Пей! - приказал мой новый «хозяин».
Госпожа Урас щербато улыбалась, оглядывая «гостей» пьяными глазами. Насколько я поняла, меня продали.
Пей! - повторил Джекас и плечом толкнул, видимо, по его мнению, подстегивая к исполнению приказа.
Не рассчитал - от удара я слетела со стула и оказалась на полу, выставив вперед ладони, чтобы защитить лицо. Послышался громовой хохот пьяных «парней» Джекаса. Сам главарь выругался, протянул руку, схватил за шиворот и вернул меня на место. Некоторые из присутствующих тоже свалились на пол, от смеха.
Вероятно, их весьма потешил вид моих испачканных ладоней, на которые я и сама смотрела с некоторой смесью удивления и непонимания. Я действительно не могла понять, до какой степени здесь не убиралось - на руках были пласты грязи. Пласты. Они отслаивались! А затем, едва отпал еще кусок грязи, показался беленький червячок, попытавшийся торопливо юркнуть в норку! С трудом подавив рвоту, я осторожно взяла нож, отделила пласты грязи от ладоней и дала им упасть на пол - червяк или не червяк, а существо живое, я не могу отнять его жизнь. И вот после этого, ни на кого не глядя, я вскочила и опрометью бросилась в уборную.
Я выдраивала руки до красноты, до боли, до царапин, которые оставляло грубое хозяйственное мыло, предназначенное скорее для стирки белья, чем для гигиенических процедур. Прекратила, лишь когда поняла, что слезы душат, не дают вдохнуть. Остановилась, подняла голову, посмотрела в зеркало - и не узнала. Себя. Я просто не узнала. Мне семнадцать лет - семнадцать. Но сейчас я бы дала больше. Белое лицо, запавшие щеки, глаза, окруженные синевой усталости. Неужели это я?
Эй ты! - стук в двери. - Выходи, ждут.
Голос одного из бандитов, занимающую странную должность, что- то вроде охраны главаря.
Да, сейчас, - ответила с трудом.
Вновь посмотрела в зеркало. Я самой себе казалась маленькой и потерянной. Где мой дом с яблоневым садом, мой брат, няня, родители... Я все потеряла, а теперь могу потерять и себя. Или не могу. Мне вспомнилось лицо того малыша, что тихо умер в кроватке. Просто умер. Молча. Неужели я позволю себе так же молча погибнуть?!
Ну, ты! - удар в дверь.
Дверь старая, дверной косяк покосившийся, еще один удар и дверь свалится на меня, а это дуб - древесина тяжелая. Дверь значит так же. В моем нынешнем состоянии удар подобной силы может меня просто убить.
Молча повернула ручку, дверь открыл сам бандит. Хмуро поглядел на меня единственным глазом, второй ему подбил Джекас, едва этот попытался потрогать не слишком пристойным образом.
Иди уже, - прохрипел мужчина.
Характерно прохрипел.
У вас ангина, - уверенно сказала я. - Видимо уже хроническая. Не будете лечить, инфекция спустится ниже, пострадают сердце и суставы.
Что? - переспросил бандит.
Вам нужно лечиться, и не повышенным приемом алкоголя, - наставительно посоветовала я. - Иначе через полгода вы станете инвалидом.
И обойдя потрясенно застывшего мужчину, я отправилась к столу, стараясь не думать по чему шагаю... и вообще забыть, что на каменном полу, а пол здесь был из камня, как и колонны поддерживающие потолок, живут черви. В зале таверны, куда Джекас привел меня, находилась только банда Креста - человек пятьдесят. Остальных посетителей разогнали и у входа караулило двое, выставляя рискнувших отравиться в данном заведении. В основном присутствовали мужчины и находились здесь всего четыре женщины, помимо меня и госпожи Урас. Все были уже совершенно пьяные, и запах паров алкоголя делал воздух невыносимо отвратительным.
Хлопнула дверь, послышалась ругань одного из караульных. Повернув голову, я увидела вошедшего - высокий худощавый светловолосый мужчина с глазами степняка и носом характерным
для горцев, моя утренняя аномалия с психическими сложностями. Мужчина вошел, игнорируя бандитов, и остановился, увидев меня. Грязно выругавшись, один из стоящих на дверях, извлек нож, способный посрамить и короткий меч. Мой утренний собеседник не отреагировал, продолжая взирать на меня. Я же осознавала, что его сумасшествие в данный момент может обойтись ему весьма дорого.
Не трогайте его! - закричала, бросаясь к дверям.
Караульный, огромный с волосатыми от руками детина ростом с вошедшего, хрюкнул, изображая смех, ткнул другого в бок и пробасил:
Ишь, королева недовольная, видать знакомец ейный.
Джекасу сказать надобно, - ответил второй, недобро сощурясь.
У меня немного кружилась голова, но торопливо подойдя к больному, я осторожно взяла его за руку, и, глядя в невероятно синие для здешних мест глаза, начала осторожно объяснять:
Это очень плохое заведение, здесь грязно и компания не подходящая. Пожалуйста, уходите. И лучше всего обратитесь в лечебницу, вам, правда, помогут.
Глаза мужчины медленно сузились, но на лице не дрогнул ни один мускул.
Уходите, прошу вас, - попросила я.
Краем зрения отмечаю, что оба бандита прислушиваются, чуть подавшись вперед, и на их лицах странное выражение.
А чем болен-то? Полюбовное чтось?
Я покраснела, уловив на какие болезни намекает разбойник, и сухо ответила:
Нет, проблемы исключительно душевного характера, связанные с искаженным восприятием окружающей действительности.
Мужчина вскинул бровь, а вот оба бандита нахмурились.
Вам правда лучше уйти, - повторила я, отпуская ладонь светловолосого аномального собеседника.
И тут он произнес:
Думал поесть...
Рвотный позыв я удержала с трудом, однако, полагаю, это оказалось весьма красноречиво.
Надо же, - задумчиво произнес, как показалось мне, совершенно трезвый и вменяемый мужчина.
Приличная забегаловка, - ковыряясь в зубах, заявил один из охранников.
Позади раздались шаги. Мой охранник, косясь единственным глазом, прохрипел:
За стол давай, королева, Джекас серчает.
Это на словах, на деле, схватив за плечо, бандит совсем не деликатно толкнул меня. В сторону столов. Вырвавшись, я бросила злой взгляд на больного ангиной, затем еще раз сказала больному психически «Уходите, пожалуйста», и, развернувшись направилась к столу. «Умирать молча» я не собиралась. Уже подходя, услышала как хлопнула дверь - значит мужчина ушел, это правильно.
К боссу давай, - бандит вновь толкнул в плечо, от чего я едва не упала.
Пробежав два шага, дабы сохранить равновесие, я схватилась за спину одною из сидящих бандитов, возвращая себе устойчивость, а затем убрала от нет руки и выпрямилась. Все, почему-то,
уставились на меня, словно понимали, что я сейчас скажу. Мне действительно было, что сообщить им.
Набрав побольше воздуха, я посмотрела на главаря банды Крестов, и уверенно произнесла:
Господин Джекас, мне очень не хочется оскорблять вас отказом, но боюсь, в сложившихся обстоятельствах у меня нет иного выхода. С прискорбием вынуждена сообщить, что ваши манеры и воспитание не соответствуют моим представлениям о благородном спутнике жизни, и даже в моем нерадостном, более того - бедственном положении, я не считаю возможным строить отношения с вами.
Выпалив все это, я вновь вдохнула, выдохнула и посмотрела на главаря. Джекас, ковыряясь ножом в зубах, в задумчивости смотрел на меня. В итоге, выковыряв кусочек мяса, он осмотрел его, решил, что последний слишком значителен, дабы быть выброшенным, засунул в рот, прожевал, сглотнул, и осведомился:
Чего ты промяукала?
Увы, возникший при виде случившегося очередной рвотный позыв, вынудил меня быть краткой:
Мы с вами не пара.
На лице главаря банды отразилось недоумение, и он вопросил:
А че не нравится? Будешь сыта, одета, под защитой, - и он вновь начал ковырять в зубах грязным ножом.
О, Богиня Света, я в жизни не видела ничего отвратительнее.
Господин Джекас, - стараюсь говорить вежливо, - мне очень жаль, но меня действительно не устраивает ваше предложение.
Чем же? - отставив нож, задернув рубашку и почесывая волосатый живот, переспросил бандит.
Мне казалось, что быть отвратительнее уже невозможно. Я ошиблась.
Перспективой! - мой голос зазвенел от ярости.
Ы-ы? - удивленный взгляд, а следом злое: - Зажралась, магиня.
Знаете что, - я указала на бывшую королеву, которая даже перестала улыбаться наполовину беззубым ртом, - меня вовсе не прельщает перспектива превратиться в нечто подобное находясь под вашей так называемой «защитой»!
Мне казалось я предельно четко выразила свою позицию, но Джекас неожиданно подался вперед, не отрывая от меня немигающего звериного взгляда и прорычал:
Не нравлюсь я - по кругу пойдешь!
Несколько удивленная его словами, я решила уточнить:
Обойти стол по кругу?!
Видимо я в корне неверно поняла его фразу, так как окружающие отреагировали кто смешками, кто недоуменно-пьяными взглядами. Джекас же откинулся обратно на спинку стула, почесал живот вновь, мрачно пояснил:
Ты, магинька, девочка ученая, а жизни не знаешь. Ты меня слушай, и на будущее запомни - кто в мою стаю попал из нее не выходит, так что быть тебе подо мной, кошечка, или под всеми лежать будешь, так яснее?
И посмотрел мне в глаза злым пристальным взглядом. На моем лице некоторое время отражалось недоумение по поводу фразы. Нет «быть тебе подо мной» я поняла, но вероятно как намек на покровительство, однако тут вставила госпожа Урас:
Не ерепенься, деточка, Джекас в гневе горяч и не сдержан, по кругу ведь пойдешь
Я все с таким же недоумением на хозяйку доходного дома посмотрела. Урас, стукнув себя по лбу, попыталась объяснить:
Каждый в банде мять будет.
Теперь помимо недоумения, у меня появились сомнения в том, что она осознает произносимое. Женщина грязно выругалась и сказала прямо:
Да шлюхой станешь бесплатной, с каждым в постель ляжешь, как эти вот!
До этого мгновения я не обращала внимания на остальных присутствующих женщин, мой полный осознания перспектив взгляд с момента представления банде был словно прикован к бывшей «королеве», но сейчас... Я с ужасом посмотрела на сидящую напротив - с одной стороны ее обнимал один бандит, а с другой второй по хозяйски оглаживал ее ногу, и оба...
Вы... вы... - у меня слов не хватало. - Вы... Это ненормально!
И не желая более быть даже вежливой, я стремительно развернулась и направилась к дверям, ощущая как каблуки при каждом шаге проваливаются в грязь. Мое лицо пылало, руки дрожали, мысли... о, Богиня Справедливости, я всеми силами гнала мысли прочь.
Выйдя из таверны, я некоторое время стояла и дышала исключительно ртом. Магов называли развращенными?! Нас обвиняли в жестокости?! А это как называть?! Меня колотило от ярости!
Добрый вечер.
Голос раздался у меня за спиной. Обернувшись, я увидела все того же сумасшедшего.
Да-да, я вам не нравлюсь, внешность аномальная, о моих предках мысли нехорошие, да я знаю, - чуть скривившись, произнес он.
И дверь в таверну захлопнулась. На какой-то миг я подумала, что мужчина вышел оттуда, после отбросила эту мысль - он вышел, да и нахождения этого... я же знаю его имя... его нахождения в таверне не допустили бы охранники. Кстати охранники.
-А... как вы? - оглянувшись на закрытую дверь, я вспомнила, что в момент, когда выбегала на страже никто не стоял. Это было как-то непонятно. - Вы...
Мне вдруг показалось, что за закрытой дверью полыхает огонь...
Ждал вас здесь, - мужчина приобнял за плечи и властно развернул спиной к таверне. - Как день прошел?
***
Банда Крестов в изумлении смотрела на хрупкую голубоглазую феечку в черном обтягивающем костюме. Девушка улыбнулась всем и сразу, с особенным удовольствием оглядев Джекаса. Вот только ее взгляд матерого преступника ничуть не порадовал - бандит четко уловил плотоядно-алчный блеск в глазах прекрасного создания, явившегося из пылающего синего костра.
И тут следом за появившейся феей из огня выступили два демона, горгул и оборотень в таких же черных костюмах.
Берем всех кроме женщин? - поинтересовался оборотень.
Нет, - улыбка феи из очаровательной стала предвкушающей, - магистр приказал этой заняться особо, - изящный пальчик указал на задрожавшую госпожу' Урас.
Сейчас? - вновь задал вопрос оборотень, разминая шейные позвонки.
Ждем еще шагов семь - лорд директор не желает путать новую знакомую, - произнес демон.
Через несколько мгновений банда Крестов перестала существовать.
Третье королевство. Сарда. Наирина Сайрен
Я опасалась погони. Сейчас, когда схлынуло возмущение, я понимала, что погоня будет и хотелось бежать прочь со всех ног, но мой новый знакомый шел неторопливо, все так же приобнимая меня за плечи и я не нашла в себе сил прекратить это - господин Эллохар, я вспомнила его имя, не казался мне опасным, а его поддержка выражала скорее дружеское участие. А еще, не хотелось признаваться самой себе, но его рука была тем единственным, что не позволяло продрогнуть окончательно. Но все же - погоня.
Господин Эллохар, нам следует идти быстрее, - попросила я.
Вы замерзли? - его задумчиво-печальный вопрос показался неожиданным.
Но куда более неожиданными были действия! Мужчина остановился, снял с себя камзол и не спрашивая, надел его на меня, после застегнул на все пуговицы и взяв за руку, спросил:
Куда мы идем?
И я перестала смущаться из-за его поступка. Смущение отступило полностью, словно смытое волной накатившего на меня отчаяния. Страшно и дико осознавать свое одиночество в пустом доме, мне тогда казалось, что я не выдержу, что хуже уже быть не может. Может. И вот я стою совершенно одна, мой мир разрушен, у меня ничего нет, никого нет, мне некуда идти и... Сумасшедший осторожно сжал мою ладонь, погладил большим пальцем, а я поняла, что такое соломинка для утопающего.
Мне кажется, что идти вам некуда, - тихо произнес мой собеседник.
Его слова еще кружились осознанием в моем сердце, но я уже уверенно ответила:
Это только так кажется. Я точно знаю, что нужно только подумать, хорошо подумать, и выход обязательно найдется. Так мама всегда говорила, и знаете, со временем я поняла насколько это правильные слова.
Слова правильные, - подтвердил мужчина, - и все же - вам есть куда пойти?
Мне нужно подумать, - собственный голос показался мне жалким. И продолжила я уже более уверенно, - а сейчас нужно забрать свои вещи.
Про себя с отчаянием подумала «Все что от них осталось, все что не сгорело...».
Наверное, я больше никогда не смогу смотреть на огонь, - не знаю, почему я произнесла это.
Огонь? - переспросил мой спутник.
Огонь, - едва слышно подтвердила я, - он отнял у меня даже те осколки, что оставались от моей прежней разбитой вдребезги жизни...
И я вновь начала идти, увлекая своего странного знакомого, потому что, несмотря на откровенно неприличное нахождение моей руки в его ладони, отпускать я не хотела. Мне казалось, стоит выпустить - и мрак накроет окончательно, задушит тьмой, поглотит отчаянием. Я...
Мужчина резко остановился, неожиданно обнял, прижимая мою голову к своей груди и все. Он просто стоял, обнимая посреди ночи. Несколько секунд, но эта молчаливая поддержка, это чувство безопасности и тепла - мне стало легче. Действительно легче.
- Так значит, мы забираем ваши вещи? - тихо спросил господин Эллохар.
Я смутилась, осознав, что обнимаюсь с незнакомым мужчиной посреди улицы, мгновенно отпрянула, оправила его камзол, что смешно висел на мне, вытерла слезы и вспомнила о приличиях.
Вам, наверное, нужно идти? - спросила неуверенно, ведь ходил он сам и вряд ли с определенной целью.
В его состоянии не до целей.
Мужчина улыбнулся, вновь взял меня за руку, и произнес:
Найриша, дело в том, что мне есть куда пойти, есть где переночевать и даже есть те, кто накормит. И отчетливо видя, что у вас ничего этого нет, я хочу предложить...
Молча попыталась вырвать руку из его ладони - нежные пальцы вдруг стали подобны металлу, изменился и голос:
Прекратите.
Сумасшедшие иногда откровенно пугают, но стоит ли бояться. Я прекратила попытки высвободится, и почему-то предельно честно ответила:
Я очень благодарна вам за поддержку, господин Эллохар, действительно благодарна, но я самостоятельно решу свои проблемы.
Как с лечебницей? - в голосе прозвучала явная ирония. - Неужели вам стало легче, Найри?
Учитывая быструю смену настроений, этот мужчина действительно нуждается в лечении, вот только непонятно, почему я все так же честно отвечаю ему.
Стало, - вскинув подбородок, я посмотрела на господина Эллохара. - Я знаю, что нужна людям, что должна помогать, я понимаю, что... нужна.
Да, это важно, - почему-то мой странный собеседник значительно помрачнел, словно и ему было невыразимо трудно.
Я вновь взяла его за руку, и повела к доходному дому госпожи Урас. Мы шли молча, и дошли достаточно быстро - грязная таверна куда приволок меня Джекас находилась всего через шесть домов от доходного. Дверь мне открыла какая-то незнакомая женщина, попыталась мне что-то сказать, но взглянув на моего спутника, как-то пошло-понятливо усмехнулась, и пропуская, произнесла:
Только вы там не шумите особо, мой хоть и спит, но пьяный, услышит- взбесится.
Недоуменно взглянув на нее, я хотела переспросить, но женщина уже ушла в темноту дома.
Господин Эллохар, - я обернулась к мужчина, - думаю вам лучше подождать меня здесь... если хотите, или можете идти... не хочу обременять вас.
Взгляд сумасшедшего отразил такую гаму жалости, сострадания и вместе с тем неодобрения, что я поспешила наверх по грязной лестнице, более не рискуя обратится к нему.
Войдя в комнатку, я достала сумку, выданную мне госпожой Урас, и начала собирать разбросанные бандитами вещи. Они не заботились о сохранности чужого имущества - некоторые платья оказались порваны. Руки дрожали, когда я собирала то последнее, что у меня оставалось.