Мод: По-твоему, это мертвец отправил телеграмму? Вот смотри. Ах! Я знала, я чувствовала, что он жив. Иначе было бы слишком глупо и жестоко. Послушай, что он пишет: «Получил твою телеграмму. Приеду двадцать пятого. Жан Лу». Луи, Луи, скажи, ты рад?
Луи: Нет, я волнуюсь.
Мод: Он жив, понимаешь…
Луи: Но какой ценой? Какой ценой? Он ведь тоже что-то делал все эти двадцать лет. А время не проходит бесследно — посмотри на нас.
Мод: О нет… Только не порти мне удовольствие.
Луи (мягко): Как скажешь, Мод.
Анри: Вот это новость… Но я буду очень рад повидаться с Жаном Лу!
Эдмон: И я.
Мод: Двадцать пятое… Но ведь сегодня и есть двадцать пятое! А я даже не причесана. Мы живем здесь, как дикари в лесной хижине. Сильвиана, помоги мне переодеться.
Эдмон: Как думаете, на чем он приедет?
Мод (со смехом): Пешком придет, как же еще? С палкой на плече, худой, а в шевелюре несколько седых волосков.
Анри: Или одолжит у какой-нибудь несчастной женщины старый «пежо торпедо» и примчится на нем. А может, зайцем на поезде. Интересно, чем он занимался в Бразилии двадцать лет?
Сильвиана: Небось жил в каком-нибудь племени и смотрел, как утекает время.
Эдмон: Или влюбился без памяти в аборигенку и любовался ею издали, не раскрывая своих чувств… чтобы не запятнать ее честь…
Луи: Эдмон, вам нельзя читать рыцарские романы.
Мод: Луи, что с тобой? Смотри, как мы счастливы. Неужели ты не рад вновь увидеть Жана Лу?
Луи: Рад, конечно. Это меня и волнует.
Анри: Что же тебя смущает?
Луи: Я же сказал: меня пугают эти двадцать лет.
Эдмон: А как же белот? Мы ведь не доиграли.
Мод: Белот… Какое это имеет значение? Сильвиана, пойдем скорее.
Мод выходит, следом за ней Сильвиана.
Эдмон: Вот это да. А я выигрывал. Надоело, всюду несправедливость… (Кидает карты и выходит.)
Луи и Анри остаются вдвоем.
Анри: Кажется, Эдмон сходит с ума. Он был абсолютно нормальным, когда приехал, а теперь… Ох уж эта Сильвиана… Луи, о чем ты думаешь?
Луи: О том, как сильно любил Мод.
Анри (удивленно): Понимаю. Я тоже любил ее. Но почему ты об этом заговорил?
Луи: Я подумал, что действительно очень ее любил, а теперь переживаю за нее.
Анри: С чего вдруг? Она так счастлива, сегодня приедет ее ненаглядный Жан Лу.
Луи: «Ее» Жан Лу… Ты уверен, что это будет ее Жан Лу? Анри, посмотри на нас с тобой. Вернее, на меня. Ты-то выглядишь гораздо лучше из-за своей подростковой одержимости женщинами. Любовь — я имею в виду ее физическую сторону — продлевает молодость. Но взгляни на меня! Помнишь, каким я был в юности?
Анри: Ты неплохо сохранился, старина.
Луи: Спасибо, очень мило с твоей стороны. Скажи, ты доволен своей подтянутой фигурой?
Анри: Знаешь, дружище, у меня нет выбора. В наше время нужно быть стройным, загорелым и веселым, иначе нет смысла жить…
Луи: Это же каторга. Представь, что я каждый день хожу в спортзал, не злоупотребляю виски и глотаю витамины? Может, еще поселиться в торговом центре «Парли II» и пользоваться лосьоном после бритья с брутальным мужским запахом? Скажи, что это за мир? Они что, с ума посходили? Если женщина меня любит, ей плевать на мой вес. Я ведь никогда не влюблялся в женщину только потому, что у нее тонкая талия… Меня привлекает другое…
Анри: Меня тоже, но ничего не поделаешь. Они только и говорят, что о диетах и вибромассажерах.
Луи: Знаешь, что я скажу, Анри, чувственность и красота почти не связаны между собой. Покажи мне самую красивую стройную девушку, но если у нее в глазах нет искорки… ничего не получится.
Анри: А что ты думаешь об Изабель?
Луи: Изабель — это да, я тебя понимаю.
Анри: Спасибо, мой хороший. А насчет Жана Лу… Мод выглядит прекрасно, и даже если он поправился на несколько килограммов и немного поседел…
Луи: Анри, я имею в виду не только внешность. Пойми, мы ждем не человека, а нашу молодость. Он ее воплощение. Из-за него мы тут торчим, как идиоты. Разве ты не понимаешь?
Тишина.
Анри: Луи, не надо. Зачем ты все время говоришь то, о чем лучше молчать?
Луи: Я хочу, чтобы ты помог мне… защитить Мод, если можно так выразиться.
Анри (со смехом): Защитить Мод… Странная идея… От кого?
Луи: От нее самой. Ладно, надо привести себя в порядок!
Анри и Луи выходят. Тут же входят Сильвиана и Мод в длинном платье. Сильвиана выглядывает в окно.
Мод: Сильвиана, там никто не едет?
Сильвиана: Нет. Странно, ни разу не видела, чтобы вы так нервничали.
Мод: Я не нервничаю — я радуюсь, что скоро увижу Жана Лу, вот и все.
Сильвиана: Вот и все? Простите, Мод, вы кое-что забываете. Двадцать лет я распаковывала ваши чемоданы в сотнях гостиниц в разных странах мира и, если вдруг вы были без мужчины, всегда знала, куда поставить пожелтевшую фотографию Жана Лу: на ночной столик.
Мод (холодно): И что?
Сильвиана: Вы забываете, что именно я расплачивалась с детективными агентствами, когда вы разыскивали его по всей Латинской Америке.
Мод: И что?
Сильвиана: Ничего.
Мод: Вот и хорошо.
Пауза.
Сильвиана: Ах… Я вижу машину, вернее, свет фар.
Мод (вставая): Это он?
Сильвиана (медленно): Не знаю… Едет сюда… Нет, свернул направо.
Сильвиана резко поворачивается к стоящей рядом Мод и улыбается. Мод, словно очнувшись от сна, пристально смотрит на нее.
Мод (медленно усаживаясь): Что ты хочешь сказать, Сильвиана? Ты считаешь меня смешной, я тебя — холодной. Какая разница…
Сильвиана: Уже никакой. После двадцати лет подобных отношений две женщины могут испытывать друг к другу только ненависть.
Мод: Я не думала тебя ненавидеть.
Сильвиана: Конечно. Но если бы вы хоть однажды, хоть раз проявили ко мне немного нежности или как-то показали, что дорожите мной, мы нашли бы общий язык.
Мод: Мне это не приходило в голову.
Сильвиана: Знаю. Почему, кстати?
Мод: Никогда не задумывалась. Так сложилось.
Сильвиана: Хорошо быть богатым: все складывается, как тебе хочется!
Входят мужчины. Они одеты аккуратнее, чем обычно.
Луи: Ну что, Сильвиана, ничего не видно?
Сильвиана: Нет.
Луи: Анна, сестра моя Анна[8], вы никуда не годитесь.
Анри: Мог бы предупредить, во сколько приедет, чтобы мы не волновались.
Эдмон: Мод, кажется, я поправился у вас в гостях, воротничок врезается в шею.
Анри: Зачем мы так вырядились? Он наверняка придет одетый, как последний нищий, и при виде нас умрет со смеху. Помните, как он начинал хохотать и никак не мог остановиться?
Сильвиана: Я вижу свет фар внизу холма.
Тишина. Луи, Анри и Эдмон делают шаг в сторону окна. Мод замирает на месте. Луи смотрит на нее.
Да, поворачивает налево. Едет сюда.
Сильвиана отходит от окна. Остальные поспешно и словно пристыженно усаживаются в кресла, делая вид, что читают журнал или пьют. Одна Мод неотрывно смотрит на дверь. Входит Жан Лу. Высокий, хорошо сложенный, с красноватым лицом, очень любезный. Останавливается на пороге.
Жан Лу: Привет, вот и я.
Все ошеломленно смотрят на него.
(Очень весело.) Мод, моя дорогая Мод. Тебя я обниму первой… Ты все так же красива… И, кажется, невероятно богата… Я не сомневался, что так и произойдет… (Обнимает Мод.) Анри, прекрасный Анри… (Обнимает Анри.) Луи… Эдмон… Сильвиана… У меня хорошая память, не правда ли? Я так рад вас видеть! Кстати, никто не нальет мне немного скотча? Дорога была долгой. (Падает в кресло.)
Анри: Как… как доехал?
Жан Лу: Знаешь, три дня назад я купил новый «Ситроен DS». Неплохая машина, я даже умудрился «мерседес» обогнать, пока летел к вам. Тип за рулем был вне себя от ярости…
Пауза.
Ну?
Мод: Что «ну»?
Жан Лу: Как вы поживаете? Мы же не виделись двадцать лет… Я заехал в Нью-Йорк уладить кое-какие дела и получил твою телеграмму… Рассказывайте, чем вы тут занимаетесь?
Луи: Ждем тебя. А ты что делал все это время?
Жан Лу: Если помнишь, двадцать лет назад я уехал в Бразилию без гроша в кармане, а полгода спустя материализовался в Париже с фирмой «Кофинель». Это моя компания.
Эдмон: «Кофинель»… «Кофинель»… Что-то знакомое…
Жан Лу (со смехом): Да уж наверняка. Строительная фирма. Годовой доход — десять миллиардов.
Эдмон: Пресвятая дева! Это ваша фирма? То есть твоя?
Жан Лу: Да, старина. Моя фирма, которая, когда я состарюсь, перейдет моим пацанам. У меня их трое. А ты как поживаешь?
Эдмон (заикаясь): Э-э-э… Я… я преподаю историю в Сорбонне и… э-э-э… у меня две взрослые дочери.
Луи: Может, сразу продемонстрируем свидетельства о браке, чтобы ускорить процесс обмена новостями?
Жан Лу: А, старина Луи, все такой же саркастичный… А ты чем занимался все это время?
Луи: Я? Я пил.
Жан Лу: И все? А на что ты живешь?
Луи: Сейчас меня содержит Мод.
Жан Лу: Ты шутишь? Дружище, я пристрою тебя в свой парижский филиал. Работа непыльная, денег много… А что у тебя, Анри? Все бегаешь по бабам?
Анри: Да, знаешь, по-разному…
Жан Лу: А ты, Мод, до сих пор разбиваешь мужские сердца и опустошаешь кошельки? Знаешь, ты восхитительно выглядишь.
Мод: Спасибо, Жан Лу. У меня сейчас отпуск.
Жан Лу: Такое ощущение, как будто вы спите на ходу. Хорошо, что я приехал и, как в старые добрые времена, расшевелю вас. Помню, как мы здесь веселились… Чем вы занимаетесь целыми днями?
Луи: Вначале мы катались на велосипедах, устраивали пикники…
Жан Лу (покатываясь со смеху): Это шутка? В вашем возрасте?
Мод: Да, в «нашем» возрасте.
Жан Лу: Прости, в нашем возрасте. Кстати, мы все неплохо сохранились. Мод, скажи, как я выгляжу?
Мод: Превосходно.
Жан Лу: Это все насыщенная жизнь, дела, бизнес. Я много работал, боролся, шел вперед шаг за шагом, один, без всякой поддержки. Помнишь, я хотел быть поэтом? Так вот, реальная жизнь и поэзия — несовместимые вещи. Я давно понял это. Кто-нибудь хочет сигару?
Луи: С удовольствием. Если я правильно понял, у тебя фирма «Кофи-что-то-там», трое «пацанов» и новый «Ситроен DS»… А жена есть?
Жан Лу: Конечно. Ее зовут Дженни. Она потрясающая. Анри, тебе она точно понравилась бы. Хотела приехать со мной, но ты знаешь женские капризы: сейчас в Париже проходят показы мод, и если она пропустит хотя бы один, то умрет от огорчения. Она их обожает. Мне недешево обходится ее увлечение, но, раз уж ей так нравится, я готов платить, я могу себе это позволить.
Мод: Может, отнесешь вещи в комнату? Я приготовила твою спальню. Серую.
Жан Лу: К чему эти слова? Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я облачился в смокинг? Нет, мой ангел, только не это, мне и так каждый вечер приходится нацеплять галстук-бабочку. Дженни постоянно куда-то меня таскает, а поскольку она знает весь парижский свет… Можно, я хоть ненадолго почувствую себя в деревне? Проснусь и надену старые вельветовые штаны, толстый вязаный свитер… Кстати, завтра вечером я уезжаю.
Луи: Уже?
Жан Лу: Дела, мой друг, дела.
Мод: Ты теперь только об этом и думаешь?
Жан Лу: О чем мне еще думать? Разве что о молоденьких девушках время от времени. Это здорово отвлекает от грустных мыслей, правда, Анри? (Дружески хлопает Анри по плечу.)
Анри (смущенно): Знаешь, я…
Жан Лу: Знаю, знаю… В общем, если я правильно понял, Эдмон преподает, ты бегаешь за девочками, Луи пьет. Одна Мод чего-то добилась в жизни.
Мод: Что ты понимаешь под словом «добилась»?
Жан Лу: То, ради чего люди ведут войны, моя дорогая. Деньги. Звучит не очень поэтично, но это правда жизни.
Мод: Тогда ты прав, я многого добилась.
Пауза.
Какой идиотизм!
Пауза.
Это я о себе. Еще виски?
Жан Лу: Нет, спасибо. Я выпиваю одну порцию виски до обеда, одну после — и точка. С алкоголем шутки плохи.
Луи: Почему ты постоянно говоришь про шутки? Это твоя любимая присказка?
Жан Лу: Хм… Я правда так говорю? Не замечал. Хотя, между нами говоря, жизнь — та еще шутка.
Мод: Да, с этим не поспоришь. Луи, налей мне что-нибудь выпить, все равно что. Жан Лу, я очень рада, что мы снова встретились. Знаешь, у меня есть несколько миллионов, не знаю, куда их вложить. Может, в твою фирму? Я могу купить акции? Или посоветуешь что-нибудь другое? Так приятно, что здесь появился хоть один серьезный человек. Ты же знаешь, Луи, Анри и Эдмон немного не от мира сего. Они еще дети… Это особенно чувствуется сейчас, когда появился ты, спокойный взрослый мужчина, знающий себе цену.
Луи: Лед положить?
Жан Лу: Не беспокойся, я тебе все объясню и обязательно познакомлю со своим брокером, он прекрасный специалист. Так забавно, я встретился с вами и словно вернулся в детство. Эта деревенская жизнь, дом, деревья, старая мебель, проигрыватель…
Луи: Боюсь, меня сейчас вытошнит.
Жан Лу: Тогда тебе лучше выйти, мой дорогой. Ты слишком много пьешь. Кстати, у меня есть отличный врач, если хочешь, он может посмотреть твою печень.
Луи: Такое впечатление, что у тебя все есть. Или нет?
Жан Лу (со смехом): Наверное, все. Хотя… У меня очень мало свободного времени. Я дорого заплатил бы, чтобы провести с вами неделю, как в юности. Но что было, того не вернуть.
Мод: Да, что прошло, то прошло, в том числе молодость, так ведь?
Жан Лу: Ты права. Мод, дорогая, я отмахал сегодня пятьсот километров и очень хочу спать. Так что пойду к себе, а завтра отвезу вас обедать, и мы отпразднуем встречу. Я заглянул в Мишленовский гид[9] — в десяти километрах отсюда есть трехзвездочный ресторан. Как вам предложение?
Мод: Отличная идея, я согласна.
Жан Лу обнимает всех и выходит. Долгое молчание. Все прячут глаза.
Эдмон (покашливая): Да, наш Жан Лу неплохо выглядит.
Луи: С этим не поспоришь.
Эдмон: Нет, вы только представьте себе — «Кофинель»! Мой шурин занимается финансами, он только об этом и говорил… еще месяца три назад. Это самая крупная во Франции строительная фирма и…
Мод: Эдмон, замолчите. Мне плевать на «Кофинель».
Эдмон: Но вы же хотели купить акции, говорили…
Мод: Боже мой! Эдмон, замолчите, умоляю. (Обращается к Луи.) Луи, что произошло?
Луи: Ничего особенного — прошло двадцать лет.
Анри: Да, время меняет людей.
Сильвиана: Он, наверное, помнит, что я была компаньонкой, — за весь вечер ни слова мне не сказал.
Эдмон: Не думаю, дорогая Сильвиана. Жан Лу… э-э-э… немного изменился, но все равно остался прекрасным человеком. Я бы даже сказал, что он очень мил и вежлив, особенно учитывая его положение.
Луи: А что, владелец «Кофинеля» может вытирать ноги о людей?
Эдмон: Нет, но такое случается довольно часто.
Анри: О боже, всюду деньги, какой ужас… Когда я вижу юных бездельников, которые шатаются по городу с тремя франками в кармане, курят гашиш и не думают о работе, мне хочется бросить все и последовать за ними.
Луи: Да, покуривая эвкалиптовые сигареты и время от времени останавливаясь в хорошей гостинице. Нет, старина, это уже не для нас. Нам хочется провести остаток жизни в комфорте или в позолоченной нищете. А еще вот что я скажу: к тридцати пяти годам человек понимает, что упустил нечто важное — любовную историю, амбициозный проект, возможность осознать себя. И потом это растет как снежный ком.
Мод: Луи, налей мне еще выпить!
Луи: Это второй бокал за десять минут. Ты скоро меня переплюнешь.
Мод: Замолчи и наливай. (Быстро выпивает.) Дорогие мои, я пью за нашу молодость, образцовые жизни и славное прошлое. Я пью за наши детские мечты, природную глупость и бесконечные унижения. Я пью за нашу смерть, которая, надеюсь, не заставит себя долго ждать, я пью…
Луи: Прекрати, пожалуйста.
Анри: Да, перестань.
Эдмон: Ненавижу, когда говорят о моей смерти.
Луи: Забавно, чем меньше удовольствия человек получает от жизни, тем больше боится смерти.
Анри (мечтательно): Потому что мы, любители наслаждений, порой видим смерть очень близко, но нам плевать на нее. Например, в постели с женщиной.