— Так вот «вертушка» доставит и НАРы, и ПТУРы, и боезапас для пулеметных установок. А также топливо. Теперь понятно, почему к вам высылаются два вертолета?
— Понятно. С Макаровым свяжусь, приказ передам.
— После Макарова вызовешь на связь майора.
— Что за майор?
— Военный советник у ополченцев в Эль-Руване, майор Зарубин. Южное направление на подступах к поселку имеет небольшое минное поле. Необходимо, чтобы советник обеспечил организацию проходов в нем. Шириной не менее пяти метров, чтобы БМП случайно не налетели на противотанковые мины.
— Еще что?
— Ну, и обрадуешь через Зарубина командира ополчения тем, что скоро у них будет «Шилка», а с завтрашнего дня подойдет первый борт с продовольствием и боеприпасами.
— У майора возникнет масса вопросов.
— Если по грузу, то Махир Абидир сегодня вечером получит сообщение о возобновлении снабжения поселка всем необходимым, ты же просто сообщи, что блокада прорвана. Если же по задачам группы и взвода сирийского спецназа, то ответишь, что все объяснения по данному вопросу в Эль-Руване. Зарубин — опытный офицер. По сути, он командует ополчением, благодаря ему была отбита атака игиловцев с севера от деревни Савал, где расположен первый отряд банды Курмани, Али Шакира.
— Его не расстреляли?
— Насколько известно, пока нет. Но после нашей операции, если выживет, расстреляют точно.
— Миссия невыполнима, — усмехнулся Жилин.
— Ты это о чем? — не понял Северцов.
— Да так, название одного американского фильма вспомнил.
— Это у американцев миссии невыполнимы, у нас, у российского спецназа, выполнимо все!
— Конечно, мы же боевые роботы.
— Ты чем, майор, недоволен?
— Тем, что слишком быстро запрягаем. Подойдут «вертушки», подгонят технику, высадка, разгрузка — погрузка, выдвижение. И тут же атака. А у меня, между прочим, люди устали. Им до объекта пришлось марш-бросок совершать, да и здесь бегать по холмам. Я уже не говорю о разведгруппе. Людям, Александр Сергеевич, отдых требуется. Даже если и предстоит просто следовать в хвосте сирийского спецназа, что вряд ли. Где-то, но придется помогать братьям по оружию.
— И что предлагаешь?
— Провести атаку на рассвете, в 4.00. А до этого собраться, посмотреть друг на друга, поговорить с сирийским капитаном, определиться, как будем работать в случае возникновения нештатных ситуаций, нормально поужинать, хотя какой черт нормально сухпайками? Отдохнуть. А с утра, свеженькими, в бой. Курмани, что сейчас, что завтра утром не пойдет на переброску своих банд на юг. Наши самолеты летают и очень точно бомбят и днем и ночью, и в жаркую погоду, и во время бури. Азиз Курмани об этом знает. Да и сирийцы прибудут не в лучшем состоянии. В общем, я свое предложение озвучил. Решать вам.
— А черт с вами, — рубанул полковник. — Работайте с 4.00. С Управлением этот вопрос я улажу. Доводов у меня предостаточно.
— Совсем другое дело. Да, кстати, чуть не забыл, пленных куда?
— В одну из «восьмерок», что пойдут с эскортом назад.
— Без охраны?
— Там борттехник есть. Он обеспечит охрану, все одно в полете делать нечего.
— Понял.
— Тогда следующий сеанс связи по выходу в район взвода сирийского спецназа.
— Есть!
— Работай, Сережа! Удачи!
— Благодарю, до связи!
Отключившись, Жилин по «спутнику» вызвал на связь командира экипажа «Ми-8»:
— Свод! Байкал!
— На связи, Сергей! — тут же ответил майор Макаров.
— Принимай вводную.
— Слушаю.
— К вам должны подойти две «вертушки» из Хмеймима. В них взвод сирийского спецназа и боеприпасы для Кузнецова. Необходимо разметить площадку для приема вертолетов.
— Если к нам перебрасывают взвод сирийского спецназа, это означает, что операция не закончилась?
— Нет, Рома, она только начинается.
— Будем рвать блокаду со всех сторон?
— Примерно так. Спецназ должны подогнать три БМП-2 от Алеппо. Твоя задача принять «вертушки», в дела сирийцев не вмешиваться, Кузнецову забрать боекомплект, вооружить «Ми-24». Те машины, что доставят спецназ и боеприпасы, а также их сопровождение из звена «двадцатьчетверок», уйдут на базу. Дальнейшую задачу я поставлю после приема «гостей»! Вопросы?
— Какие, Сережа, могут быть вопросы?
— Да, еще я отправлю к тебе на пикапе троих пленных, заодно проверим машину. Их на борт одной из «вертушек», что подойдут, под охраной борттехника.
— А если пикап сломается где-нибудь посреди маршрута?
— Тогда ты, знающий маршрут, поднимешь свою «восьмерку», подберешь пленных и передашь экипажу одной из прибывших «вертушек». Еще вопросы?
— Это все сделаем, какая задача перед нами? Мной и майором Кузнецовым?
— Находиться в готовности и действовать по моей команде.
— Время готовности?
— Десять минут.
— Круто!
— Нормально. Вы понадобитесь не сразу, возможно, просидите в районе еще пару суток.
— Это уже хуже.
— Ничего. Главное, обеспечь надежное охранение, поддерживай постоянную связь с Хмеймимом, чтобы вызвать помощь.
— Охранение выставлено, десантники несут службу как надо. Незамеченными к нам никто не подойдет.
— Да и подходить-то некому. За районом ведут наблюдение беспилотники.
— Я в курсе.
— Все?
— Все!
— До связи!
— До связи!
Жилин переключился на станцию военного советника в Эль-Руване майора Зарубина, единственную спутниковую станцию в поселке. Перехватить переговоры, как и запеленговать станции, невозможно, посему командир группы использовал открытый текст, что, впрочем, делалось практически всегда при общении по «спутнику»:
— Майор! Ответь «Байкалу»! На связи командир группы спецназа «Байкал» майор Жилин.
— Я — военный советник ополчения, майор Зарубин Олег.
— Ну, вот и познакомились.
— Вы на базе Хмеймим?
— Нет, мы в трех километрах от селения Мурван.
— Не понял? — удивился Зарубин. — С южных позиций докладывали о какой-то стрельбе, но мы не придали этому значения.
— А напрасно, группа нашла и уничтожила особую команду Курмани. Средства ПВО захвачены. Так что, майор, завтра с утра ожидай первый борт с продовольствием. Воздушное сообщение восстановлено.
— Я знал, что наши в Хмеймиме что-нибудь придумают, — с облегчением вздохнул Зарубин. — Это очень хорошая новость. Я немедленно сообщу ее Абидиру, и об этом скоро узнает весь поселок. Будет много радости.
— Вы там не особо радуйтесь. Командованием принято решение о прорыве блокады с юга, от Мурвана.
— Силами одной группы? Это невозможно, у Идриса Радани, что командует отрядом игиловцев южного направления, примерно шестьдесят боевиков, три танка, три БТР.
— У тебя, Олег, устаревшие данные, на настоящий момент численность банды Радани составляет хорошо если человек тридцать, из них двенадцать членов экипажей танков. «Т-62» у него еще остались, а вот бронетранспортеров Радани лишился, вместе со взводом в тридцать рыл.
— Как это? — вновь удивился Зарубин.
— Когда мы обнаружили место укрытия особой команды и боевики поняли это, я имею в виду главаря команды, то он запросил помощи. К нам Радани и бросил, можно сказать, усиленный пехотный взвод. Вот только беда, не знали «духи», что у нас есть «двадцатьчетверка» и «восьмерка» с полным боевым комплектом. «Ми-24» уничтожил группу игиловцев на подходе к объекту.
— Нормально! Так как, если не секрет, вы вышли на базу команды ПВО противника?
— Расчет, Олег, точный аналитический расчет.
— Понимаю. И что дальше? Все равно для прорыва одной группы мало. Может быть, нам организовать встречное наступление на позиции южного отряда Радани?
— Нет! Вы оставайтесь на месте, отслеживайте обстановку, с нами будет взвод сирийского спецназа на БМП-2. Курмани уже знает о том, что лишился средств ПВО, поэтому никаких движений проводить не будет. Это для него чревато. Стоит «духам» выйти из населенных пунктов и начать выдвижение к вашим позициям, в дело вступит авиация. Это, конечно, рискованный шаг, слишком мало расстояние от позиций ИГИЛ и ваших позиций, но у нас есть авианаводчик. Уж на что-нибудь он обязательно наведет бомбардировщик или штурмовик.
— Ты не представляешь мое состояния, Сергей. Словно камень с плеч свалился. Но теперь я спокоен, поселок выживет.
— Слушай, что надо сделать ополченцам.
— Да?
— Главное и единственное: ночью, желательно скрытно, — проделать коридор в минном поле, что накрыто как раз с юга поселка. Ширина коридора не менее пяти метров. По нему пойдут три БМП, «Шилка», возможно, еще и пикап.
— Вы решили перегнать ЗСУ в Эль-Руван?
— Это решение командования. Нам она не нужна, а вот вам очень даже пригодится.
— Значит, в поселок прибудут группа российского и взвод сирийского спецназа на технике, до этого уничтожив всю банду Радани?
— Так запланировано.
— Но почему спецназ перебрасывают в поселок? У нас достаточно людей, подходили к концу боеприпасы, продовольствие, но завтра все «устаканится». Нам усиление, особенно при уничтожении одного отряда боевиков, не нужно. Нет, лишних сил, конечно, не бывает, но, по-моему, они больше пригодились бы в Алеппо.
— Это, Олег, не нам решать! Ты все понял?
— Да!
— С сего момента ты переходишь в мое подчинение.
— А с генералом Кордополовым это согласовано?
— Ты слышал когда-нибудь об Управлении спецмероприятий Министерства обороны?
— Конечно. Вы отменно поработали в Крыму.
— Ну, Крым — это семечки, там и делать-то особо ничего не пришлось. Так вот, командир отряда, в который входит моя группа, подчинен начальнику Управления, а тот, в свою очередь, лично президенту. Как думаешь, моему командиру сложно согласовать вопрос о твоем переподчинении?
— Я понял, — рассмеялся Зарубин. — Приказывай, командир!
— Приказ ты уже получил. Доклад мне после того, как будет проделан коридор.
— К какому времени надо его организовать?
— Чем раньше, тем лучше. И обозначить чем-нибудь, а то загремим на мины ополченцев.
— Не загремите, я лично проконтролирую этот вопрос. И встречу вас. Абидир, скорее всего, тоже пойдет со мной. Это же, Сережа, кардинальное изменение обстановки.
— Думаю, командир ополчения Эль-Рувана сначала пожелает узнать, когда прибудет первый борт, когда второй и так далее. Для него важно, чем он будет кормить женщин, стариков и детей, ну, а для ведения боевых действий есть ты. Ведь это благодаря тебе, как слышал, ополченцы практически без потерь отогнали атаку игиловцев с севера, в свою очередь понесших огромные для банды потери и в живой силе, и в технике?
— Ты преувеличиваешь мою роль. Ополченцы за время блокады научились воевать.
— Не скромничай. Но ладно, еще поговорим при встрече. А пока сообщай радостную весть командиру ополчения и за работу, майор Зарубин!
— Есть, товарищ майор Жилин!
— До связи!
— До связи!
Жилин отключил станцию.
То же самое сделал Зарубин, выставив режим дистанционного оповещения приема сигнала вызова. И тут же прошел в кабинет Абидира, где находился и его заместитель, Намир Бакри:
— Господа, товарищи, братья, у меня для вас прекрасная новость.
— Что за новость? — повернулся к нему командир ополчения.
— Завтра с утра российская транспортная авиация возобновит переброску в поселок продовольствия и боеприпасов. Воздушный мост восстановлен.
— А как же ПВО Курмани?
— У этого шакала больше нет ПВО.
— Ты это о чем, майор? — спросил Бакри.
— Пока мы здесь ломали головы, как растянуть продовольствие и избежать голода, из Хмеймима в район была выслана группа российского спецназа, на вертолете «Ми-8» с полным боекомплектом и под прикрытием «Ми-24», также под завязку вооруженным. Эта группа обнаружила место укрытия особой группы, а обнаружив, уничтожила ее, захватив и ЗСУ, и ПЗРК.
— Ничего себе! — проговорил Абидир. — А мы о спецназе ничего и не знали. Или, может, ты, майор, все же знал?
— Нет! Для меня это тоже сюрприз.
— Подобные операции должны проводиться в режиме строжайшей секретности, — поддержал советника Бакри. — И все же очень интересно, как русский спецназ вышел на особую команду?
— Как бы то ни было, — сказал Абидир, — у нас сегодня праздник, необходимо оповестить людей об этой радостной вести и посмотреть стадион, готово ли поле для приема груза. А то, может, уже завалили чем-нибудь, и мы окажемся не в состоянии принять груз. Этим займусь я, ты же, Бакри, проедешь по позициям, передашь всем ополченцам о том, что русские с нами, ну а ты, Олег, — повернулся Абидир к Зарубину, — поддерживай связь со своими. Все, что потребуется, мы сделаем. Я отдам приказ Арифу Кандилю ночью выслать группу саперов для организации прохода в минном поле и обозначении его. Хороший сегодня день, братья, не так ли?
Около 15.00 спутниковая станция командира группы спецназа «Байкал» сработала сигналом вызова. Связист сержант Сторский передал трубку Жилину:
— На связь вызывает какой-то майор Шамсер.
— Слушаю! — взял рубку Жилин.
— Это майор Али Шамсер, позывной Чинара, командир роты особого назначения сирийских ВС. Мой первый взвод под командованием капитана Мухтара Армани должен прибыть к вам для решения задачи по прорыву блокады Эль-Рувана с юга.
— Очень приятно, Али, я — майор Сергей Жилин.
— Это мне известно. Я направляю в район рощи три БМП-2.
— Где находишься сам, секрет?
— От вас? Никакого секрета. У населенного пункта, проще говоря, деревни Гуран, что в тридцати километрах на северо-восток от селения Зарбин, где дислоцируется восточный отряд шакала Курмани, под началом Давуда Насима, будь проклят весь его род!
— Встречались раньше?
— Эта тварь была уже у меня в руках, но «союзнички» американцы внезапно нанесли авиационный удар по нашим позициям, и Насим ушел.
— Американцы как-то объяснили свои действия?
— От них дождешься! Только то, что пилоты просто ошиблись.
— Подобные «ошибки» слишком уж часты у них.
— Так это же американцы. Им мир не нужен, им нужен постоянный хаос на Востоке.
— У деревни, где стоит рота, спокойно?
— Сюда еще не добрались кровавые щупальца ИГИЛ. Спокойно.
— Могу знать состав роты?
— С учетом того, что один взвод переброшен в Хмеймим, у меня сейчас два штурмовых взвода и специально сформированный противотанковый взвод.
— Это разумное решение — сформировать противотанковый взвод. Как раз в танках, пусть и старых, но надежных, как все старое, Курмани дефицита не испытывает.
— Мы сожжем все его танки.
— Не сомневаюсь. Во взводе гранатометы РПГ?
— Не только, РПГ в первом и втором отделениях, по пять гранатометчиков и пять помощников, на каждую трубу по десять выстрелов. Третье отделение вооружено пятью переносными противотанковыми комплексами «Корнет», по четыре управляемые ракеты на каждый. Всего двадцать ракет.
— «Корнеты» — это хорошо. Они в отличие от «Фагота», «Контура» и «Метиса» управляются не по проводам, а по лазерному лучу, и дальность стрельбы у «Корнета» высока, до пяти километров, по-моему?
— От ста до пяти тысяч метров, если стрелять днем, и от ста до трех тысяч пятисот — ночью.
— Отлично! Что у тебя с техникой?
— Пока получил шесть БМП-2, три из которых направил к тебе. — Офицеры незаметно перешли на «ты». Майор Шамсер свободно говорил на русском языке. — Ожидаю еще либо три БМП, либо БТР, обещали подбросить из Алеппо. Там техники много, стоит впустую, я имею в виду в частях и подразделениях, не участвующих в активных действиях. Думаю, уже завтра буду укомплектован техникой.
— Противотанковый взвод тоже разместился в бронированной технике?
— Нет, у него три «ГАЗ-66».
— Тебе дали старье?
— «Шишиги», как у вас называют эти, с моей точки зрения, весьма неплохие и проходимые машины, если исключить неудобства расположения рычага переключения передач, переброшены в Сирию с базы хранения. Они новые, годы выпуска, правда, давние, а так, опять-таки выражаясь языком российских военных, «нулевые».
— И где ты нахватался этих слов?
— Так мы три месяца на базе «Лесное» подготовку проходили. У инструкторов и нахватался.
— Ясно. У нас, по-моему, небольшая путаница.
— В чем? — спросил Шамсер.
— Один твой взвод подчинен мне, а как работать с тобой? Кто у кого будет в начальниках? И дело тут не в амбициях. Если к Эль-Рувану прислали роту особого назначения и для нее снимают технику с передовой, то не для учебных стрельбищ. Значит, предстоит серьезная работа. И вот тут очень важно централизованное управление.
— Согласен, но с этим разберемся. Я не имею ничего против твоего командования.
— Ладно, определимся. Ты знаешь, как выходить на меня, собирай технику, связь держим по необходимости в любое время, а с подчиняемостью ты прав, разберемся по ходу пьесы.
— Ну, тогда до связи?
— До связи!
Жилин отключил станцию, вернул трубку связисту, спросил у сержанта:
— Где у нас старший лейтенант Смирнов?
— Спит, товарищ майор. Он, Соболь и Строгин.
— Пусть отдыхают, вызови-ка ко мне заместителя.
— Есть!
Вскоре к холму подошел капитан Туренко:
— Звал, Сергей?
— Звал. Пикап видишь?
— Конечно.
— Сними с него пулемет и выбрось к чертовой матери, это теперь ненужная железяка, за руль Юрченко, в кузов пленных под охраной Гурьева, отвезти их к роще и передать Макарову.
— Дойдет ли пикап до рощи? — с сомнением покачал головой Туренко, поглаживая небритый подбородок.
— Не дойдет, пусть Юрченко увеличит радиус действия портативной связи и сообщит о проблеме майору Макарову. Тот снимет проблему. К вечеру бойцам быть здесь.