Сноу напряженно прикусил губу, а страж порядка Вилсон продолжил говорить:
– Со вчерашнего дня все как с ума сошли, – нехотя пробормотал полицейский. Чувствовалось, что эту историю он уже не раз пересказывал любопытным зевакам. – За последние сутки неизвестные ограбили несколько магазинов, частные конторы, подожгли и ограбили несколько домов. Им не было нужно ничего, кроме денег. И, как ни странно, они действовали как профессионалы, группами и с огнестрельным оружием. Появлялись совершенно неожиданно, вырубали камеры наблюдения, если таковые имелись, грабили и сразу пропадали в неизвестном направлении, – парень небрежно махнул рукой на галдящих граждан. – Вот потерпевшие и очевидцы. Их не вытолкать отсюда со вчерашнего дня. А ещё, знаете, вчера на закате нашли два зверски растерзанных трупа. Мы еле смогли их опознать.
Здесь даже Лидия почувствовала, как дернулся Барри. По нему словно прошел электрический разряд, и он, не переставая дрожать, обеспокоенно выпалил:
– Кто?!
Девушка знала, что он опять подумал о Леоне. Причем подумал очень плохо. И чтобы успокоить возлюбленного, она опять взяла Барри за руку, бережно сжимая его пальцы. По её мнению, у Сноу было только три недостатка: постоянное нарушение правил дорожного движения, излишняя упрямость и пессимизм, что нервировало Бринг больше всего остального. Барри вновь сделал неправильный вывод и страдал из-за того, что сейчас творилось в его голове. Так случалось постоянно. Но Лидия всегда могла успокоить его и убедить в том, что всё не так плохо, как кажется. И в этом заключалась одна из её важных ролей в его жизни. Без неё бы парень уже давно забился в угол от придуманных страхов и стал отшельником, обитающим в горах без цивилизации и человеческого общества.
Взгляд Генри чуть изменился, но оставался таким же безразличным:
– Это были Джереми Фокс и Лорен Ивс. Чудом удалось опознать. Их нашли в порту, а также недалеко от них фотографию, окроплённую кровью, вероятнее всего, принадлежащую их убийце. Мы проверили отпечатки пальцев и установили личность хозяина испорченной вещи, а также железного прута, которым были нанесены смертельные удары одному из погибших. Подозреваемого зовут Леон Винсент Дайм. Собственно, на фотографии был изображен он со своей матерью. Теперь парень в розыске, но мы ещё никого не нашли, – мужчина отрешенно помотал головой. – Такое зверство, даже представить страшно. Те, кто видел труппы, даже сначала не поняли, что перед ними лежали люди. Бедные мальчики. Слишком страшная смерть.
Лидия вопросительно переглянулась с Барри, услышав знакомое имя и фамилию, но парень еле заметно мотнул головой с полным отрицанием в глазах. Впрочем, девушка и сама знала, какая история произошла с погибшими на самом деле. Сноу всё ей рассказал ещё вчера. Но она всё равно испугалась, когда в двух убийствах обвинили Дайма. Человека, который ни в чем не был виноват, кроме желания выжить в тот страшный вечер среды.
– Извините, сержант Генри Вилсон, – вновь подала голос Бринг. – Но вы сказали, что ещё кто-то пропал. Вы не расскажете, кто именно? Может, мы что-то знаем.
– Девушка по имени Изабелл Мэри Санчес, – хмуро пробормотал полицейский. – На днях её родители штурмовали двери участка с криками о том, что их дочь ушла из дома около недели назад и не вернулась. Я бы на их месте не стал так волноваться, ведь девушка совершеннолетняя. Это её выбор – уйти из дома или нет. Захочет – вернется. Но они твердо уверены, что с ней случилось несчастье, и обклеивают каждый столб объявлениями о розыске, – мужчина достал из кармана сложенный листок бумаги и протянул Лидии. – Вот возьмите на всякий случай. Если увидите, сообщите нам или её родственникам. Они себе места не находят. Но по секрету, – он заговорил на полтона ниже. – Я бы тоже сбежал от такой опеки. Девчонке уже, считай, двадцать один год, а они за ней бегают как за тринадцатилетней.
Лидия аккуратно раскрыла бумажный лист, и оттуда на неё уставилось грустноватое лицо девушки. Её волосы были собраны в строгий хвост, губы не улыбались, а в темных глазах незнакомки будто бы виделось отражение нынешней жизненной ситуации. Они словно бы говорили: «Вот дерьмо!»
– А вы кого ищете? – отвлекая Бринг от мыслей, проговорил мужчина в синей рубашке. – Как зовут вашего друга?
– Его зовут Джон Деттерик, – не растерялся Сноу, мгновенно ответив на вопрос полицейского, и Лидия мысленно похвалила его за хорошую реакцию. Про Леона сейчас нельзя было говорить, а она чуть не ляпнула лишнего. Однако девушке стоило многого, чтобы не рассмеяться. Её возлюбленный не очень хорошо умел врать, а когда врал, его лицо становилось на удивление умным и серьезным. Эти качества совсем не про Барри, и Лидия лишь порадовалась, что мистер Генри Вилсон раньше его в своей жизни никогда не встречал и не имел с ним дела.
– И когда вы встречались с ним в последний раз? – спросил сержант так же сосредоточенно и деловито. Он не распознал лжи собеседника, отчего Бринг сдерживать смех стало ещё тяжелее.
– Знаете, – неправдоподобно задумался Барри. – Дня четыре назад он праздновал свой день рождения. Пожалуй, мы поищем его у наших общих знакомых. Если ничего не получится, то снова придем к вам. У вас же и так много забот. Удачного дня, сержант. Спасибо за информацию.
– Это моя работа, – флегматично отозвался Генри Вилсон и побрел дальше по вестибюлю, состроив такую гримасу, будто бы он был только рад избавиться от любопытных собеседников.
Через несколько минут Барри с Лидией уже удалялись от полицейского участка по пустующей автомобильной стоянке, не скрывая радости от удавшегося вранья.
– Представляешь, что бы было, если бы мы сказали с самого начала, кого ищем? – не скрывая улыбки, произнесла Лидия, хоть в душе у неё бушевала буря.
– Ага, – хихикнул Барри. – Мы бы так просто оттуда не ушли. Нас бы заставили заполнять всякие бумажки и, возможно, стали допрашивать. Это нам ни к чему.
– Но, – улыбчивое лицо Бринг преобразили глубокие сомнения, – твой друг Леон точно не убийца-мясник, что расчленяет трупы ради забавы?
– Точно, – уверенно откликнулся Сноу. – Ты же знаешь подлинную историю. «Псы» подставили его. Я подозревал о чем-нибудь подобном. Они же должны были как-то избавиться от трупов и вот скинули всё на крайнего, предварительно подложив фальшивые улики. Обнесли дом Дайма, потом подожгли, чтобы замести следы… Жаль, но полиция нам здесь ничем не поможет. Я, кстати, могу поставить сотку долларов на то, что все ограбления – это тоже дело рук «Псов».
– Тогда идем к Джиллиан выяснять обстановку?
– Именно туда я тебя и веду, – Барри с Лидией влились в оживленный поток из местных горожан на обочине проезжей части, сворачивая с залитой солнечными лучами парковки. – И всё же мне интересно, зачем «Псам» так нужны деньги. Они задумали что-то недоброе. Я знаю это, и мне не по себе.
* * *К полудню столбик термометра взлетел так же высоко, как и во вторник. Безоблачное небо ослепляло своей яркостью, а ветер почти не трогал листву и верхушки деревьев. Конечно, изредка появлялся слабый сквознячок, заставляющий подрагивать зеленые листья, но от жары он никого не спасал. Наутро после бури наступил самый настоящий летний зной. Казалось, даже было слышно, как плавился и трескался асфальт на дорогах. Духота стояла невообразимая, и Джиллиан Литербрук, как и всегда в такой день, отправилась бы на городской пляж, но сегодня ей было не до этого. И не потому, что лень, а потому, что голова её была забита кое-чем другим, более важным и существенным, отгоняющим желание поплавать в прохладной морской воде вместе с подругой Анко.
Джиллиан сидела на крыльце в тени своего дома, расположившись на белых шершавых ступеньках с облупившейся краской. В руках она держала стакан с охлажденным вишневым соком, а сама смотрела куда-то вдаль, забыв про безжалостную жару и про то, как болели её обгоревшие накануне плечи. У неё из головы всё не выходил вчерашний день. Девушка отгоняла от себя навязчивые мысли, но произошедшие события прокручивались перед её мысленным взором снова и снова, как заезженная пластинка.
Помнится, вчера вечером под вой ветра и бушующего дождя Джилл добралась до дома Камуи промокшая и уставшая. Парень с недавних пор стал снимать квартиру в центре города, и поэтому доехать до него не представляло труда: от Джиллиан ходил маршрутный автобус прямо до точки назначения. Ведомая странным телефонным звонком от Мацуды, из чьих слов девушка поняла только фразу «срочно!», она не раздумывая двинулась в путь, захватив с собой только зонт, телефон и пачку сигарет.
Доехала до центра города девушка без приключений, но вот путь от остановки до обители друга её окончательно доконал: вода лилась с почерневших небес стеной, стекала вниз по улице широким ручьем, а морозный северный ветер не прекращал дуть ни на секунду, терзая её волосы как разодранный флаг. Но как только Джилл вошла в подъезд, она почувствовала невероятное облегчение. Ведь за железной дверью на плохо освещенной лестничной площадке её встретило тепло, безветрие, а также двое крепких парней из «Цепных Псов» в фирменных серых футболках. На мгновение она даже забыла, что с её волос капает вода, и мило улыбнулась поставленным на входе охранникам, докуривавшим уже истлевшие бычки. При виде девушки парни молча кивнули и проводили вечернюю гостью на третий этаж в квартиру, которую Литербрук видела изо дня в день на протяжении уже нескольких недель. Парни из организации предложили ей полотенце и горячий чай, стоило только переступить порог прихожей. И Джиллиан, конечно же, согласилась. Всё-таки ребята старались для нее как только могли. Им за это не платили, но они упорно старались угодить ей во всём. Потому что она считалась почетной персоной в кругах «Псов».
В квартире пахло корицей и оказалось довольно людно, но не так, как обычно. Большинство членов организации обитало в подземном убежище под названием «Дыра», но в последнее время они всё чаще и чаще появлялись на пороге дома Камуи, и Джиллиан уже не могла припомнить момента, когда в своем доме Мацуда – «Цепной Пес» оставался один.
Подсушив волосы и получив чай, под грохот массивных музыкальных басов девушку направили в одну из комнат, где она и увидела темноволосого босого друга на фоне красных задернутых штор. Его обнаженная спина не избежала игл татуировщиков. Огромная зубастая собака смотрела с ненавистью на всех, кому доводилось встретиться с ней глазами. В её окровавленной пасти покоился мертвый волк с переломанной шеей. Черный и истерзанный, с переломанными лапами. Многие не понимали, почему эта чудовищная картина украшала тело главаря, но Джилл знала её истинный смысл.
Небольшую комнатку освещала только тусклая лампа на стене, и поэтому тени на линолеумном полу получались вытянутые, словно ровные полосы. Камуи в комнате находился не один. Около него на диване в неестественной позе сидела рыжеволосая девушка с опущенной головой, раздетая до пояса. Она не двигалась, просто сидела на месте как кукла, как потрепанный, раздетый и согнутый в три погибели манекен. Её глаза были широко раскрыты, словно у мертвеца, кожа неестественно бледная, на лице застыл испуг, а изо рта по подбородку девушки стекала слюна, как у собаки в жаркий летний день.
При виде этой картины Джиллиан отпрянула к двери и еле сдержала своей крик. Она боялась, что рыжеволосая Тори была мертва, но тут Камуи Мацуда вышел из оцепенения и восторженно произнес:
– Ты посмотри на это, моя Джилли, – его голос звучал так одухотворённо и радостно, будто парень видел перед собой чудо, а не обездвиженное тело. – Всего таблетка, и ты отправляешься в мир иллюзий, полный сокровенных тайн.
– Чем ты её накачал?! – все ещё нервничала Литербрук, но парень азиатской крови подошел к ней и подвел поближе к рыжеволосой кукле. Сальные волосы закрывали ей половину лица.
– Это наш новый товар, – продолжил говорить «Цепной Пес» с тем же благоговением и нежностью. – Если Тори выживет, то мы запустим массовое производство. Мы заработаем на этом целое состояние. Другие организации будут покупать эту дурь у нас за немыслимые цены. О наших делах заговорят те, кто стоит выше на пьедестале. Мы поднимемся на рынке. Поднимемся в глазах других, – парень с задумчивым видом нагнулся к обмякшей на диване девушке. – Представляешь, какие цветные сны она сейчас видит? О чём думает? Что сейчас происходит в её голове? Это невероятно! Я никогда не думал, что придумаю что-то свое. Что-то действительно сильное и ни на что не похожее.
– Что значит «если выживет»?! – всё не могла угомониться Джиллиан, однако в глубине души она уже была спокойна за давнюю знакомую. Всё-таки подобное она наблюдала уже не впервой.
Камуи покачал головой, не отрывая взгляда от Тори.
– Если она подохнет, то мы будем совершенствовать рецепт и вскоре испробуем на другом подопытном материале. А если она проснется, то наши медики проверят её состояние, спросят про галлюцинации и ощущения, – тут Мадуца неожиданно оглянулся на Джилл, сощурив на ней свои безумные глаза – холодные глаза убийцы. – А тебе-то какое дело, моя itoshii? Ты ведь с этой рыжей шлюхой толком-то и не общалась. Тебе не всё равно, что с ней будет? Это её выбор. Она добровольно пошла на это. Я её не заставлял глотать таблетки.
На этой тревожной ноте Литербрук должна была начать отпираться, требовать, чтобы тот привел Тори в чувство, как поступила бы любая другая девушка на её месте, но она же лишь хитро улыбнулась на слова «Пса», хоть её улыбка сейчас оказалась совсем не к месту. В свете тусклой лампы лицо Джилл совершенно изменилось, как у оборотня-вурдалака после появления полной луны на небосводе. За считаные секунды от неё прежней не осталось ничего, и вместо длинноногой улыбчивой красавицы появился кто-то другой. Кто-то злобный, кровожадный и не признающий никаких законов, кроме собственных.
– Я просто не хочу, чтобы у тебя появились проблемы ещё из-за одного трупа, – проговорила девушка и приобняла худощавого японца за талию, не переставая хищно улыбаться.
– Проблемы? – по лицу Камуи тоже поползла нехорошая усмешка. – Не переживай по этому поводу, моя Джилли. Если рыжая шлюшка помрет, то я просто всё опять свалю на твоего бывшего приятеля.
– Леона? – усомнилась она. – Ты всё его ищешь? Зачем? Тебе не кажется, что его и так жизнь наказала?
– Это дело чести, – парень злобно поморщился, словно вспомнил что-то неприятное. Его рука медленно поднялась по спине девушки и стала перебирать её светлые, чуть золотистые волосы. – Он угробил товар. Расправился с моими людьми. Мне заплатили всего лишь половину цены за весь товар да и ещё потребовали двойную стоимость за то, чего не досчитались. Ты подумай, какой суммы я лишился. У меня всё ещё нет денег, чтобы рассчитаться с заказчиком и своими парнями, которые честно отработали свою долю. Этот подонок Винни сильно подпортил мне репутацию. Я рассчитаюсь с ним, как только найду. И не успокоюсь, пока он ещё дышит.
Не успел Мацуда закончить свою мысль, как в дверь комнаты несильно постучали, и из груди несчастной Тори вдруг вырвался звук, похожий то ли на вздох, то ли на рыдания, но на него никто не обратил должного внимания. Камуи позволил войти в комнату непрошенному гостю, и через секунду перед «Псом» и Джиллиан возник щуплый светловолосый паренек лет восемнадцати, пухлый и неуклюжий. Его взгляд метался в разные стороны, руки заметно дрожали, во всех движениях читался испуг (особенно после того, как он увидел Тори), но юноша всё равно немного склонил голову, приветствуя своего предводителя, и, нервно заикаясь, сообщил то, что хотел.
– Со мной связались группы «B» и «N». Сообщили, что награбленное доставлено в «Дыру», – голос юнца в серой футболке скорее напомнил рябь на воде, чем внятную речь. – Но вот парня, что мы уже сутки разыскиваем, нигде нет. Он либо убрался из города, либо уже помер где-нибудь в канаве. Простите нас, босс. Но он словно растворился. Мы обыскали каждый дом и закоулок, но безрезультатно.
Слова гонца сильно разозлили Камуи. Джилл почувствовала, как он напрягся всем телом и выпятил грудь. И всё же она любила, когда Мацуда злился. Любила его в гневе, дерзкого и необузданного, каким никогда не бывал Леон Дайм. В Камуи присутствовало сумасшествие, агрессия, страсть к животному сексу. Каждый день он удивлял Джиллиан чем-то новым. Будь то спонтанные глупые идеи для разнообразия повседневной жизни или же слепая жестокость, вплоть до необдуманных убийств.
– Не неси чушь, – темноглазый азиат сделал шаг вперед и раздраженно харкнул под ноги мальчишке. – Дайм не мог убраться дальше пригорода. У меня повсюду есть глаза. На каждой чертовой дороге и магистрали. Этот трус где-то прячется. Я точно знаю. Обыщите всё заново! Расставьте разведчиков всюду, где он когда-то появлялся! Расспросите его друзей, заплатите им, если надо!
– У него нет друзей, – вставила свое Литербрук.
– Тогда расспросите тех, с кем он общается! – продолжил гневаться «Цепной Пес» на паренька, который от страха, казалось, вот-вот напрудит в штаны. – Тех, с кем работает! Подкупите полицейских! Если у них есть информация, достаньте её любой ценой! Узнайте, кто помог ему бежать вчера из порта! Допросите! И найдите его мать! Она понадобится как средство для шантажа! Делайте что хотите, главное – достаньте мне этого гада!
– А где нам начинать расспросы? – запинаясь, выдохнул светловолосый мальчик. – С чего начать?
– По словам Анко, – опять заговорила Джилл, – она встретила Леона в кинотеатре. Туда и направляйтесь. Это недалеко отсюда. А раньше он вроде как работал уборщиком в кафе и курьером в какой-то фирме. Можете поспрашивать и там.
Парень в серой футболке испуганно посмотрел сначала на Джиллиан, а затем на разъяренного Камуи.
– Понял вас, босс, – нервно кивнул он. – Я передам остальным.
И тут страшный крик, похожий на звериный вой покалеченной собаки, вырвался из легких Тори. Тело, что несколько мгновений назад скрючившись сидело на диване, внезапно ожило и стало дергаться как в припадке, молотя руками и ногами. Девушка ничего не соображала. Её лицо исказилось гримасой боли, а круглые покрасневшие глаза буквально стали вылезать из орбит. Вены вздулись на её шее, руках, маленькой груди и на всём теле, из носа потекла кровь, а истошный крик агонии всё не прекращался. Он только усиливался с каждой новой секундой.
Джиллиан стояла как пораженная громом и смотрела на свою знакомую, больше не похожую на человека. Она оказалась не в силах что-либо предпринять. Вопль рыжеволосой девушки звенел у неё в ушах хуже церковного колокола, оглушал и будто приклеил к полу. Она просто стояла и смотрела, как Тори, извиваясь, сползла на пол, пока восемнадцатилетний мальчик с грохотом всем своим весом не припал к двери, зажав рот ладонью.