– Не то слово! – пылко подхватывает мой друг. – Знаешь, Бекки, я включил тебя в завещание, и ты чуть не получила свою долю наследства.
– Правда? И что же ты мне завещал?
– Кое-какую одежду, – неопределенно отвечает он. – Мое кресло от Эймса. И лес.
– Лес?!
– Я купил лес в Монтане. Ради налогового вычета. И подумал, Минни могла бы в нем играть и все такое… Кстати, это Улла.
– Привет, Улла! – Я машу ей рукой, а та нервно бормочет что-то в ответ и снова утыкается в большой планшет, весь лист на котором покрыт крупным цветочным орнаментом.
– Я недавно нанял Уллу, потому что меня озарило вдохновение, – величественно произносит Дэнни. – Моя новая коллекция будет посвящена Лас-Вегасу. Вот, она уже подготовила некоторые эскизы. – Он показывает на пачку листов.
– Я думала, твоя следующая коллекция будет про эскимосов, – напоминаю я.
Когда мы последний раз с ним виделись, он говорил о том, что резная кость, этнические узоры и бескрайняя снежная гладь вдохновляют его на создание мужских широких брюк оверсайз.
– Про эскимосов в Лас-Вегасе, – тут же находится Дэнни. – Ну что, ты уже была в казино?
– Я боюсь. Одна женщина сказала, азартные игры – как метамфетамин: попробуешь разок и увязнешь навеки.
Я надеялась, он скажет: «Что за бред?!», однако Дэнни с самым серьезным видом кивает.
– Все может быть. Моя школьная подружка Таня так и не оправилась после одной-единственной онлайн-партии в покер. Та ночь сильно ее изменила. В общем, трагичная история получилась…
– И что с ней теперь? – замираю я. – Она… умерла?
– Практически. Переехала на Аляску.
– Всего-то лишь! – возмущаюсь я.
– Стала работать на нефтяной вышке. – Дэнни делает глоток вина. – Вроде как пошла в гору. Кажется, она сейчас где-то в руководстве. Но до этого она крепко сидела на азартных играх.
– И вовсе это не трагичная история, – сердито говорю. – В конце концов, она стала боссом на нефтяной вышке.
– А ты представляешь, каково там? – веско замечает Дэнни. – Хоть раз в тех местах бывала?
Иногда я забываю, какой он упертый.
– Ладно. Это все неважно. Дело в другом…
– Я знаю, в чем дело! – перебивает Дэнни. – И уже обо всем позаботился. У меня есть листовки, ручки, футболки…
– Футболки? – изумленно переспрашиваю я.
Дэнни снимает куртку. Под ней надета футболка с фотографией Таркина: той самой, черно-белой, с недавней фотосессии. На ней Таркин обнажен до пояса, весь обвит веревкой и томно глядит в камеру. Сьюз этот снимок ненавидит. Она считает, что Тарки здесь похож на звезду порногейфильмов. И конечно, она не обрадуется, увидев это фото на футболке.
Внизу надпись: «НАЙДИ МЕНЯ» и телефонный номер Сьюз.
– Я целую партию отпечатал, – хвастается Дэнни. – Кейси и Джош раздают их возле «Сизарс-палас».
– Кто такие Кейси и Джош?
– Мои ассистенты. Смотри, нам надо, чтобы все увидели его лицо. Это первое правило поисков. Мой агент по связям с общественностью хочет договориться с новостным каналом и вроде как обещал найти типа, который отвечает за печать на молочных пакетах.
– Постой-ка. Хочешь сказать, твои люди сейчас раздают фотографии Тарки?
– Да, хватит на весь город, – хвастается Дэнни. – Мы отпечатали десять тысяч копий.
– Но мы нашли его!
– Как это нашли?!
– Ну, почти, – уточняю я. – Мы с ним разговаривали. Завтра утром встречаемся в «Белладжио».
– В «Белладжио»? – Дэнни уязвлен до глубины души. – Ты серьезно? Я думал, что его похитили. Что ему промыли мозги.
– Сьюз до сих пор так думает. Она не успокоится, пока его не увидит… Знаешь, а покажи-ка мне листовки, – тут же добавляю я. – Дэнни, ты удивительный… Это замечательно. Сьюз будет очень благодарна.
– Мы сделали три разных варианта, – смягчается мой друг. – Улла, где листовки?
Улла поспешно лезет за ними в кожаную сумку и протягивает нам три штуки. На каждой – фотографии Тарки все с той же фотосессии. На одной надпись «НАЙДИ МЕНЯ», как на футболке, на второй – «ГДЕ Я?», на третьей – «Я ПРОПАЛ», и везде – номер Сьюз.
– Здорово, правда?
– Кхм… – Я откашливаюсь. – Да! Круто!
Только бы Сьюз не увидела!
– Наверное, не стоит Кейси и Джошу раздавать все листовки, – медленно произношу я. – Хотя бы не все десять тысяч.
– Но куда нам девать остатки? – негодует Дэнни. Потом его лицо светлеет. – Придумал! Инсталляция! Этот опыт вдохновит меня на следующую коллекцию! Да! Провокация. Похищение. Связывание! Все будет в мрачных тонах. А-ля нуар. Модели в кандалах. Улла! Пиши: веревки, цепи, мешковина, кожа… короткие шорты, – добавляет он после некоторых раздумий.
– Я думала, твоя следующая коллекция – про эскимосов в Лас-Вегасе, разве нет?
– Ну, тогда эта будет через одну, – отмахивается он. – А где Сьюз?
– О… – Настроение у меня тут же портится. – Она с Алисией. Помнишь Алисию Длинноногую Стерву? Так вот, она вышла за типа по имени Уилтон Меррел, и…
– Бекки, я знаю, кто такая Алисия Меррел, – перебивает он. – Успешная дамочка. Про ее дом писали в «Архитектурном дайджесте».
– Хоть ты не напоминай, – уныло бормочу я. – Ох, Дэнни… Это ужасно! Она отняла у меня Сьюз. Они все время проводят вместе. Сьюз совсем потеряла чувство юмора, и все из-за Алисии. – Я шмыгаю носом. – Не знаю, что мне делать.
– Ну… – Он задумывается, а потом философски пожимает плечами. – Надо жить дальше. Дружбе конец. Если Сьюз тебе дорога, ты должна ее отпустить.
– Отпустить? – в ужасе таращу я глаза.
– Люди меняются, жизнь течет… Значит, так было суждено.
Я молча пялюсь на скатерть. Голова идет кругом. Не собираюсь я отдавать Сьюз Длинноногой Стерве. Ни за что.
– Ну и какая она сейчас, эта Алисия? – спрашивает Дэнни. – Такая же красотка, как и прежде? Все так же разбивает чужие браки?
Я облегченно вздыхаю. Хотя бы Дэнни знает, что представляет собой эта особа.
– Прикидывается, что изменилась, – отвечаю мрачно. – Только я ей не верю. Она что-то замышляет.
– Правда? – оживляется Дэнни. – Например?
– Не знаю… Но это наверняка так. Она всегда была стервой. Приглядывай за ней.
– Хорошо, – кивает он.
– Впрочем, сегодня ты вряд ли ее увидишь, – печально опускаю я плечи. – Мы в Лас-Вегасе, выяснили, что с Таркином и папой все в порядке… Мы должны были это отпраздновать! А Алисия и Сьюз не хотят веселиться. Они намерены пораньше лечь спать. Представляешь?!
– Ну, я-то однозначно буду веселиться! – Дэнни берет меня за руку. – Эй, Бекки, гляди бодрее! Чем займемся? Заглянем в казино?
– Да, мы с Люком договорились там встретиться. Хотя я немного… ну, ты знаешь. Нервничаю.
– Почему?
Он что, не слушал?
– Потому что! – Я всплескиваю руками. – Из-за метамфетамина!
– Ты шутишь? Бекки, казино – это просто развлечение.
– Пойми, я по натуре азартный человек! Всю жизнь борюсь с пагубными привычками. Мне никто не поможет, даже при большом желании!
Я смотрела фильмы о наркоманах и знаю, как это происходит. Ты говоришь: «Попробую разочек», – а потом вдруг с немытой головой попадаешь в суд, где у тебя отбирают детей.
– Успокойся. – Дэнни жестом просит принести ему счет. – Пойдем, поиграем. Если тебя вдруг затянет, я вытащу. Даю слово.
– Даже если я буду пинаться, проклинать тебя и кричать, что мне нет дела до близких и друзей? – опасливо уточняю я.
– Конечно. Так, давай, пошли проматывать деньги Люка. Шутка! – тут же добавил он, увидев, как я изменяюсь в лице.
До казино мы добираемся в считаные минуты. Внутри я невольно задерживаю дыхание. Значит, вот он какой – настоящий Лас-Вегас. Сердце города. Я озираюсь, ослепленная неоновыми огнями и блестящими нарядами. Здесь сверкает все: даже наручные часы – и те обязательно будут инкрустированы бриллиантами.
– У тебя фишки есть? – спрашивает Дэнни, и я вытаскиваю из кармана два бесплатных комплекта – свой и Люка.
– У меня пятьдесят долларов, – подсчитываю я.
– Пятьдесят? – изумляется Дэнни. – Тебе и на одну ставку не хватит. Начинать надо хотя бы с трех сотен.
– Я не буду тратить триста долларов! – ужасаюсь я. Боже, до чего же дорогие эти азартные игры. За триста долларов можно купить шикарную юбку.
– Ну, я уже обменял пятьсот долларов. – Глаза у Дэнни блестят. – Пора приступить к делу.
Я изумленно распахиваю глаза.
– Пятьсот долларов?!
– Я начну, а ты посмотришь. Сегодня мне улыбнется удача.
Он дует на пальцы.
Восторг Дэнни столь заразен, что и я, обходя вместе с ним зал, понемногу чувствую ликование. А еще ужас. И то, и другое сразу.
Никогда не бывала в таком месте. Здесь даже воздух пропитан азартом. Он ощущается в дыхании людей за игорными столами, в общей атмосфере напряжения, вроде той, что царит в очереди перед началом распродажи. Отовсюду раздаются возгласы, то счастливые, то расстроенные, смешиваясь с шелестом фишек и звоном бокалов на подносах едва одетых официанток. А фоном для всего этого служит писк игровых автоматов.
– Во что будем играть? – спрашиваю я. – В рулетку?
– В блек-джек, – твердо говорит Дэнни и подводит меня к большому столу.
Здесь все очень по-взрослому. Мы садимся на пару свободных стульев, но в нашу сторону никто даже не поворачивается, чтобы сказать «привет». Словно мы возле бара, только стойка накрыта тканью, а вместо напитков крупье раздает карты. Кроме нас за столом двое пожилых мужчин и девушка в смокинге и блестящем цилиндре, на вид весьма раздраженная.
– Я не умею играть, – панически шепчу я Дэнни.
Хотя… я вроде бы знаю правила. Это же почти вист, правда? А в вист я каждый год на Рождество играю с родителями. Вряд ли в Лас-Вегасе свои стандарты.
– Все просто, – отмахивается Дэнни. – Делай ставку. Двадцать долларов.
Он берет у меня фишки и уверенно кладет на круг в центре стола. Крупье, девушка японской внешности, их вроде и вовсе не замечает – ждет, когда остальные тоже сделают ставки, затем раздает нам карты.
Мне достается шестерка червей и шестерка пик.
– Вист! – восклицаю я, и все на меня смотрят.
– Не говори «вист», – шепчет Дэнни, заглядывая в мои карты. – Ты хочешь сплит.
Не знаю, что это такое, но доверюсь Дэнни.
– Ладно, – смело говорю я. – Сплит.
– Не говори «сплит», – закатывает глаза Дэнни. – Просто положи сюда еще пару фишек и сделай так. – Он показывает на стол и поднимает два пальца.
– Ну хорошо. – Я выполняю его указания, почувствовав себя вдруг настоящим профи. Крупье делит мои карты и выдает к ним еще две.
– Поняла! – выпаливаю я, когда вижу восьмерку треф и десятку пик. – У меня теперь две кучки, и я обязательно выиграю!
Я оглядываю стол – все остальные тоже играют. Это так весело!
– Бекки, быстрее, – бормочет Дэнни. – Тебя все ждут.
– Да-да, конечно.
Я гляжу на карты. В одной комбинации получается четырнадцать, в другой – шестнадцать. Что же мне делать? Добавить или оставить? Мысли мечутся, не желая определяться.
– Бекки?
– Да, секундочку…
Господи, как же сложно! Что мне делать? Я закрываю глаза и пытаюсь настроиться на божественное провидение, однако боги, похоже, решили взять перерыв.
– Бекки? – теребит меня Дэнни.
Все за столом хмуро глядят в мою сторону. Вот честно! Неужели они не понимают, какая это сложная игра?
– Хммм… – Я сосредоточенно потираю бровь. – Не знаю. Надо подумать…
– Мэм? – Уже, кажется, и крупье теряет терпение. – Мэм, вы должны играть.
Ох, до чего же непросто… Все равно что решать, купить ли пальто на распродаже в «Селфридж», ведь в «Либерти» наверняка найдется лучше, но пока ты мечешься туда-сюда, его могут забрать…
– Что мне делать? – спрашиваю я у сидящих за столом. – Как вам удается быть такими спокойными?
– Мэм, таковы азартные игры. Надо просто сделать выбор.
– Ладно, вист, – сдаюсь я в конце концов. – То есть хит. На обе комбинации. О-о-о, мне надо удвоить ставку, да? – спрашиваю я у Дэнни. Не знаю, зачем это нужно, но в фильмах все время так делают.
– Нет, – твердо говорит он.
Крупье выдает мне девятку и десятку, заканчивает партию и сгребает все мои фишки к себе.
– Что? – Я в полном недоумении. – Это что сейчас произошло?
– Ты проиграла, – поясняет Дэнни.
– И… и что? Она даже ничего не скажет?
– Нет. Просто заберет твои деньги. И мои тоже. Облом.
Я смотрю на молчаливую крупье, чувствуя себя оскорбленной. В азартных играх должно быть больше пафоса. Если ты, например, покупаешь что-нибудь дорогое, эту вещь обязательно вручат тебе в красивом пакете и пожелают приятного дня.
В общем, торговые центры дадут казино сто очков вперед. Деньги тратишь так же, зато в магазине хотя бы получаешь взамен что-то конкретное. А здесь я за пять секунд спустила сорок долларов – и толку-то?
– Давай сделаем перерыв. – Я встаю со стула. – Хочу выпить.
Я проверяю телефон – пришло новое сообщение. Люк уже на полпути сюда.
– Конечно, – соглашается Дэнни. – Ну, ты еще не подсела?
– Вряд ли, – прислушиваюсь я к своим чувствам. – Может, не такая уж я и азартная.
– Просто ты проиграла, – веско замечает он. – Подожди, вот выиграешь – и не сможешь остановиться. О, привет, Люк.
Я оборачиваюсь и вижу мужа – он уверенно идет по залу, и его темные волосы сияют в свете неоновых фонарей.
– Привет, Дэнни! – Хлопает его по спине. – Оттаял уже?
– Не шути так, – содрогается тот. – Слишком больная тема.
Люк перехватывает мой взгляд, и я украдкой смеюсь. Дэнни порой принимает все слишком близко к сердцу. Но он такой милый, что ему хочется подыграть.
– Ну что, Бекки, уже выиграла состояние? – спрашивает Люк.
– Нет, проиграла. По-моему, азартные игры – это чепуха.
– Ты просто не вошла во вкус, – отмахивается Дэнни. – Давай сядем за другой стол.
– Ну давай… – соглашаюсь я, но сама не делаю ни шагу. Как-то не трогают меня эти азартные игры. Если проиграешь – приятного мало. Если выиграешь – рискуешь пропасть навеки.
– Бекки, ты что, не хочешь? – Люк с любопытством глядит на меня.
– Не знаю… Вдруг я начну выигрывать и подсяду на это дело?
– Все будет хорошо, – успокаивает Люк. – Просто выбери заранее стратегию и придерживайся ее.
– Какую еще стратегию?
– Ну например: я буду играть столько-то времени, а потом остановлюсь. Или потрачу определенную сумму. Или «закончу, пока выигрываю». Запомни: чего никогда нельзя делать, так это отыгрываться. Если проиграла – значит, проиграла. Не гоняйся за выигрышем.
Я мысленно перевариваю его слова.
– Ладно. Хорошо. У меня есть стратегия.
– Отлично! Во что хочешь сыграть?
– Только не в блек-джек! – Дурацкая игра. – Давай попробуем в рулетку.
Мы подходим к пустому столу для рулетки и садимся на высокие стулья. Крупье, лысый парень лет тридцати, тут же расплывается в улыбке и говорит:
– Добро пожаловать!
Я радостно улыбаюсь в ответ. Этот парень мне нравится, он куда лучше той нудной японки.
– Привет!
Я кладу фишку на красное поле, а Люк и Дэнни выбирают черное. Как загипнотизированная, я слежу за вращающимся колесом рулетки. Красное… Красное…
Шарик падает в ячейку, и я изумленно распахиваю глаза. Выиграла! Я правда выиграла!
– Мой первый выигрыш в Лас-Вегасе! – выпаливаю я, и крупье смеется.
– Наверное, вам сегодня везет.
– Возможно.
Я снова ставлю на красное. Рулетка крутится, точно завораживая – мы все не в силах отвести от нее взгляд. Наконец она замедляется, и шарик влетает в ячейку.
Есть! Я снова выиграла!
О да, рулетка – лучшая игра в мире, не знаю даже, зачем мы тратили время на дурацкий блек-джек. Следующие полчаса я выигрываю, словно мне улыбается сама богиня-удача. Люку и Дэнни тоже везет, но передо мной скопилась целая гора фишек.
– Я прирожденный игрок, – злорадствую я, сгребая к себе очередную стопку. Делаю глоток из бокала с «Маргаритой» и разглядываю стол, думая, куда бы поставить в этот раз.
– Тебе везет, – поправляет Люк.
– Везение… талант… Какая разница?
Я собираю фишки, задумываюсь на секунду и ставлю все на черное. Люк сдвигает пару фишек на нечетное, и мы увлеченно следим за вращающимся колесом.
– Черное! – кричу я, когда шарик падает на десятку. – Я опять выиграла!
Потом я ставлю на черное, на красное и снова на красное. И всякий раз выигрываю! К нашему столику подтягиваются парни, приехавшие на чей-то мальчишник. Крупье рассказывает им о моей удаче, и они начинают хором скандировать «Бек-ки! Бек-ки!» Поверить не могу! Это так классно!
И знаете что? Дэнни прав. Когда выигрываешь, все совсем по-другому. Я в ударе. Весь мир исчезает. Остается лишь колесо рулетки, которое смазанно движется, потом замирает… и я опять выигрываю!
Один из парней по имени Майк хлопает меня по плечу.
– Какой у тебя секрет?
– Не знаю, – скромно отвечаю я. – Просто сосредотачиваюсь. Вроде как управляю нужным цветом.
– И часто у тебя так? – спрашивает кто-то еще.
– Никогда в жизни не играла.
Чужое внимание меня пьянит.
– Тебе стоит переехать в Лас-Вегас.
– Знаю. – Я подмигиваю Люку. – Слышишь, нам и впрямь стоит здесь поселиться.
Я сгребаю все фишки и не колеблясь ставлю их на семерку.
– Уверена? – Люк выгибает бровь.
– Абсолютно. – Я снова делаю глоток «Маргариты». – Скажем так, мне подсказывает интуиция. Она говорит: число семь. Это мое число! – обращаюсь я уже ко всем. – Семерка.
Кое-кто из парней принимается скандировать: «Се-мер-ка! Се-мер-ка», остальные торопливо ставят фишки рядом с моими. Колесо раскручивается, и мы как одержимые смотрим на него.
– Семь!
Шарик приземляется в седьмую ячейку, и все за столом орут. Я выиграла! Даже крупье тянется хлопнуть меня по открытой ладони.
– Девушка в ударе! – восклицает Майк.
– Ну что, какой номер следующий? – спрашивает кто-то из парней.
– Бекки, скажи!
– Бекки!
– Куда нам ставить, Бекки?