От постепенного совершения незначительных шагов мы приближаемся к горным уступам, ведущим к вершине.
6.2.4. Спящий учитель
Есть люди, которые достигают определенной точки в своем развитии и затем останавливаются, вращаясь в рамках обыденного стереотипа и демонстрируя несоответствие своему реальному потенциалу. В силу этого они не реализуют себя, не раскрывают свой потенциал зачастую из-за страха продемонстрировать себе собственную несостоятельность. Им не хватает последовательной связи со своей глубинной реальностью. Все это, безусловно, не является каким-то злом, поскольку каждый человек сам выбирает, как ему жить, но если он одарен больше других, если природа была к нему щедра, тогда нужно бросать себе вызов, решительно сделать ставку на самого себя.
Этот потенциал жизни, единственным хозяином, единственной «почвой» которого является субъект, не может проявиться без его участия, а субъект, в свою очередь, не может быть заменен другими людьми.
Если субъект пренебрегает пространством собственных возможностей, собственного величия, оно перерастет в патологию. Именно индивид причиняет горести и создает трудности своему богу-гиганту, этому богу-ребенку, который хочет родиться. Он ходит вокруг да около этого потенциала, выдумывая, пусть и с наилучшими побуждениями, тысячи поводов для опасений. Следовательно, ему необходимо со всем смирением начать проявлять отвагу, бросая вызов. Он должен без страха и внутреннего сарказма суметь совершить прорыв за горизонт, пройдя по лезвию бритвы, и начать создавать «единое целое» с тем, что чувства подсказывают ему совершить.
Естественно, субъект должен взять на себя всю ответственность, покинуть замки уже прошедшего детства и действовать последовательно и сознательно. Ведь есть только он, за ним – никого. Или он останется марионеткой, как многие другие, или – если сумеет справиться – окажется среди богов. «Умение справиться» означает, что технически субъект должен рационально и осмотрительно скоординировать имеющиеся у него небольшие средства и начать вкладывать их в прибыль своей личности.
Если фокусироваться на ядре собственного разума и использовать все каналы познания, данные нам природой, невозможно совершить ошибку. Чужого совета спросить можно, но решать нужно самостоятельно. На этой стадии игра возобновляется, потому что хоть Ин-се и не ошибается, но ему в распоряжение нужны все технологии. Когда Ин-се начинает подталкивать человека, это свидетельствует о возможности успеха. Однако надо суметь дать рождение Ин-се, для того чтобы оно завоевывало все более обширные психологические пространства, пространства ценности, генерирующие новые ценности, чтобы оно внесло свой вклад в Бытие.
В этот момент субъект вступает в другую игру, которая называется «экспансия» и представляет истинную радость для всех творческих людей. Когда человек в своих формализациях начинает открывать свет сокровенных тайн жизни, все в нем (манера действовать, одеваться, смотреть, его кожа) становится онтической семантикой. В маленьком человеке ощущается дыхание Бытия. Это приносит власть и удовлетворение, и человек начинает понимать, что наше существование имеет огромный смысл, и оказывается в эпицентре раскрытых причин, реализованных возможностей.
Необходимо пробудить своего «внутреннего учителя», поскольку «внешний учитель» существует для того, чтобы провоцировать и возбуждать. Я сам являюсь только техническим посредником, умеющим распознавать внутреннего учителя и понимать, чего он хочет и что ему нужно. Речь не идет о том, чтобы искать себе учителя в философии или религии, нужно лишь дать пробудиться тому наставнику, который дремлет в каждом из нас.
6.3. Внутренняя честность вещей[190]
Среди множества людей, сосуществующих в одном контексте, каждый индивид в отдельности достигает самоутверждения через единство противоположностей. Эта множественность неизбежно влечет за собой диалектические противопоставления, – согласие либо, напротив, расхождение в процессе становления, и таким образом, разнообразие, зависящее от стиля, потребностей, культуры, религии, сопутствующих интересов. Различие образуется как проекция разной меры вещей.
Все эти различия, как фундаментальные, так и второстепенные, вызывают первичную агрессивность, которую надлежит довести до разрешения в единстве. Первичная агрессивность – это потребность в самоутверждении и гарантированном соблюдении собственных интересов.
Невозможно избежать противоречий, обусловленных столкновением импульсов разных интересов. Ежедневно возникают ситуации, даже самые банальные, в которых приходится выбирать или-или. Субъект помогает сам себе и растет, если ему удается соотнести рациональное использование силы и напряжение от первичной агрессивности.
В любой ситуации целью является защита своего собственного высшего блага. И в некоторых случаях лучше махнуть на все рукой. В диалектике не важно, одолеть или уничтожить противника. Необходимо внимательно следить за тем, чтобы не возникало желание истребить другого. Уничтожение противника стало бы внешней победой, но внутренним поражением, потому что была бы поражена не та цель: борьба была бы против жизни.
Надо избегать ненависти к другому и ориентироваться исключительно на внутреннюю ценность объекта. Все вещи обладают своей внутренней честностью: вещь всегда стремится к своему естественному хозяину, который должен ее защищать и ей помогать.
В зависимости от положения и возможностей субъекта, вся, имеющая к нему отношение ситуация является его ситуацией. Близость ситуации определяет принадлежность: она моя, потому что приближается ко мне, меня зовет. Личность, как точка отсчета, не только привносит варианты, но и придает ситуации персональный облик.
Человек в силу своей природы стремится персонализировать окружающее пространство, делает его «для себя», идентифицирует его пропорционально себе. Человек велик настолько, насколько широка проекция психологической территории, насколько велик радиус его действия.
Ловушки конфликтов, поджидающих нас ежедневно, можно научиться обходить, если не забывать о двух принципах: 1) избегать ненависти; 2) никогда не брать чужого, что вам не принадлежит в соответствии с внутренней честностью вещей[191]. Завладевая тем, что ему не принадлежит, человек ассимилирует чуждое, врага, которого приводит прямо в свой дом и который ему будет постоянно противодействовать. Совершенно необоснованный захват другого неизменно убивает самого захватчика.
И наоборот, человеку следует взять свое, нужную ему вещь, поскольку она функциональна для его самосозидания. Laissez-faire[192] – это саморазложение. Великие люди всегда защищают свои интересы.
Диалектика служит также для определения того, что правильно. В абсолюте все суть благо, но для меня как индивида правильно то, что направлено ко мне, что мне близко. Человек есть та точка, которая образует собой действующую в данном пространстве силу.
Тот, кто обладает большими правами на вещи в рамках данной ситуации, в дальнейшем может испытать большую потребность в их отстаивании, потому что именно он больше теряет как собственник. Тот, кто вторгается в собственность другого, оказывается благодаря внутренней честности вещей в ущербной позиции, исключая случаи, когда речь идет о первоочередной жизненной необходимости, то есть о необходимости, подкрепленной экзистенциальным правом.
Когда в ссоре вы ощущаете ярость, надо остановиться и посмотреть, в чем, собственно, дело, посмотреть на предмет ссоры, а не на подход – ваш или вашего противника. Позиция силы кроется во внутреннем соотношении вещей, из которого происходит основа критерия, обеспечивающего точность.
Итак, в конфликте необходимо пользоваться двойной рациональностью: 1) материальной рациональностью вещи (какова суть дела); 2) юридической рациональностью (что говорит закон по данному поводу).
Эти два принципа всегда нужно применять вместе. Вне одновременного использования двух данных принципов субъект неизбежно окажется неправым.
Если субъект прав с позиции внутренней честности вещей, но не знает, как данную ситуацию интерпертирует закон, прежде чем вступать в диалектический спор с другим, ему следует взять передышку, чтобы изучить закон или кодекс, а затем уже осуществить синтез, то есть применить практический разум. Иногда нужно руководствоваться и здравым смыслом, так как даже в случае правоты с точки зрения вещей, действие на практике может быть и не предусмотрено законом[193]. В остальных случаях необходимо энергично бороться за свои права, не пускать дело на самотек, не уступать системе, доказывая собственную правоту юридически.
Если субъект прав по сути дела, но не прав по закону, он должен оставить сложившуюся ситуацию, чтобы не подвергнуться бессмысленному насилию. В лучшем случае, последствием спора станет психологический застой. Ссориться надо лишь, когда другой действительно мешает, но ни в коем случае нельзя этого делать ради собственного удовлетворения. Необходимо позаимствовать тактику поведения у животных: животное не нападает, пока у него есть путь к отступлению, и только лишившись его, оно переходит к решительной атаке.
В диалектике надо всегда проверять: 1) выиграет ли в этом разум? 2) приведут ли предпринимаемые вами действия к разрешению конфликта? Кроме того, не следует никому доставлять неприятностей, а если это случилось, то принести извинения, или же доказать неопровержимую правомочность своих действий.
Если субъект, допустивший ошибку в отношениях с другим человеком, подвергается его атаке и реагирует на нее, он неизбежно скатывается к посредственности, ибо нарушает внутреннюю соразмерность вещей, искажает отношение. При столкновении следует сохранять бдительность, не допуская того, чтобы слова и действия другого застали вас врасплох, поэтому надо всегда следить за соблюдением пропорции, устанавливаемой изнутри самого себя. Если другой выходит за рамки общей воспитанности, никогда не стоит идти за ним на поводу. Необходимо всегда оставаться в рамках объективности фактов.
Если человек хочет, чтобы другие относились к нему адекватно, то ему первым следует уточнить свою позицию, то есть, если нас оскорбили, мы должны выразить свое отношение к этому, не затевая ссоры. В противном случае, мы позволим другому всегда вести себя подобным образом, неблагоприятным для нас. Следовательно, мы сами должны суметь приучить другого, чтобы он относился к нам так, как мы того желаем. В конечном счете, откровенность помогает обоим: другой начинает больше уважать и поднимает планку отношений.
Оскорбление всегда надо рассматривать с учетом того, кто его нанес, где оно было нанесено и каким образом (кто, где, как). Нельзя подходить к нему только с точки зрения оскорбленного.
Тот, кто прав, должен ответить пропорционально обиде, если только не задето его личное психологическое пространство: в таком случае он может защищаться всеми возможными средствами, ибо другой не только оскорбляет, но и грабит его, отнимая психологическую территорию, то есть нарушая пропорции личности. Собственность образует психологическое пространство, где субъект чувствует себя в безопасности. Таким образом, злоупотребление этим пространством со стороны другого наносит ущерб личности и оскорбляет ее достоинство.
Прежде чем впадать в ярость, необходимо отстраниться от вызвавшего ее объекта и не давать гневу выхода до тех пор, пока этот объект не будет сформулирован. «Полное отстранение» означает вычленить факт и проанализировать его. Это представляет собой отличное упражнение: если человек сумеет проявить холодную рациональность по отношению к себе, то станет непобедимым для других. Полное отстранение позволяет различать свои и чужие ошибки. Чтобы осознать масштаб собственной глупости, достаточно отстраниться только на один миг.
Это также позволяет определить, необходимо ли выждать время, чтобы лучше организовать диалектическое действие, а также понять, почему другой нападает: если причины этого не связаны с объективными фактами, можно прибегнуть к юридическим мерам.
После ссоры, в первую очередь, необходимо выбросить ее из головы, так как воспоминания о ней вперемежку с другими мыслями укрепляют монитор отклонения.
Нередко стремление к удовольствию разбивается о травмирующую несправедливость, однако, необходимо быть внимательными к значению, которое ей придается. Если субъект подвергся чему-то травмирующему его личность, ему не следует жить с этой раной – в противном случае он будет ее только растравлять. В подобных случаях можно выдвинуть только две гипотезы: либо субъект незаслуженно нанес кому-то оскорбление, либо оскорбили его самого. В первую очередь, он должен еще раз, абсолютно честно взглянуть на свою долю в проблеме. Заметив, что где-то ошибся, субъект, если он хочет остаться в мире с самим собой – а это имеет принципиальное значение как основное условие силы, – должен сделать первый шаг и попробовать внести исправления в той мере и там, где он объективно сознает допущенную ошибку. Если он исправит то, что сдвинул, нарушил в момент ссоры, об остальном он может больше не беспокоиться.
Если же урон ему нанес кто-то другой, внешне субъект может продолжать стоять на своем – перестать здороваться или обратиться в суд и т.д. – но внутренне он должен забыть об обидчике, чтобы не «загрязнять» мозг и психику. Это не значит простить, потому что часто акт прощения делает нас соучастником разложения личности. Зачастую прощение сопровождается фальшью, человек ожидает, что другой осознает его великодушие и святое благородство. Об истинном прощении можно говорить только тогда, когда субъект хочет отдавать, может отдавать и здоров для этого.
Если оскорбленный продолжает все время думать об обидчике, который объективно посягнул на его авторитет, достоинство, территорию, тем самым он искажает и уменьшает чистоту собственного единства действия. Ему необходимо сделать честный ход по направлению к аутентичности собственной жизни и не терять времени – не оборачиваться назад, обдумывая происшедшее («Какой мерзавец…»), возвращаясь мыслями к обидчику. Чем больше субъект роется в чужом грязном белье, тем больше он пачкается сам, тем сильнее нарушает свой ментальный порядок, ограничивая прирост собственной энергии. А затем он начнет совершать неточные выборы и действия, ведущие к проигрышу: коэффициент полезного действия его ума будет не высшим, а посредственным, ибо он лишится своей изначальной чистоты.
Постоянное «пережевывание» в мыслях какого-то события – один из любимых приемов монитора отклонения, это – повтор, стереотип, образ (по сути, именно образ является фаворитом монитора отклонения): неожиданно у порога сознания индивида вновь всплывает образ человека, который его обидел или ранил, и субъект снова и снова вспоминает обидчика, переосмысливает и перерабатывает пережитое, становится почти одержим образом оскорбителя, даже если правда полностью на его стороне. Субъект подвергается воздействию этого «ролика» до тех пор, пока его ум не окажется закован в круг агрессивности. Даже когда субъект, к примеру, едет в машине, его окружает восхитительная природа, небо ясное и вокруг столько всего, что могло бы его порадовать, он все равно будет истощать себя бесконечным повторением своих мыслей.
Затем, по возвращении домой или на работу, субъект окажется втянутым в процесс превращения своей личности в посредственность, пока он не попадет в ситуацию, в которой проявится отсутствие прозрачности, то есть обнаружится ошибка. Явной, видимой ошибке всегда предшествует ее оплодотворение, стабилизирующая среда ее обитания.
Эта ловушка опаснее, чем ловушка редуцированной аффективности. Аффекты приводят к влюбленности «не в того человека», но субъект выбирает его на основе уже сложившихся у него привычек, следовательно, изменив их, он с определенными людьми сталкиваться больше не будет. В случае же навязчивой идеи о пережитом оскорблении мы, наоборот, оказываемся обезображенными, проигравшими, имея на то как будто «все основания». Мы не отдаем себе в этом отчет, но неожиданно с нами что-то случается, и мы замечаем, что была допущена ошибка. Это может произойти в любой сфере жизни. Монитор отклонения особенно любит прокручивать – причем неожиданно – весь ассоциативный калейдоскоп образов: происходит некоторый отбор образов, которые подталкивает субъекта к агрессивной одержимости, и тогда мозг начинает болтать сам по себе, подобно роботу.
Когда приходится говорить о том, кто причинил нам зло, надо сделать так, чтобы ум его не представлял, не формализовал, то есть говорить о нем как о какой-то смутной возможности, оставляя ум в вакууме. В противном случае сохранить собственное совершенство не удастся: надо следить за тем, к чему прикасается ум. При перемалывании в мыслях случившегося вся психическая энергия немедленно поворачивается вспять и регрессирует, оказываясь в состоянии стресса. Чтобы сохранить собственное единство действия, позволяющее быть точными и стоять на высшем уровне, необходимо, несмотря на травму, приобрести иммунитет к заражению.
«Отстранение» означает: взять и вывести осознаваемый факт вне себя, отделить себя от маски «Я», поставить себя в ситуацию, в которой не нужно заниматься собой как за посторонним, исключительно с критической позиции: если этот кто-то ошибся, что ему посоветовать? Необходимо наблюдать за собой так, как будто это не вы, а кто-то другой, в противном случае немедленно включаются защитные механизмы.