В ответ не было не произнесено ни слова. Тогда Оливия решила рискнуть и выяснить всё опытным путём, если конечно это получится. Она медленно поднесла руку к одному из переливающихся лучиков и коснулась его. Ничего не произошло. Она даже не почувствовала, что чего-то коснулась. Тогда Ливия решила попробовать ещё раз и провела рукой, через луч… и снова ничего. Минуту она так забавлялась, проводя руками через «сигнализацию» и ожидая, что хоть что-то произойдёт. Оказалось, делала она это напрасно.
Рядом раздалось покашливание, более напоминавшее попытки скрыть смех, которое заставило Оливию подскочить на месте и схватиться за сердце. Хотя она знала, что Габриель где-то рядом, его неожиданное появление вновь едва не довело её до удара.
— Это сработает только в том случае, если лучей коснется демон или какое-либо другое тёмное существо. Ведьмы в этом случае не считаются, — спокойно прокомментировал парень.
Он вальяжно прислонился к перилам лестницы в шаге от неё, как всегда соблюдая невозмутимое выражение лица и пронзительных глаз. Трудно было поверить, что это он посмеивался над ней за миг до этого, хотя это вполне могла быть её разыгравшаяся фантазия. Трудно было поверить и в то, что перед ней стоял именно тот парень, что так нежно успокаивал её, стирая слёзы с лица, а потом позволил сграбастать свою руку и так заснуть. Хотя Габриель вполне мог ей просто подыгрывать, или в «мистере Само Спокойствие и Невозмутимость» действительно проснулись тёплые и человечные чувства. Но надо признаться, что он и не парень вовсе, в полном смысле этого слова. Прежде всего, Габриель был архангелом, который должен, во-первых, спасти её шкурку от посягательств разных тварей, а во-вторых, спасти мир. К тому же, очень хорошо, что он всегда спокоен, это вселяет надежду, что они непременно победят, а сейчас это особенно здорово, не придётся объясняться. Хотя Оливии очень хотелось сказать, что она не сердится по поводу того, что он исчезал, главное, что вернулся и по-прежнему своей близостью волнует её.
Она не могла понять, как архангел мог быть настолько преступно хорош собой. Не могла понять и жутко досадовала на это обстоятельство. Ведь, в сущности, внешность для них не должна быть важна, это только в её воображении ангелы обладали личиками красавцев. Другие предположения девушки разбились вдребезги, но вот относительно внешних данных, ещё стоял огромный вопрос. Ливии стало обидно, что с другими ангелами, не говоря об архангелах, она не знакома. Но отчасти это было очень хорошо, раз уж один залётный «крылатый» внёс в её жизнь такой сумбур, то к чему приведёт нашествие нескольких представителей ангельской братии даже трудно предположить. Правда, лишь при знакомстве с несколькими можно было бы с твёрдостью утверждать, права она или вновь ошиблась. Только вот она вряд ли это узнает когда-нибудь, а спросить у Габриеля у Ливии язык бы не повернулся. Выглядеть в глазах парня полной дурой не хотелось, он и так сомневается в наличии у неё такого органа как мозг, впрочем, как и у всех ведьм в общем. Да и с тем, чтобы рассказать ему о том, что ей всё известно относительно его принадлежности к высшим чинам Высших Сил, она решила повременить. Что-то подсказывало девушке, что с этим сообщением не стоит торопиться.
Девушка молча разглядывала парня, который действительно был чрезвычайно хорош в это раннее ноябрьское утро. Тёмные локоны слегка взъерошены, глаза прищурены, а густые, длинные ресницы практически смыкались, и сквозь них светились аквамарины глаз Габриеля. Губы были плотно сжаты, и Ливии до чёртиков захотелось коснуться их пальцами, чтобы заставить его немного расслабить свой красивый рот. Подбородок выдвинут вперёд, а на точёных скулах пробегали бугорки желваков. Оделся парень очень просто: в бежевую рубашку с воротником стойкой, расстегнутую у ворота и так выгодно подчёркивающую загорелую шею, слаксы песочного цвета и кожаные коричневые сапоги. Этого всего вполне хватило, чтобы сердце затрепетало в груди, а в голову полезли странные мысли. Например, такие как её размышления на тему: «Действительно ли все архангелы так привлекательны?» Или терзаний над вопросами: «Где Габриель успел загореть? Неужели среди облаков?»
Девушка прискорбно могла констатировать, что, по-видимому, Габриель, сам того не ведая, отрицательно воздействует на работу её головы. Это пугало и раздражало её, можно сказать до боли в зубах.
— Рада, что ты считаешь, что ведьмы достойны служить добру, — ответила Ливия. — Только тебе не говорили, что подкрадываться к людям со спины не очень хорошо? Для них, конечно. Мне Ангелиуса вполне хватает, с его попытками убить меня. Твоё желание довести меня до сердечного приступа не вдохновляет.
— Я никогда не причиню тебе зла! К тому же я не подкрадывался, Оливия. Да и не раз тебе говорил, что всегда буду за твоей спиной, всегда рядом.
Девушка едва успела прикусить язык, прежде чем упрёк сорвался с её губ. Раз она решила, что простила его, значит, так тому и быть. Но вот относительно того, где его черти носили, или Габриель их, очень хотелось бы выяснить.
— Я могла бы высказаться насчёт твоего «всегда», но не буду, так как простила тебя и очень благодарна за то, что помог спастись мне. Считай, что этим ты рассчитался за всё. Только очень хотелось бы узнать, где ты был всё это время?
Габриель нахмурился, выслушав её слова и вопрос. Минуту-другую он молчал, но всё же соизволил ответить:
— Я не рассчитался с тобой Ливия. Мой проступок слишком тяжёл, чтобы ему нашлось прощение или оправдание…
— Это мне решать, прощать тебя или нет, Габриель. Ты попросил прощения, и я его тебе даю, теперь давай закроем эту бессмысленную тему и вернёмся к заданному мною вопросу. Где ты был? — отмахнулась от его слов Ливия, перебив архангела.
Габриель вздохнул и потёр переносицу, глухо ответив:
— Я ловил демона между мирами, и, как мне казалось, самого Ангелиуса. Уж очень не хотелось упускать такую возможность.
— Как тебе казалось? — недоумённо переспросила девушка, от удивления приподняв брови.
— Именно… если вспомнишь тех демонов, которых мы отловили на кладбище…
— Мне трудно их не вспомнить!
— Они поведали мне о том, где найти Ангелиуса и какими потайными тропами тварь передвигается в попытках спрятаться. На меня словно зашло затмение, включился инстинкт охотника, и я бросился в погоню, позабыв обо всём на свете.
Ливия слегка поморщилась. Было не очень приятно слышать из уст парня твоей мечты, что он променял тебя на какого-то паршивого демона.
— А дальше?
— А дальше я не учёл, что даже под моими пытками мерзкие отродья могут солгать, а я это даже не почувствую. Ангелиус очень хорошо поработал над своими приспешниками, они лгали бы даже, если бы я начал медленно рвать их на куски.
— А ты бы мог?
— Вполне…
Ливию передёрнуло, только стоило ей представить, как Габриель рвёт на мелкие клочки тех тенеподобных демонов, что он отловил на кладбище. Вместо этого, архангел их просто сжёг. Можно считать этот поступок очень милосердным с его стороны. Тем временем, он продолжил:
— Твари ночи отправили меня по ложному следу, а довершением этой комедии стало то, что Ангелиус подкинул мне «подсадную утку» — мелкого демона, которого напоил своей кровью. Всю неделю я провёл в попытках поймать тварь. Правда открылась мне лишь тогда, когда я схватил отродье ада за глотку. Он мне и поведал о хитроумном плане своего Господина, который прошёл с ошеломительным успехом. Ливия, я думал, что опоздал… что потерял тебя…
Последнюю фразу Габриель хрипло прошептал, отвернувшись. Ливия шагнула к нему и несмело коснулась его. Парень повернулся, глаза опалили девушку, в них промелькнула горечь.
— Но не потерял же! Так что прекрати это самоистязание, и пойми, наконец, что ошибаются все.
— Оливия, пойми и ты, моя ошибка могла стоить жизни тебе и нескольким миллиардам других невинных людей.
— Так, ладно, чувствую, что в этом вопросе с твоей стороны глухо, перейдём к следующему. Зачем всё это? — спросила девушка, указав на синие лучики. — Дом и так имеет непробиваемую защиту от зла, это очень искусная и надёжная магия.
— Ангелиус очень умён и коварен, ни один из демонов не требовал от меня стольких усилий для поимки, как он. Как правило, эти твари очень предсказуемы, но он правая рука самого Князя Тьмы и чрезвычайно изобретателен. К тому же, демон обладает способностью порабощать тела людей, делать из них послушных марионеток. Он может выдумать многое, чтобы добиться желаемого, и я не хочу предоставить ему и малейший шанс застать нас врасплох. А сейчас мерзкой твари придется напрячься, так как убитый мной демон рассказал, что Господин дал Ангелиусу срок до Рождества для исполнения его воли. Теперь тот сделает всё, боясь потерять расположение своего Хозяина, к тому же тот наверняка пообещал ему хорошее вознаграждение за верную службу.
— Хорошо, хорошо… убедил! Благо гости ко мне не часто заходят. Пришлось бы долго объяснять им для чего нам с родительницами «сигнализация» по всему дому.
— Никаких гостей! И никаких посещений и мероприятий, я тебе только что сказал, что Ангелиус великолепный манипулятор людьми, а это чревато последствиями для всех. Считай, что ты сейчас на жёстком карантине.
— Вообще никуда не ходить и никого к себе не приглашать??? — возопила Ливия, с ужасом представив своё одиночество.
— Вообще…
Девушка понуро кивнула в знак согласия, поняв, что её напарник — конвоир абсолютно непреклонен. Как ни обидно, но Ливия понимала его жёсткую логику.
— А в школу то мне можно ходить? Или и в этом случае я под домашним арестом?
— Было бы замечательно, если бы ты оставила на время школу, но судя по твоему выражению лица, ты этого делать не намерена. Я правильно понял? — осведомился Габриель, выгнув бровь.
— Ты правильно понял. Я всё понимаю и осознаю опасность…
— По-видимому, не до конца! — перебил Ливию парень.
— Нет, я полностью осознаю, но даже из-за Ангелиуса не хочу рушить свою жизнь! И не думай мне помешать, иначе наше сотрудничество будет очень затруднительно!
— Хорошо, в школу ты будешь ходить. Только запомни: я буду с тобой повсюду, неразлучен, словно твоя тень. Такой расклад устраивает? Надеюсь, да, потому что это моя единственная уступка, о которой, будем надеяться, я не пожалею.
— Договорились! — согласилась Оливия.
С улыбкой девушка протянула ему руку, дабы скрепить договор о сотрудничестве крепким рукопожатием. Габриель скептически посмотрел на протянутую руку ведьмы, но всё же пожал её. Но лишь только они коснулись, девушку будто пронзил электрический разряд, в сердце разлился жар, а перед глазами открылась тьма, приглашающе распахнув свои объятия. Чёрная бездна манила, приглашала вкусить новые знания, открыть новые горизонты. Что будет на этот раз, девушке было неизвестно, впрочем, как всегда, но она знала, что не в силах противиться такому искушению. Сознание откликнулось на зов, медленно погружаясь во тьму в страстном желании познать неизведанное. Ливию качнуло в сторону Габриеля, и в поисках опоры она ещё крепче сжала его руку, а другой упёрлась в плечо парня. Теперь они стояли вплотную друг к другу. Оливия откинула реальность, стремясь навстречу тому, что решил открыть её дар, дрожа душой и телом.
Бархатные портьеры разъехались… Ливия ощутила падение. Она падала, и ветер рвал одежду на ней, яростно завывая в гневе от того, что кто-то посмел вторгнуться в его владения. Глаза заволокло пеленой, от холода и порывов ветра они слезились, поэтому рассмотреть что-либо не удавалось. В тело впивалось множество ледяных иголок, и уцепиться было не за что. Да девушка и не пыталась, полностью отдавшись тому, что с ней происходило. Она превратилась в хрупкую игрушку в руках судьбы. Облака, словно сахарная вата, таили под руками, их материя была слишком хрупка, чтобы удержать её. Но из сердца исчез страх, и пришло понимание, что всё это происходит не с ней — это чужая жизнь, чужие эмоции. Она больше не была Оливией Уоррен! Теперь её сущность буквально пульсировала нереальной мощью, и в голове не было и зачатков мысли, что от соприкосновения с твёрдой поверхностью земли она разобьется или с ней что-то может случиться. Отнюдь, в ней лишь появлялось раздражение от такого неудобства, соседствуя с терпеливым ожиданием. А затем в ней будто произошел взрыв неукротимой энергии. Этот поток был таким мощным и горячим, словно каждую клеточку затопила вулканическая лава. Но даже когда она вся наполнилась, казалось до самых возможных пределов, энергия продолжала прибывать. Только она лишь приветствовала это и не пыталась сопротивляться, поворачиваясь навстречу этому чуду всем своим существом, принимая этот поток до последней капельки. Тело изгибалось, подчиняясь жёстким ударам ветра и неукротимым силам, нашедшим в ней своё сосредоточение. Глаза широко раскрылись, непроницаемая дымка, закрывающая их, рассеялась, и девушка поняла, что излишки энергии нашли выход. Её тело было окутано ослепительным белым светом, она сама стала этим светом, сияющим сгустком, подобно комете, летящим к земле. Преобразование закончилось успешно.
Бездна Знаний отринула Оливию, выбросив в мир реальности. Оливия вновь стала собою, вернув себе тело и душу, и полный набор своих эмоций вдобавок. Девушка поняла, что то, что она узрела и прочувствовала, было путешествием архангела в мир людей. А какого именно, догадаться не сложно. Только непонятно, почему её видения были с этим связаны.
Ливия медленно приходила в себя, но не смела поднять на него глаза, хотя и чувствовала, как взгляд Габриеля обжигает её. Аккуратно, с дрожащей улыбкой на губах, она отняла свои руки от парня. Он стоял молча, явно ожидая её объяснений. Вот только девушка не знала, что ему сказать. Пока разум бился над этой задачей, услужливое подсознание вышло из положения оцепенения и, отдав команду губам, произнесло, разом нарушив любые клятвы о сохранности тайны до поры до времени:
— Какая я, оказывается, неуклюжая… правда, теперь мне известно, кто ты!
Глава 29
Ангелиус равнодушно оглядел ряды своих верных слуг, вальяжно развалившись на высоком кресле, очевидно напоминавшем ему трон. Всего трое демонов осталось у него, как ни печально это звучит. Жалкие, ни на что не годные твари, пушечное мясо, но, увы, без них ему не справиться, как ни прискорбно. Должен же кто-то выполнять черновую работу или играть роль приманки. Он слишком ценен для таких задач, его же роль руководить и мыслить масштабно. Конечно, для успешного осуществления замыслов, ему хотелось, чтобы численность армии была в несколько раз больше.
Правда, о значительных потерях демон не жалел, так как они были оправданы. Прислужники погибли во имя великого дела, во имя Тёмного Князя, а он благополучно уничтожил восьмерых Носителей и к тому же покормился за их счёт. Нет ничего вкуснее человеческой плоти и крови, особенно если эти лакомства употреблять в свежем виде. А агония ведьм и их страх придали пиршеству приятную пикантность. Пир на бранном поле, под носом у своего врага, что может быть приятней?!
О да, игра с цепным псом Сил Добра очень занимательна и приятно будоражит кровь, особенно если это противоборство с перевесом на твою сторону, с твоим преимуществом. Уже восемь раз Небесный Охотник остался с носом. Впрочем, другого и не могло быть, ибо не зря Господин так благосклонен к Ангелиусу и ценит его. Ведь он один из самых сильных, хитрых и могущественных демонов ада, готовых на всё ради похвалы своего Хозяина, просто обязан быть на шаг впереди своего врага. Теперь семь частей знаний, в которых закодировано место расположения Чёрных Врат, принадлежат ему. Чрезвычайно жаль, что восьмая ведьма, будь она проклята, успела-таки ускользнуть. Старая карга, словно поджидала его, к тому же, успела подстроить ловушку, в которую он и угодил.
Ангелиус заскрежетал зубами, в приступе ярости сжав подлокотник лапами с длинными когтями. От этого тонкие, потемневшие от времени пластины, которыми было оббито всё кресло, погнулись и на них остались глубокие вмятины.
Демон вспомнил свои мучения, когда он попал в западню. Тело буквально изнемогало от боли, путы обжигали и разъедали кожу. Не единожды Ангелиус упрекал себя за проявленную беспечность: явиться в дом к Старейшине без соответствующих мер защиты. Впрочем, за это он мгновенно поплатился. Шрамы от затянувшихся ран служили красноречивым доказательством, что надо быть всегда начеку. Он должен был помнить, что к старой ведьме нужен особый подход. Правда, ему удалось всё-таки полоснуть колдунью когтями и нанести ей смертельные раны, только в чём тут прок?! Он, опутанный с ног до головы, не мог и пошевелиться или даже попытаться добыть часть знаний, принадлежавших ведьме. В тот миг ему хотелось одного — освободиться, пока заколдованная штуковина не нанесла ему серьезных увечий. Всё бы ничего, но тут вломился в дом его заклятый враг — Небесный Охотник, архангел, созданный для грязной работёнки по поручению Небес, верный служака Высших Сил. Ангелиус нисколько не удивился, узнав, кого эти святоши прислали, чтобы его изловить. Вот только в тот момент, терзаемый болью и не способный оказать надлежащего сопротивления, он собой представлял великолепную добычу, компактно упакованную. Его жизнь повисла на волоске. Только прежде чем отправиться в ад или сгинуть навеки, демон понял, что будет сражаться до последнего. Не для того он сбежал из Преисподней, чтобы его сцапали.
Ангелиус обожал водить врага за нос, но прекрасно осознавал, что Габриель беспощаден, умён и силён, в открытом бою ему нет равных, и он смертельно опасен, практически непобедим. Либо ты его, либо он тебя. А когда путы сковывают движения и ещё причиняют жуткие мучения, всё становится ещё куда опаснее.