— Видите ли, моя соседка, молодая девушка, умерла на днях, — покосившись на девочку, сказала я. — Похожий случай. Я пишу о проблемах молодежи…
— Вера, иди в свою комнату, — строго сказала женщина, и дочь послушно покинула кухню. — Это моя младшая. Не знаю, о каком похожем случае вы говорите, мою дочь убили. И я знаю убийцу. То, что ему удалось избежать наказания…
— Вы имеете в виду молодого человека, с которым Юля встречалась?
— Да. Совершенно непутевый парень. Родители ему все позволяют. У него своя квартира, жил, как хотел. Вы не представляете, какого труда стоило мне убедить Юлю его бросить. Она была чудесной девочкой и любила меня. Все складывалось хорошо. Мы так радовались, но этот мерзавец хотел погубить ее, сначала пытался утянуть ее на самое дно, на помойку, а когда не вышло, просто убил.
— Юля погибла вместе с подругой?
— Да, они очень дружили с Аней, он и ее не пожалел. В милиции сказали, девочки умерли от передозировки. Я уверена, он что-то подсыпал им, а когда они уснули, сделал уколы.
— У него было алиби?
Женщина усмехнулась:
— Конечно. Оказывается, он ту ночь провел в милиции, глупее чего-нибудь и придумать трудно. Будто бы в ночном клубе была драка, нескольких ребят забрали, и его в том числе. У него отец милиционер, большая шишка, состряпать сынку-наркоману такое алиби нетрудно. Он убил мою дочь, я знаю, и когда-нибудь он за это поплатится.
— Ваша дочь посещала “Общество любителей Библии”? — спросила я.
— Да. Это я ее туда привела.
— Вы тоже в нем состояли?
— Нет. Подруга посоветовала. У нее дочка ходила, ей нравилось, вот и я привела Юлю. Сначала она ходила из-под палки, а потом увлеклась. Она так переменилась. Она была очень хорошей дочерью, а он убил ее… — Женщина беззвучно плакала, а я почувствовала себя крайне неуютно, чужие раны бередить не стоило. Торопливо простившись, я направилась к входной двери. — Вера, проводи, — крикнула женщина. В прихожей появилась девочка, открыла мне дверь и, когда я уже переступила через порог, вдруг шепнула:
— Подождите на улице.
В некотором замешательстве я устроилась в машине и стала ждать. Минут через десять появилась Вера с мусорным ведром в руках. Я вышла, а она, заметив меня, кивнула в направлении соседнего двора. Мало что понимая, я направилась туда. Девочка ждала меня, устроившись на скамейке.
— Вы из газеты? — спросила она тихо.
— Да, — кивнула я. — О чем ты хотела поговорить?
— Вы маму не слушайте, — вздохнув, сказала Вера. — Витька ее не убивал. Он хороший парень и никакой не наркоман. Он спортом занимается, велосипедным. Первенство выиграл. Разве наркоманы бывают чемпионами?
— Какой Витька? — наверное, прозвучало это довольно бестолково, но тут до меня наконец дошло, и я вздохнула:
— Это тот самый парень…
— Мама его просто ненавидит. А за что? Он, наоборот, хотел помочь Юльке. Я-то знаю, она ему нравилась по-настоящему, и он хотел помочь. Только все бесполезно. — Вера смотрела себе под ноги, вздохнула и, точно решившись, перевела взгляд на меня и сказала твердо:
— Юлька была скверной… совсем не такой, как мама говорит. Она любила всякую мерзость, кассеты приносила и заставляла меня смотреть. Еще и смеялась. И рассказывала мне, чем она занимается. Я пригрозила, что маме расскажу, а она запугивать стала: говорила, что меня подкараулят возле школы и увезут в один подвал, там меня никто никогда не отыщет, и со мной сделают то же самое, что на ее мерзких кассетах. Я потому и молчала, боялась, вдруг правда. И наркоту она никогда не бросала, мама просто не знает. Юлька умела придуриваться, а сама кололась, в ноги, чтоб на руках следов не было, и меня не стеснялась, знала, что я маме побоюсь сказать. Еще и мне предлагала. А я обо всем рассказала Витьке, потому что Юлька и перед ним прикидывалась. Он вправду думал, что она завязала. Юлька разозлилась, наговорила ему всяких гадостей, он понял, какая она на самом деле мерзкая, и бросил ее. Юльку это здорово бесило, она даже поколотила меня, привязала к кровати, когда я спала, и била по животу, по груди мокрым полотенцем. Потом я у нее наркоту нашла и в унитаз смыла, и она хотела меня убить. В самом деле убила бы, она же совсем свихнулась, а я схватила нож и пригрозила, что сама ее убью. Тогда она стала плакать и просить, чтоб я поехала к кому-то и привезла ей этой дряни. А я убежала из дома. А через два дня она вместе с подругой умерла. От передозировки.
— Твоя мама убеждена… — начала я, но Вера меня перебила:
— Юлька была наркоманка, и подруга ее такая же. Юлька меня совсем не стеснялась, много чего мне рассказывала. Видела, что мне противно слушать, и нарочно расписывала. А Витька эти два месяца с ней даже не виделся, и он не наркоман, кого угодно спросите. В ту ночь его в ментовку забрали случайно, какие-то ребята шумели в клубе, а забрали всех. Может, и хорошо, не то бы Витьку посадили…
— Он тебе нравится? — осторожно спросила я.
— Нравится, — подумав, кивнула Вера. — Только я не из-за этого… Она действительно была плохой, гадкой, и мне ее совсем не жаль, хоть она и сестра. Она всегда надо мной издевалась, и я ее не любила. Мне просто маму жалко, потому и молчу. А вам рассказала, чтоб вы про Витьку не писали, он не виноват. Ему и так досталось, и мама его просто ненавидит.
— Вы встречаетесь?
— Нет… случайно, на улице… Он уже взрослый и думает, что я маленькая. И мама никогда не разрешит. Но все равно, я не хочу, чтоб ему опять досталось. Никто ее не убивал…
— Ты правильно поступила, что рассказала мне, — через некоторое время заметила я.
— Вы напишете об этом в газете?
— Нет. Не думаю, что это стоит делать. Твою маму это возмутит, да и у тебя будут неприятности.
— Это точно, — невесело усмехнулась Вера. — Мне бежать надо, — поднялась она со скамьи. — Вашу машину из окон не видно, но мама может… Скажу ей, что кого-нибудь из девчонок встретила. До свидания, — торопливо закончила она и побежала к своему двору, а я еще некоторое время сидела на скамейке.
С данной историей все вроде бы ясно. Две сестры не очень жаловали друг друга, к тому же младшая влюбилась в парня старшей… Рассказ Веры звучал искренне, очень возможно, что мать Юли заблуждается, утверждая, что дочь перестала употреблять наркотики. Вера говорила о каких-то кассетах, что на них, догадаться нетрудно, а у Лены Телегиной, по словам людей, знавших ее, были на редкость извращенные фантазии. Дневник, который она вела, это вроде бы подтверждает. Да, интересная штука вырисовывается. Еще бы сообразить, с какого бока здесь прокурор… Я поднялась со скамейки и побрела к машине.
Кирилл позвонил в половине восьмого.
— Привет, — сказал он весело.
— Чем занимаешься?
— Смотрю телевизор.
— Как прошел день?
— Нормально.
— Встречалась с интересными людьми?
— С чего ты взял? — хихикнула я.
— Я думал, журналисты всегда встречаются с интересными людьми.
— Ты ошибаешься. Приедешь сегодня? — спросила я, очень надеясь, что он ответит утвердительно, но ошиблась.
— Сегодня ничего не получится. Слушай, может, ты пойдешь ночевать к подруге?
— С какой стати? — насторожилась я.
— Просто я подумал… было бы лучше… мало ли что. В прошлый раз тебе показалось…
— Я не спятила и совершенно не нуждаюсь в присмотре санитара, если ты об этом, — резко сказала я. В голосе Кирилла послышалась мольба.
— Алка, я же не это имел в виду… я беспокоюсь…У тебя в квартире убили человека, как-то он вошел. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
— Понимаю, — ответила я мягче. — Но никуда из своей квартиры уходить не собираюсь.
— Извини. Я вовсе… глупо получилось. Извини.
— Завтра увидимся? — спросила я, желая сменить тему.
— Обязательно. До завтра.
— До завтра, — ответила я, вешая трубку и пытаясь отгадать, что у него за дела ближе к ночи. Через час раздался звонок в дверь, и я смогла задать этот вопрос Кириллу, потому что обнаружила его на своем пороге.
— Это я, — сказал он и торопливо поцеловал меня, точно боялся, что я начну возражать и не пущу его в квартиру. — Не удержался и решил заглянуть, хоть на пару минут. Ты не против?
— Нет, разумеется. Проходи…
— Я действительно на пару минут, — сказал он виновато. — Ехал мимо… у тебя все нормально?
— В каком смысле? — удивилась я.
— Все тихо, спокойно? Никто не появлялся?
— Кто? Привидения? — начала злиться я.
— Алка, я беспокоюсь, — сказал он. — Пойми меня правильно. Мне ужасно не хочется оставлять тебя одну.
— Не оставляй, — пожала я плечами, а он засмеялся:
— Я бы с радостью, но у меня дежурство сегодня. Отпуск кончился, начались трудовые будни.
— Дежурство? — не поняла я.
— Ага. Я в магазине подрабатываю, охранником. Деньги, конечно, не бог весть какие, но я ведь на квартиру собирал. А этот месяц просто обязан отработать, люди на меня рассчитывали.
— О господи, — всплеснула я руками и засмеялась:
— Я тут выдумываю невесть что, а все оказывается так просто…
— Что ты выдумываешь?
— Например, что ты немного устал от моего общества.
— Чепуха какая. Можно я тебя поцелую? Я соскучился. — Он меня поцеловал, взглянул на часы и заметил:
— Пожалуй, немного времени у меня еще есть.
— Во сколько начинается твое дежурство?
— В десять. Только магазин у черта на куличках. Возле Соловьевских складов.
— Да, не близко.
— Оттого и охрану держат. Магазин работает круглосуточно, один на весь район, разумеется, вся пьянь обретается у нас. — Кирилл снял куртку, разулся, заметив при этом:
— Такси вызову.
— Хочешь чаю? — спросила я.
— С удовольствием.
Я прошла в кухню, а он заглянул в гостиную и оттуда крикнул:
— Работала?
— Пыталась.
— Что за статья нас ожидает? Какая-то сенсация?
— Я же тебе рассказывала: в настоящее время я занята написанием книги воспоминаний.
— Своих? — хохотнул Кирилл.
— Нет, госпожи Виноградовой, слышал о такой?
— Ага, — кивнул Кирилл, появляясь в кухне. — Наверняка ужасно противная бабка.
— Ничего подобного, она вовсе не бабка и по-своему довольно интересный человек.
— О жене этого Акимова ничего нового? — усаживаясь за стол, спросил Кирилл.
— Нет.
— Значит, в милиции на твои слова не обратили внимания… А где у тебя телефонная трубка? Позвоню на работу, может, удастся договориться прийти попозже.
Я отправилась в гостиную, трубку нашла не сразу, она каким-то образом оказалась под ворохом моих бумаг. К сожалению, аккуратность никогда не была моей добродетелью. Кирилл, устав ждать, появился в комнате; я наконец-то смогла отыскать трубку и протянула ему. Он набрал номер один раз, второй, третий и чертыхнулся:
— Кто-то треплется, если Людка, то это до утра.
Мы вернулись в кухню. На работу Кирилл так и не смог дозвониться и в половине десятого вызвал такси.
— Ложись спать пораньше, — сказал он, одеваясь в прихожей. — Дверь запри и прихвати телефон в спальню. см
— Ты что, ожидаешь нападения террористов? — Шутка получилась так себе.
— Без возражений, ладно? Ну, давай… спокойной ночи. — Он поцеловал меня и вышел из квартиры, я заперла дверь, бросилась к окну и как раз успела увидеть, как Кирилл садится в такси. Я помахала рукой, но он не взглянул на окна и меня не заметил. После отъезда Кирилла я устроилась перед телевизором, с намерением посмотреть новости. Очень .скоро выяснилось, что они мало интересуют меня. Бог знает откуда появилось чувство беспокойства, я прошлась по квартире, покосилась на входную дверь и пожалела, что на ней нет задвижки. Тишина давила на уши. Может, Кирилл прав и мне не стоило оставаться одной? Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть. Заглянув в “глазок”, я увидела Дениса, подумала и открыла дверь.
— Привет, — сказал он, улыбаясь. — Ты одна?
— А в чем дело? — задала я вопрос. Он пожал плечами.
— У тебя свет горит, решил заглянуть в гости. Можно войти?
— Денис, я… — Договорить я не успела, он уже вошел в квартиру, и надобность продолжать отпала. Я прикрыла дверь и выжидающе смотрела на него.
— У меня есть бутылка хорошего вина, — сказал он. — Я подумал, если у тебя выдался свободный вечер…
— Ты зря подумал.
— Слушай, этот парень, он что, действительно тебе нравится?
— Денис, мы с тобой соседи. Ты можешь оставить у меня ключи или попросить соли, но я совершенно…
— Хорошо, я прошу напоить меня чаем, — улыбнулся он.
— Идем, — кивнула я, решив, что это самый простой способ от него отделаться. Мы устроились на кухне, выпили по чашке чая. Позвонил Кирилл, я прошла в гостиную, не желая разговаривать с ним при Денисе, а вернувшись, обратила внимание на то, что настроение Дениса успело измениться. Теперь он не улыбался, а хмурился и смотрел так, точно собирался открыть мне страшную тайну.
— Ты давно знаешь этого парня? — спросил он.
— Неудачная тема для разговора, — ответила я.
— Просто у нас оказались общие знакомые.
— Кирилл — многоженец, злостный алиментщик или находится в розыске?
— Нет, с этим все в порядке, просто он не самый подходящий парень для такой девушки, как ты.
— Тебе пора домой, — вздохнула я.
— Я понимаю… Если тебе вдруг потребуется помощь или просто станет грустно, помни, я за стеной по соседству и всегда…
— Спасибо, — перебила я. Денис вздохнул, тяжело поднялся и покинул мою квартиру.
Мне приснился жуткий сон, я как бы видела себя со стороны: я в своей спальне лежу на кровати, раскинув руки, взгляд мой устремлен в потолок. “Встань”, — шепчет кто-то над самым ухом, и я покорно встаю. Мир вокруг приобретает странный красноватый оттенок, стены покачиваются, я делаю шаг, чувствуя, как они сужаются, давят на меня… Тот же голос: “Ты должна принести жертву”, мне хочется ответить: “Да пошел ты…”, но вместо этого я киваю. В руках у меня кошка, черная, у нее огромные глаза. “Убей ее”, — шепчет тот же голос. “Вы что, спятили?” — с трудом отвечаю я. “Ты сможешь. Постарайся и ты сможешь”. — “Я не хочу ее убивать”. — “Хочешь. Сбрось оковы”. — “Какие, к черту, оковы?” — мысленно кричу я и выпускаю кошку. Странные тени вокруг, человек в черном, лицо скрыто то ли маской, то ли капюшоном, я чувствую, сейчас произойдет что-то страшное, мне надо проснуться, я пытаюсь это сделать, открываю глаза… Ласковый шепот: “От себя не убежишь…” Истошный вопль кошки, я слышу его где-то совсем рядом, я тоже начинаю кричать и наконец просыпаюсь…
Я лежу на постели, раскинув руки, и таращусь в потолок. Сердце бешено стучит, я в холодном поту…
— Это просто кошмар, — пробормотала я и вздохнула с облегчением. Конечно, это кошмар… Я еще немного полежала без движения, ожидая, когда сердце начнет биться в привычном ритме. Приподняла голову, устраиваясь поудобнее, капли крови на пододеяльнике… это кровь, вне всякого сомнения, И тут я увидела свои руки, они были по локти в крови, точно у мясника на рынке. На какое-то мгновение я лишилась сознания. — Это все еще сон, — пробормотала я, приходя в себя. — Я сейчас проснусь.
И проснулась, но ничего не изменилось: кровь на руках подсохла, ладони покрылись отвратительной коркой.
— Боже мой, — пробормотала я, вскакивая. На паркете отчетливо виднелись запекшиеся капли крови, я шла, таращась на них, не в силах представить, что меня ждет… Следы вели на кухню, я распахнула дверь и заорала во все горло от ужаса: на моем столе лежала истерзанная кошка, ее голова держалась только на коже и свисала со стола, рядом внутренности, все залито кровью, животное пригвоздили к столу кухонным ножом. Моим ножом.
Я не успела добежать до туалета, меня долго рвало, я выла, держась за стену, не соображая, что происходит. Я не могла повернуться, боясь вновь увидеть это, я не могла находиться в квартире… Не помню, как я выбралась в прихожую, машинально взглянула на часы, половина десятого… не может быть. Я торопливо набрала номер телефона Кирилла.
— Слушаю, — ответил женский голос.
— Будьте добры Самойлова.
— Кого?
— Самойлова Кирилла.
— А… а, — она вроде бы растерялась. — Одну минуту.
В трубке раздался мужской голос.
— Алла… — но это был вовсе не Кирилл.
— Я бы хотела поговорить с Самойловым…
— А кто его спрашивает?
— Знакомая.
— Алла? Кирилла сейчас нет, он будет ближе к обеду. Что ему передать?
— Спасибо… я… пусть он мне позвонит. — Я повесила трубку и заплакала от бессилия. Господи, что мне делать? Неужели это я ее убила? Ведь мне снилось что-то… да… я держала кошку в руках. Но это было во сне, из-за того, что я увидела что-то во сне, истерзанные кошки на кухне не появляются… Я набрала номер прокуратуры. — Ольга, Славик мог бы приехать ко мне?
— А что случилось? — испугалась подружка.
— Не знаю, кажется, я спятила. У меня на кухне убитая кошка.
— Убитая кошка? Как она туда попала?
— Заткнись, ради бога, — крикнула я. — Там кошка прибита к столу ножом, а у меня руки в крови…
— Что ты городишь? — растерялась Ольга. — Какая кровь, какая кошка?
— Что мне делать? — взвыла я.
— Мы сейчас приедем, — заверила Ольга, я бросила трубку, торопливо обулась, накинула плащ и бросилась вон из квартиры.
Уже на улице сообразила, что руки у меня до сих пор в крови, достала носовой платок и попыталась отмыть их в ближайшей луже. Прохожие смотрели на меня с недоумением. Накрапывал дождь, было холодно, я укрылась в домике на детской площадке и клацала зубами, но не от холода, а от ужаса. Господи, я спятила. Каким-то образом я вышла из квартиры, поймала кошку, а потом зарезала несчастное животное. Но этого не может быть, я на такое просто не способна…
Во дворе появилась машина Сориных, и через минуту я увидела Ольгу и Славу, они торопливо направились к моему подъезду.