Я погладила громадного щенка.
– Какая милая!
Белла облизала мне руку, потом шею, и я хихикнула. Калеб безуспешно пытался ее оттащить.
– И ласковая. Хорошая собака!
Я почесала ее за ухом. Белла счастливо всхлипнула и, приподнявшись на задних лапах, ткнулась носом мне в живот. Мы расхохотались: она потешно перебирала лапами в воздухе и терлась о мою руку.
– Ты ей понравилась. Обычно она к чужим не подходит. – Калеб смутился. – Дурацкая фраза, заезженная. Прости.
– Да ладно, – улыбнулась я. – А почему ты назвал ее Белла?
– Обещай не смеяться! – Калеб глубоко вздохнул и пробормотал что-то сквозь зубы.
– Чего-чего? – Я склонилась ближе.
– «Сумерки»! Да, ты не ослышалась! – Калеб фыркнул. – Это Мария придумала. Я пообещал, что она сможет выбрать любое имя, и тут эта сага… – Он покачал головой. – Мария обожает «Сумерки». Джен ей во всем потакает – повесила на двери ее комнаты плакат с Эдвардом.
Я расхохоталась, продолжая гладить Беллу.
– Марии всего восемь?
– Да, и она такая умняшка. Прочитала все тома саги.
– Я тоже, хотя и не в ее возрасте.
– Она читает все подряд: детективы, фэнтези, фантастику. Странная девочка, но я ее люблю.
– Вот это да!
– Ладно, Белла, с тебя хватит! – Калеб похлопал собаку по животу. – Мэгги пора увидеться с папой.
Мы встали, Белла заскулила и сунулась следом, однако Калеб твердо сказал:
– Нет, девочка. Место!
Белла подчинилась, хотя вид у нее был пренесчастный. Калеб взял меня за руку и повел какими-то хитрыми коридорами, потом мы поднялись пару раз по большим белым лестницам.
– Это место не для меня, Калеб! Я так до туалета никогда не доберусь, потеряюсь в вашем лабиринте.
Калеб покатился со смеху.
– Верно подметила! Отец специально спроектировал дом так, чтобы сбить с толку чужаков. К примеру, воров. Тут есть один секрет, я тебе потом обязательно покажу.
– Ладно.
В следующем коридоре были черные стены и пол. Повсюду в белых рамках висели фотографии причудливых зданий.
– Это папины проекты, – с гордостью объявил Калеб, указывая на фото особенно необычного и очень стильного строения.
– Ух ты! Здорово! Даже не подозревала, что можно такое построить.
– Папа – великолепный архитектор! К тому же он обожает свою профессию, это видно сразу.
– Калеб? – окликнул Питер. – Ты специально прячешь от меня Мэгги?
Калеб закатил глаза и легонько подтолкнул меня вперед. Питер восседал в просторном кабинете за большущим письменным столом вишневого дерева. Стены здесь тоже были черные. Увидев нас, он улыбнулся.
– Получи и распишись, – насмешливо заметил Калеб. – А я подожду где-нибудь в сторонке.
Питер захохотал и подошел ко мне. На нем были черные слаксы и голубая рубашка с закатанными рукавами.
– Хватит вредничать, Калеб. – Питер крепко меня обнял. – Когда еще представится такая возможность? Дай мне порадоваться!
Он слово в слово повторил то, что вчера сказала бабушка.
– Ладно, пап! – улыбнулся Калеб. – Только не забудь – я встретил ее первым!
– Разумеется. – Питер отодвинулся и с удовольствием посмотрел на меня. – Как поживаешь, милая?
– Прекрасно. Мне очень нравится ваш дом!
– Мне тоже. – Он подмигнул. – Калеб передал тебе наше приглашение?
– Да. Спасибо, я это очень ценю.
– И?..
– Что – и? – смутилась я.
Калеб подошел ко мне и встал рядом. Питер вернулся на свое рабочее место.
– Папа, я все никак тебе не расскажу! Дело в том, что с недавних пор отец Мэгги представляет определенную… э-э… сложность, – медленно проговорил он и сконфуженно поглядел на меня.
Питер выпрямился и задумчиво скрестил руки на груди.
– Ты уверен?
– Увы. Пару раз мы едва выкрутились! Я сказал Мэгги, что она может приходить сюда, когда захочет, но пока все очень сложно.
– Хм. – Питер потер подбородок, совсем как Калеб. – Что-нибудь обязательно придумаем.
– Понятия не имею, с чего это он вдруг удумал заняться моим воспитанием! – воскликнула я.
– Давай-ка поподробнее. – Питер указал нам на диван. – Расскажи, что с ним произошло и почему до недавнего времени он не принимал участия в твоей жизни.
Мы с Калебом присели. Я попыталась собраться с мыслями. После вчерашнего разговора по душам и перебранки отца с Калебом мне было особенно тяжело. Словно старая рана открылась. Калеб погладил меня по шее, я успокоилась и благодарно ему улыбнулась.
– Ну, не то чтобы он совсем устранился. Мы жили дружно и счастливо, пока в конце прошлого лета нас не бросила мама. С тех пор отец превратился в зомби.
Я рассказала свою печальную историю. Отец Калеба внимательно выслушал.
– Хм. – Он снова потер подбородок и задумчиво провел рукой по волосам. Я заметила у него на запястье такую же татуировку, как у Калеба, только над полукругом было выведено «Рэйчел». – Видимо, он понял, что у вас с Калебом все серьезно. Поэтому он за тебя боится. Я понимаю его, ведь у меня тоже есть дочь. Тяжело видеть, как дети взрослеют. Пожалуй, именно этого ему и не хватало, чтобы выйти из спячки.
– Да, но это так не вовремя! Он запретил Калебу приходить по утрам!
Питер подскочил.
– Вот это уже проблема! Сейчас вам с отцом нельзя ссориться, ведь он только что вернулся в твою жизнь.
– Я не хочу его обидеть! – честно сказала я.
– Без Калеба тебе придется тяжело…
– Уж поверьте, я знаю! Сегодня утром папа едва не вытолкал Калеба взашей, и я совсем с катушек слетела… – тихо призналась я. – Ума не приложу, что нам делать, но… Надо найти выход! Если я брошу отца, случится непоправимое. Кроме меня, у него никого нет.
Питер понимающе кивнул.
– Мэгги, мы обязательно что-нибудь придумаем. Не волнуйся!
– Пап, есть еще одна проблема, – вмешался Калеб.
– Что еще? – устало спросил Питер.
Калеб расстегнул мне кофту и обнажил плечо. Увидев черный ожог, Питер едва не зарычал. Совсем как Калеб.
– Что?! Опять?
– Нет, папа. Это произошло во сне.
Отец побледнел и прислонился к столу, чтобы не упасть. Я подбежала к нему.
– Вам плохо? – воскликнула я.
– Папа, что это? – одновременно со мной спросил Калеб.
– Ей послали эхо-сон, – выдохнул Питер и ударил кулаком по столу.
– Как это? – спросил Калеб.
Питер бережно взял меня за руку.
– Это последствие эхо-сна. Не простого сна, а очень реального, я бы сказал – материального. Сон представляют в мельчайших деталях и насылают на жертву. Можно вообразить все что угодно, сделать это настоящим, и жертва испытает все, будто на самом деле. Не важно, спишь ты или нет; как только уснешь – случится задуманное. Мэгги, на тебя действительно напали, поэтому и появился ожог.
Я выжидающе уставилась на Питера. Он наверняка знает, как это остановить. Однако он сидел в задумчивости.
– Значит, злодеи в любой момент могут проникнуть в мои сны и навредить мне?
Калеб шагнул ближе и взял меня за руку.
– Да, – ответил Питер. – Тебе способны причинять боль и лишать энергии. После такого сна просыпаешься обессиленным. Предотвратить это можно… – Он вздохнул. – В вашем случае решение проблемы довольно сложное.
– Что нужно делать? Я готов на все! – заявил Калеб.
– Единственное средство защиты для Мэгги – находиться с тобой рядом. Когда ты ее касаешься, то одновременно успокаиваешь и оберегаешь от любого вреда, который могут нанести люди с особыми способностями. Ты для нее как якорь или щит.
Калеб изумленно посмотрел на отца.
– Вы должны спать вместе, – вздохнул Питер и быстро добавил: – Просто спать. Во сне тебе придется касаться Мэгги, чтобы ни Маркус, ни кто другой не смог ей навредить. Ты станешь ей защитным барьером.
Я удивленно заморгала.
– Ничего не понимаю!
– Мэгги, запечатление действует так, что вы должны постоянно быть рядом. Тогда вы лучше живете, работаете, играете, любите и сражаетесь. И даже лучше спите. Рядом с Рэйчел у меня все получается гораздо лучше.
– Представить боюсь, что делать теперь, когда папа настроен так категорично!
– Мне нужно хорошенько подумать. А пока оставайтесь вместе как можно дольше. Ясно?
Я кивнула.
– Я думала, в их клане никто не получал своих способностей. Откуда же они у Маркуса?
– Ему помогают. И это беспокоит меня больше всего.
Калеб вывел меня из комнаты, обернулся и сказал:
– Пока, пап. Спасибо!
– Погоди, Калеб. – Питер вышел за нами в коридор. – Знаю, вам сейчас непросто. Вы оба очень юны и пытаетесь не обидеть отца Мэгги, однако этого не избежать. Вы не можете быть врозь. – Он посмотрел на меня. – Мэгги, ты вряд ли осознаешь всю сложность ситуации. В разлуке плохо не только тебе. Калеб тоже страдает. Я попытаюсь что-нибудь придумать, однако если твой отец запретит вам видеться…
– Я все понимаю! Мы должны быть вместе, даже если папа против наших отношений.
Питер грустно улыбнулся.
– Да, как ни печально, это так. Обычно для Асов первые несколько лет после запечатления – особенное, счастливое время. У вас выходит иначе, но все обязательно наладится.
– Понятно. Спасибо.
– Оставайся на ужин, ладно? Рэйчел обрадуется.
Я посмотрела на Калеба и пожала плечами.
– Конечно, – ответил он.
– Вот и хорошо. Мне нужно поработать, увидимся через несколько часов.
Запутанными коридорами мы дошли до просторного белого холла.
– То крыло, где у папы кабинет, – для работы, а в этом находятся спальни, – пояснил Калеб, завернул за угол и остановился возле широкой двери. – Моя комната.
Он открыл тяжелую дубовую створку, и на меня обрушился его запах. Тот самый, который я чувствовала, касаясь его кожи возле шеи, – мой любимый аромат! Я глубоко вдохнула и вошла внутрь. Калеб закрыл за мной дверь, и я с любопытством осмотрелась.
Гм, странная спальня для студента колледжа. Очень чисто, постель убрана. Повсюду нотные тетради и гитары, в углу – кабинетный рояль, в шкафчике на стене – труба. Никаких плакатов над кроватью. Обычная комната с кучей полок, уставленных книгами и компакт-дисками.
– Мне нравится, – призналась я.
– Мне тоже. Когда я поступил в колледж, мама попыталась все переделать на мальчишеский лад.
– Как это? – Я удивленно подняла бровь.
– К моему приезду она устроила из комнаты настоящий бассейн: покрывало с волнами, повсюду постеры с чемпионом по плаванию Майклом Фелпсом, на полках – мои кубки и медали. А над кроватью повесила плакат с надписью «Пловцы – молодцы»…
Я рассмеялась и прикрыла рот рукой.
– Представляешь? – улыбнулся Калеб. – Пришлось все убрать. Терпеть не могу показуху!
– Я тоже!
Калеб сбросил обувь и уселся за рояль. Я тоже разулась, забралась на кровать и прослушала необычайно приятную медленную мелодию.
– Скажи, игре на инструментах тебя научил дядя, ну, тот, который может обрести и передать любое умение и навык?
– Не угадала. А дядю мы прозвали Неофит.
– Ведь это слово означает новичок!
– Да, моя умница! Строго говоря, он в любом деле новичок, пока не научится.
Калеб посмотрел на меня и усмехнулся. Я улыбнулась ему, легла на кровать и стала слушать, как он играет. Мысли постоянно возвращались к отцу и ко всему, что случилось за последние дни.
Прошлой ночью я не выспалась: легла после полуночи, поднялась около семи утра. Как же я устала! Мне понравилась комната Калеба, и кровать у него очень удобная. Рядом с ним я почувствовала себя в полной безопасности и немедленно уснула.
* * *Мне стало холодно. Я тряслась мелкой дрожью, зубы выбивали дробь. Я лежала в кровати Калеба, но его рядом не было. Сзади скрипнула дверь. Я встревоженно обернулась, увидела в проеме темный силуэт и прищурилась, пытаясь разглядеть вошедшего.
– Калеб?
– Размечталась! – ответил грубый голос, и я похолодела.
– Маркус! – прошептала я. – Как ты…
– Бедняжка Мэгги! Совсем вымоталась. Калеб не дает выспаться?
– Как?!
– Как я здесь оказался? Очень просто. Ты заснула, а твой рыцарь в сверкающих латах бренчит на своем пианино и ничего не замечает.
– Чего ты хочешь?
– Тебя.
– Калеб! Калеб! – завопила я. – Калеб!!!
– Он тебя не слы-ы-ы-шит! – издевательски протянул Маркус.
– Услышит!
Я сосредоточилась, чтобы Калеб прочел мои мысли, и потянулась к нему. Калеб!
Маркус мигом взбесился.
– Не понимаю, как это у тебя получается! Да и фиг с ним! Калеб не будет рядом постоянно, дуреха!
До моих щек дотронулись теплые руки. Я открыла глаза и увидела над собой встревоженного Калеба. Я тяжело дышала, хотя при его прикосновении сердце тут же успокоилось.
– Мэгги, как ты?
– Это он!
– Знаю. Ты передала мне свои мысли. Я его видел. С тобой все в порядке?
– Да. Извини, что уснула. Ты играл, а я так устала…
– Бывает. Он тебя не обидел? – спросил Калеб и нежно провел пальцами по моим скулам.
– Нет, не успел.
Калеб дотронулся своим носом до моего, наши ноги переплелись. Он опирался на локти и гладил меня по щекам. У меня снова перехватило дыхание, только уже по другой причине.
– Все нормально.
Калеб нахмурился.
– Я не могу тебя защитить, даже когда мы в одной комнате! – Он тяжело вздохнул и попытался подняться, но я вцепилась в его рубашку.
– Сама виновата! Не надо было засыпать.
– Ни в чем ты не виновата! – Он снова коснулся меня носом, и я глубоко вздохнула. – Прости меня! Пока мы все не решим, я не оставлю тебя ни на минуту.
Я кивнула, и мы столкнулись носами. Прикрыв глаза, я подумала, что вот сейчас он меня наконец поцелует… Но Калеб медлил, и вдруг дверь открылась.
– Калеб, отец сказал, что… Ах! Ой! – Рэйчел смутилась и отпрянула.
– Мам, погоди! – Калеб скатился с кровати и помог мне сесть. – Это не то, что ты подумала. На нее опять напали во сне!
– Эхо-сон? – Рэйчел распахнула дверь настежь, и та ударилась о стену. – Только не это! – выдохнула она и испуганно прикрыла рот рукой.
– Папа пытается что-нибудь придумать.
– Он сказал, что вы останетесь ужинать, однако ничего не говорил про эхо-сон. – Рэйчел покачала головой и поморщилась. – Мэгги, ты как?
– Все нормально, – заверила я, хотя сама в этом сомневалась.
– Ладно, пойду готовить.
– Вам помочь?
– Не надо, милая. Спасибо за предложение, но побудь пока с Калебом. Вам лучше оставаться вместе.
Рэйчел вышла и прикрыла за собой дверь. Я снова плюхнулась на кровать и прикрыла глаза. Нельзя столько волноваться! Калеб прилег рядом, и я невольно к нему прильнула. Сначала стало неловко, и тут он меня обнял и прижал к себе. Вот теперь я ощутила бесконечный покой и уют, будто по-другому и быть не могло.
– Ты всегда такой теплый, – сонно пробормотала я, устраиваясь поудобнее.
Калеб хихикнул и укрыл нас одеялом. Потом он повернулся ко мне лицом и обхватил обеими руками.
– Поспи немного, соня. Теперь я рядом. С тобой ничего не случится.
– Спасибо. – Я положила руку ему на шею, и головная боль тут же отступила. – Подремлю минутку-другую.
– Конечно.
Он поцеловал меня в лоб, и я почувствовала, как его губы расплываются в улыбке. Я тоже улыбнулась и погрузилась в глубокий сон.
* * *Не знаю, сколько мы проспали. Разбудили меня негромкие встревоженные голоса. Я приоткрыла глаз и увидела, что Калеб еще спит. Мы обнимали друг друга, наши лица были совсем рядом.
– Питер, я все понимаю и все же не могу не волноваться, – сказала Рэйчел. – Она такая юная… Разве их остановишь? Они нужны друг другу. Даже не знаю, как это контролировать.
– У Калеба есть голова на плечах! Он ответственный и надежный, к тому же я никогда не видел его таким внимательным, заботливым и осторожным.
– Это все понятно, однако он никогда не возражал против запрета на свидания…
– Рэйчел, парню девятнадцать лет, он студент колледжа! Уверяю тебя, ему было непросто ни с кем не встречаться, – иронично ответил Питер. – Он все понимал и знал, что это вынужденная мера. Если кто в нашем клане и заслужил такой подарок, то это Калеб. И я говорю так вовсе не потому, что он мой сын.
– Знаю! Просто вспомнила, какими были мы сразу после запечатления. – Рэйчел тихо рассмеялась, будто девочка, и я поразилась ее женственности. – Ты меня из рук не выпускал.
– Я ничего не забыл, – нежно ответил Питер. – Однако они другие. В отличие от нас они не были знакомы прежде. Я видел их вместе. Несмотря на тягу, они не поддаются искушению. У наших ребят потрясающее самообладание! Можешь за них не беспокоиться.
– Но я вошла и увидела… Ты только посмотри на них!
– Милая! – Послышалось шуршание одежды. Видимо, Питер обнял жену. – Ему нужно ее успокоить. Им необходимо касаться друг друга и постоянно быть вместе. Из-за эхо-снов им придется спасть вдвоем. Калеб должен проводить с ней как можно больше времени. Я не придумал, как решить проблему с ее отцом, но выход обязательно отыщется. Сама понимаешь, они – родственные души и рано или поздно станут одним целым. Тут уж ничего не поделаешь.
– Я не хочу вмешиваться, ведь я сама через это прошла. Просто мне хотелось бы, чтобы они повременили. Ведь оба такие юные!
– Он уже ее любит. – Я едва не вскрикнула. – Я же вижу. Поэтому наш мальчик так сдержан. В противном случае он сразу бы пошел на поводу собственных желаний. Для него сдерживаться невероятно трудно, и вряд ли Мэгги стала бы долго сопротивляться его уговорам. В отличие от них мы были старше и вполне готовы для таких отношений. Так что для своего возраста ребята очень неплохо справляются!