Мейсон тяжело вздохнул.
– Что ж, пригласи миссис Бэнкрофт. Будем играть вслепую.
– Что ты собираешься ей сказать?
– Ничего. Не могу же я ей заявить, что все знаю от ее мужа, который со мной консультировался! Но и лгать я не собираюсь.
Делла Стрит кивнула головой, вышла в приемную и вернулась в сопровождении миссис Бэнкрофт, во всей походке которой было что-то королевское, гордое. Она была несколько моложе своего мужа – женщины подобного типа всегда выглядят моложе своего возраста. Заметно было, что она тщательно следит за своей фигурой и явно гордится своей внешностью.
– Здравствуйте, мистер Мейсон, – произнесла миссис Бэнкрофт. – Очень о вас наслышана. Много раз видела ваши фотографии и рада лично с вами встретиться. Насколько я знаю, вы адвокат моего мужа?
– Ваш муж сказал об этом? – с удивлением спросил Мейсон.
– Нет.
– Откуда же вы это узнали?
– От дочери. Должна заметить, что ни она, ни мой муж не знают о моем визите к вам.
– Если я буду вести разговор с вами как адвокат вашего мужа, – заявил Мейсон, – то я не имею право утаивать от него содержание нашего разговора. Если вы будете настаивать на конфиденциальности визита, то ставите меня в неловкое положение...
– Перестаньте, – перебила она. – Мне понятно ваше положение. Ну а теперь разрешите мне присесть и кое-что вам рассказать.
– Вы, может быть, хотите, чтобы я был и вашим адвокатом?
– Нет, я просто хочу, чтобы вы кое-что знали.
– Хорошо. Я вас внимательно слушаю.
– А ваша секретарша?
– Она умеет хранить молчание.
– Прекрасно. Начну с самого начала. Моя дочь, Розена, помолвлена с Джетсоном Блэром. Семья Блэров, как вам, наверное, известно, занимает высокое положение в обществе. Их можно назвать аристократами с голубой кровью, но в бизнесе они не проявили себя. Тем не менее они хорошо известны. Мой же муж – бизнесмен.
– И имеет большое состояние? – уточнил Мейсон.
– Очень.
– Продолжайте.
– Джетсону Блэру двадцать четыре года. У него есть младший брат Карлетон Расмус Блэр, двадцати двух лет – самый настоящий дикарь. Он постоянно попадал в различные истории, которые, однако, удавалось замять. Затем он завербовался в армейскую авиацию. Во время авиаразведки его самолет не вернулся. Сперва семье сообщили, что он пропал без вести. Затем, год спустя, на склоне одной из гор нашли останки самолета. В живых не остался никто. Одни погибли в результате катастрофы, другие – из-за тяжелых ранений, погоды и диких животных. Естественно, вслед за этим последовало сообщение о его смерти.
Мейсон с пониманием кивнул головой.
– Два года тому назад, – продолжала миссис Бэнкрофт, – был осужден и заключен в тюрьму «Сан-Квентин» некто по имени Ирвин Виктор Фордайс. Он вышел из заключения всего несколько недель назад. Вскоре после этого произошло ограбление станции техобслуживания. Полиция представила потерпевшим фотографии подозреваемых преступников, а также тех, кто недавно вышел на свободу.
– И одна из жертв указала на Ирвина Фордайса как на одного из бандитов, участвовавших в налете? – Мейсон явно заинтересовался. Продолжайте.
– Мне сказали, – произнесла миссис Бэнкрофт тщательно взвешивая свои слова, – что, поскольку есть официальное сообщение о смерти Карлетона Блэра, то отпечатки его пальцев находятся в полицейском архиве. Но мне дали также понять, что Карлетон отнюдь не мертв, а жив, что ему удалось обнаружить съестные припасы в кабине самолета, кое-как прокормиться, выжить, а затем навсегда исчезнуть, поскольку он по горло был сыт армейской жизнью. Он взял себе имя Ирвина Виктора Фордайса и в конце концов вернулся в наш город, попал в неприятную историю и был заключен в «Сан-Квентин». Таким образом, мистер Мейсон, то обстоятельство, что один из Блэров отсидел срок, а сейчас разыскивается полицией в связи с ограблением, может помешать свадьбе.
– Все это вы узнали от своей дочери? – спросил Мейсон.
– Нет. От самого шантажиста.
– Ну и чего он хочет?
– Чего же он может хотеть? Конечно денег.
Мейсон прищурился. Он хотел что-то сказать, но сдержался.
После некоторого молчания миссис Бэнкрофт продолжала:
– Естественно, это был самый критический период в жизни моей дочери.
– Другими словами, вы заплатили?
– Да.
– Сколько?
– Тысячу долларов.
Мейсон застучал пальцами по краю стола.
– И только, прочитав сообщение в газетах, я поняла, что аналогичное требование было также послано моей дочери. Не удивлюсь, если он послал его и моему мужу.
– А Блэрам?
– Не знаю. Мне об этом ничего не известно. Блэры, конечно, не бедны, но, с другой стороны, с них особо ничего не возьмешь.
– То есть они могут заплатить сравнительно небольшую сумму? – добавил Мейсон.
– Пожалуй, да.
– Можете ли вы, – спросил адвокат, – описать мне внешность шантажиста? Это был человек с пронизывающими серыми глазами, примерно пятидесяти лет?
Она отрицательно покачала головой.
– Нет. Это был молодой человек, не старше двадцати пяти – двадцати шести лет. Очень симпатичный широкоплечий парень, с темными глазами, короткой стрижкой под ежик и несколько грубыми чертами лица.
– И именно ему вы заплатили тысячу долларов?
– Да.
– Какими банкнотами?
– Десяти и двадцатидолларовыми.
– Он, конечно, заверил вас, что больше не будет требовать денег?
– Он просто заявил, что я купила его молчание.
– Он должен был предъявить вам какие-нибудь доказательства, что-нибудь еще, что...
– Конечно. Он показал мне фотографии Ирвина Фордайса и отпечатки его пальцев из полицейского архива, а также армейские снимки Карлетона Блэра. Должна отметить, сходство поразительное. Кроме того, он предъявил мне другие отпечатки пальцев, которые, по его словам, были взяты у Карлетона Блэра во время его зачисления в армию.
– Вы рассказали об этом дочери?
– Конечно нет. Она была так счастлива, что мне не хотелось причинять ей боль.
– А вашему мужу вы что-либо говорили об этом?
– Разумеется нет.
– Почему?
– У него и так много собственных проблем.
– Вам не приходило в голову, что вымогатель может выйти на вашу дочь или даже на вашего мужа?
– Нет.
– Ну и зачем вы тогда пришли ко мне? – спросил Мейсон.
– Потому что вы вмешались в это дело и все испортили.
– Каким образом?
– Не притворяйтесь идиотом, вы все прекрасно понимаете. А теперь, мистер Мейсон, эти шантажисты пытаются выйти на мою дочь и заставить ее платить деньги.
– Откуда вам это известно?
– Ей звонили, и я слышала весь разговор по параллельному телефону.
– О чем шла речь?
– Мужской голос заявил, что она их предала. На это моя дочь ответила, что терпеть не может журналистов, которые обзванивают всех и говорят чепуху в надежде, что кто-то признается, что он жертва шантажа. Затем она добавила, что пресса окончательно опустилась, вмешивается в личную жизнь уважаемых граждан и вытряхивает всю грязь на страницы своих газет. Она потребовала, чтобы ее оставили в покое.
– А потом?
– Она просто бросила трубку.
– Что ж, отличный ход, – заметил Мейсон. – Это заставит вымогателей перейти к обороне. А откуда вы узнали, что вашу дочь шантажируют? Она призналась вам?
– Нет, но мне известно, что в тот злополучный день она искала красную кофейную банку, а затем каталась на лодке. Когда я прочитала сообщение в газете о найденных деньгах и письме, я сразу же поняла, в чем дело.
– И ничего ей не сказали?
– Нет.
– Но почему вы подслушивали телефонные разговоры?
– Я решила, что рано или поздно эти шантажисты попытаются вновь выйти на нее. Мне хотелось знать, что произойдет.
– Все-таки не могу понять, почему вы пришли ко мне?
– Поскольку моя дочь в опасности и мой муж, вне всякого сомнения, советовался с вами и поскольку вы играете с огнем, я хочу, чтобы вы знали все подводные камни.
– И что вы, – добавил Мейсон, – вступали в прямой контакт с одним из шантажистов.
– Я вынуждена была это сделать, так как он угрожал, что в противном случае передаст всю информацию прессе.
– Каким образом он собирался это сделать?
– Он сказал, что один из скандальных журнальчиков с удовольствием опубликует всю эту историю за тысячу долларов. Вот почему он потребовал только тысячу. Он заявил, что ему нужны деньги, что ему не нравится этот способ их добывания, но другого у него нет, и он на все пойдет, так как остро нуждается в средствах. Это звучало довольно убедительно.
– Вы намерены рассказать об этом своему мужу? – спросил Мейсон.
– Нет.
– Почему вы не хотите поговорить с мужем и рассказать все? – спросил Мейсон.
– Может быть, я это и сделаю, но позднее.
– Вы случайно не знаете, где сейчас находится ваш муж?
– Я думаю, что он на озере, но к вечеру он обещал приехать в город.
– А ваша дочь?
– Я не знаю, где она, но она собиралась на ночь отправиться на виллу. Я намерена позвонить Розене и под каким-нибудь предлогом предложить ей провести вечер в городе. Мне не хотелось бы, чтобы она была на вилле одна. – Миссис Бэнкрофт взглянула на часы и сказала: – У меня еще столько дел! Я тороплюсь. Всего хорошего, мистер Мейсон.
Она поднялась, уверенная в себе, понимающе улыбнулась, взглянула на Мейсона и Деллу Стрит и гордо вышла из кабинета.
Адвокат многозначительно посмотрел на секретаршу.
– Теперь все понятно, – заметила Делла. – Харлоу Бэнкрофт был введен в заблуждение. Дело не в его преступном прошлом и не в его отпечатках пальцев.
– Так ли? – возразил Мейсон. – Конечно, это вполне возможно, но не стоит забывать, что мы имеем дело с очень сложной ситуацией и с двумя шантажистами.
Мейсон застучал пальцами по столу.
Вдруг раздался резкий телефонный звонок.
– Это Харлоу Бэнкрофт, – сказала Делла.
– Ответ на наши звонки? – спросил Мейсон.
– Не знаю. Герти просто передала, что он на линии.
Мейсон взял трубку:
– Алло, мистер Бэнкрофт? Я тщетно пытался дозвониться до вас.
– Понимаю. Я сам хотел видеть вас, но нет времени.
– А где вы сейчас?
– На вилле у озера.
– Вы будете там вечером?
– Еще не знаю. Впрочем, это не имеет отношения к делу. Должен признаться, я сильно ошибался и смотрел на это дело со своей колокольни... В общем, забудьте то, что я вам говорил. Это дело совсем иного рода... Я вам это объясню с глазу на глаз, но... Мы все можем оказаться замешаны в другую историю, совсем иную, чем вы думаете...
– Может быть, – сухо ответил Мейсон. – И что же я должен делать?
– Делайте, что сочтете нужным, – ответил Бэнкрофт.
– Как вы обо всем узнали?
– У меня был откровенный разговор с падчерицей.
– И вы рассказали ей все, что изложили мне? – спросил Мейсон.
– Нет, – ответил Бэнкрофт. – Говорила она. Еще рано сообщать моей семье о моем прошлом, мистер Мейсон. Единственное, что я могу сделать, это оказать посильную помощь своей приемной дочери... Мне бы хотелось завтра утром встретиться с вами.
– А почему бы не сегодня вечером? Если это очень важно, я могу подождать вас.
– Нет, сегодня я не могу. Есть другие дела. Наберитесь терпения, мистер Мейсон, я увижу вас утром. В десять часов устроит?
– Хорошо. Пусть будет в десять. А что вы узнали о пропавшем револьвере, мистер Бэнкрофт? Он у падчерицы?
– Розена заявляет, что у нее его нет. Она была очень удивлена, когда я спросил об этом. Моя падчерица в странном положении. Газетчики пытаются раскопать все это дело, и кто-то, возможно журналист, пытался по телефону вывести ее на чистую воду, но она дала ему отпор и бросила трубку. Тем не менее это может быть и один из шантажистов. Думаю, Мейсон, лучший выход это просто платить. Я высоко ценю все, сделанное вами, и, конечно, хочу, чтобы наш разговор остался между нами. Наберитесь терпения и предоставьте дело нам. Я думаю, мы покончим с ними тем или иным способом.
– Я говорил вам, – напомнил Мейсон, – что есть только четыре способа разделаться с шантажистами.
– Знаю, знаю, но один из них заключается в том, чтобы платить, и я определенно чувствую, что мы имеем дело с мелюзгой, и нет необходимости выставлять большую артиллерию. По-моему, выигрыш во времени все решит.
– Что ж, ваше дело. Увидимся завтра.
Мейсон повесил трубку, а затем позвонил Полу Дрейку:
– Пол, необходимо приставить охрану к Розене Эндрюс, а также к Еве Эймори. Сегодня ночью мы покажем когти.
– Хорошо, – ответил Дрейк. – Люди у меня есть, даже больше чем нужно.
– Прекрасно, но все необходимо делать чрезвычайно осторожно. Никто не должен подозревать, что за ним следят. Держи меня постоянно в курсе событий, Пол.
– Хорошо, – весело ответил Дрейк. – Все сделаю.
9
В девять тридцать вечера зазвонил телефон в кабинете Мейсона, номер которого было известен только Делле Стрит и Полу Дрейку. Адвокат быстро схватил трубку:
– Да?
Раздался голос Дрейка:
– Около семи сорока перед домом Евы Эймори остановился некий тип. Его поведение привлекло внимание моего человека. Этот мужчина вошел в телефонную будку и кому-то позвонил, возможно даже Еве Эймори. Это нам неизвестно. Через десять минут Ева вышла из дома. Мужчина подъехал к ней на машине, и она подсела к нему. Мой человек последовал за ними, полагая, что это может быть подготовленная для нее ловушка. Разговор их длился недолго. Мужчина проехал четыре или пять кварталов, остановился на углу, поговорил с ней полчаса, затем развернулся и подвез ее к дому.
– Что же он от нее хотел? – спросил Мейсон.
– Он пытался заставить ее подписать какую-то бумагу, так, по крайней мере, показалось моему парню. Она некоторое время колебалась, как будто намереваясь подписать, а затем отшвырнула ее. Потом они недолго поговорили, и он вновь сунул ей эту бумагу.
– Где находился твой оперативник? Как ему удалось все это увидеть?
– Он как раз не все видел. Он не мог остановиться за ними и, чтобы не вызывать подозрений, два-три раза проехал мимо, а один раз сделал вид, что пытается найти место для парковки. В сущности, там не было места, но он старался быть как можно ближе к их машине. Они были так заняты своими делами, что не обращали на него никакого внимания. Затем, когда этот тип отвез Еву Эймори домой, мой человек последовал за ним.
– И оставил ее без охраны?
– Нет, у него в машине есть рация, поэтому он держит со мной постоянную связь. Он рассказал мне о случившемся, попросил приставить к Еве другого человека и разрешения последовать за этим типом, который показался ему знакомым.
– Продолжай, – попросил Мейсон.
– Они доехали до «Аякс-Делси». Это дешевые меблированные комнаты, которые находятся недалеко от пляжа. Но самое главное то, что когда мужчина выходил из машины, мой человек узнал его.
– Кто это?
– Это Стилсон Келси, известный под прозвищем «король Келси». Когда он вошел в дом, мой человек разузнал, что Келси снимает там комнату. Он сообщил мне об этом, попросил инструкций, и я приказал ему постоянно находиться в этом доме и действовать в зависимости от обстановки.
– Он уверен, что Келси снимает там комнату?
– Да. Мой человек сейчас в этом доме и следит за машиной Келси, но может получиться так, что, когда тот выйдет, он его не заметит.
– Почему?
– Густой туман опустился над пляжем. Еще видно в направлении города, но если Келси поедет в противоположную сторону, все пропало.
– Слышно что-нибудь от Евы Эймори? – спросил Мейсон.
– Нет. Видимо, Келси оказал на нее сильное давление, поэтому она молчит. Мой парень заявляет, что со стороны казалось, что она вот-вот подпишет бумагу. Она, видимо, сильно колебалась.
– Но она ничего не подписала?
– Мой оперативник полагает, что нет.
– Хорошо. Следите за Келси.
– Как долго?
– Если понадобится, всю ночь.
– У моего парня в полночь заканчивается смена.
– Хорошо. Ближе к полуночи пошли ему замену. Выясни, что делает Келси. Неплохо бы узнать, кто его компаньон. Приставь также оперативника к Еве Эймори и следи за каждым ее шагом. О ней нужно знать все. Если вернется Келси и попытается еще раз оказать на нее давление, звони мне в любое время. Я хочу заняться им лично.
– Ну что ж, Перри, – произнес Дрейк. – Пусть будет так. В конце концов, платишь ты.
10
На следующее утро в кабинете адвоката появился сильно встревоженный и возбужденный Харлоу Бэнкрофт. Казалось, что он вот-вот упадет в обморок.
– В чем дело, мистер Бэнкрофт? – спросил Мейсон.
– Моя жена...
– Что с ней?
– То, что я вам расскажу, мистер Мейсон, должно держаться в строжайшей тайне.
– Безусловно, – заверил адвокат. – _В_с_е_ сказанное _в_а_м_и_ не подлежит разглашению.
– Однажды вы заметили, что есть четыре способа расправиться с шантажистами, – продолжал Бэнкрофт. – Помните?
– Да.
– И один из них – убийство вымогателя.
Глаза Мейсона сузились.
– Вы что, хотите сказать, что ваша жена это сделала?
– Да.
– Когда?
– Сегодня ночью.
– Где?
– На нашей яхте «Жинеса».
– Кто-нибудь знает об этом? – спросил Мейсон. – Вы звонили в полицию?
– Нет. Боюсь, я допустил огромную ошибку.
– Расскажите мне обо всем и как можно скорее.
– Моя жена, как вам известно, – начал свой рассказ Бэнкрофт, – вчера была организатором благотворительного вечера. Она просила меня приехать в город, так как опасалась, что вернется очень поздно. А на самом деле, произошло следующее... Только прошу вас, Мейсон, все это должно быть между нами.
– Продолжайте, – остановил его Мейсон. – У нас мало времени.
– Видите ли, дело в том, что у Джетсона Блэра есть брат, Карлетон Расмус Блэр, которого считали погибшим, но...