— Не дойдет, пусть Юрченко увеличит радиус действия портативной связи и сообщит о проблеме майору Макарову. Тот снимет проблему. К вечеру бойцам быть здесь.
— Понял.
— Давай!
Пикап подошел к гряде, прапорщик Гурьев загнал пленных в кузов, сам разместился там, держась за турель. «Тойота» пошла по объездной дороге, минуя овраг, по прямой к роще. И пошла, как ни странно, шустро, словно и не было никаких повреждений.
Жилин, провожая пикап, вызвал Юрченко:
— Девятый? Первый!
— На связи!
— Как тачка?
— Это же «японец», идет, как пишет. Неудобно без стекол, но зато «климат» включать не надо.
— У вас и «климат-контроль» исправен?
— Все исправно, даже стеклоподъемники работают.
— Ты давай быстро туда-обратно. Моя группа нужна вся в полном составе.
— Если ничего не случится, управимся вовремя.
— Так сделай, чтобы ничего не случилось.
— Я, товарищ майор, не бог, я всего лишь прапорщик.
— Ладно, жду тебя, отбой!
— Отбой!
Когда пикап вернулся, Юрченко был в восторге от него:
— Командир, это не машина, это зверь! Все ей нипочем, ни ямы, ни камни.
— Ты передал пленных Макарову?
— А зачем бы я ездил к роще?
— Что там?
— Все спокойно. Посадочные площадки для вертолетов готовы, да там и готовить особо нечего, обозначить только. Пришли три БМП-2 с механиками. Встали отдельно, ближе к роще. Механики — сирийцы, а по-нашему шпарят лучше нас самих, вот только с матом реально проблемы. Этому их на курсах не обучали, сами по ходу познавали «русский мир».
Где-то в небе послышался рокот вертолетов.
— Идут вроде, — проговорил Туренко.
Жилин взглянул на часы: 17.00.
— Да пора уже. Так, Вася, — обратился он к связисту, — вызови-ка Юрченко.
— Так он только что был здесь.
— Ты не понял приказа?
— Понял.
По портативной станции связист вызвал сапера.
Прапорщик, не успевший обустроиться у холма, пришел обратно:
— Что-то случилось, командир?
— В баке пикапа соляра осталась?
— Немного, он был заправлен на треть.
— А «горючка» «Шилки» подойдет?
— Почему нет? Соляра, она и в Африке соляра.
— Как бы от этой соляры движок не заклинило.
— А что, опять ехать куда-то надо?
— К роще!
— Так и того, что осталось, хватит.
— А в обратку и далее, если нужно будет проехать, скажем, километров тридцать-сорок?
— В пещере были две канистры, я их вытащил, поставил у зээсушки. В канистрах дизтопливо. Скорее всего, для пикапа, но и от «Шилки» подошла бы «горючка», правда, сливать с нее тяжело, надо знать как.
— Заправляй машину из канистр, через полчаса вниз. Дорогу хорошо запомнил?
— Обижаете, командир!
— Ладно, готовность полчаса. И не забудь спутниковую станцию Сторского.
— Есть!
Юрченко ушел.
— Буди Смирнова, Строгина, Соболя, — кивнул Туренко Жилин. — Собирай всех, определяй позиции охранения и назначай периодичность смен. Затем ужин и развод.
— Когда вернешься?
— Не знаю! Но на рассвете точно буду здесь. Все, что надо, если не приеду, сообщу по связи.
— Понял.
Жилин запрыгнул на место переднего пассажира в салон пикапа без окон и лобового стекла. Прапорщик переключил ручку автомата, и машина резко пошла вдоль оврага.
— Далеко до объезда?
— Нет, товарищ майор, метров пятьсот, а потом — по равнине. Десять минут, и будем у рощи. «Тойота» — вещь неубиваемая, теперь сам убедился. Думал, какую тачку купить, теперь только «Тойоту».
— Ты эту с теми, что у нас в России в автосалонах продают, не сравнивай. Эта сделана в Японии.
— В Японии выпускают леворукие машины.
— Не обязательно, на экспорт любые, хоть с рулем посередине. Кстати, российская сборка — это тебе не завод Такаока. Так что такого качества, что у этого пикапа, в России не получишь даже за большие деньги.
— Все одно лучше, чем другие марки.
— Спорное утверждение, у меня вот «Мазда», и ничего, пять лет эксплуатирую, никаких проблем. И где я только на ней не ездил. А ты знаешь, что такое наше бездорожье.
— Даже местные дороги лучше наших. Так, вот и оврагу конец, сворачиваем.
Пикап обошел овраг, впереди открылась едва заметная среди камней грунтовка.
— Ну, теперь минут десять.
— Не торопись, а то наскочишь на валун, и лишимся тачки.
— Не налетим.
И тут, как назло, впрочем, закон подлости никто не отменял, «Тойоту» тряхнуло так, словно она налетела на противотанковую мину. Подскочивший Жилин ударился о крышу:
— Охренел, Шумахер?! Я тебе что говорил?!
— Прошу прощения, недоглядел. — Юрченко сбросил скорость, повернулся к командиру группы: — А как удар держит, а, товарищ майор?
— Смотри, а то тебе придется держать.
— Все нормалек будет. Вот справа роща, за ней площадки.
Над пикапом со свистом прошли два «Ми-24».
— Твою мать! — ругнулся Жилин. — Макарова о приезде не предупредил. Как бы ребята с «двадцатьчетверок» в нас угрозу не увидели.
— Турель без пулемета, какая угроза?
Но Жилин уже вызывал Макарова:
— Свод! Байкал!
— На связи!
— Я еду к вам на трофейном пикапе. Только что над нами прошли две «двадцатьчетверки». Ты предупреди их, что мы свои.
— Меня уже запрашивал командир звена, что за тачка шарахается по плато. Я понял, что это ты, и передал — свои! Поэтому они и пошли на юг.
— Чего не садятся?
— Сделают облет местности, посмотрят плато, сядут. Вылетать в обратку им в 21.00.
— Не поздновато?
— Для них и прибывших «восьмерок» — нет. Они в темное время как днем летают.
— Это радует. Я на подъезде.
— Принял, встречу!
— Давай, подходим к роще.
— До встречи.
Жилин отключил станцию. «Тойота», обогнув рощу, встала у ровной площадки, на которой стояли три «Ми-8» и два «Ми-24». На посадку заходили еще две «двадцатьчетвертки».
К пикапу подошел майор Макаров, доложил:
— Взвод сирийского спецназа выгрузился, офицер отправил его в рощу. С бортами прибыли техники с оборудованием и боекомплект для «Ми-24», как видишь, занимаются заряжанием.
— Понятно.
К ним подошли другие пилоты, кроме экипажа Кузнецова, занимавшегося вооружением вертолета. Офицеры пожали друг другу руки. Вперед выступил командир звена «Ми-24»:
— Капитан Лосев.
— Майор Жилин.
— Наслышаны о ваших подвигах. Вся база о вас только и говорит.
— Когда обратно?
— Как закончим перезаряжание остающейся «двадцатьчетверки». Нам технарей с оборудованием забрать надо. Я имею в виду «Ми-8».
— До нас дошли без проблем?
— Когда идет авиагруппа в пять машин, три из которых огневой поддержки, боевики не решаются стрелять по нам, даже на малой высоте. Но большую часть держались четырех тысяч метров.
— Добро! Вы извините, парни, что не могу уделить вам должного внимания, мне с сирийцами работать надо.
— Конечно, — ответил за всех капитан Лосев.
Жилин не стал подзывать сирийского офицера, подошел к нему сам:
— Салам, капитан Армани!
— Здравия желаю! Вообще-то я православный. Что предстоит делать? Взвод в полном вашем подчинении.
— Давай на «ты», так проще, я — Сергей.
— Мухтар.
— Первое, сообщи майору Шамсеру, что взвод на месте, второе, готовь людей и технику к маршу.
— Мы готовы. Пойдем к холмам у Мурвана?
— Юго-западнее, в район холмов, где мы накрыли особую группу ПВО банды Азиза Курмани.
— Понял. Мне определена дальнейшая задача атаковать южные позиции боевиков, уничтожить их и технику, далее двигаться в Эль-Руван.
— Все верно, кроме одного — вместе с вами пойдет и моя группа. Но участвовать в штурме позиций Радани мы не будем, сами справитесь. Гранатометчики во взводе есть?
— В каждом отделении — три бойца. У них РПГ и по пять кумулятивных выстрелов на брата.
— Это более чем достаточно, чтобы лишить Радани оставшихся трех танков «Т-62». Бронетранспортеры уничтожены при попытке помочь особой группе.
— Лихо вы их сделали, Сергей!
— Ты же проходил подготовку в «Лесном», должен знать, как работает спецназ.
— Одно дело смотреть на то, как спецназ отрабатывает учебно-боевые задачи в знакомой и привычной местности, и совсем другое — работа здесь, — улыбнулся Армани.
— Да нет. Кроме местности, тут все, как и на полигоне.
— Удивляюсь, что вам удалось сразу просчитать место нахождения особой команды.
— Это было несложно. Впрочем, прорабатывались и другие варианты. Этот, при котором команда ПВО могла находиться на стыке двух отрядов Курмани, рассматривался как один из них. И подтвердился, слишком уж местность подходящая. Кстати, разведгруппа с ходу не определила, что база «духов» спрятана в холме. Внутри холма.
— Что, и «Шилку» загнали внутрь? — удивился Армани.
— Нет, для этого нужна огромная пещера, таких в холмах быть не может.
— Но тогда ЗСУ было бы видно, даже если бы ее поставили вплотную к склону, да еще пикап?
— Все дело в том, что западный склон представляет собой обрыв. Боевики подогнали технику к обрыву и с расстояния натянули небольшую маскировочную сеть, в которую всадили и кусты, и траву, и даже небольшие деревья. Ты местный, знаешь, что в вашем климате и эта растительность, даже вырванная из грунта, стоит в первозданном виде очень долго.
— Хитро придумали игиловцы. Сверху для беспилотника — холм как холм, вокруг много таких. Поэтому и не зафиксировал. А как разведгруппа докопалась до истины?
— Ты слишком любознателен.
— Пока есть возможность, набираюсь опыта. Когда еще придется работать вместе с русским спецназом!
— О! Этого еще предстоит немало. Насчет выхода. Наблюдатели разведки уловили странное движение по склону. Командир разведгруппы подошел вплотную к холму. У боевиков были выставлены камеры видеонаблюдения, и они засекли наших. Главарь решил уничтожить группу, одного же, командира, захватить и тут же сменить позицию. Но для этого надо было снять авианаводчика, который входил в состав разведгруппы. Тогда главарь послал своего заместителя из запасного тоннеля в овраг. Но его заметили, авианаводчика предупредили, и он взял вражеского снайпера. И тут в работу вступили остальные двое. Они уничтожили боевиков особой команды, вышедших для захвата командира разведгруппы, и двух дозорных, тем самым захватив ЗСУ и заблокировав пещеру. Ну, а дальше все просто, как на полигоне, главарь вызвал помощь, мы пустили на его группу «Ми-24». «Духи» попытались выйти через запасной выход, и разведчик с вершины «приземлил» одного. Затихли, но ненадолго. Главарь, некий араб из Объединенных Арабских Эмиратов, решил подорвать пещеру вместе с ПЗРК и оставшимися тремя наемниками. Но двое из них очень хотели жить, ведь, по сути, они не участвовали в боях, не стреляли ни по сирийцам, ни по курдам, ни по нам, только прибыли вместе с «Шилкой». Это были турок и албанец, которых ты видел, их подвезли на пикапе. Они расстреляли фанатиков и сдались! Вот и вся история. Обычная история этой войны.
— На словах все так просто, словно твои офицеры поиграли с боевиками в нарды и влепили им «домашний марс». Представляю, что происходило в районе в реальности. Твои люди из разведки постоянно рисковали собой.
Жилин похлопал молодого сирийского капитана по плечу:
— Мы постоянно рискуем, Мухтар, и даже привыкли к этому. На базе, на отстое, парням частенько не хватает адреналина, и они сами просят отправить их на поиск, как они выражаются, «духов». Это люди войны, Мухтар. Они без нее, увы, уже не могут.
— Да, ты прав, — задумчиво проговорил сирийский капитан. — Но все равно только вы могли так быстро найти тщательно укрытую базу террористов и силами трех разведчиков блокировать ее, уничтожив половину личного состава и вынудив игиловцев сдаться. Я что-то не припоминаю ситуаций, когда эти собаки сдавались бы.
— Напомню, сдались турок и албанец. Обычные наемники. Они пришли сюда зарабатывать деньги, а не подыхать за идею Всемирного халифата. Впрочем, и заместитель главаря особо не стремился на небеса. Но достаточно разговоров, пора заняться делом. Связывайся с Шамсером, я поговорю с начальством, и двинемся к району холмов. Там примем окончательное решение с учетом ценных указаний из Хмеймима.
— Я доложу, как взвод будет готов к маршу!
— Угу, доложи!
Технический персонал закончил перезаряжание «Ми-24» майора Кузнецова, поднял оборудование на борт одного из «Ми-8», сам остался в десантном грузовом отсеке. Капитан Лосев попрощался с Жилиным, и пять вертолетов, один за другим, взмыли в воздух, взяв курс на Хмеймим.
Жилин прошелся по опустевшей поляне, ближе к роще стояли «Ми-8» майора Макарова и «Ми-24» майора Кузнецова, вокруг пять десантников.
Из рощи вышел взвод сирийского спецназа. Внешний вид бойцов впечатлял. Все рослые, крепкие, примерно одного роста, таких строить по ранжиру тяжело, в глазах спокойствие, свойственное людям, уверенным в своих силах. Форма без знаков различия российского производства сидела ладно, бронежилеты, разгрузочные жилеты, автоматы, РПГ, пояса.
Осмотром майор остался доволен. Взвод по команде капитана Армани разбился на отделения, каждое направилось к стоящим в колонне БМП. Кто-то разместился в десантном отсеке, кто-то на броне. Все как надо.
— С командиром роты связался, — подходя, доложил капитан. Он подтвердил приказ о подчинении взвода командиру российской группы спецназа. Взвод готов к маршу.
— Сам Шамсер доукомплектовал роту?
— Так точно.
— Отлично! Тогда делаем так: я на пикапе впереди, БМП с личным составом за нами. Ты тоже можешь сесть в «Тойоту».
— Нет, я со своими бойцами.
— Добро! Начинаем движение по моей команде.
— Есть, командир!
Жилин прошел к пикапу.
— Что с машиной, Олег? — уточнил он у Юрченко.
— Полный порядок, только прохладно будет ехать.
— Не замерзнем. «Спутник» на заднем сиденье?
— Так точно.
— Давай выруливай к колонне и вставай перед головной машиной.
— Есть!
Прапорщик вывел «Тойоту» в голову колонны.
Тем временем Жилин вызвал на связь полковника Северцова.
— Слушаю тебя, Сережа, — сразу ответил тот.
Жилин доложил обстановку.
— Значит, все прошло в штатном режиме?
— Так точно. После сеанса связи начинаем марш и через двадцать минут, плюс-минус три минуты, будем у холмов. Там разместить БМП места валом.
— Ты об охранении не забывай. Беспилотник, что сейчас работает в воздушном пространстве вашего района, не фиксирует движений боевиков, но кто знает, что у Курмани на уме. Может скрытно выслать к холмам парочку небольших диверсионных групп из шахидов.
— Я все прекрасно понимаю.
— Ну и отлично. По прибытию к холмам вновь доклад мне.
— Есть!
— Как тебе сирийцы? Способны уничтожить остатки отряда Радани?
— Вполне. Подготовка в Подмосковье не прошла даром.
— Что у них есть против танков?
— РПГ-7, три штуки, пятнадцать выстрелов к ним.
— Этого достаточно при умелой организации наступления.
— Так точно.
— Я вот что, Сережа, подумал. Подготовка в Подмосковье — конечно, серьезно, но все-таки мы не знаем, как поведут себя сирийцы. Я ни в коем случае не сомневаюсь в их боевых возможностях, однако страховка не помешает.
— Что должен сделать я? Возглавить взвод? Тем самым нанести обиду капитану Армани?
— А если взвод запаникует или попадет в засаду, мне на кого обижаться? Но самому не лезть. Пошли с Армани пару своих парней. Тех же Смирнова и Соболя, к примеру. Они отдохнули, дело знают, если что, подскажут Армани, как исправить возникшую вероятную опасность. Но проинструктируй их, что взводом командует Армани, а они всего лишь типа советники. И обговори необходимость присутствия наших бойцов при штурме отряда Радани.
— Каким образом обосновать?
— Ну, к примеру, что тебе поставлена задача вместе с сирийским взводом направить двух бойцов на захват главаря банды.
— А его надо взять?
— Это повод. На хрена нам какой-то Радани, хотя, если получится взять его, не помешает. Да, именно на захват главаря ты вынужден отправить вместе с сирийцами двух своих бойцов.
— Это уже напоминает приказ, Александр Сергеевич.
— Думай что хочешь, но все должно быть сделано, как я сказал. Впрочем, найдешь повод убедительнее — карты в руки.
— Когда ждать приказа на работу?
— В любое время.
— Понял!
— Ну, а понял, работай, майор!
— До связи!
— До связи!
Жилин отключил станцию, уложил в кейс, включил устройство дистанционного приема сигнала и кивнул Юрченко:
— Давай, трогай, Олег! Маршрут тебе известен, и не забывай, что мы не одни, за нами БМП, механик которых понятия не имеет, что представляет собой путь к району подготовки штурма. Особенно у оврага. Обойди его подальше грунтовки.
— Понял, командир!
— Вперед!
Колонна двинулась к району небольшой рощи и холмов.
Глава восьмая
Маршрут преодолели за двадцать минут. Единственная заминка вышла у западного края оврага. Юрченко взял левее дороги, проходившей вдоль довольно обрывистого склона, и попал на участок канав. Если для БМП они не составили особых препятствий, то «Тойоте» пришлось продвигаться с трудом. Майора Жилина подбрасывало на каждом ухабе, в каждой яме.
— Юрченко, мать твою! У тебя глаз нет? — не выдержав, выругался он.
— Так вы сами, товарищ майор, приказали объехать овраг, а я не проверял, что за местность дальше грунтовки. И не надо, пожалуйста, трогать мою мать. Она умерла два года назад. И вообще это нехорошо.