– Дело не в этом, – перебил Байрамов. – Я не сомневаюсь в твоих способностях. До сих пор я старался не вмешиваться в твою работу, потому что не хотел ссориться. Временами тебе угрожала опасность, и я рад, что не знал об этом до тех пор, пока либо ты сама, либо Женька не рассказывали правду. Но теперь я знаю, что происходит, и понимаю, что настолько опасно еще никогда не было! Раньше тебе не приходилось иметь дело с психами, и я не могу позволить тебе этим заниматься. Что угодно – только не это дело, Марго! Алина застряла во всем этом по самое некуда, но ты еще можешь выйти из игры. Предоставь работать Женьке. Теперь вот и Павел в курсе, так что тебе не придется ничего делать: он сам обратится в полицию, и необходимость в твоих услугах сама собой отпадет.
– Тогда зачем ты мне все это говоришь? – спросила Рита.
– Затем, что я хорошо тебя знаю.
Рита опустила глаза. С одной стороны, Игорь прав: она понятия не имеет, как вести себя в подобных ситуациях. С другой – все когда-нибудь случается впервые, и Рита отнюдь не уверена, что, передав дело в руки полиции, поможет Алине. У нее возьмут показания, все тщательно запишут – а дальше? Разве они смогут возбудить уголовное дело? Рита достаточно проработала в системе правосудия, чтобы в этом усомниться. Каковы основания – открытки? Даже если бы в них содержались прямые угрозы, полиция вряд ли сумела бы что-либо сделать: знаменитости время от времени получают нечто подобное, но реальная опасность возникает лишь в единичных случаях. Рита не могла избавиться от ощущения, что случай Алины – как раз такой. Сможет ли она помочь Каюровой? По крайней мере стоит попытаться!
Рита – атеистка, хотя и крещеная, но в судьбу верит. Верит, что все в жизни происходит не просто так. Они с Алиной еще не были знакомы, но в первый же день Рита стала свидетелем ее ссоры с мужем и поняла, каковы отношения в семье Каюровых. Она дала певице свою карточку, и Алина обратилась за помощью, хотя до этого несколько лет предпочитала не ставить никого в известность о своем странном поклоннике. И именно сейчас, когда Рита вмешалась, этот человек вдруг начал активно действовать. Он стрелял в Павла и, вероятнее всего, совершит новую попытку. Что еще он предпримет? Тот, кто на протяжении многих лет преследует человека, вряд ли перестанет этим заниматься. У парня есть цель, только пока непонятно какая… А Павел? Разве нельзя назвать его поведение странным? Почему вместо того, чтобы дождаться Ирину и поговорить с ней об Алине и о проблеме, с которой его жена отправилась к частному детективу, он сломя голову рванул к Рите домой? Или Каюров знает другую причину, по которой Алине могли понадобиться подобные услуги? Рита собиралась это выяснить, а Байрамов пытается вырвать у нее обещание все бросить!
– Мне не нравится то, что я вижу, – задумчиво произнес Игорь, глядя на выражение Ритиного лица.
– А мне не нравится то, что я слышу, – ответила она. – Разве я говорю тебе, как надо танцевать?
– Но я не учу тебя вести расследование, я только не желаю, чтобы ты подвергала себя опасности!
– Это – часть моей работы, и тебе придется с этим смириться! Я помогаю людям. В данный момент в моей помощи нуждается Алина. Вместо того чтобы спорить, лучше бы рассказал мне о ней побольше. Возможно, это поможет.
Игорь молчал несколько минут. Рита боялась, что он поступит по-байрамовски: удалится в кабинет, и ей снова придется вылавливать его, чувствовать себя виноватой, а впоследствии – извиняться неизвестно за что. Но она ошиблась. Игорь налил себе кофе и сел напротив.
– Что ты хочешь знать об Алине? – спросил он.
– Все, что ты можешь рассказать, – с облегчением ответила Рита. – Когда вы познакомились?
– Ну, я уж и не помню… Наверное, в мой первый год в Питере.
Рита прекрасно помнила это время. Ее отец уехал в командировку, но вернулся не один, а в сопровождении мальчика с живыми глазами и повадками юлы. Он мгновенно покорил сердце Натальи Ильиничны, хотя совершенно ничего для этого не сделал, а Рита возненавидела его с первого взгляда, потому что поняла: отец наконец-то обрел такого сына, которого не получил в браке с женой. Миша не проявлял ни малейших способностей к балету, Катя и Рита были девчонками, а вот маленький Игорь Байрамов оказался настоящим самородком. Разве могла она тогда подумать, что много лет спустя влюбится в скуластого мальчишку?
– Твой отец, – продолжал между тем Игорь, – не позволял мне и другим своим ребятам участвовать в сборных концертах, хотя предоставлялось немало возможностей. Но однажды он сделал исключение. Наверное, ему не терпелось продемонстрировать, чему научились новички, ведь именно тогда у него начались неприятности с руководством театра. Площадку предоставил «Октябрьский», и программа была в основном классической. Мы с ребятами отплясали свое и сидели в зале. На сцену в сопровождении высокого мужчины вышла девочка лет шестнадцати, внешне совершенно бесцветная, тоненькая и прямая, как камыш. Мужчина оставил ее, но во время выступления оставался в кулисах. Я никак не мог проследить за ее взглядом и понять, почему она смотрит не в зал, а словно сквозь нас всех. Хоть убей, не помню, что именно она пела, но я словно прирос к месту. Я не любитель оперы, но у девчонки был такой голос, что люстры в БКЗ дрожали, клянусь тебе! После концерта мы познакомились. Она сказала, что ее зовут Алина и что она приехала из Петрозаводска. Мужик, что ее сопровождал, не давал ей и шагу ступить самостоятельно. Я думал, что он ее папаша.
– Павел Каюров?
– Ага. Мы с ребятами устроили ему веселую жизнь: прихватили Алинку и отправились гулять по Питеру. Каюров метался, как бык в клетке, в поисках девчонки, полицию на ноги поднял, а мы шлялись до самого вечера. Наверное, тот день был одним из лучших в ее жизни. Мы не думали о том, что она слепая, что на нас лежит огромная ответственность за нее – мы просто развлекались, а она изо всех сил пыталась вести себя как все, и у нее почти получалось. Мы не чувствовали разницы в возрасте: хотя Алина была намного старше, она совершенно не знала жизни. Ее познания ограничивались тем, во что соизволял ее посвящать Павел. Алина молилась на него, рассказывала, что, если бы не он, она до сих пор прозябала бы в Петрозаводске, в интернате для слабовидящих. У нее, кажется, целая куча братьев и сестер, мал мала меньше, которые донашивали одежду друг за другом!
– У Алины есть семья? – удивилась Рита. – Но в газетах писали, что она сирота!
– Ты же знаешь, я бульварную прессу не читаю, – пожал плечами Игорь. – Я говорю только то, о чем она сама рассказывала. Может, ее «сиротство» – часть имиджа? Вероятно, Павел решил, что слепая девочка без семьи выглядит гораздо интереснее, чем слепая девочка, обремененная оравой родственников? Или он не хотел, чтобы они претендовали на ее заработок.
– Интересно, как ему удалось? – пробормотала Рита. – В смысле, избавиться от их притязаний?
– Об этом тебе лучше у Алины спросить.
– Ну а потом вы встречались?
– Спустя лет пять мы встретились на чьем-то юбилее. Я танцевал партию Щелкунчика, а Алина пела. Она изменилась, стала привлекательнее, у нее появился налет европейской изысканности, как у настоящей классической певицы. Однако увереннее она не стала: по-прежнему дергалась, вздрагивала при каждом шорохе, а при появлении Павла Каюрова прямо-таки распадалась на атомы от ужаса. Мы все побаивались твоего папашу, но ее страх ни шел с нашим ни в какое сравнение. Стоило Павлу сказать слово, и она шла за ним как загипнотизированная!
– Может, Алина уже тогда была в него влюблена? – предположила Рита.
– Черта с два это любовь! – усмехнулся Игорь. – Она свободно дышала только в его отсутствие! Алина лучше чувствовала себя с нами, малолетками, – наверное, потому, что у нее не было настоящего детства. Мы тоже много занимались, практически не имея свободного времени, но постоянно находились вместе, общались, веселились. А Алина всегда была одна – ну, если не считать Павла. Он мне никогда не нравился.
– Ты не знаешь, он бил Алину?
– Бил?..
Байрамов выглядел озадаченным.
– А с чего ты взяла, что он поднимает на нее руку?
– Да так, – быстро ответила Рита, не желая развивать тему.
– Алина ничего такого не говорила.
– Павел, конечно, много для нее сделал, – сказала Рита. – Вывел на сцену, показал весь мир…
– Вернее, показал ее всему миру. Сама Алина ничего не видела. Она слепа, но проблема не в этом. Я разговаривал с ней после ее большого турне по Европе. Она помнила только репетиции и выступления, похожие одно на другое, как близнецы. Павел и не подумал устроить ей экскурсию, рассказать о городах, которые они посещали, – ничего! Алина даже не поняла бы, что покидала страну, если бы не прохождение таможни в аэропорту.
– Похоже, – вздохнула Рита, – ее жизнь с тех пор мало изменилась!
– Ты поэтому хочешь ей помочь? Потому что Алина кажется тебе несчастной? Тогда лучше не вмешиваться и позволить маньяку завершить начатое. Если она избавится от Павла, то, возможно, заживет нормальной жизнью. У нее есть слава, и, поверь, найдется немало желающих стать ее импресарио. Алина не пропадет!
– Господи, что ты несешь! – воскликнула Рита, стараясь придать голосу оттенок возмущения. – Ты предлагаешь мне позволить убить Каюрова?
Игорь сделал неопределенный жест, который вполне можно было принять за утвердительный ответ.
– Он женился на ней только для того, чтобы постоянно держать под контролем. Просто так он ее не отпустит!
Рита помолчала. Один вопрос так и вертелся у нее на языке, но она не решалась его задать.
– Между вами что-то было? – наконец выдавила она.
Игорь ответил не сразу. Он смотрел на Риту своими желтыми глазами, подперев рукой щеку, словно пытался решить, стоит ли удостаивать ее ответом.
– Нет, – коротко сказал он, когда она уже перестала ждать. – Я спал далеко не со всеми женщинами, с которыми встречался.
Рита испытала облегчение, услышав эти слова.
– А теперь, если не возражаешь, я пойду на боковую, – произнес Игорь, поднимаясь. – Мне никогда не хватало красноречия убедить тебя хоть чем-нибудь, поэтому, как я понимаю, от дела Алины ты не откажешься?
Рита мотнула головой.
– Ну, тогда спокойной ночи.
Когда он ушел, она некоторое время неподвижно сидела на кухне. Звук поворачивающегося в замке ключа вывел ее из состояния задумчивости, а радостные вопли детей, раздавшиеся в прихожей, возвестили о приходе Натальи Ильиничны. Посмотрев на часы, Рита увидела, что с того времени, как Лена привела Юлю и Ваню, миновало меньше полутора часов, а ей показалось, что перед ее глазами прошла целая жизнь. Только это была жизнь Алины Каюровой.
Интересно, как выглядит эта Настя? Только теперь, подходя к месту назначенной встречи, Света сообразила, что даже не спросила у девушки, как ее узнает, – она почему-то решила, что вычислит ее, как только увидит. В данный момент у нее уже не было такой уверенности: кафе у Казанского собора оказалось забито студентами. Конечно, ведь вокруг расположены сразу несколько университетов – и как она могла так опростоволоситься!
Как же все-таки здорово, что один умный человек по имени Мартин Купер придумал мобильные телефоны! Вытащив из рюкзака сотовый, Светлана набрала номер своей визави.
– Идите сюда! – услышала она в трубке веселый голос и, заметив движение в глубине зала, устремилась туда.
– Вы – Настя Лихачева? – спросила она.
– Точно! – жизнерадостно ответила пухленькая брюнетка в красном свитере и мешковатых джинсах. У нее было приятное розовощекое личико и живые темные глаза. – А вы – Света? Будете что-нибудь заказывать?
Через несколько минут девушкам уже казалось, что они давно знакомы. Собственно, с молодыми так оно и бывает – чего же тут удивляться?
– Значит, ты ищешь того, кто оптом скупает эти дорогие открытки? – уточнила Настя после того, как они перешли на «ты». – Ну надо же – помощник частного детектива! Извини, но мне всегда казалось, что сыщики должны выглядеть… как-то иначе!
– Понимаю, – улыбнулась Света. – Но – вот она я, такая же, как ты, да?
– Ага! – рассмеялась Настя, доброжелательно ее разглядывая.
– Ну, так как насчет нашего дела?
– Знаешь, я ведь только один раз ее видела!
– Ее? – удивленно переспросила Светлана. – Ты передала открытки женщине?
– Ну да, – пожала плечами собеседница. – Толстая такая тетка, ничего особенного… Разве что волосы я ее запомнила.
– Волосы?
– Ну да, стрижка такая моднявая, а окраска, наверное, кучу бабок стоит – сверху, понимаешь, черные-черные волосы, а снизу – ярко-рыжие. Если когда-нибудь у меня появится тысяч десять свободных, тоже себе такую сделаю!
Света испытала разочарование. Она-то надеялась, что нащупала ниточку, способную размотать весь клубок! Она думала, что явится к Маргарите Григорьевне «на белом коне», и та рассыплется в благодарностях за то, что она, Света, добыла ей преследователя Алины Каюровой, а теперь… Какая-то толстая тетка не могла оказаться их маньяком! Тем не менее требовалось выяснить все до конца.
– А где эта тетка живет?
– Понятия не имею!
– То есть?
– Да мы в парке встречались, в Александровском садике.
Вот это облом – и как же они с боссом об этом не подумали? С какого перепугу маньяк стал бы встречаться с курьером у себя дома – разумеется, он выбрал бы нейтральную территорию, чтобы его не сумели найти! Маргарита Сергеевна исходила из того, что ему нечего опасаться, так как он не сделал ничего плохого, но что, если он все-таки планирует преступление, а потому подстраховался? Света и Кира встретились уже с несколькими курьерами, и их описания клиентов разнились, правда, женщин среди них еще не встречалось… Похоже, у искомого мужика с человеческими ресурсами проблем нет! И как, спрашивается, тогда его искать?
– Расскажешь о своей работе? – между тем попросила Настя. – Это ведь так интересно – частный сыщик!
Утром Рита вскочила чуть свет. Всю ночь она ворочалась, пытаясь придумать, куда засунуть злосчастный оберег, который дала Аглая. Так ни до чего и не додумавшись, она запихнула узелок в спортивную сумку Игоря. Старушка-колдунья говорила, что амулет следует все время носить на теле, а сумку Байрамов оставляет в гримерке, но это все же лучше, чем вообще ничего!
Едва Рита успела приготовить завтрак, как зазвонил телефон.
– Не разбудил? – раздался в трубке голос Фисуненко. Его тон был сдержанным и сухим. – Алину нашли.
Рита замерла с трубкой в руке. В этот момент Игорь вошел на кухню и тоже застыл, заметив выражение ее лица.
– Она… жива?
– Жива, жива, не волнуйся, – ответил Женя. – Но тебе следует приехать.
– Куда?
– Бери бумажку, записывай адрес.
Байрамов уже протягивал ей блокнот, и она благодарно взглянула на него, прежде чем начать записывать под диктовку.
– Чей это дом? – спросила она.
– Геннадия Туполева.
Рита чуть не выронила ручку.
– Так Алина все это время провела с ним?
– Просто приезжай, ладно?
– Ну? – спросил Игорь, когда Рита повесила трубку.
– Алина, кажется, в порядке.
– Тогда почему у тебя похоронный вид?
– Что-то мне не понравился Женькин голос. Да и вообще… Представляешь, где Алина? У Туполева!
– У тенора? – не поверил Игорь. – Это что, шутка?
– Никаких шуток.
– Ну, тогда, боюсь, Павлу это не понравится. Он знает?
– Полагаю, нет.
– Лучше, чтобы и не узнал!
– Сама понимаю. Ладно, я побегу.
Рита выскочила за дверь, даже не поздоровавшись с Натальей Ильиничной, вышедшей в коридор. Адрес, продиктованный Женькой, оказался на другом конце города. Благодаря раннему часу Рита проскочила Московский проспект практически без задержек, хотя обычно старалась избегать этого гиблого места из-за многочасовых пробок.
Дверь открыл Геннадий. Она впервые видела молодого человека вблизи и невольно отметила, что он и «крупным планом» не менее хорош, чем издали. Примерно одного роста с Ритой, удлиненное лицо с квадратным подбородком и высокими скулами, русые волосы, серо-голубые глаза, прямой нос и крупный рот – у парня есть все, что обычно делает человека привлекательным. Однако сегодня он явно не собирался ни на кого производить впечатление, выглядя слегка помятым, словно невыспавшимся. Потертые джинсы отвисали на коленях, а наспех наброшенная рубашка несла на себе пятна кофе. Интересно, какая у них с Алиной разница в возрасте? Между ними что-то есть? Если так, Рита была готова порадоваться за Каюрову: ее муж производил крайне неприятное впечатление, поэтому тяга Алины к молодому дарованию объяснима. Возможно, они помогут друг другу: она отдохнет душой и телом с мужчиной, который не станет пытаться управлять ее жизнью, а он получит хороший старт на будущее?
– Алина здесь? – спросила Рита, забыв поздороваться.
– Заходите, – пригласил молодой человек. Голос у него был низкий и хриплый. Если бы Рита сама не слышала, как он поет, то ни за что не поверила бы, что у парня прекрасный, глубокий тенор.
Войдя в комнату, она увидела Женьку и Алину, сидящих напротив друг друга на маленьких белых диванах: Геннадий явно предпочитает минимализм, и в гостиной, кроме двух этих предметов мебели и однотонного темно-синего ковра, не оказалось больше ничего, если не считать телевизора, стоящего прямо на полу.
Алина сидела, закутанная в махровый банный халат. Ее светлые волосы растрепались, лицо казалось бледным и осунувшимся.