– У мутантов случается такое, – сказал капитан. – Ученые называют это явление «гон». Когда без какой-либо видимой причины твари сбиваются в стаи и как бешеные проносятся через блок-посты, лагеря сталкеров, рвутся за пределы Зоны.
– И никого не трогают при этом?
Командир помедлил с ответом.
– Насколько я знаю – наоборот. Нападают на всех подряд: людей, немутированных животных. Некоторые сталкеры считают, что так мутанты мстят за то, что их сделали уродами.
– Это был не гон, – коротко отмел версию капитана Лис.
Спорить с ним никто не стал.
Перед тем как заступить на дежурство, рассудительный Томас сказал:
– Ну и чего вы все закисли? Это же Зона. Здесь всякого можно ожидать. Вы как будто не знали! Чего чудите-то? Лис, вот с чего ты начал?
– Да я это… – сонно пробормотал Лис, не открывая глаз. – Перевозбудился, от шести-то вибраторов. А вы чего – не знаю. Ведетесь, как девочки на дискотеке.
Спецназовцы негромко рассмеялись.
– Вот скотина, – беззлобно сказал Гныш.
* * *Утро выдалось туманным и зябким. Вместе с новым днем пробуждался и лес. Звуки ночной жизни смолкали, а на смену им приходили другие, более смелые, звонкие, переливистые.
К тому времени, как спецназовцы покончили с коротким завтраком, ушел туман, оставив после себя тончайшую пелену из влаги. Казалось, что сырость проникла даже под одежду. Постоянно хотелось поежиться и передернуть плечами. Сняв охранный периметр и засыпав костер, отряд отправился в путь. Постепенно серое небо просветлело, и вскоре появилось солнце.
Лис посмотрел на светило, прищурив один глаз. В носу защекотало. Он остановился, несколько раз втянул воздух и чихнул.
– Ух! – помотал головой.
Настроение почему-то сразу улучшилось.
– Не растягиваться, – буркнул капитан, бросив взгляд на отставшего Лиса.
– Капитан, а расскажите нам, что такого ценного осталось в той лаборатории, из-за чего нас, можно сказать, элиту спецназа, туда послали?
– Ты на инструктаже спал, что ли, «элита»?
– Да Батя какую-то ерунду прогнал про ценные научные разработки, а тот ботан, который все время карандаш грыз… Я вообще не разобрал, чего он бубнил.
– Ну, это твои проблемы. В институте нужно было учиться, а не балду пинать, глядишь, и понял бы чего.
– Да я и не пинал…
Томас присоединился к разговору:
– Сам же говорил, что тебя со второго курса выперли.
– Так не из-за плохой учебы.
– Ну да, из-за хорошей.
Лис махнул рукой: мол, не говори, если не знаешь.
– Я тогда с девчонкой встречался…
– Да ладно! – делано изумился Томас. – Только с одной?! Не узнаю вас в гриме!
Люм осадил:
– Не перебивай! Мы этой истории еще не слышали. К тому же и Лис был когда-то наивен и неопытен.
– Ага, ага! – засмеялся Томас. – Мне кажется, что он как родился, так сразу у двух мамок сиську сосал.
– Мне продолжать? – спросил Лис с отрешенным видом.
Томас качнул головой и усмехнулся:
– Валяй!
– Ну так вот, – безразличие в одно мгновение сменилось воодушевлением, – встречался я тогда с девчонкой. Шуры-муры, обнимашки-поцелуи. То в кино сходим, то в кафе. Она еще на каток любила меня таскать, а я коньки с детства ненавижу…
– Так ты же в хоккей играл!.. – Теперь уже Люм удивился.
– Это другая история, – быстро нашелся Лис, чем вызвал улыбки на лицах товарищей. – В общем, встречались мы с полгода. Я ее с родителями познакомил, она меня со своей мамой. Отец с ними не жил. Мать ей говорила, что он какой-то дипломат или атташе где-то за границей. Я-то сразу понял, что брехня это. Ну, как всегда детям парят: у кого космонавт, у кого шпион на задании. У нее вот дипломат. А она верила, я же не стал разубеждать. Мы так сблизились, что друзья уже нас по отдельности и не воспринимали даже. Да я и сам привык. И в один прекрасный день она не появилась в универе. Я забеспокоился, начал звонить – сбрасывала. Я в непонятках. Поехал к ней домой – никого нет. Снова позвонил – опять сбросила. Ну ладно, думаю, мало ли что, вечером перезвонит. Но и вечером не перезвонила. Ночью не выдержал и еще раз набрал. И что вы думаете? Она сонным голосом у меня поинтересовалась, в курсе ли я, сколько времени? Я был в курсе – ведь я все это время за нее волновался. Тут меня обида взяла. Я положил трубку и решил, что больше не звоню, пусть сама. Но прошел день, другой, а она словно обо мне забыла. Решив, что по телефону такие вещи не выясняют, пошел к ней. Мать сказала, что ее нет, и ждать не надо, потому что не будет. Я не поверил, прождал до поздней ночи, но дома она так и не появилась. Тогда я поехал к ней в универ, посчитав, что там-то она должна появиться. И не ошибся. Появилась. На черной «бэхе» последней модели и с холеным мужиком за рулем. Таких еще папиками называют. Богатый бизнесмен, который содержит молоденькую любовницу.
– Вот сучка! – хмыкнул Даня.
– Я сцен устраивать не стал, свалил, пока она не увидела, а потом сделал вид, что ничего не знаю. Она вечером того же дня позвонила как ни в чем не бывало. По поводу того, где пропадала все это время, сказала, что потом объяснит. Но я видел, что она изменилась. У нее новый телефон появился, всякие шмотки модные, вечерами начались неожиданные дела, встречи, походы в рестораны. Этот хмырь ей постоянно названивал, а она сразу уходила подальше и по полчаса трещала. А поговорив, возвращалась крайне довольная и мыслями где-то… явно не со мной. Прикиньте, что у меня в душе творилось?!
– А чего не спросил напрямую? Чего за херня, мол, такая?! – поинтересовался Томас.
– Я спросил. Она ответила, что всему свое время. Я тогда психанул здорово, кажется, что-то из мебели сломал. Тогда я решил сам все узнать. Выследил их…
– Внимание! – предупредил идущий впереди Люм.
Лис сразу замолчал и вместе с остальными приготовился к обороне.
Капитан подошел к присевшему за деревом Люму.
– Что у тебя?
Боец, мотнув головой, указал куда-то вперед. С позиции Лиса не получалось различить, что взволновало товарища, – обзор закрывал кустарник.
– Ахренеть! – проговорил капитан. – Аномалия?
– Не похоже, – ответил Люм и показал командиру счетчик аномальной активности, судя по которому оная в радиусе досягания датчиков устройства отсутствовала.
Капитан сверился со своим и убедился в верности показаний, потом взял автомат наизготовку и знаком приказал следовать за ним.
Когда Лис обогнул куст, то едва не повторил восклицание капитана.
Перед отрядом расположилась небольшая полянка, заросшая некогда высокой травой, но сейчас представлявшая собой… бойню.
Кровь покрывала все вокруг: деревья, кусты, примятые стебли осоки. Всюду валялись внутренности и те, кому они раньше принадлежали, – «голыши». Почти два десятка трупов мутированных псов были разбросаны по поляне. Некоторые оказались разорваны на части. В воздухе стоял запах разложения, над телами вились мухи.
– Вот мерзость! – фыркнул Гныш.
– Кто ж их так?
Про аномалии никто не спрашивал, хотя на всякий случай каждый проверил свой АА-счетчик.
– Мне почему-то кажется, – задумчиво произнес капитан, – это сделал тот, от кого бежала вчерашняя стая. Да и направление совпадает.
– Точнее, то, что от нее осталось, – поправил Лис.
– А ты, похоже, оказался прав.
– Похоже. Только я что-то этому совсем не рад. И у меня еще вопрос: а где падальщики? Это же вчера произошло. Неужели до сих пор никого не привлек запах крови?
– Контакт на одиннадцать! – сообщил Люм.
– Типун тебе на язык, Лис, – проворчал Томас.
У дальнего края поляны неспешно выходили из-за деревьев шипастые собаки. Костяные наросты на их телах, за которые они получили свое название, подрагивали и то раскрывались, делая тварей похожими на гигантские репьи, то снова складывались в некое подобие брони.
– Семь, восемь, девять… – считал вполголоса Лис выходящих на поляну шипастых собак.
– Справа вторая стая! – доложил Даня.
Шипастые шагали будто с ленцой, поводя мордами из стороны в сторону, принюхиваясь.
– Двенадцать, – сосчитал Лис. – У нас «очко», братцы.
– Вот сейчас я предпочел бы «недобор», – произнес командир.
Обе стаи разошлись в стороны и принялись за ближайшие к ним трупы «голышей», не обращая внимания на людей. Кроме двух вожаков. Те почти синхронно выдвинулись вперед, отделились от остальных и замерли метрах в пятнадцати от спецназовцев.
– Приготовиться, – велел капитан. – Гныш, если что – эти два «перца» твои.
– Понял. «Перцы» мои.
Но мутанты не шевелились. Стояли неподвижно, вытянувшись в сторону людей и задрав морды.
– Думаю, надо валить, пока им есть что глодать, – предложил Томас.
– Понял. «Перцы» мои.
Но мутанты не шевелились. Стояли неподвижно, вытянувшись в сторону людей и задрав морды.
– Думаю, надо валить, пока им есть что глодать, – предложил Томас.
– Лис, ведешь, – приказал командир. – Уходим.
АА-счетчик показывал лишь небольшую активность по разные стороны от пути отступления.
– Коридор десять метров, – сказал Лис, сверяясь с показаниями устройства. – Протяженность от двадцати. Идем.
Но едва отряд сдвинулся с места, как костяные шипы на обоих вожаках начали подрагивать и стучать друг о друга, чем привлекли внимание остальных тварей. Мутанты оторвались от трапезы и как один повернули морды.
– Твою мать! – процедил капитан.
Как-то сразу стало понятно, что уйти им не дадут. Вожаки не охраняли свои стаи, как могло показаться вначале, а караулили живую добычу, пока сородичи насыщались дохлятиной.
Не успели спецназовцы сделать и пары шагов, как шипы вожаков резко раскрылись, и обе стаи как по сигналу рванули к людям.
– К обороне! – приказал капитан. – Лис, Даня, гранаты!
Сам Мартыненко, Томас, Люм и Гныш присели и открыли огонь. Несколько раз пшикнула винтовка снайпера, и один из вожаков свалился под лапы сородичей. Второго убить сразу не удалось. Стрекотание трех автоматов слилось в один раскатистый грохот. Очереди срезали нескольких тварей. Но полтора десятка мутантов продолжали надвигаться неудержимой колючей, устрашающей волной.
Гранаты, описав короткие дуги, упали в траву на пути у шипастых. Столкновения с мягкой почвой оказалось недостаточно для срабатывания ударного механизма, поэтому взрыв пришлось ждать три с небольшим секунды. За это, по сути, ничтожно малое время мутанты успели оказаться уже в нескольких метрах от спецназовцев.
Два столба черной земли взметнулись в воздух, раскидав и разорвав на части с полдюжины тварей. Остальных встретил шквал огня из пяти автоматов и одной снайперской винтовки. Пули рвали тела мутантов. В стороны летели костяные осколки шипов, кровь и куски плоти.
Пять или шесть собак все же успели прыгнуть на людей, но приземлились уже мертвыми. Последним сдох вожак. Его возле своих ног добил капитан, высадив полобоймы из пистолета в морду мутанта. Остальные бойцы уже прекратили стрельбу, и выстрелы командирского «Стрижа» прозвучали финальным аккордом к разыгравшейся сцене.
– Уф! – выдохнул Даня. – Это было напряженно.
– А вы заметили, что «перец», которого командир прикончил, именно к нему мчался? – спросил Томас. – Не к кому-то из нас, а прямехонько к Мартыну. Я ему в бочину пуль пять всадил, и пофигу.
– Вожак вожака… – хмыкнул Лис.
– Ладно, – поднялся командир. – Уходим, пока еще гости не нагрянули. И впредь стараемся избегать столкновений, а то без патронов останемся. Лис, выводи нас своим коридором, а после встаем на прежний курс. Надо добраться до лаборатории засветло.
Глава 4
В каждом городе существуют заведения, куда не пойдут обедать офисные работники, где не станут ужинать влюбленные парочки, и даже просто случайные прохожие, ищущие место, где бы перекусить, пройдут мимо, но которые притягивают совершенно определенный контингент посетителей. Бар «Шляпа» относился как раз к таким. Располагался он не сказать чтобы выгодно – на нижнем этаже обветшалой гостиницы, постояльцем которой добровольно станет разве что бомж, вход из проулка, вместо вывески – надпись, нанесенная краской из баллончика через трафарет: «The Hat».
Заправлял заведением весьма харизматичный тип крепкого телосложения, с полоской коротко стриженных волос на голове, шириной – как он сам не раз демонстрировал – «на три пальца», чьего имени Артист не знал, хотя посещал «Шляпу» достаточно часто. Все называли бармена Друг или Дружище – даже между собой.
На входе постоянно дежурил вооруженный укороченным «калашниковым» вышибала (второй следил за порядком внутри бара).
– Кнопа! – приветствовал здоровяка Артист взмахом руки.
Так уж получилось, что у этого монструозного вида человека оказалась весьма творческая натура. Прознав, что Артист когда-то играл в театре и даже пару раз снялся в кино, пусть и не в главных ролях, Кнопа поделился с ним своей тайной мечтой – стать актером. В связи с чем попросил научить хоть чему-нибудь.
Поначалу Артист хотел отказать, но потом подумал и решил поделиться знаниями, полученными в театральном училище, и собственным опытом. Чем заслужил безмерное уважение и дружбу здоровяка-вышибалы.
– Здорово, Артист.
Почему-то сразу стало понятно: охранник хочет что-то сказать. И так же очевидно, о чем именно.
– Сувенир?
– Ага, – кивнул Кнопа. – Весь вечер нарывается. Там Лопарев со своими. Я уже раз осаживал обоих, но сейчас там Гарик дежурит, ему по барабану. Так что ты вовремя.
Отгадать было не сложно. После того как Сувенир потерял весь свой квад и сам едва не отдал концы, отбиваясь от сотен мутантов, он только и делал, что бухал и нарывался. Артист тоже принимал участие в том сражении. Без опыта и подготовки, но с огромным желанием жить. Воспоминания о тех событиях постоянно возвращались к нему в ночных кошмарах и тягостных размышлениях. Случилось тогда многое, и как ни старался он загнать прошлое в самые далекие уголки памяти, ничего не получалось. Артист знал, что от этого никуда не сбежать, не скрыться среди шума городов, не затаиться в тишине деревенской глуши. Можно только жить и бороться с этим. Что он и делал. Поиски лаборатории, в которой над людьми ставили опыты по вживлению артефактов, стали смыслом его жизни. Для него и для Сувенира. У последнего были свои причины: он хотел отомстить за гибель своих людей и отдать последний долг – уничтожить место зарождения необычайной, противоестественной мерзости.
Они давно сговорились, придумали план и даже начали его выполнять. Но едва Сувенир снова оказался в Зоне, то не выдержал. Ему вдруг стало плохо. Бывший командир квада побледнел, его вырвало, ноги подкосились, и Артист вынужден был тащить его обратно на себе. Позже они делали еще пару попыток, но с тем же результатом.
Тогда Артист решил искать лабораторию в одиночку, нанимая сталкеров, таких как Шах и Хорек, в помощь. Взамен использовал сведения Сувенира о скоплениях артефактов.
А бывший квадовец сорвался. Принялся пить, как заправский алкоголик, лезть в драки, дебоширить. Общаться нормально мог только с Артистом, да и то лишь когда он приносил деньги после продажи артефактов. Без лишних слов и пересчета забирал свою долю с хабара, расспрашивал о лаборатории и, получив в ответ, что поиски пока ничего не дали, возвращался к бутылке.
Но и бросить товарища Артист не мог. Он чувствовал себя обязанным. Нет, не Сувениру, а его парням, бойцам квада: Чипу, Дейлу и Добрыне, которые остались прикрывать отход его – Артиста, Варяга и Чиха… А еще Олегу Говоркову – несчастному, что стал жертвой бездушных опытов в той самой лаборатории, и тоже отдавшему жизнь за совершенно незнакомых ему людей. Бар «Шляпа» стал для него местом каждодневного обитания, а гостиница этажом выше – ночлегом.
– Ладно, спасибо, – сказал Артист вышибале. – Постараюсь его увести.
– Да уж. В пятницу занимаемся?
– Если ничего не изменится, то да.
Он зашел в бар. Ноздри сразу защекотало от сигаретного дыма и запахов готовящейся на кухне еды, кислого пива, пота и озона. Как Артист всегда называл эту дикую смесь ароматов: гроза над помойкой.
– Оружие сдаем, – сказал Гарик, второй охранник.
Пистолет и нож отправились в одну из ячеек в стеллаже возле вышибалы. Получив номерок, Артист отправился сразу во второй зал, где на своем излюбленном месте расположился Сувенир. На столе, по которому растекалась пенная лужа недавно пролитого пива, стояла тарелка с жареной картошкой и ребрышками. Бывший командир квада отставил кружку, утер рукой усы и посмотрел на усевшегося напротив Артиста. Судя по тяжелому взгляду, Сувенир уже успел изрядно набраться.
– Что узнал? – спросил он и рыгнул.
– Я думаю, нам надо пойти к тебе, и там все расскажу.
– Ага…
Квадовец и не собирался вставать. Он принялся есть ребрышки, запивая их пивом.
Оглядевшись, Артист заметил, что зал почти пуст. Позади Сувенира расположился какой-то стриженый парень в обычном для сталкеров камуфляже, и через столик от них гуляла компания под предводительством Лопарева. Неизвестно почему, но последний откровенно невзлюбил Сувенира. Постоянно задирал квадовца, пару раз доходило до драки, но вовремя разнимали. Артисту все никак не удавалось четко сформулировать свое отношение к Лопареву. Как и многие здесь, верившие в байку о бункере, набитом сокровищами, тот неустанно говорил о том, что собирается найти эти «сокровища Али-Бабы». Только в отличие от других не просто разбрасывался словами, но действовал. Набрал команду из отчаянных отморозков, устраивал небольшие вылазки в Зону, чтобы и людей поднатаскать, и средствами для осуществления основного плана обзавестись. Поговаривали, что не брезговали лопаревские и мародерством заниматься, но свидетелей этому не нашлось, только слухи. Которые мог распустить и сам предводитель банды, но могло оказаться и правдой. Вот из таких неопределенностей и складывался образ Лопарева в сознании Артиста. Называя себя сталкером, Лопарев при этом не хотел брать кличку. Выглядел скорее как интеллигент, чем как заправский ходок в Зону. Узкие очки в тонкой оправе диссонировали с грубой курткой, повязанной на шее арафаткой и пустующими на данный момент ножнами, закрепленными на поясе. В то же время он обладал и немалыми знаниями о мутантах, артефактах и аномалиях.