Дружинина активно закивала. Ей было приятно, что профессор проник в самую суть проблемы. Возложенное на нее бремя она несла много лет и что в результате получила? Черную неблагодарность!
– Я хотел бы хоть как-то искупить свою вину… залатать, как говорится, брешь, – продолжал усыплять бдительность собеседницы Севастьянов, нажимая разноцветные кнопки на странном устройстве. – Я взял с собой портативный стабилизатор жизненной энергии. Он выравнивает любой баланс в организме человека.
– Ой, это значит, что и мое давление можно поправить? – обрадовалась Тамара Сергеевна.
– Мы вмиг его подтянем, как струны на расстроенной гитаре, – притворно весело заметил Севастьянов. – Обещаю, после одного сеанса вы забудете обо всем на свете. Наденьте наушник и смотрите в маленькое зеркальце… сейчас почувствуете легкое покалывание в кончиках пальцев… дышите глубоко…
Тамара Сергеевна услышала звук, похожий на радиопомехи, сквозь которые голос профессора нашептывал неразборчивые слова. Она на мгновение запаниковала, потому что не могла сообразить, каким указаниям Севастьянова следовать: смотреть внимательно в маленькое зеркальце, в котором отражался ее правый глаз, или попробовать пересказать услышанное. Это действо завораживало ее, ей вдруг почудилось, что вокруг нее образовалось теплое плотное облако. Ни одной мысли, просто тишина и пустота… женщина погружалась в приятную дрему…
Иван Андреевич покидал квартиру Дружининой в сильном беспокойстве. Его догадки становились неопровержимыми фактами. Подтвердилось самое худшее предположение – Даяну все-таки активировали. А это означало, что пультом управления воспользовались. Профессор подозревал, что Даяна примкнула к другим ДУО-людям, и теперь необходимо было разыскать их убежище. Предоставить достоверную информацию – точный адрес бывших выпускников школы – мог только один человек – Лаевский Адольф Иосифович. Но прежде чем навестить старого друга, Севастьянов планировал заглянуть еще в пару мест.
Глава 19 Сбежать от смерти
Даяна проснулась от сильной жажды, горло пересохло так сильно, что ей трудно было дышать. Каждая клеточка организма отзывалась болью, она приложила усилия, чтобы подняться с кровати, и вышла из комнаты, еле-еле передвигая ногами.
В квартире было тихо. Диван Макса в общей комнате пустовал. Даяна налила себе воды из крана и сделала несколько глотков. Ее тело вдруг покрылось испариной, руки задрожали так сильно, что стакан выпал из рук. На звук разбившегося стекла из своей спальни вышел Грифель. Из-за своей телевизионной популярности он был пленником логова «койотов» и целыми днями находился в четырех стенах.
– Все нормально? – уточнил Грифель, глядя на осколки.
– Я просто… уронила… стакан, – прошептала через сильную одышку Даяна. – Я как будто внутри печи…
– Что ты имеешь в виду?
– Я сейчас… расплавлюсь… от этой невыносимой… жары…
– Обычная температура, – усмехнулся Грифель. – Даже холодновато. Батареи пока не включили. У тебя щеки алого цвета!
– Господи, что это за звук?
– Какой звук?
Даяна закрыла уши руками, но продолжала слышать омерзительный скрежет, будто кто-то водил острым ножом по металлу. Звук усилился, она застонала от боли – барабанные перепонки едва выдерживали нагрузку. Она бесконечно повторяла одно и то же слово – «невыносимо». Ее приступ напугал Грифеля, он беспомощно заголосил:
– Кто-нибудь есть дома? Помогите! Я не знаю, что делать! Макс, где ты?
Даяна рухнула на пол и забилась в конвульсиях. Из ее горла вырвался нечеловеческий вопль, вены под кожей начали вздуваться. В это мгновение вбежал запыхавшийся Макс, он за несколько кварталов почувствовал происходящее.
– Даяна, – взволнованно произнес лидер «койотов». – Я здесь!
Макс дотронулся до руки девушки и тут же ее одернул – она была слишком горячая.
– Что произошло?
– Я не знаю, – заикался Грифель. – Я услышал, как разбилось стекло, и вышел… она сначала была нормальной, а потом началось это…
– Я больше… не могу… это выносить, – хрипела Даяна. Ее глаза налились кровью, тело изгибалось от боли.
Макс был растерян не меньше Грифеля. Он не знал, как смягчить мучения Даяны.
– Что же это за дар?! Я знаю, как причинить боль человеку, но совершенно не могу помочь при острой необходимости.
– Для этого у нас есть Герда! – попытался приободрить его Грифель. – Далеко она?
Макс сосредоточился. Он не чувствовал целительницы, потому что она в очередной раз защищалась от своих сверхспособных собратьев.
– Дай мне плед с дивана, Грифель! И ключ от подвала. Не будем испытывать судьбу! Я отнесу ее к профессору Дрозду. Возможно, он сможет помочь. Будь здесь и держи ухо востро!
Макс бережно обернул Даяну плотной тканью и понес ее к выходу.
– Да куда же я денусь-то, – тихо пробубнил Грифель, торопясь закрыть входную дверь.
– Держись, любимая, все будет хорошо! – прошептал Макс, спеша добраться до убежища Дрозда.
Подвал находился всего в паре кварталов от квартиры «койотов», но в это мгновение обеспокоенному Максу казалось, что это самый длинный путь, который он когда-либо преодолевал.
Профессор Дрозд не ждал гостей, поэтому звук открывающегося замка застал его врасплох. Он дернулся было к инвалидному креслу, чтобы снова изображать калеку, но до его уха донесся призыв о помощи предводителя «койотов»:
– Помогите, профессор, ей нужна помощь!
– Кто это? – растерялся узник, удивленно уставившись на кокон из пледа. Он аккуратно убрал ткань с лица почти бездыханной девушки. Ее лицо было очень бледным, губы посинели, словно она находилась на жутком морозе. – Это Даяна Дружинина? – завороженно произнес старик, с любопытством рассматривая девушку, которую последний раз видел восьмилетним ребенком. – Что с ней стряслось?
– Ей резко стало плохо. Сначала температура подскочила, а теперь она холодная, как лед.
– Положи ее на… подобие кровати, которое скоро действительно сделает меня калекой, – проворчал профессор, махнув рукой на топчан, служащий ему спальным местом.
Макс уловил иронию старика и грубо заметил:
– Вы сами выбрали эти условия. Жить в подвале, будто пленник, – часть вашего плана.
Профессор отодвинул Макса в сторону и принялся осматривать Даяну.
– Зрачки расширены, как при гипертиреозе, – произнес Дрозд недовольно.
– Это сильно плохо?
– Хорошего мало. Видимо, ее организм стремительно перестраивается.
– Даяна мне говорила, что ей кажется, будто она утратила свои способности.
– Вероятно, это было затишье перед бурей! Организмы разные, Максим, и каждый приспосабливается по-своему. Если ты помнишь, тебе, как и другим ученикам школы, тоже пришлось пройти через муки…
О школьных буднях Макс мечтал позабыть. Особенно были отвратительны воспоминания, связанные с болезненным процессом адаптации после того, как вживленные в тела чипы запустили в эксплуатацию. Был случай, когда один из мальчишек попытался выцарапать из себя источник нечеловеческих страданий, поэтому детей привязывали к кроватям, чтобы те не навредили себе. Профессор словно откликнулся на его мысли:
– Практика показала, что не каждый организм в состоянии это вынести!
– Что вы имеете в виду? Она может не выжить?
– Не исключено! Это один из вариантов развития ситуации.
– Почему вы не сказали о таком уровне опасности раньше? Я бы не позволил ее активировать!
– Да, кстати! Мы можем попробовать смягчить удар с помощью пульта! – обрадовался профессор. – Мы могли бы подрегулировать ее состояние и облегчить муки.
Макс рванул к двери, но Дрозд предложил переложить обязанность принести чемодан на кого-нибудь другого. Он помнил со времен практики в экспериментальной школе: приступы могли быть слишком сильные, а поведение ДУО-человека в эти мгновения непредсказуемо. Одна из его восьмилетних учениц в агонии раскидала крепких мужчин-санитаров, присматривающих за ней в медицинском блоке.
– Дома только Грифель! Но ему противопоказано появляться на улицах!
– Что с ним случится за десять минут пути?! – воскликнул профессор. – Сейчас Даяна спокойна, но в любой момент начнется новый приступ. Ты нужен здесь, Максим!
– Хорошо, я на минуту поднимусь наверх! Здесь сигнал ограничен! Если что – зовите!
Макс поспешно покинул подвал.
Дрозд прекрасно понимал, что пульт бесполезен, но ему было бы намного спокойнее, если бы чемодан находился в поле его зрения. Он подошел к Даяне, дотронулся до ледяного лба и тихо прошептал ей на ухо:
– Ну же, девочка моя, возвращайся из страны забытья! У меня на тебя большие планы!
Грифель лежал на своей кровати и разглядывал потолок, пытаясь придумать, чем себя занять. Призыв Макса и просьба о помощи приободрили заскучавшего «койота». Голос предводителя велел принести чемодан в подвал, где содержат профессора Дрозда. Принимающий сигнал старался внимать каждому слову, потому что очень хотел быть полезным. «Чемодан спрятан внутри матраца в моей комнате! Вынь его, Грифель, и приходи в подвал. Обязательно прикрой лицо, чтобы тебя не могли узнать прохожие. И, пожалуйста, будь осторожен!» – даже сквозь расстояние в голосе Макса чувствовалась забота. Это грело Грифеля.
Грифель лежал на своей кровати и разглядывал потолок, пытаясь придумать, чем себя занять. Призыв Макса и просьба о помощи приободрили заскучавшего «койота». Голос предводителя велел принести чемодан в подвал, где содержат профессора Дрозда. Принимающий сигнал старался внимать каждому слову, потому что очень хотел быть полезным. «Чемодан спрятан внутри матраца в моей комнате! Вынь его, Грифель, и приходи в подвал. Обязательно прикрой лицо, чтобы тебя не могли узнать прохожие. И, пожалуйста, будь осторожен!» – даже сквозь расстояние в голосе Макса чувствовалась забота. Это грело Грифеля.
– Рассчитывай на меня! Я больше никогда тебя не подведу, Макс, никогда в жизни! – поклялся он, поспешно направившись в комнату, которая теперь принадлежала Даяне.
Пробка на набережной растянулась на несколько километров. Служебный автомобиль Бравого стоял без движения уже почти десять минут, и это его злило. День Руслана Викторовича не заладился с самого утра, они в очередной раз поссорились с Лидией. После похорон Ивана она сильно изменилась: стала капризной и подозрительной. Пару дней назад ей вдруг показалось, что от ее жениха пахнет духами, и она устроила ему разнос. А все потому, что он сболтнул, что среди новичков в его команде молодая женщина, напоминавшая ему бывшую жену (такая же амбициозная карьеристка!). До этих скандалов сотрудник спецслужб и не подозревал, что на самом деле означает словосочетание «вынос мозга». Он никак не мог понять, что именно произошло с его прекрасной и понимающей невестой: либо Лидия сняла «маску чудо-женщины» и теперь предстает перед ним во всей красе, либо это просто побочный эффект слишком сильного стресса.
Бравый ерзал на заднем сиденье автомобиля и громко ворчал:
– На меня наседает начальство, требуя скорейшего положительного результата, а я вынужден сидеть по несколько часов в пробках!
Водитель Круглов, чувствуя, что нервы босса сдают, решил разрядить обстановку шуткой:
– Здорово было бы, Руслан Викторович, если бы я мог возить вас на «Феррари»! Да еще и по выделенке. Мы были бы на месте через несколько минут!
– Сколько тебе лет, Круглов?
– Тридцать… три. А что?
– Фантазии у тебя совсем не взрослые.
Водитель насупился. С Бравым он работал совсем недавно, чем был не особо доволен. Новый начальник казался неприветливым и напрочь лишенным чувства юмора человеком.
Руслан Викторович уставился в окно. Он старался расслабиться и не думать о том, что в пути ему предстоит провести не меньше часа. Внимание сотрудника спецслужб привлек субтильный паренек с черным чемоданчиком в руках, он торопливо прошел мимо автомобиля по пешеходной части набережной против движения. Лица не было видно из-за капюшона, но случайный прохожий казался знакомым внимательному служаке.
– Круглов, видишь паренька? Семенит вдоль набережной! Вдруг это наш Ковалев?
– Кто?
– Выйди из машины и крикни «Грифель»!
– Прямо так и крикнуть? Глупо как-то…
– Круглов, делай что сказано!
Водитель обреченно вздохнул, открыл дверь машины, впустив в салон раздраженные звуки пробки – самые нервные автолюбители громко сигналили, что было абсолютно бесполезным занятием.
– Грифель! – рявкнул Круглов.
Парень машинально обернулся.
– Это он! Вперед, Круглов! – выкрикнул Бравый, вылезая из автомобиля и на ходу доставая пистолет.
– А машина? – растерялся Круглов.
– Она никуда не денется из пробки! Мы должны его поймать! Он хиляк – догоним без труда!
Сердце Грифеля колотилось, он бежал со всех ног.
– Ковалев, остановись по-хорошему! Я все равно тебя догоню! – выкрикнул Бравый в спину убегающего «койота», после чего, не сбавляя скорости, обратился к водителю: – Круглов, остановись и прицелься в него.
– Стрелять на поражение?
– Просто зацепи!
Грифель продолжал бежать. Он обернулся, заметив, что в него целятся, резко остановился, швырнул чемодан в реку и быстро перебрался через ограждение, приготовившись к прыжку в воду.
– Грифель, не делай этого! – кричал приближающийся Бравый.
Раздался выстрел. Что-то обожгло бок Грифеля, он вскрикнул и упал в водоем.
Руслан Викторович в считаные секунды домчался до места, откуда нырнул Грифель. К нему подбежал запыхавшийся Круглов, из-за лишнего веса бег давался ему нелегко.
– Я специально перевелся в водилы, чтобы жить спокойно, – произнес он, переводя дыхание.
– Хочешь жить спокойно – иди в охранники в супермаркет! Мы его упустили!
– Этот дурик все равно вынырнет за воздухом!
– Нет, Круглов, он не вынырнет.
– Это еще почему?
– Потому что это – Ихтиандр, мать его! Он может долго находиться под водой, – бесновался Бравый и, заметив недоверчивый взгляд шофера, спокойно предложил вернуться к машине.
Незапланированная поимка преступника сорвалась. Зато врагу нанесен ущерб. Пуля в организме – не разбитый нос. Возможно, подстреленный «койот» обратится к доктору. Рано или поздно он обязательно попадется, и тогда Бравый либо поймает Ковалева, либо собственноручно пристрелит.
Даяна снова билась в конвульсиях, словно в ней бушевал дьявол, не желающий покинуть тело юной девы. Профессор Дрозд и Макс понятия не имели, как провести целительный сеанс экзорцизма и облегчить страдания девушки.
– Где же Андрей с пультом? – Дрозд время от времени оглядывался на дверь.
– Он не придет, – выдохнул Макс, ему удалось услышать последнее послание Грифеля перед падением в реку. – Он прыгнул в воду, чтобы не привести к нам непрошеных гостей.
– А пульт?
– Чемодан в реке.
– Какая нехорошая ситуация… Корпус чемодана из прочного материала, но каково будет воздействие воды? Сколько времени устройство проведет в жидкости? Будем надеяться на лучшее!
Профессор Дрозд поменял очередной компресс, который мгновенно стал горячим. Это все, чем он мог помочь Даяне. Макс растерянно рассматривал темные круги под глазами девушки, уставшей сражаться с болью. Также его беспокоил Грифель, он чувствовал, что случилось нечто непоправимое, и винил себя за случившееся. Макс не был готов к смертям своих близких. Они слишком молоды, черт возьми, чтобы хоронить друг друга!
Глава 20 Мрачный рассвет
Даяна с трудом открыла глаза. Она никак не могла понять, где находится. Ей не удавалось сфокусироваться – все вокруг расплывалось. Задремавший в инвалидном кресле Дрозд услышал скрип тахты и поспешил морально поддержать очнувшуюся девушку. Мучительные приступы остались позади. Даяна была совсем без сил, поэтому попытки подняться оказались тщетными.
Дрозд поспешил налить в кружку воды и напоил гостью, приговаривая:
– Ты очнулась, Даяна, это огромное облегчение. Должен заметить, что на моем веку это была самая длительная и самая странная ночь наедине с прелестной барышней.
– Я превращаюсь в волка? – испуганно спросила Даяна, чем вызвала смех у профессора.
– Что за фантазии, дорогая моя?! С чего ты решила, что превращаешься в волка? Хочется выть на луну?
Она поблагодарила за воду и задумчиво произнесла:
– В больнице мне сказали, что по результатам анализа у меня как будто бы волчья кровь…
– Вероятнее всего, лаборант не смог объяснить увиденное в микроскоп – клетки крови буйствовали! Он сделал вывод, что они мутировали, но на самом деле они… как бы объяснить… закалялись! Импульсы преобразовывали каждую клетку твоего организма, настраивали его. Какой-то идиот по незнанию выдал свои фантазии за реальность.
– И кто же я теперь на самом деле?
Дрозд сделал пару шагов назад, чтобы лучше рассмотреть Даяну, придав этому процессу театральности.
– Я бы сделал заключение, что ты – гомо сапиенс, или, другими словами, человек разумный. Возможно, я тебя разочарую, сообщив новость, что хвост у тебя не вырастет.
Даяна улыбнулась. Она попыталась вспомнить, что произошло накануне. Последним ее воспоминанием было испуганное лицо Грифеля, а дальше – провал.
– Как я сюда попала? – уточнила она, оглядевшись вокруг.
– Тебя принес Максим.
– Где он?
– Полагаю, скоро будет здесь! У меня нет сверхспособностей, но предположу, что он за километры почувствовал, что спящая красавица пробудилась. Будем ждать! – весело заметил Дрозд. – Хорошо бы подкрепиться, чтобы восстановить силы. К сожалению, ничего не могу предложить! Мне давно не приносили объедки с вашего стола!
– Объедки? – переспросила Даяна, оглянувшись еще раз. До нее дошло, что они находятся в не приспособленном для жизни подвале. То, на чем она лежала, служило постелью для профессора. Была еще конструкция из досок – подобие стола и инвалидное кресло, которое, как предположила Даяна, служило обычным стулом для самостоятельно передвигающегося человека.