграта и наклонился к нему, держа нож острием вниз у самого живота. Розоватый цвет кожи Макграта отражался на лицах тех, кто сидел в командной машине, прильнув к экранам.
Они увидели, как командир приподнял нож на дюйм. Положил указательный палец на тупую сторону лезвия, чтобы ухватиться удобнее. Лезвие двинулось вниз. Бледное солнце сверкнуло на стали. И тут изображение стало нечетким. Картинку затянуло беззвучно образовавшееся розовое облачко. Когда оно рассеялось, командир по-прежнему сжимал в руке нож. Но у него не было головы. Вместо нее было сплошное кровавое месиво, и командир медленно валился набок.
Глава 42
С левым бойцом Ричер также расправился без труда. Он всадил ему пулю в голову над самым ухом, и тот тяжело рухнул на землю, прямо на распятого человека из ФБР. Однако тот боец, что стоял справа, успел среагировать. Развернувшись, он перескочил через натянутые веревки и бросился в лес. Выждав мгновение, Ричер уложил его в десяти футах от квадрата из колышков. Боец с разбегу повалился на сланец, подняв облако пыли. Дернулся и затих.
Ричер подождал. Последние отголоски трех отрывистых выстрелов отразились от самых дальних гор, и наступила тишина. Ричер следил за деревьями, окружающими Бастион. Он высматривал малейшее движение. Солнце светило ярко. Слишком ярко, чтобы можно было быть абсолютно уверенным. Слишком большая контрастность между яркими красками поляны и тенью леса. Поэтому Ричер ждал.
Наконец он вышел из-за центра связи и совершил отчаянный бросок. Добежал до открытой площадки перед столовой. Убрал трупы. Один из бойцов валялся прямо на человеке из Бюро. Командир лежал у него на ногах. Отшвырнув их, Ричер нашел нож. Перерезал четыре толстые веревки. Поставил человека из Бюро на ноги и толкнул его в ту сторону, откуда только что прибежал сам. Подхватил две ближайшие автоматические винтовки и рванул следом. Догнал его на полдороге. Человек из Бюро измученно ковылял вперед. Поэтому Ричер подхватил его под руки и потащил к спасению. Швырнул в заросли за бараками и остановился, согнувшись пополам и пытаясь отдышаться. Затем вынул магазины из только что захваченных винтовок и один убрал в карман, а другой вставил в свою винтовку. Оба были удлиненные, емкостью тридцать патронов. У него оставалось всего шесть патронов. А теперь стало шестьдесят. Десятикратное увеличение. К тому же у него появилась еще одна пара рук.
– Ты Броган? – спросил Ричер. – Или Макграт?
Человек из Бюро ответил натянуто. У него на лице были написаны страх, паника и смятение.
– Я Макграт. Федеральное бюро расследований.
Ричер кивнул. Этот человек еще не пришел в себя, но он союзник.
Достав из кармана «глок» Фаулера, Ричер протянул его рукояткой вперед.
Шумно дыша, Макграт дико озирался по сторонам. В его позе сквозила агрессия. Руки были сжаты в кулаки.
– В чем дело? – обеспокоенно спросил Ричер.
Метнувшись вперед, Макграт выхватил «глок» и отпрянул назад. Схватил пистолет обеими руками и прицелился Ричеру в голову. У него с запястий свисали обрезанные концы веревок. Ричер недоуменно уставился на него.
– Что ты делаешь, черт побери?
– Ты один из них! – выпалил Макграт. – Брось винтовку!
– Что? – недоуменно произнес Ричер.
– Делай как я сказал, понятно?
Ричер смотрел на него, не в силах поверить собственным ушам. Опомнившись, он указал на распростертые тела на Бастионе.
– А как же они? Неужели это для тебя ничего не значит?
«Глок» в руке Макграта застыл словно каменный. Он по-прежнему был нацелен Ричеру в голову. Старший агент напоминал фотографию из пособия по стрелковому делу, если не считать обрывков веревок, свисающих с запястий и щиколоток наподобие вымпелов.
– Это совсем не идет в счет? – повторил Ричер, указывая на трупы.
– Необязательно, – проворчал Макграт. – Ты убил и Питера Белла. Нам это известно. Из того, что ты не позволяешь своим бойцам насиловать и истязать заложников, вовсе не следует, что ты дружишь с ангелами.
Ричер долго смотрел на него, пораженный. Напряженно обдумывал ситуацию. Затем осторожно кивнул и бросил винтовку ровно посредине между собой и Макгратом. Если бы он бросил ее себе под ноги, Макграт просто приказал бы пинком пододвинуть винтовку к нему. Если бы он бросил ее слишком близко к Макграту, у него ничего бы не получилось. Перед ним стоял опытный агент. По его позе Ричер чувствовал, что его противник прошел по крайней мере основы специальной подготовки.
Макграт опустил взгляд вниз. Помедлил. Он, естественно, не хотел, чтобы Ричер приближался к нему. Не хотел, чтобы тот делал шаг вперед, подталкивая винтовку ногой. Поэтому Макграт сам выставил ногу вперед, намереваясь подтянуть винтовку к себе. Ростом он был на десять дюймов ниже Ричера. Целясь Ричеру в голову с расстояния шести футов, он вынужден был задирать руку. Выставив ногу вперед, Макграт уменьшил свой рост еще где-то на дюйм, что автоматически заставило его задрать руку еще выше. Кроме того, он весь сместился вслед за ногой ближе к Ричеру, что еще больше увеличило угол возвышения пистолета. Когда Макграт дотянулся носком до винтовки, его правая рука оказалась прямо перед лицом, закрывая ему обзор. Ричер ждал, когда он снова опустит взгляд вниз.
Макграт посмотрел вниз. Подогнув колени, Ричер рухнул как подкошенный. Выбросил вперед и вверх правую руку, отбивая «глок» в сторону. Описал левой рукой широкую дугу, захватывая Макграта за ноги. Тот распластался спиной на земле. Зажав Макграту запястье, Ричер мягко давил до тех пор, пока «глок» не выпал из пальцев. Поднял пистолет за ствол.
– Взгляни на это. – Ричер задрал манжету и показал кольцо спекшейся крови на запястье левой руки. – Я не один из них. Большую часть времени я провел в наручниках.
С этими словами он снова протянул «глок» рукояткой вперед. Макграт недоверчиво посмотрел на пистолет, затем перевел взгляд на поляну. Покрутил головой влево и вправо, озирая трупы. Снова взглянул на Ричера, по-прежнему сбитый с толку.
– По нашим расчетам, ты получился плохим парнем.
– Я уже понял, – сказал Ричер. – Но почему?
– По видеозаписи камеры наблюдения в химчистке, – объяснил Макграт. – Выглядело так, будто ты поджидал Холли и набросился на нее.
Ричер покачал головой.
– Я просто случайно проходил мимо.
Макграт продолжал смотреть на него, напряженно размышляя.
Наконец он принял решение. Взял предложенный «глок» и положил его на землю, словно подписывая символический договор. Начал неловко застегивать пуговицы рубашки. Обрезал обрывки веревки, затянутые на запястьях и щиколотках.
– Тогда, может быть, начнем сначала?
В голосе Макграта прозвучало смущение.
Ричер протянул руку.
– Разумеется. Я Ричер, ты Макграт. Начальник Холли. Рад познакомиться с тобой.
Грустно улыбнувшись, Макграт вяло пожал протянутую руку. Неуклюже завозился с манжетами.
– Ты знаешь человека по фамилии Гарбер?
– Служил под его началом.
– Гарбер уверял нас, что ты чист. Мы ему не поверили.
– Естественно, – усмехнулся Ричер. – Гарбер всегда говорит правду. Поэтому ему никто никогда не верит.
– Итак, я приношу свои извинения. Я был виноват. Но все же попробуй взглянуть на это с моей точки зрения. На протяжении пяти дней ты был врагом номер один.
Махнув рукой, Ричер встал и помог подняться на ноги Макграту. Наклонился за «глоком» и протянул пистолет новообретенному союзнику.
– Что у тебя с носом?
Убрав пистолет в карман пиджака, Макграт осторожно пощупал нос и поморщился.
– Ублюдок ткнул кулаком. Похоже, сломал. Просто развернулся и ударил наотмашь, словно не мог больше терпеть.
Слева в лесу послышался шум. Ричер схватил Макграта за руку и потащил его в чащу. Остановился, повернувшись лицом на восток. Прислушался. Запыхавшийся Макграт, набравшись решимости, задал вопрос:
– Значит, с Холли все в порядке?
Ричер кивнул. Но мрачно.
– Пока что. Однако освободить ее будет чертовски сложно.
– Мне известно насчет динамита. Это было последнее, о чем сообщил Джексон. В понедельник вечером.
– Это очень серьезная проблема, – продолжал Ричер. – Одна шальная пуля – и Холли несдобровать. А здесь сто человек, которым так и не терпится пострелять. Нам придется действовать крайне осторожно. Подкрепление уже прибыло? Отряд по освобождению заложников?
Макграт покачал головой.
– Пока что нет. Соображения большой политики.
– Возможно, это и к лучшему. Здесь ходят разговоры о том, чтобы совершить массовое самоубийство, если мы прижмем их слишком сильно. Понимаешь, жить свободным или умереть.
– Как им угодно. Пусть поступают как хотят. Мне наплевать на них. Меня заботит только Холли.
Они молча пробирались через лес. Остановились, когда зашли глубоко в чащу, приблизительно на уровне задней стены столовой. У Ричера вертелся на кончике языка вопрос. Но он стоял молча, поднеся палец к губам. Слева послышался шум. Патруль, идущий вдоль опушки. Макграт сделал было движение, но Ричер остановил его, схватив за руку. Лучше замереть на месте, чем двигаться, рискуя произвести шум самим. Патруль приближался. Ричер поднял винтовку и поставил переводчик огня на автоматический огонь, приглушив щелчок ладонью. Макграт затаил дыхание. Патруль уже был виден. Шесть человек, шесть автоматических винтовок в десяти футах за деревьями. Бойцы ритмично переводили взгляд из стороны в сторону, влево – вправо, влево – вправо, между краем залитой солнцем поляны и темной зеленью лесной чащи. Ричер медленно выпустил задержанный вдох. Дилетанты, плохо подготовленные, выбравшие неверную тактику. Постоянно бьющий в глаза яркий солнечный свет не позволял им что-либо разглядеть в тени густых деревьев. По сути дела, они были слепы. Патруль прошел мимо, не останавливаясь. Ричер подождал, пока шаги не затихли вдали, и повернулся к Макграту.
– А где Броган и Милошевич? – прошептал он.
– Знаю. Один из них предатель, – мрачно сказал Макграт. – До меня наконец это дошло, за полсекунды до того, как меня взяли.
– Где они? – повторил Ричер.
– Где-то там. Мы перешли через овраг в миле друг от друга.
– Который из них предатель?
Макграт пожал плечами.
– Не знаю. Я так и не смог это вычислить. Я постоянно ломал над этим голову. Оба поработали хорошо. Милошевич отыскал химчистку. Принес кассету видеонаблюдения. Броган вывел нас сюда, в Монтану. Это он обнаружил фургон. Он держал связь с Квантико. Я не могу поверить, что один из них предатель.
– Когда установили мою личность?
– Утром в четверг. Мы сразу получили весь твой послужной список.
Ричер кивнул.
– Предатель тут же связался с Боркеном. И тот вдруг узнал, кто я такой. Как раз утром в четверг.
Макграт снова пожал плечами.
– Они оба узнали это одновременно. В тот момент мы все трое находились на базе Петерсон.
– Ты получил факс от Холли?
– Какой факс? Когда?
– Сегодня утром. Мы отправили его рано, где-то без десяти пять. Холли предостерегала тебя.
– Мы перерезали телефонную линию. Замкнули ее на машину связи. А без десяти минут пять я спал.
– Но кто-то дежурил?
– Милошевич и Броган, – угрюмо произнес Макграт. – Вдвоем. Они как раз заступили на дежурство. Судя по всему, факс получил тот, кто является предателем, и он его скрыл. Но который, я не могу сказать.