– Да мне-то что?
– А мы с тобой люди свободные. Смотри, как бы не вцепилась. Эй, ты куда? Первый этаж. Налево. Звони.
Антон надавил на кнопку звонка. Судя по состоянию двери, денег у хозяйки и впрямь было в обрез. Он никогда не имел дела со старыми девами. Почему-то сразу представилась высушенная вобла в очках и синих чулках на тощих, похожих на спички ногах.
– Вроде шаги, – не слишком уверенно заметил Лиховских. Потом покосился на Антона: – Расслабься.
Какое тут! Едва услышав шаги, Антон почувствовал, как участился пульс. А если это она? После всего, что натворила эта женщина, можно желать ей только одного: смерти! Уже два раза она была близко! И вот еще один шанс.
– Кто там? – прошелестел женский голос. Нет, это не тот голос. Он не может принадлежать ни Регине, ни Алисе.
– Откройте, полиция! – требовательно сказал Юрий Иванович.
– Полиция?
Пауза.
– Откройте же, Ирина Васильевна!
– Ой, а вы и в самом деле полиция?
– Нет, маньяки по вашу душу! – рявкнул Лиховских.
– Если что, у меня в доме злая собака!
В квартире и впрямь раздалось трусливое тявканье. Дверь приоткрылась на ширину металлической цепочки.
– Вот мои документы, – следователь протянул хозяйке служебное удостоверение. Она же смотрела только на Антона, потом вдруг, так и не заглянув в документ, широко распахнула дверь:
– Проходите!
Мужчины очутились в тесной темной прихожей, давно уже требующей капитального ремонта. Злая собака, дрожащее голое крохотное существо на тонких длинных ножках, жалась к хозяйке и, не переставая ни на секунду, тявкала.
– Нелли, перестань! Нелли!
Женщина была в очках, но ничего общего с высушенной воблой не имела. Напротив, приятное круглое лицо, солидная комплекция, а на ее отечные ноги вряд ли бы налезли синие чулки, скорее безразмерные, телесного цвета, из тех, какими торгуют на лотках у метро. Смотрела она по-прежнему только на Антона. Тот невольно поежился: неужто Лиховских прав? Старая дева положила на него глаз!
– Гражданка, вы одна в квартире? – сердитым голосом привлек ее внимание к своей персоне следователь Лиховских.
– Конечно! – Она даже слегка обиделась. Лиховских оттеснил ее плечом и ринулся в единственную комнату. Антон задержался в прихожей, хозяйка квартиры тоже.
– Вы меня не помните? – спросила она.
Антон вгляделся в ее лицо. Черт, хоть бы лампочку нормальную ввернула! Как в подвале, честное слово!
– Нет, извините.
Лиховских меж тем в момент обежал крохотную квартирку:
– И в самом деле никого нет, – выглянул он в прихожую: – А вы чего там стоите?
Собака снова принялась противно тявкать.
– Нелли! Нелли, перестань!
Ирина схватила голое дрожащее животное, прижала его к объемной груди. Все трое прошли в комнату. Здесь все было старое, истертое, потрепанное, и мебель, и обои на стенах, и ковер на полу. Старые оконные рамы давно рассохлись и пропускали любой звук, доносящийся с улицы, к тому же форточка была открыта. За окном по-прежнему что-то непрерывно ухало. Гигантская стройка во дворе гудела, сипела, стонала, и этот неумолкающий стон до отказа заполнял крохотную квартирку. К тому же собачонка снова принялась тявкать, как только хозяйка опустила ее на пол. Уханье, тявканье, скрежет…
Антон пришел в ужас:
– Они что, круглые сутки работают?
– Кто? Строители? Да, конечно.
– Как же вы здесь спите?
Ирина откровенно удивилась:
– Знаете, а я не замечаю. И потом, как только будут построены эти дома, наш тоже пойдет под снос. Я получу новую квартиру. Хорошо, что они работают круглые сутки.
– Я думаю, что… – Бу-бух! Бам! Тяв-тяв-тяв!
– Да возьмите же вы ее на руки! – взмолился Лиховских.
– Да-да, конечно!
– Ирина Васильевна, у нас к вам пара вопросов.
Ба-бах!
– Что? Что вы сказали?
– Может, форточку попробовать закрыть? – неуверенно спросил Антон.
– Что? Что ты сказал?
Бац! У-ух!
Хозяйка, которая давно уже привыкла разговаривать и слышать в таком шуме, кинулась закрывать форточку.
Как раз в этот момент наступила краткая, почти зловещая пауза. Стройка на мгновение затихла, собака перестала тявкать. И в полной тишине следователь Лиховских произнес:
– Дурдом.
Получилось впечатляюще. Хозяйка, собачонка и Антон уставились на следователя. Юрий Иванович даже сконфузился и виновато моргнул длинными ресницами:
– Извините. Ирина Васильевна, вы знакомы с Региной Перовской?
– Да, конечно, – она вновь просительно посмотрела на Антона. – Я еще в прихожей хотела сказать, что…
Бу-бух! Бам! Трах-тарарах! И все по новой!
Лиховских чуть не заплакал.
– Мне придется вызвать вас повесткой к себе. Это далеко.
– Куда вызвать?
– В следственную часть! – проорал Лиховских.
– Не надо меня запугивать!
– Я не запугиваю, я просто громко говорю, потому что к вашей дурацкой квартире привыкли только вы!
– Я не виновата, что у меня нет другой! Не все такие богатые, как его жена!
– Что, что вы сказали?
– Как его жена! – И она показала на Антона.
– Значит, вы в курсе, что это муж Регины?
– Еще бы я была не в курсе! Я бедная женщина и не могла ей отказать! Она попросила ключ на месяц. – Понемногу все стали привыкать к необычному диалогу под шум стройки. – Для своей подруги. Я просила только присмотреть за Нелли. Я все оставила, и корм, и наполнитель для кошачьего туалета. Ведь моя Нелли не больше кошки! И что я нашла? Бедное животное было брошено, забыто, едва не умерло с голоду! Я все ей могу простить, только не Нелли!
И хозяйка притиснула собачку к своей груди и принялась ее целовать со словами: «Бедная, бедная, несчастная моя крошка!»
– Значит, когда вы приехали, в квартире никого не было, а собака оказалась брошена на произвол судьбы? Так?
– Да!
– А вещи? Вещи, которые у вас оставляла подруга Регины?
– Какие вещи? Ах да! Но здесь почти ничего не было!
– И все-таки?
Она неуверенно оглянулась, опустила собаку на пол. Тут же раздалось противное тявканье. Лиховских напрягся, но ничего не сказал. Ирина Васильевна показала несколько тряпок:
– Вот! Я даже не знаю, что со всем этим делать!
– Это вещи Регины? – повернулся к Антону Лиховских.
– Нет, – тот отрицательно покачал головой. – Слишком дешевые.
– Значит, Алисы. А с Алисой Митрофановой вы были знакомы, Ирина Васильевна?
– Если это та самая девушка… – Она вновь неуверенно посмотрела на Антона.
– Что значит та самая?
– Ну, которая… Впрочем, неважно. Да, вот еще. Насчет духов. Флакон почти целый, и что мне с ним делать? Я не знаю адреса женщины, которая его здесь забыла, – виновато пожала плечами Ирина. – Это очень дорогие духи. Я один раз ими воспользовалась.
Увидев розоватую коробку, Антон сразу напрягся.
– Что? – Лиховских заметил это.
– Этими духами пользовалась Регина.
– Да? Может, у них с Алисой были одни и те же духи?
– Нет, – Антон покачал головой. – Когда мы встречались с Алисой в последний раз, от нее пахло не «Черутти». Это точно, у меня очень тонкое обоняние. Если бы Алиса стала пользоваться этими же духами, Регина моментально бы их сменила. Я слишком хорошо знаю… – Он на мгновение осекся, потом поправился: – У Алисы не было денег на дорогие духи. Они не ее.
И он кивнул на коробку.
– Ну, это еще ни о чем не говорит! – заявил Лиховских. – Вещи принадлежат Алисе, духи Регине. Одна могла позаимствовать одежду у подруги, другая духи.
– И вот еще что, – Ирина Васильевна двумя пальчиками приподняла вверх белокурый парик. Собачонка затявкала еще злее.
– Нелли! Нелли, перестань!
– Что это? – спросил Лиховских.
– Очень похоже на Алису, – вздрогнул Антон. – То есть у нее были светлые волосы именно такой длины.
– Ну, это еще ни о чем не говорит, – повторил следователь Лиховских, пытаясь перекричать собачонку. – Парик тоже могли подбросить.
– А может, она планировала сюда вернуться? – спросил Антон.
– После того, что сотворила с Нелли? – усмехнулся следователь. – Это вряд ли. Ее бы здесь обе на клочки порвали. Кстати, вам вернули ключ, Ирина Васильевна?
– Нет! Никакого ключа мне не возвращали! И я хочу потребовать объяснений.
– От кого? – поинтересовался Лиховских.
– От Регины. И от ее подруги.
– Боюсь, это невозможно. Одной из них точно нет в живых. Только которой?
– Как это? Нелли, перестань! Как это нет в живых?
– От Регины. И от ее подруги.
– Боюсь, это невозможно. Одной из них точно нет в живых. Только которой?
– Как это? Нелли, перестань! Как это нет в живых?
– А с чего бы к вам тогда полиция пришла, Ирина Васильевна? В этот ваш дурдом, – и тут вновь наступила внезапная тишина. И слово «дурдом» во второй раз прозвучало весьма отчетливо. Даже собачонка замолчала.
– Во квартирка! – восторженно воскликнул Лиховских. – Может, она того? С заскоками? Заколдованная! Скажешь «дурдом», и тишина! А ну-ка…
И он три раза громко сказал:
– Дурдом, дурдом, дурдом.
Ба-бах! У-ух! Бац! Бум! Трах-тарарах! Тяв-тяв-тяв!
Все трое, не выдержав, дружно зажали уши.
– Сегодня что-то особенно громко, – пожаловалась Ирина Васильевна. – Не думайте, что мне все это нравится.
– Ладно, значит, ничего нового мы не узнали, – Лиховских хотел только одного: поскорее отсюда удрать. – Кстати, Ирина Васильевна, она что, деньги вам заплатила? За этот месяц?
– Кто, Регина? Да, дала какую-то сумму. Весьма незначительную. Я ведь собиралась в отпуск. И мне нужны были деньги.
– Знаете что. Поскольку Реги… Женщины, которую мы ищем, все равно здесь нет, я, пожалуй, оставлю у вас своего компаньона, – Лиховских посмотрел на Антона. – А сам зайду к соседям. Вдруг они видели эту женщину? Случайно столкнулись на лестничной клетке. Буквально на минутку.
И он исчез. Антон остался наедине с хозяйкой квартиры. Теперь он был рад, что здесь совершенно невозможно нормально разговаривать. Тем более что Ирина Васильевна вновь спросила:
– Вы меня не помните?
– Простите, нет.
– А ведь мы учились в университете вместе с Региной! В одной группе! Я, правда, не ходила на дискотеки, но зато была на вашей свадьбе! Вот!
Он внимательно пригляделся к ней. Была на свадьбе? Что ж, может быть. Столько народу пришло! И его сокурсники, и ее. Все может быть.
– Я даже была в вас немножечко влюблена, – и она жеманно хихикнула. – Не понимаю, почему Алиса не вышла за вас замуж! Да-да, Регина иногда со мной делилась. Когда вы еще ухаживали за этой Алисой. А правда, все эти пластические операции не пошли Регине на пользу?
– Пластические операции? – Он даже на мгновение перестал слышать грохот стройки. – Какие еще операции?
– Быть может, это ее тайна… – Ирине хотелось отомстить Регине за то, что сделали с Нелли. – Ведь это Алиса их познакомила. Она сдавала квартиру талантливому пластическому хирургу. Он разрабатывает какую-то уникальную методику. Я не очень в курсе. Работает он в дорогой частной клинике. О! Это что-то особенное! Только для состоятельных дам! Это моя давняя мечта! Помогая Алисе, я грешным делом надеялась, что она замолвит за меня словечко. Только поэтому, поймите…
– Насчет Регины, – напомнил Антон.
– Знаете, она просто помешана на своей внешности! Особенно последний год! – «Еще бы!» – Хотя я считаю, что у нее отличная фигура, предмет моей постоянной зависти. И я бы никогда не стала увеличивать объем бедер за счет инъекций силикона. Во-первых, это опасно, а во-вторых…
– Что-что? – За окном опять что-то загрохотало. – Зачем это?
– Вот и я говорю: зачем? Ладно, она что-то сделала с губами, это совсем незаметно. И разрез глаз. Но бедра… Она всегда жаловалась, что у нее слишком узкие, почти мальчишеские бедра, и мужчинам это не нравится.
У Антона перед глазами все поплыло. «Там есть такая ширмочка…» О черт! Ей же надо было заботиться о привлекательности своего треклятого зада! Он-то наивно думал, что жена просто поправилась! А она тайком тратила деньги с именного счета еще и на то, чтобы исправить недостатки своей внешности!
Конечно, все эти изменения происходили постепенно, и он, занятый работой, ничего не замечал, как всякий женатый не первый год мужчина не замечает стараний своей жены изменить свою внешность. Привычка, тут уж ничего не поделаешь!
– Значит, она корректировала свою фигуру, – пробормотал он, но Ирина Васильевна расслышала.
– Да-да! Именно так это и называется: коррекция фигуры! Она еще хотела увеличить грудь. Тоже путем инъекций силикона. Коррекция фигуры, именно так! Вот и я об этом давно мечтаю! Правда, несколько в другую сторону, – она жеманно пожала плечами, чмокнув Нелли в мокрый нос, и почти неслышно добавила: – В сторону уменьшения.
– А где найти этого пластического хирурга?
– Как где? Я думаю, что это ему Алиса продала квартиру! Кому же еще? Он давно мечтал ее выкупить, но она не соглашалась. И потом, это же такие безумные деньги! Говорят, квартира с видом на храм Христа Спасителя! Такое чудо! Даже у столь талантливого хирурга нет средств, чтобы…
– Я думаю, они договорились.
И Антон мысленно прокрутил эту комбинацию. Если женщина решила после убийства скрываться, значит, у нее был какой-то план. И талантливый пластический хирург оказался в нем отнюдь не рядовым звеном. Хотя возможно, что и последним. Где-то в бумагах Регины должен быть адрес квартиры, которую сдавала Алиса. А потом продала.
– Мы могли бы как-нибудь встретиться, вспомнить студенческие годы, – продолжала меж тем кокетничать Ирина. – Ведь у нас так много общего!
Слава создателю, вернулся следователь Лиховских!
– Почти пусто! Ирина Васильевна, мы, пожалуй, поедем.
– Что ж… Если я ничем больше не могу помочь… Кстати, насчет духов. Я так и не поняла, которая из них погибла. И кому я должна их вернуть.
– Вряд ли вы когда-нибудь увидитесь с оставшейся в живых, – буркнул Лиховских.
Хозяйка квартиры посмотрела на Антона:
– Может, вы передадите?
– Кому? – вздрогнул он. – Нет уж. Оставьте их себе.
– Да? Ну, раз вы разрешаете, – Ирина Васильевна выглядела очень довольной.
Она пошла провожать мужчин в прихожую. Здесь было потише, даже Нелли, увидев, что гости наконец уходят, успокоилась и перестала тявкать. Лиховских выскочил из квартиры первым, а Антон, шагнув к дверям, почувствовал, как хозяйка сует ему в карман какую-то бумажку.
– Мой телефон, – шепнула она. – Позвоните.
Они вновь очутились в растерзанном стройкой дворике. Лиховских кинулся к машине со словами:
– Не могу больше! У меня в голове все тявкает и гудит!
– Быть может, это мозги? – предположил Антон.
Когда они, несмотря на жару, закрыли все окна в машине и спустя некоторое время выбрались на проспект, Лиховских перевел дух:
– Слушай, здорово-то как! Почти тишина!
– Это одна из самых оживленных улиц Москвы, – усмехнулся Антон.
– Да мне все сейчас кажется раем! По крайней мере, можно нормально разговаривать!
– Это да. Кстати, что сказали соседи?
– Да почти ничего не сказали. Она же здесь не жила. Мелькнула пару раз, когда вещи относила. Светловолосая скромно одетая женщина лет тридцати с небольшим. Это была Алиса на все сто процентов, но происходило это до того, как нашли труп в Больших Выселках. Брюнетку никто не видел.
– Алиса или Регина в светлом парике, – задумчиво сказал Антон. – Ничто так не меняет женщину, как перемена цвета волос и прически.
– Что?
– Да я так. Я думаю над тем, почему никто не видел брюнетку. Она же забирала вещи!
– Ну, зашла пару раз, допустим, ночью. Много у нее было вещей? Не думаю.
– И что ты собираешься делать дальше?
– Пока не знаю. – Лиховских взглянул на часы. – Черт, у меня ж свидание! Не подкинешь?
– А где свидание?
– У метро «Маяковская».
– Мила живет в центре?
– Нет, что ты! Работает поблизости. Мы должны встретиться у метро и поехать к ней домой.
– Она живет с родителями?
– Ага.
– А ты?
– Тоже.
– Хочешь совет?
– Допустим.
– Не женись.
– Ну, от тебя я ничего другого и не ожидал! И потом: кто говорит о свадьбе? Мы знакомы чуть больше недели!
– Мы довольно долго сидели с ней на берегу моря. Она ищет мужа, Юрий… Иванович.
– Я хотел попросить, чтобы ты нас подвез. Если не торопишься, конечно…
– Не тороплюсь.
– …но теперь думаю: не стоит. Она почему-то о тебе плохо отзывается.
– Аналогично, – не остался в долгу Антон. – Иногда мужчина и женщина, не общаясь близко и не имея на то веских причин, говорят друг про друга гадости. Что бы это значило? Следователь?
– Останови машину. Приехали, – буркнул Лиховских.
Антон притормозил у метро. Юрий Иванович отчего-то медлил.
– Возможно, девушка уже ждет, – напомнил Антон.
– Ничего не хочешь мне сказать?
– По поводу? – Антон посмотрел на следователя невинными глазами. Лиховских не может знать, о чем он говорил с Ириной Васильевной во время его короткого отсутствия. А к пластическому хирургу Антон собирался пойти один. Ему хотелось подтвердить свою догадку. И быть может, найти ту, за кем он долго и безуспешно гонялся.