— И всё же они солгали! — упорствовала Сидни, с обидой, отчетливо слышимой в её голосе.
Ливия озадаченно нахмурилась.
— Сид, может, ты мне приоткроешь тайну? Что, в конце концов, такое случилось, от чего твой голос звучит, как у ребенка, у которого отобрали леденец?
— Что случилось, ты спрашиваешь? Так вот… Этот гад…
— Грэг?
— Конечно Грэг! Кто ещё? Так вот, этот тупица, пока я ждала тебя, прошмыгнул рядом, словно мышь под веником и даже не соизволил поздороваться! И ты ещё утверждаешь, что всё сказанное тобой и твоими паршивыми и глупыми карточками, правда? Если он снова сбежал! — воскликнула Сидни и обвиняюще взглянула на прятавшую улыбку подругу.
— Сид, я такого не говорила! Это ты уже сама придумала. Мало ли, что могло измениться за один вечер и ночь. К тому же не было ничего сказано о том, что всё будет легко и просто. Я всего лишь заглянула в его разум, а там, если припомнишь — распутье! Он ещё не определился! Так что расслабься и дай ему право выбора, если вам суждено быть вместе, вы обязательно будете!
— Легко тебе говорить… Эх, ладно, всё равно никуда не денется! — сделав медленный, глубокий вздох произнесла Сидни и улыбнулась. — Так, что у нас сейчас?
Девушки переглянулись и с тоской в голосе одновременно произнесли:
— Биология…
Но делать было нечего, и они понуро вошли в класс и расселись по своим местам. Ливия морально начала готовиться к грядущим испытаниям, уже жалея, что успела поесть. Теперь появилась возможность расстаться с завтраком, так уютно разместившимся у неё в желудке. По-видимому, к такому повороту событий готовились и одноклассники. Лица их выражали полную безнадёжность и скуку. Как оказалось, все переживания были напрасными. Они отделались контрольным тестом и лёгким испугом. После этого мистер Джонсон с миром отпустил их, напоследок пожелав хорошо отдохнуть и повеселиться.
Последний день в этом семестре пролетел довольно быстро и без потерь. Ливия медленно собирала учебники, наслаждаясь мыслями о каникулах и предстоящем Хэллоуине. В её сознание вторгся мелодичный голос Джины Уотсон, главы администрации класса и по совместительству просто хорошего человека и подруги, вызволив Оливию из страны грёз.
— Лив, ты точно не пойдёшь к Дереку на вечеринку? А то всего кучу надо принести и сделать, так что лишние руки и главное ответственные, нам не помешают.
Ливия симпатизировала Джине. Этой доброй, но очень целеустремлённой девушке с немного ассиметричным лицом, не портившим её абсолютно, обладающей отзывчивым сердцем. Так что не сильно удивилась, что обязанность организовать мероприятие взвалили на её хрупкие плечи. Благо Джина обладала неуёмной энергией, которой с лихвой хватит довести всё до конца, как и желания всем верховодить.
— Нет, я не иду, — Оливия улыбнулась — но, думаю, и без меня людей хватит. Как и тех, кто способен помочь.
— Жаль, конечно… но людей действительно наберется предостаточно! Боюсь, как бы всего хватило, и дом Дерека выдержал такого наплыва гостей. — Джина усмехнулась — Ладно Оливия, до скорого, хорошо тебе провести каникулы, думаю, мы ещё с тобой свидимся на церковной ярмарке, которую устраивает преподобный в это воскресенье. Ты там будешь?
— А как же! Куда я денусь?! Мы готовим угощенья. Обязательно подходи к нашему лотку, попробуешь бабушкины фирменные пирожки.
— Обязательно подойду! Я наслышана о знаменитой сдобе, что выпекает миссис Уоррен. Теперь побегу дальше агитировать, а то точно не успеем. Выпивки будет много, парни постараются, а на приготовления угощений надо организовать девчонок… Думала вот тебе это перепоручить, но раз ты не пойдёшь, надо искать замену! О… на ловца и зверь бежит! Вон вижу Ванессу Смит, у неё мама — шеф-повар в ресторане, думаю это как раз то, что нам надо!
Джина махнула рукой на прощание и выбежала из класса догонять Ванессу.
Оливия мысленно пожелала ей удачи. Она была рада, что ребята, судя по всему, тоже замечательно проведут время и вечеринку на Хэллоуин, а это значит, что Сидни её потом не будет донимать упрёками. Закинув рюкзачок на плечо, девушка бодрым шагом направилась вон из класса и школы — домой. Путь предстояло преодолеть одной, так как Сид, как только прозвенел последний звонок в этом семестре, умчалась на встречу к маме, чтобы совершить вместе с ней поход по магазинам. Сидни предлагала и ей составить им компанию, но сегодня Оливия на шопинг не была настроена. Девушка знала, что сегодняшний «марафон» по бутикам не выдержит. Подруга вознамерилась всех затмить на вечеринке, а это значит, что надо будет зайти не в один десяток магазинов, чтобы угодить придирчивому вкусу Сид.
Идя домой одна, девушка жалела, что рядом нет подруги-болтушки, способной не дать ей погрузиться в тяжкие и тревожные раздумья, которые заполонили её подсознание. Так тяжело было разобраться во всём на неё свалившемся… Но всё же со временем она начала понимать и мириться с происходящим, сознавать, что такова её судьба, от которой не сбежишь и не спрячешься. Новый дар… Может это не так уж плохо! Ей выпал шанс изменить будущее. Так пожелали Высшие Силы, а с ними спорить глупо, отказываясь от своих способностей. Оливия поняла, что её дар основан на видениях, как прошлого — сон о происшедшем с Ириной, так и будущего — то, что она видела, когда прикоснулась к карте и во сне. А это значит, первые шаги в направлении обуздания и подчинения своей силы для служения Добру уже сделаны.
Девушка, погрузившись в свои мысли, не заметила, как преодолела весь путь от школы и до дома. К реальности она вернулась, подойдя к саду, он как всегда поражал своей красотой и буйством красок. Среди всей этой красоты Оливия заметила маму, срезавшую бутоны роз. Рядом стояли несколько плетёных корзин, уже практически наполненных благоухающими цветами.
— Привет мамочка! — поздоровалась Ливия, взяв из одной корзины алую розу на длинном стебле и с наслаждением втянула её дивный, тонкий аромат.
Милинда Уоррен оторвалась от своего занятия и улыбнулась своей дочери, в который раз поразившись, насколько та не похожа на неё. Вся в отца. Она словно дикая роза среди одуванчиков. Обошла мать и по красоте и по магической силе, это наполняло материнское сердце любовью, гордостью и желанием, чтобы у Ливии всё сложилось иначе, чем у неё самой. Чтобы «непохожесть» была не только внешне, но и судьба была другой, счастливой.
— Привет, дорогая! Как дела в школе?
— Замечательно! Написали несколько контрольных тестов и без особых мучений! Даже мистер Джонсон, учитель биологии, не пытал нас своими лекциями. — Оливия картинно закатила глаза. — Мам, а зачем столько цветов? Ты вырезала половину цветника!
— Одна корзинка нам, когда пойдёшь, захвати её, а остальные я отнесу в детскую больницу Святого Франциска, для которой мы будем собирать пожертвования на ярмарке. Мне очень хочется, что бы праздник был не только у нас, но и у малышей! А цветы раскрасят их унылые больничные палаты, подарят надежду на скорое выздоровление. Я ещё конечно немного над ними «поработала» усилив лечебные качества. Теперь гиацинты снимут боль и успокоят, розы подарят бодрость, флоксы навеют чудесные сны, лилии заставят на время забыть невзгоды. И конечно от моих цветочков никакой аллергии! — глаза Милинды засияли, показывая, насколько она рада своей затее. — Пастер Льюис поддержал мою задумку, он должен прислать людей, чтобы забрать корзины и доставить их в больницу.
— Отлично придумано, мам! Тогда не жаль их срезать, ещё вырастим! — улыбнулась Оливия и, подойдя к матери, нежно обняла её. — Тебе помочь?
— Нет. Я уже закончила. А ты иди, отдохни и, если хочешь, поработай декоратором, наполни вазы свежими цветами, — сказала Милинда, возвращаясь к своему занятию.
Оливия ещё немного постояла рядом с матерью, наблюдая, как та ловко срезает бутоны и, обрывая лишние листья, складывает в корзинку. Затем, развернувшись и взяв приготовленные для их интерьера цветы, отправилась в дом.
Войдя внутрь, она с наслаждением скинула туфли и ступила на прохладный пол босыми ногами. Корзину с благоухающим букетом девушка отнесла на кухню, решив, не откладывая в долгий ящик, заняться его «расселением» по вазам. Выкинув из головы все негативные мысли, Ливия неспешно обошла весь дом, собирая вазы и выставляя их на кухонный стол. Тихо мурлыча себе под нос песенку, с улыбкой на губах она наполняла ёмкости водой, добавляя туда немного чудодейственного средства, от которого цветы будут себя чувствовать, словно на клумбе, в земле, а это значит, будут долго радовать их своим благоуханием и богатством оттенков. Ливия нежно и аккуратно извлекала каждый новый цветок из корзины, уделяя ему внимание и уважение, прежде чем добавить к составляемой ею композиции. Она прекрасно разбиралась в растениях, зная предпочтения каждого из них, как и то, какие из них просто не переносят общество друг друга. Цветы, словно люди. Этот факт всегда удивлял и восхищал девушку: у них есть свои симпатии, капризы и желания и они без зазрения совести показывают их. Лицемерие растительному миру неизвестна и неприемлема для него. Так Оливия любила ландыши и розы, но знала: поставь их вместе в одну вазу, и они погубят друг друга за одну ночь.
— «Как Сидни и Кларисса: запри их на день в одной комнате, и вселенская катастрофа покажется пустячком!» — подумала Ливия и эта мысль заставила губы девушки растянуться в лучезарной улыбке. Поэтому она старалась подобрать этим прекрасным капризулям хорошую компанию.
Скомплектовав букеты, она с гордостью взглянула на плод своих трудов, а потом, подхватив вазы, стала разносить их на прежние места. Композиции для родительниц она делала, зная их цветочные предпочтения, и теперь надеялась, что им понравиться.
Закончив работу, Ливия улыбнулась. Она могла всё сделать гораздо быстрее, но зачем тратить магию на дело, которое доставляет радость и занимает и руки, и голову. Прихватив вазу со своим букетом, девушка решила подняться к себе.
Глава 8
Оливия валялась на своей постели, решая, чем себя занять, Морфей категорически отказывался к ней нагрянуть и забрать в своё царство. Что очень раздражало, и поэтому ничего не хотелось делать. Но, немного подумав, она всё-таки решила почитать. Встав с кровати, девушка пошлёпала в библиотеку.
Войдя туда, она остановилась, с благоговением оглядывая стеллажи, в который раз удивляясь атмосфере, царящий тут. Таинственный полумрак и чувство уединённости и покоя, которые накатывали мгновенно, лишь только переступи порог, уводя тебя по дороге в иной мир, иную реальность. Порой Оливии казалось, что библиотека этого дома — не просто вместилище большого количества книг, но и нечто большее, живой организм, который с материнской лаской и любовью хранит жизни и судьбы своих книжных героев. До поры, до времени тая их секреты, чтобы потом поделиться с тем, кто ступил под её чертог, взамен требуя лишь почтения.
Ливия с трепетом в душе и бесконечным уважением приблизилась к стеллажам и провела рукой по корешкам книг. Они были шероховатыми и немного прохладными на ощупь. Ей казалось, что они тихо шепчутся и реагируют на её движения. Гадая, кого она из них выберет.
Прежний владелец оставил много книг и синхронизировал издания, а Оливия ещё немного подкорректировала, и теперь без труда можно было отыскать любую книгу. Прислушавшись к себе, она остановила выбор на сонетах Шекспира, они оставили неизгладимый след в душе девушки после первого же прочтения, и теперь она с удовольствием перечитывала их. Особенно когда хотела умиротворённости в собственной душе, что не гасило интереса к переживаниям и страстям героя.
Немного подумав, она решила прихватить ещё одну книгу — «Сновидения». Она не была бульварным изданием, которое можно купить за несколько центов в любом книжном магазинчике. Книга была написана ведьмой-ясновидящей, сведущей в сновидениях и всем, что с ними связано. Она же и подарила свой труд прабабке Оливии. Перенеся в книгу все свои познания, а так же советы и предсказания. Ливия очень надеялась, что найдёт там подтверждение своей теории о своих ведениях — снах из прошлого, а может и будущего. Девушка протянула руку за изданием, но лишь только она коснулась кожаного переплёта, как в глазах потемнело, дыхание перехватило и появилось ощущение стремительного падения в тёмную, зияющую своей ненасытной пастью бездну, которая хранила не одну тайну. Позволяя время от времени выуживать из неё небольшие крохи, как бы призывая возвращаться к ней снова и снова за новой порцией знаний.
Занавес тайны приоткрылся, тьма на миг рассеялась, и Оливии показалось, что она стала безмолвным участником и зрителем одновременно, которому позволили временно заглянуть за кулисы, именуемые — Время.
— Оливия… может, хватит этих игр? Я чувствую тебя… Слышу твоё дыхание. Стук сердца. Оно трепещет, как мотылёк, запутавшийся в паутину. — Произнёс незнакомец бархатным голосом, нежно ласкающим слух, заставляющим безоглядно подчиниться, с лёгкой хрипотцой, которая добавляла этому «дьявольскому» голосу ещё больше притягательности. В то же время гость пристально вглядывался в густую тьму между стеллажей, пытаясь разглядеть прятавшуюся за ними девушку, которая отчаянно пыталась утихомирить свой бешено бьющийся пульс. Ливия была не из пугливых, но найти у себя в доме, в час, не предназначенный для приёмов, визитёра, было не из приятных. Она могла с лёгкостью проучить наглеца, но вот только что-то внутри её существа завопило во весь голос и приказало спрятаться, лишь только она увидела его. И вот итог: теперь Оливия стоит тут, трепеща, как лист на ветру, а этот умник развалился на её любимом кресле, нагло закинув ноги в грязных ботинках на прекрасный стол 19 века из морёного дуба, и ещё пытается ее запугивать. Девушка приникла к щёлке между книгами, старясь не шуметь, и пыталась рассмотреть визитёра, чувствуя при этом, как в ней начинает подниматься раздражение, смешиваясь со страхом и превращаясь в гремучую смесь, толкающую на необдуманные поступки.
Он сидел в кресле у окна, куда не доходил скудный свет от настольной лампы, а его чёрное одеяние хорошо маскировало фигуру. Густой полумрак надёжно скрывал таинственного незнакомца от любопытных глаз девушки. Правда, то, что он довольно широкоплеч, она всё же смогла определить. Да и высок, по-видимому. Черты лица было не рассмотреть, что вызывало буйство фантазии и вопрос: «Отчего он прячет лицо?»
— Ливия! Это начинает мне надоедать! Ты рассматриваешь меня битых 10 минут, а вот от моих глаз прячешься! Иди ко мне!
Девушка отметила, что и он начал раздражаться. Терпением не отличался, как и большинство мужчин, которым подавай всё и сразу. «Влез ко мне в дом, запугивает, заставил прятаться, пачкает мой стол, да ещё и командует! Это никуда не годиться. Он мне надоел!» Оливия ухмыльнулась, ощущая, как страх разжал свои стальные объятия, на смену ему пришла уверенность в себе и своих силах, как и желание наказать. Слегка вытянув из-за стеллажа руку, она направила ладонь в сторону нахала и тихо вздохнув, отпустила всю свою колдовскую силу на волю, позволив ей разрушать и уничтожать всё на своём пути. Ливия знала, что такая порция способна разорвать кого угодно, не то, что нанести небольшие увечья. Она прочувствовала её всем своим существом, заставив на секунду испугаться за своё жилище. Как оказалось, напрасно. Для неё было подобно грому среди ясного неба осознание того факта, что спустя довольно продолжительное время после использования силы, которой хватило бы, чтобы разрушить полгорода, не то, что проучить ночного наглеца, ничего не произошло… Абсолютно ничего! Взглянув в щёлку, Ливия поняла, что худшие опасения сбылись: незнакомец всё так же сидел, всё в той же позе, что и за миг до этого — вальяжно развалившись на кресле, вытянув ноги и, казалось, насмехался над её жалкими потугами. Оливия готова была поклясться, что на его губах, если бы не тьма, окутавшая его, можно было бы увидеть ухмылку. А её силу, словно нейтрализовали, и никакого вреда незнакомцу от нее не было.
— Зря… это на меня не действует. Только раздражает! И если ты закончила со своими шалостями, может, поговорим, наконец? — визитёр умолк, по-видимому, дав шанс Оливии вступить в переговоры, но, не дождавшись, продолжил с нотками усталости. — Нет??? Что ж… ты меня вынудила!
Оливия в это время, схватившись за голову и прикрыв глаза, пыталась осмыслить, как от её дара с лёгкостью отмахнулись, словно он был всего-навсего небольшой помехой, раздражающей мухой. Но, услышав последние слова, она насторожилась и взглянула в щёлку, решив посмотреть, что собрался делать незнакомец, а в подсознании возник вопрос: «Что он имел в виду?» Ответ пришел спустя секунду, в виде стальных объятий буквально пригвоздивших её к твёрдому и пышущему жаром, который она ощущала даже через одежду, сильному телу незнакомца. Подтвердил, что это не сон, чарующий голос раздавшийся чересчур близко.
— Попалась… — удовлетворённо произнёс он и умолк.
Тёплое дыхание щекотало шею, слегка шевелило волосы на затылке, вызвав странные ощущения, разлившиеся по всему её существу горячим потоком. Оливия глубоко вздохнула, и ноздри затопил, упоительный запах свежести и ещё чего-то, чему она не могла дать определения. Захотелось расслабиться и насладиться сполна его крепкими и такими уютными объятиями. Только вот чувство самосохранения забило тревогу, а разум заорал дурным голосом, что если она сию секунду не соберёт волю в кулак, то всё пропало. Ливия прислушалась к этой трезвомыслящей части себя, а не к той, которая с удовольствием наплевав на любые запреты, наслаждалась близостью ночного гостя. Резко вывернувшись и вцепившись в него хваткой дикой кошки, она что есть силы, оттолкнула его от себя. По-видимому, незнакомец не ожидал от неё такой прыти и не был готов, так как, подчиняясь силе её толчка, сделал несколько шагов назад, и прямехонько попал на освящённое лампой пространство. Ливия шагнула ему навстречу… и всё вокруг для неё потеряло значение, лишь только она взглянула в его глаза. Ярко бирюзовые, сияющие ослепительным, исходящим изнутри светом. Их пристальный взгляд ослеплял, прожигал насквозь. Безвозвратно ломал волю к любому дальнейшему сопротивлению, отнимал силы.