– Да, – кивнула Рита. – Он говорил, что вы состоите в браке уже двадцать лет.
– Но знакомы гораздо дольше. Я была девчонкой… Впрочем, это не имеет отношения к делу. Когда Павел начал заботиться обо мне, взял под свое крыло, я обрадовалась, ведь он давал мне возможность петь. А я хотела этого. Хотела петь много, получать отклик зрительской аудитории, забывая, что в обычной жизни я не такая, как все! Когда я пела, это не имело значения. С ним я перестала испытывать проблемы, связанные с рутиной, – он все, абсолютно все взял на себя. Только спустя много лет ко мне стало приходить осознание того, что я доверила Павлу слишком многое. Он стал тем, без кого я не могу обойтись, и ему такое положение вещей нравилось. Без Павла я не могла никуда пойти, и он тщательно выбирал тех, с кем мне позволялось общаться. Кроме того, он заботился о том, чтобы я имела как можно меньше свободного времени для встреч с другими людьми! Мой маленький мирок ограничивался Павлом и театром.
– Когда вы начали ненавидеть его, Алина? – спросила Рита тихо.
– Когда узнала, что он лишил меня шанса обрести зрение.
– Павел?! Но… как это возможно?
– В Швейцарии я познакомилась с одним хирургом-офтальмологом. Он оказался моим большим поклонником и предложил провести обследование. Я согласилась. Павел не возражал, и выяснилось, что операция, хотя и довольно сложная, гарантировала мне практически полное восстановление зрения. Но требовалось поторопиться, пока глазные нервы совершенно не атрофировались. Мне было восемнадцать. Офтальмолог выразил удивление, что мне не сделали операцию раньше, ведь тогда мои шансы были гораздо больше! Я так радовалась, передать не могу… Но Павел сказал «нет».
– Он не позволил вам сделать операцию?
– Павел сказал, что слепая оперная певица гораздо интереснее, чем зрячая! Припомнил мне Андреа Бочелли, между прочим. Павел говорил: теноров полно, а слепой Бочелли – один. Мы уехали из Швейцарии так быстро, что даже багаж высылали уже следом. Павел хотел доказать, что тот доктор – шарлатан. Как только мы вернулись в Россию, он потащил меня в клинику. Там провели обследование и сделали вывод: я никогда не смогу видеть. До сих пор я верю, что Павел подкупил врачей, чтобы они убедили меня в отсутствии шансов на излечение!
– Боже мой… – пробормотала Рита, представив себе, в каком отчаянии должна была находиться восемнадцатилетняя девушка, поняв, что у нее крадут последнюю возможность вернуть зрение! Нет, ей этого не понять, но сама мысль о таком предательстве со стороны Павла приводила Риту в ужас.
– Вот тогда-то до меня и дошел печальный факт: все, что Павел делал для меня, он на самом деле делал для себя и только для себя. Он хотел славы, но так ее и не добился. Музыкант-неудачник – что может быть хуже? Но потом он встретил меня, и в конце его личного тоннеля забрезжил свет. Павел понял, что я – его путевка к славе и деньгам. Нельзя отрицать того, что он прекрасный бизнесмен. Нужен недюжинный талант, чтобы, подобно трактору, проталкивать провинциальную девочку к музыкальному Олимпу, сметая все препятствия! Но по дороге он затоптал и ту, с помощью которой добился всего этого…
Алина замолчала. Рита смотрела на женщину с еще большей жалостью, чем всегда. Сейчас певица казалась ей такой уязвимой и несчастной, что хотелось обнять ее и защитить. Наверное, Геннадий смог бы справиться с этой задачей гораздо лучше Риты!
– Я никогда не любила Павла, – снова заговорила Алина после довольно длительного перерыва.
– Не любили, но вышли за него замуж?
– Дура была. Да и обстоятельства так сложились, что не было другого выхода. Он пугал меня. Своим напором, своей силой. Но он знал, что делает, и я привыкла подчиняться.
– А как вы поняли, что он вас обманывает с деньгами?
– Когда захотела купить домик на Санторини. Там так тихо, замечательный воздух, море… Я влюбилась в это место. Мы отдыхали у друзей – вернее, у пары поклонников, пригласивших нас погостить на своей вилле. Я целыми днями слушала шум волн. Марта, жена хозяина, сказала, что неподалеку продается дом. Я подумала, что рано или поздно моя певческая карьера завершится, и тогда так здорово было бы вернуться на Санторини и жить там… Марта узнала для меня цену. Сумма оказалась кругленькой, но я знала, что только за последнее турне заработала в несколько раз больше, поэтому обратилась к Павлу. Он отказал, мотивируя тем, что сейчас не время покупать дорогую недвижимость, которой мы все равно не сумеем воспользоваться еще долгое время. Он говорил, что график моей работы не позволит нам проводить на острове много времени. Содержание дома обходится дорого – и так далее. Тогда я решила проверить, сколько же денег на моем счете. В самом начале моей карьеры Павел открыл два счета в швейцарском банке. Один, как он утверждал, на мое имя, а второй – совместный. Проверив свой личный счет, я с удивлением убедилась в том, что и в самом деле не могу позволить себе не то что виллу на Санторини, но даже маленький домик где-нибудь в Кавголово! Когда же попробовала выяснить состояние нашего «совместного» счета, то мне вежливо отказали. Оказывается, это оказался личный счет Павла, и доступа к нему я не имела! Я не могла совершить ни одной крупной покупки без ведома мужа. Для остального существовала платиновая «Виза», которую он, по доброте душевной, мне предоставил! Я пошла к Павлу с вопросами, и вот тогда-то он впервые меня избил. Не так, чтобы пришлось обращаться к врачу: он следил, чтобы никто не мог его ни в чем обвинить. Павел не перегибал палку: пара пощечин, от которых пару дней болели щеки и зубы, несколько ударов по спине или в живот – не слишком сильных, чтобы не повредить жизненно важные органы. На людях Павел был сама нежность и забота. Он водил меня за руку, следил, чтобы я не испачкалась едой за обедом, приносил напитки. Слава богу, мы редко оставались наедине! Он завел себе пару-тройку любовниц, так что я могла спокойно спать в своей постели, не вздрагивая каждый раз, когда открывается дверь в спальню. Я молилась, чтобы одна из них его охомутала, но напрасно: Павел, судя по всему, собирался еще долгие годы пользоваться моей способностью зарабатывать деньги. Могу только представлять, куда они уходили!
«Это надо проверить», – взяла на заметку Рита.
– Так что же произошло? – спросила она.
– После того, как меня похитил тот странный человек, я подумала: жизнь слишком коротка, чтобы продолжать бояться Павла. Я решила вернуть себе свою жизнь и обратилась к Горенштейну.
– К Владимиру Соломоновичу? – удивилась Рита. Воистину этот человек вездесущ, как сама Судьба!
– Вы с ним знакомы? Тогда вы в курсе, что у него везде связи. Он порекомендовал хорошую адвокатскую контору. Я изложила ее представителю суть своих претензий, и он объяснил, какие права у меня есть и что можно предпринять. От моего имени эта контора наняла нового бухгалтера, который немедленно направил Павлу, как моему бывшему бухгалтеру, запрос на предоставление отчета о финансовой деятельности за последние годы, включая уплату налогов.
– И Павел, конечно же, взбесился, – пробормотала Рита, представив себе реакцию Каюрова.
– Не то слово! Он рвал и метал. Угрожал уничтожить меня, мою карьеру, рассказать обо мне такое, что средства массовой информации захлебнутся от восторга. Я повесила трубку. Павел перезвонил через час. Казалось, он успокоился. Сказал, что, если я соглашусь на его условия, он предоставит мне развод и не станет претендовать на алименты.
– Алименты?
– Ну, он же потеряет работу, – пожала плечами певица. – Я не вполне поняла, но адвокат пытался мне объяснить, что в этом случае тот из супругов, который больше зарабатывает, может обязываться судом выплачивать определенную сумму бывшему мужу или жене. Особенно если супруг инвалид.
– А Павел…
– У него инвалидность второй группы.
Рита знала, что все, сказанное Алиной, правда, просто она не могла поверить, что Павел имел наглость заявить об этом жене, и так уже им ограбленной!
– И что дальше?
– Я приехала в бизнес-центр.
– Как вы туда добрались?
– На такси, – спокойно ответила Алина. – Я не так беспомощна, как полагают зрячие люди вроде вас, Марго.
Павел тоже так говорил, вспомнила Рита.
– Он ждал меня.
– Вы приехали с адвокатом?
– Нет, я… Я и сама не знаю, зачем согласилась на встречу, ведь я все равно не могла прочитать документы, которые Павел пытался мне подсунуть.
– А почему он вызвал вас в офис? Был конец рабочего дня – не проще ли отправиться домой и все обговорить с вами там?
– Откуда мне знать, что там Павел думал? Факт остается фактом: он меня вызвал, и я приехала.
– А почему он вызвал вас в офис? Был конец рабочего дня – не проще ли отправиться домой и все обговорить с вами там?
– Откуда мне знать, что там Павел думал? Факт остается фактом: он меня вызвал, и я приехала.
– И…
– Я отказалась что-либо подписывать без адвоката. Павел впал в такую ярость, какой я даже от него не ожидала… Он кричал, что убьет меня, если я не подпишу. Говорил, что это легко сделать, и был прав: он справился бы со мной без особых усилий!
– Что дальше?
– Он приставил к моему боку пистолет, требуя подписать документы о передаче всей собственности ему. Квартира, в которой вы побывали, принадлежит мне. Это одна из немногих вещей, которые мои по праву. Если бы не попытка уйти от налогов, Павел не допустил бы такой ситуации, но так ему в то время показалось выгоднее. Есть еще кое-что, и он хотел, чтобы я отдала все.
– Алина, вы и в самом деле верите, что Павел мог в вас выстрелить?
– В тот момент мне казалось, что да: он не шутил!
– Как, по-вашему, он собирался объяснить факт вашей насильственной смерти? Вы ведь все-таки не рядовая личность, верно? Нашлось бы немало народу, желающего выяснить, что произошло с вами на самом деле!
– Павел сказал, что все дело в этом… человеке с его открытками. Один раз он уже похитил меня и стрелял в него, так почему бы ему не попытаться еще раз? И теперь его старания увенчаются успехом. Пусть полиция ищет таинственного маньяка, а мой скорбящий супруг останется единственным наследником, ведь я не успела подать на развод! Я поняла, что терять нечего: либо он убьет меня, либо лишит всего, что у меня еще есть. Да и в этом случае я сомневалась, что Павел оставит меня в живых, поэтому стала сопротивляться. Я схватила его за руку, укусила, он закричал. В этот момент мне удалось выхватить пистолет. Я ничего не соображала, просто спустила курок… Услышала глухой звук и поняла, что Павел упал. Я была в панике! Выронила пистолет, но потом вспомнила, что так можно найти меня – по отпечаткам пальцев. Я встала на колени, нащупала его, положила в сумочку. Потом вышла так же, как и вошла, – через подземную парковку.
– Где пистолет?
– Я попросила водителя остановиться возле речки и выбросила его в воду.
– Какой именно речки?
– Не знаю. Просто сказала ему, чтобы отвез к реке и подождал в машине, вот и все.
– Где вы поймали такси? Или вас ждал тот же водитель?
– Нет, не тот же. Я позвонила, когда вышла с парковки. Вы не думайте, я хорошо знаю те места, ведь мне много раз приходилось там бывать! Марго, вы возьметесь меня защищать? Это ведь самооборона, да?
Если верить рассказу Алины. Но что-то не вязалось во всей этой истории. Детали казались достоверными, тем более что они не расходились с предположениями Женьки, и все же…
– Павел ударил вас во время борьбы, Алина? – спросила Рита.
– Ударил? Ну, стукнул пару раз, наверное… Я не помню, простите.
На костяшках пальцев Павла кожа была содрана до крови. Если Алина говорит правду, на ее лице не могло не остаться следов, но Рита ничего не заметила. Зато Геннадий мог оказаться тем, к кому приложил руку, вернее, кулак Павел Каюров.
– Пойдете со мной к следователю? – спросила певица с надеждой.
– Разумеется, – ответила Рита рассеянно. – Можете на меня рассчитывать. Если все обстоит так, как вы рассказали, то, возможно, нам удастся убедить суд в вашей невиновности. Вы не видели, куда стреляли, пистолет принадлежал вашему мужу, значит, отсутствует преступное намерение. Не думаю, что у нас возникнут трудности.
Однако, успокаивая певицу, Рита не слишком верила в радужную перспективу, которую рисовала Алине. Все это можно принять во внимание, если отбросить корыстные цели, которые могла преследовать ее подопечная. Подозрение всегда в первую очередь падает на родственников, в особенности – на супругов. Далее, выяснив, сколь напряженными были отношения у певицы с Павлом Каюровым, просмотрев счета и придя к выводу, что Алина могла захотеть избавиться от мужа, чтобы не затевать многолетнюю тяжбу с сомнительным исходом, Фисуненко сообразит, что Каюрова могла застрелить его вовсе не в порядке самообороны. Все упиралось в одно «но»: Алина слепая и никак не могла прицелиться в Павла, но выстрел сделан с близкого расстояния, то есть не нужно обладать навыками снайпера, чтобы произвести его в крупное тело Каюрова и не промахнуться. Да, доказать факт самообороны будет непросто!
Рита подходила к офису, когда позвонила Варька.
– Срочно надо встретиться, – сказала она. – Не телефонный разговор!
Это вполне в ее духе. Честно говоря, Рита ожидала услышать жалостливую историю про очередной неудавшийся роман подруги. Варя славилась тем, что выбирала не тех мужиков. Если речь шла о замужестве, она не ошибалась: ее супруги немало способствовали тому, что к тридцати годам Варвара стала состоятельной женщиной. Что же касается амурных дел, так сказать, для души, то Варя прокалывалась не раз. Она любила людей искусства, а с ними, как известно Рите, приходится чрезвычайно тяжело.
– Нет, ну а Байрамов? – возражала в таких случаях Варвара. – Так почему я не могу найти себе такого же парня?
И она находила. Постоянно. То одного парня, то другого. Все они принадлежали к миру богемы, отличались высоким самомнением и непомерными амбициями. Им требовалась женщина определенного круга, но лишь для подтверждения статуса мачо. То, что у нее имелись приличные денежные ресурсы, только увеличивало ее ценность в глазах подобных типов.
– Господи, Варька, – говаривала Рита, – да найди ты себе нормального, обыкновенного мужика: врача, преподавателя, строителя на худой конец. Ты же красавица, умница – неужели такие тебе не попадаются?
– Нет, дорогуша, – отвечала та. – Врачи мне пока что, слава богу, не требуются, преподавателями я в универе наелась, а строители… Что ж, эта территория еще не освоена, но надо же оставить что-то на старость?
Варя дала себе зарок больше замуж не выходить. Зачем? Она обеспечена, так какого рожна тащить на себе груз в виде мужчины, который может и не оправдать ожиданий в качестве супруга? Но обета воздержания Варвара не давала. Мужчины приходили в ее жизнь и уходили из нее с такой стремительностью, что каждый раз, встречаясь с подругой, Рита, переставшая запоминать имена ее многочисленных любовников, дежурно интересовалась: «Как твой последний?»
Несмотря на то, что время встречи назначила Варя, Рита пришла на место первой. Подружка выбрала кафе на Вознесенском проспекте. Она славилась прекрасным вкусом во всем, что не касалось мужского пола, поэтому Рита оценила и скромное, но красивое убранство заведения, и вежливость персонала, и отличное меню. Она сделала заказ, предвидя, что Варвара придет в ужас от ее «диеты», поэтому втайне надеялась, что успеет подкрепиться до того, как подруга появится. Со студенческих времен Рита усвоила, что нет ничего лучше и аппетитней, чем хорошая котлетка в компании ароматного картофельного пюре. Зеленый горошек и морковь добавляли блюду привлекательности, и Рита, отхлебнув минеральной воды из бокала, набросилась на еду.
– Это что же тут происходит?! – раздался возмущенный голос прямо над Ритиным ухом, и она едва не выронила вилку от неожиданности. – Так ты, матушка, растолстеешь! Помни, что ты должна соответствовать Байрамову, а иначе…
Тут Варя прервала свою гневную тираду, потому что к ней подскочила услужливая официантка и протянула меню. С минуту Варвара, прищурив зеленый глаз, рассматривала Ритину тарелку, а потом, вернув меню официантке, сказала:
– Принесите мне то же, что и ей!
Рита не верила своим ушам. Варька, которая все время сидит на диете, вдруг взяла да и заказала калорийное, вредное пюре с котлетой!
– Ты не заболела? – поинтересовалась Рита.
Ей вдруг вспомнились одновременно два литературных произведения. Первое – про Обломова, которого застукали посреди ночи с тарелкой мясного супа. Второе, написанное Соммерсетом Моэмом, – про трех толстых дам из Антиба, изводивших себя диетами, пока не приехала четвертая, не страдающая ожирением, и не принялась искушать толстух всякими вкусностями. Ни Риту, ни Варю никто не причислил бы к разряду женщин, нуждающихся в диете, но обе тщательно следили за своим питанием.
– Есть повод! – загадочно ответила Варвара, плюхаясь на стул напротив Риты и хватая с ее тарелки кусок котлеты.
– Снова влюбилась?
– С чего ты взяла? Нет, подруга, я здесь для того, чтобы сообщить тебе пренеприятнейшее известие. Понимаешь, я бы не обратила на это внимание: подумаешь, Байрамов выходит из машины с… В свете твоих подозрений, приворота этого, или как это называется?.. В общем, я их видела!