— Я надеялась застать здесь Кирилла.
— Кирилла? — удивился мужчина. — Самойлова? Так он по ночам дежурит. Днем у нас спокойно, да и ночью… если только пьянь какая побузит малость. А зачем вам Кирилл?
— Я его знакомая.
— Понятно. Его смена завтра ночью. Кстати, такой парень, как Кирилл, мог бы найти работу и получше, а не разнимать дерущихся алкашей.
— Насколько я знаю, у Кирилла это не основная работа, — заметила я.
— Да? — удивился мужчина. — Трудовая книжка, по крайней мере, лежит у нас. Хотя это не мое дело. Заходите в наш магазин.
— Спасибо, — пробормотала я. Мужчина вышел, звякнул колокольчик, я расплатилась, пытаясь решить, стоит заговорить с женщиной или нет, и тут она сама сказала:
— Кирилл хороший парень. Вежливый. И не пьющий. Сейчас это редкость.
— Да… — ответила я неопределенно и наконец спросила:
— Скажите, а охранник может отлучиться с работы, допустим, часа на полтора?
— У нас? Нет, что вы. Задержаться, еще куда ни шло. До одиннадцати здесь более-менее спокойно, а ночью… Один магазин на всю округу, работаем круглосуточно, все местное отребье здесь, тут же и пьют. Я Максимычу говорила, чтоб столы убрал, да ему-то что? Он дома спит, а я в ночную иду, как на Голгофу. Никогда не знаешь, что тут будет. При мне раза три милицию вызывали, устроили поножовщину. Ужас. Так что без охранника никак нельзя. Девчонки и на минуту не отпустят, разве только в туалет. А чего вы спрашиваете? — нахмурилась женщина. Я пожала плечами.
— Так, интересуюсь. А прошлой ночью с Кириллом кто дежурил?
— Людка. Она вообще страшная трусиха, так что можете не беспокоиться, Кирилл ваш ни на минуту не отлучался, а Людка у нас на днях юбилей отметила, сорок лет, так что вам не соперница. А у вас что же с Кириллом, серьезно?
— Мы решили пожениться, — ответила я, чувствуя, что пунцово краснею.
— Дело хорошее. А то, что к нам зашли, — правильно. О муже надо узнавать, пока не съехались, а уж как нарожаешь детей, спохватишься, да поздно.
— Спасибо вам, — пролепетала я, торопясь поскорее покинуть магазин. Колокольчик в очередной раз звякнул, а я с облегчением вздохнула.
Если верить женщине (а поверить очень хотелось), Кирилл не мог ночью покинуть магазин, значит, все, что случилось со мной, произошло без его участия. Конечно, он ни при чем. Он любит меня, а я вынюхиваю что-то за его спиной. Какая гадость. Мне очень хотелось позвонить Кириллу, услышать его голос и сказать, что я его люблю. Я остановилась возле первого же телефона-автомата и позвонила ему в офис. Но Кирилла на месте вновь не оказалось. Совершенно некстати в голову полезли всякие неприятные мысли: этот тип в магазине ничего не знал об основной работе Кирилла. А почему, собственно, Кирилл должен ему об этом сообщать? А трудовая книжка? Господи, кого сейчас волнуют такие пустяки. Он может работать по договору и вообще…
Я вернулась в машину, уперлась локтями в руль и задумалась. Если Кирилл не имеет отношение к происшедшему со мной прошлой ночью (не “если”, а просто не имеет), выходит, это скорее всего Денис и у него есть ключи от моей квартиры. Я вряд ли смогу выяснить, как этот мерзавец их заполучил, значит, я должна заставить следователя поверить мне и всерьез заняться распутыванием этого клубка. Допустим, я не имею возможности доказать, что журналистку Наталью Никольскую убили. Я также не смогу доказать это в отношении моей соседки Лены Телегиной, а вот Акимова… У меня есть свидетель, что около семи часов она находилась на Вокзальном спуске и поджидала Всеволода Петровича. Странно, что Раиса Андреевна попросила мать и соседку лжесвидетельствовать, хотя у нее было алиби. По мнению Марины, эти двое разговаривали как очень близкие люди, вполне резонно предположить, что “общество” они покинули вместе. Акимова боялась, что узнают о ее любовной связи? Допустим, но чего особенно бояться, если она стала вдовой? Общественного мнения? Или кто-то уговорил ее держать эту связь в секрете? А кто это мог быть? Конечно, Всеволод Петрович. А потом он же организовал убийство Акимовой, инсценировав его как самоубийство и вынудив ее написать признание. Если она употребляла наркотики, это проще простого: заставить наркоманку написать записку с признанием — плевое дело. Но как все это связано с убийством Акимова? Оставим пока Акимова в покое, займемся самоубийством его жены. Я должна убедить следователя… “Видеокамера”, — вдруг озарило меня. Конечно, молодоженов снимали на видеокамеру. А что, если парень успел заснять, как Акимова выбросилась из окна? Вдруг мне повезет и на пленке я найду доказательства того, что на самом деле ее убили? Если честно, верилось в это с трудом, но надежды я не теряла, оттого и направилась во Дворец бракосочетания. Он располагался почти в центре города, и по дороге я смогла выработать какое-то подобие плана. Встретить меня там могли не ласково, в этом случае придется подключать Славика, ему-то работники Дворца не откажут в любезности ответить на несколько вопросов.
Я вошла в холл и увидела слева двойные двери, снабженные табличкой “Просьба соблюдать тишину”. Я постучала и, не дожидаясь ответа, заглянула в комнату. За столом молодая девушка делала маникюр. Увидев меня, торопливо сообщила:
— Прием заявлений по вторникам и четвергам, расписание в холле.
— Спасибо, я по другому вопросу.
— По какому? — нахмурилась она, а я подошла к столу и, улыбаясь во весь рот, осчастливила:
— Я из “Вечерки”. Готовлю статью о демографической ситуации в городе. — Девушка хлопнула ресницами, а я порадовалась и продолжила:
— Процентное соотношение умерших и родившихся, количество браков, заключенных в этом и в прошлом годах. Вы понимаете? — ласково поинтересовалась я.
— Конечно, — кивнула девушка.
— Я думаю взять какой-то конкретный день и показать, что произошло в городе, какое количество человек заключили брачный союз, умерли, родились. К примеру, на прошлой неделе сколько было регистрации?
— Это надо проверить по журналу, — сказала девушка, а я села напротив и с улыбкой попросила:
— Если вам не трудно.
В интересующий меня день восемь пар вступили в законный брак, девушка оказалась на редкость покладистой, я смогла получить не только фамилии, но и адреса. В общем, мне здорово повезло, ей даже не пришло в голову спросить у меня соответствующий документ. Журналистская карточка лежала в сумке, но девушке ничего не стоило позвонить в редакцию.
— А съемки торжества входят в ваши услуги? — задала я очередной вопрос.
— Конечно, — удовлетворенно кивнула девушка. — Сейчас все на видео снимают. У нас мужчина работает, Михаил Васильевич, у него здесь кабинет, прямо и по коридору направо. Он должен быть у себя.
— Спасибо вам огромное, — искренне поблагодарила я и заспешила к Михаилу Васильевичу.
Его кабинет оказался заперт, я постучала. Послышался скрип стула, тяжелые шаги, щелкнул замок, и дверь распахнулась. Передо мной стоял усатый мужчина внушительной комплекции. Если мне не изменяет память, молодоженов снимал парень худощавого телосложения. Я мысленно чертыхнулась. Мужчина с некоторым недоумением оглядел меня и спросил:
— Вы за кассетой? — Почти сразу выяснилось, что запирался он не просто так: разило от него, как от винной бочки.
— Я к вам за помощью, — вздохнула я, а он вроде бы удивился, потом пожал плечами и сказал:
— Ну, проходите.
Я вошла и пристроилась на стуле возле двери, Михаил Васильевич сел за письменный стол и оттуда поглядывал на меня.
— Молодоженов обычно вы снимаете? — начала я.
— Конечно, — удивился он. — Я в штате и…
— При вас женщина выбросилась из окна на площади Победы?
— Ах вот оно что… Слышал об этом. А вы, простите, почему интересуетесь?
— Я из “Вечерки”, — сказала я, с замиранием сердца ожидая, что мужчина решит проявить бдительность. Но мне опять повезло.
— Понятно. Статью готовите? О самоубийцах?
— Да.
— Понятно, — повторил он. — Как вас зовут?
— Алла.
— Так вот, Алла, я в основном снимаю во Дворце. Конечно, когда просят, сопровождаю молодоженов, но за отдельную плату. Понимаете, для меня это невыгодно. Регистрация идет с небольшим интервалом, и если я надолго уеду… К тому же сейчас у многих свои видеокамеры… А здесь я обеспечиваю высокопрофессиональную съемку, я несколько лет на телевидении работал, пришлось уйти по состоянию здоровья. Так вот, регистрацию снимаю я, а уж все эти поездки по городу…
— У меня список пар, проходивших регистрацию в тот день, может быть, как-то по времени есть шанс установить, кто конкретно…
— Давайте свой список, — кивнул Михаил Васильевич, я протянула ему листок бумаги, и он направился с ним к стеллажам. — Несколько кассет еще не забрали. Так, Симаковы, Кравцовы, Юшмановы… Сметанниковых нет, сейчас по журналу проверю. — Он вернулся к письменному столу и через минуту заявил:
— Точно, у Сметанниковых была своя камера, теперь я вспомнил, они от наших услуг отказались и даже здесь снимали на свою. Во сколько произошло несчастье?
— Около двух.
— И по времени подходит: регистрация была в 12.40. Это точно Сметанниковы. Вы свидетелей ищете? Слава богу, что меня там не было. Не люблю, знаете ли, милицейские закавыки, хотя гражданский долг… — Но я его уже не слушала, торопливо простилась и вернулась в машину.
Сметанников был прописан на улице Пирогова, а его супруга на улице Фрунзе. Где они проживают сейчас, оставалось только гадать… Не успела я отъехать, как обратила внимание на новенький вишневый “Опель”, он тронулся следом за мной. На светофоре мы поравнялись, и я взглянула на водителя. Он поспешно отвернулся, делая вид, что не узнал меня. Зато я узнала. Посигналила, приглашая остановиться. Денис вышел из машины и направился ко мне.
— Ты что, следишь за мной? — усмехнулась я. Он здорово удивился.
— Я? Нет, конечно. Ехал мимо, увидел твою машину возле Дворца бракосочетания, стало интересно, и я остановился. Ты выходишь замуж?
— Денис, — вздохнула я. — Очень прошу, держись от меня подальше.
Он пожал плечами и отправился к своей машине, а я зло чертыхнулась. Как-то не верилось, что он проезжал случайно. С другой стороны, если это слежка, довольно глупо висеть у меня на хвосте вот так явно. Впрочем, почему глупо? Я нервничаю, а в таком состоянии… “К черту этого Дениса”, — подумала я, косясь в зеркало. Вишневый “Опель” исчез в ближайшем переулке.
Улица Пирогова начиналась сразу же за продуктовым рынком. Дом номер четыре оказался шестнадцатиэтажной башней с единственным и невероятно грязным подъездом. Для нужд граждан имелось два лифта, но оба не работали, и на десятый этаж я поднималась пешком. По дороге успела растерять весь свой оптимизм, позвонила в дверь нужной мне квартиры и минут пять ждала, потом опять позвонила. Открыть мне так никто и не пожелал.
На улице Фрунзе тоже не повезло, жильцов четвертой квартиры я так и не увидела. Одна радость, квартира находилась на первом этаже. Что ж, попробуем появиться здесь позднее. Я взглянула на часы и заспешила домой. Въезжая во двор, увидела Кирилла. Он сидел на качелях, заметив мою машину, поднялся и пошел навстречу.
— Где ты была? — спросил он настороженно. — Я здесь полчаса мерзну.
— Это что, сцена ревности? — улыбнулась я. — Кстати, я несколько раз предлагала тебе ключи, имей ты их при себе, не пришлось бы мерзнуть.
— У человека должны быть принципы, — проворчал он. Я заперла машину, и мы пошли к подъезду.
— Куда ты ездила? — спросил Кирилл.
— Так… по делам. Потом расскажу.
— Ты мне звонила?
— Да.
— Что-нибудь опять случилось?
— Опять? — не удержалась я.
— Я хотел сказать… у тебя все в порядке?
— Конечно, а у тебя? — Мой вопрос вроде бы поставил его в тупик.
— У меня? Разумеется, все в порядке. Почему ты спросила?
— О господи, Кирилл, почему люди спрашивают?
— Я здорово нервничаю, — входя в квартиру, заметил он. — Беспокоюсь за тебя. Происходят странные вещи, вполне естественно, что… Так где ты все-таки была?
— Заезжала к подруге. Она работает в областной больнице. Я попросила сделать мне анализ крови.
— Зачем? — не понял Кирилл.
— У меня возникли кое-какие подозрения, следовало их проверить.
— И что?
— Мне кто-то вкатил наркотик. Если тебя интересует научное название, оно написано на бумажке, бумажка в сумке. Хочешь, взгляни.
— Наркотик? — Глаза Кирилла расширились.
— Успокойся, пожалуйста, и дай мне сказать. Я никогда не употребляла наркотики, подобное мне даже в голову не приходило. Но если его обнаружили, значит, как-то он в моей крови оказался.
— Как? — растерялся Кирилл.
— Мне сделали укол. Подруга нашла след на моей щиколотке. В ту ночь кто-то действительно был в моей квартире. Зря в милиции решили, что я чокнулась.
— Я ничего не понимаю. — Кирилл осел в кресло и смотрел на меня с отчаянием. — В твоей квартире кто-то свободно расхаживает и при этом пичкает тебя наркотой? Невероятно, кому это надо?
— Думаю, это как-то связано с “Обществом любителей Библии”.
— Какое, к черту, “общество”? — На Кирилла было жалко смотреть, таким растерянным и несчастным он выглядел.
— Я тебе рассказывала: его посещала и Акимова, и моя соседка. Я почти уверена: все как-то завязано на этом самом “обществе”.
— Что завязано?
— Убийства, самоубийства, прибавь еще наркоту. Во всех случаях жертвы принимали наркотики. Велика вероятность, что они, как и я, об этом некоторое время даже не догадывались.
— Ничего себе, — покачал головой Кирилл. — Поехали в милицию, — сказал он сердито и вдруг рявкнул:
— Почему у тебя на двери нет задвижки?
— Раньше я не видела в этом необходимости, считала, что замка вполне достаточно. А в милицию пока идти не с чем, они решат, что у меня очередное обострение.
— Твоя подруга подтвердит…
— Подруга действительно подтвердит, только что помешает следователю решить, что я сама себе сделала этот укол? Известно, что наркоманы способны выдумывать самые невероятные вещи. Я не хочу, чтобы меня считали наркоманкой, уж лучше прослыть чокнутой.
— Не говори глупости. Ты взрослый человек и должна понимать: твоя игра в сыщиков до добра не доведет. Если все действительно так серьезно…
— Кирилл, мне не с чем идти в милицию. Пока одни догадки. А нужны факты. Акимова призналась в убийстве мужа, а потом выбросилась из окна, дело закрыто, и вдруг являюсь я. Да меня на смех поднимут.
— Хорошо. Какие доказательства тебе нужны?
— Я уже говорила, за Акимовой следили в день гибели. Я уверена — из окна ее выбросили. У меня есть кое-какие соображения на этот счет, немного везения, и очень может быть…
— Алка, что ты говоришь? Думаешь, в милиции одни болваны? Ее квартиру наверняка обыскали снизу доверху, и если ты…
— Записка им так могла понравиться, что все остальное сделалось не интересным. У меня есть свидетель: в семь часов, в вечер убийства мужа, Акимова находилась в “обществе”.
— Тем более надо в милицию. Пусть вызовут твоего свидетеля.
— Я боюсь. Те, кто стоит за всем этим, не очень церемонятся. Для начала нужно, чтобы в милиции всерьез отнеслись к моим словам.
— И как ты думаешь этого достичь? — вздохнул Кирилл.
— Пока не знаю.
— Лично меня больше волнует твоя безопасность. Чтобы войти в квартиру, надо иметь ключи. Как они попали к этим людям?
— На самом деле это не проблема. Запасные ключи лежали в ящике тумбочки. Олег несколько раз оставлял их рабочим.
— И они зачем-то сделали дубликат? — нахмурился Кирилл.
— Предположим, кто-то знал о моих отношениях с Акимовым и заранее подготовился, а потом дождался, когда он здесь появится…
Кирилл потер переносицу и уставился на меня.
— А что? — сказал он где-то через минуту. — В милиции вполне могут проверить всех рабочих и, очень возможно, выйдут на след убийц.
— Все дело в том, чтобы заставить их шевелиться.
— Но как? — спросил Кирилл с отчаянием.
— Есть одна мысль. — Я взглянула на часы. — Давай-ка прокатимся по двум адресам, вдруг там кто-то появился?
Но мне опять не повезло, молодожены отсутствовали и их близкие тоже, не иначе как устроили коллективный медовый месяц. По дороге пришлось объяснять Кириллу, почему меня заинтересовали эти люди. Идея с видеопленкой показалась ему глупой.
— Сама подумай, — увещевал он меня по дороге домой. — Если бы на пленке было что-то, парень обратился бы в милицию.
— Он не знает, что там должно быть, и мог просто не обратить внимание.
— По-моему, ты говоришь глупости, — не выдержал Кирилл, отвернулся к окну и через некоторое время сказал виновато:
— Мне нужно заехать к одному парню. Это ненадолго, сверни здесь.
Мы свернули к типичной пятиэтажке возле рынка, и Кирилл попросил:
— Подожди, пожалуйста, в машине. Я скоро вернусь. — Кирилл скрылся в подъезде, а я включила приемник. Он вернулся через полчаса, выглядел сконфуженным. — Извини, что так долго. Сама понимаешь, работа.
— Что у вас за фирма? — направляясь к дому, спросила я.
— Я же тебе рассказывал.
— Кажется, что-то связано с компьютерами?
— Ага. Программное обеспечение. Приходится много ездить…
— Поэтому тебя никогда нет в офисе?
— Не преувеличивай, — засмеялся Кирилл. — Ты и звонила-то всего пару раз.
Утром, едва дождавшись десяти часов, я поехала к молодоженам. Начала с улицы Пирогова. Дверь опять открыть не пожелали. В крайней досаде я пнула ее ногой, тяжко вздохнула и бросилась на улицу Фрунзе. В тесный дворик следом за мной въехал синий “Фольксваген”, молодой парень вышел из кабины и направился в тот же подъезд, что и я. Придержал дверь, джентльменски пропуская меня вперед. Возле квартиры номер четыре мы встретились вновь и улыбнулись друг другу.