В кафе было немного людей. Скорее всего, бизнес-план, который Герман разрабатывал от имени своей бывшей подруги для пожилого хозяина сети «Элефант», так и не был реализован. Увидел внутри официантку, но не Ольгу и не их бывшую сменщицу. И за стойкой стоял и не хозяин, и не бывший сменщик, а какой-то парень наверняка новый подсобный рабочий. «Текучка кадров», – отметил Герман про себя, – «Не очень, похоже, хозяин справляется с делами».
Он подумал и зашел в «Элефант». Сел поближе к выходу, заказал кофе. И пирожное. Герману безумно захотелось кофе и пирожное. Почти так же, как и в тот раз, когда он впервые зашел в это кафе. Только сегодня Герману было, чем расплачиваться. В кармане, рядом с брелком-«отмычкой», лежало все то же удостоверение на имя Валерия и немного денег, которые ему выдал при подготовке операции Анджей «на неотложные нужды». Еще в лагере Герману подарили часы. Свои-то он оставил у Линды с Тильдой…
Герман заказал кофе. И, конечно, пирожное. Точно такое же, как то, что он ел, когда зашел в «Элефант» первый раз сразу после побега из АИК – пропитанное ромом, украшенное клубничкой и малинкой сверху.
Официантка быстро принесла и кофе, и пирожное. Герман как бы невзначай спросил:
– А здесь раньше, кажется, другая девушка работала?
Официантка кивнула:
– Две девушки. В разных сменах. А я сейчас без сменщицы…
«Совсем плохи дела», – снова подумал Герман о бизнесе хозяина «Элефанта» и сказал:
– Ее звали Ольга.
Официантка несколько насторожилась:
– А я вас чем-то не устраиваю?
– Что вы. – Он улыбнулся. – Вы такая очаровательная.
Девушка тут же смягчилась:
– Ольга уволилась.
– Другую работу нашла? – Герман подумал о том, что может ее все-таки взяли в АИК.
– Нет, замуж удачно вышла, – официантка «Элефанта» вздохнула. – Муж у нее хорошо зарабатывает. А Ольга… она теперь дома сидит, телевизор целыми днями смотрит, а еще у нее шопинг… – девушка оценивающе посмотрела на Германа. – А вы хорошо зарабатываете?
Он покачал головой:
– В данный момент я – не очень удачный вариант.
Официантка улыбнулась:
– Я не тороплюсь. Как дела поправятся, заходите снова…
– Непременно.
Герман с удовольствием выпил кофе, съел пирожное. Заказал еще одно с собой и расплатился. Пообещал девушке на прощание:
– Как стану удачным вариантом, так обязательно вернусь.
– Я буду ждать…
Он вышел на улицу, улыбаясь. Ему было приятно не только от кофе и пирожного, не только от приятной девушки, не только от того, что Ольга не пошла на работу в АИК, но и от того, что очень скоро увидит Еву. Герман был молод и мог позволить себе не думать все время ни о вчерашней горькой ночи, ни о завтрашнем штурме, который неизвестно чем закончится.
Они встретились с Евой в уговоренном месте. Герман подошел к ней, держа обе руки за спиной, поцеловал в щеку:
– Все хорошо?
Она кивнула:
– Да, подполье готово выступить, как только будет взято здание Агентства Исполнения Контракта…
– Замечательно, – несколько облегченно вздохнул, услышав это известие, Герман и спросил. – Устала?
– Есть немного, – снова кивнула девушка'
– Отдохнешь, – пообещал он, – Тебя ждут роскошные апартаменты с кроватью королевского размера. Тишину и покой на территории гостиницы гарантирую. Мы будем вдвоем. Скорее всего…
– Правда? – Ева, конечно же, удивилась.
– Правда, – подтвердил Герман. – Но прежде, – он достал из-за спины одну руку с купленной по пути алой розой, – это тебе…
– Спасибо, – она взяла розу в свои руки, – я даже не помню, когда в последний раз держала такие цветы в руках.
– Но это не все, – неожиданно для себя он сказал то, о чем, видимо, думал последнее время подспудно, – Ева, ты знаешь, я люблю тебя. Выходи за меня замуж.
Девушка растерялась:
– О чем ты? Сейчас? Здесь?
Герман кивнул:
– Сейчас. Здесь. Неизвестно, что будет завтра. И неизвестно, что с нами будет завтра…
Ева кивнула в задумчивости:
– Да… Где мы будем завтра…
Он напомнил:
– Ты не ответила. Я сказал, что люблю тебя и предложил тебе свои руку и сердце.
Она прижалась к нему:
– Что ты… Я согласна. Конечно, согласна.
Герман обнял ее одной рукой, и Ева тут же спросила:
– А что у тебя в другой руке?
Он показал маленькую коробочку:
– Свадебный торт.
Ева поцеловала его:
– Ты был уверен, что соглашусь?
Герман улыбнулся и покачал головой:
– Нет, поэтому и не показал тебе торт сразу. Если б ты не согласилась, то выбросил бы его незаметно. Ну, или съел бы где-нибудь за углом в одиночку…
Ева тут же облизнулась:
– Это тоже из другой жизни. Как мне хочется торта.
Герман напомнил:
– Свадебного торта.
Она кивнула:
– Пусть будет свадебный. Я не против и свадебного.
Он повел Еву по улице, держа в одной руке руку девушки, в другой – коробочку.
Они зашли в тупик. Ева огляделась:
– Ну и куда теперь?
Герман достал из кармана брелок и нажал на кнопку:
– Фокус-покус.
Дверь в заборе автоматически открылась:
– Прошу в мои апартаменты.
Он все правильно рассчитал. Стройка, хотя и сильно продвинулась с его последней ночевки здесь, но все еще не закончилась. Знакомой дорогой Герман провел Еву по лестнице в «свою» комнату, расстелил по-прежнему еще находящийся в ней утеплитель:
– Располагайтесь. Кровать, как и обещал, королевского размера, и, между прочим, из экологически чистого материала.
Ева упала на утеплитель и закрыла глаза от удовольствия:
– Как мягко. Как хорошо.
Герман снял с ее усталых ног кроссовки, помассировал стопы. Ева не раскрывала глаз, повторяя:
– Как хорошо, – и, кажется, собиралась заснуть.
Но он знал, чем ее взбодрить:
– Придется есть свадебный торт одному.
Ева облизнулась и тут же раскрыла глаза:
– Давай. О, как же я хочу торт!
– Свадебный торт, – он осторожно открыл коробочку и подал ей пирожное. – Ешь все. Я такое съел в городе.
Но Ева сказала:
– Разве молодоженам не полагается съесть свадебный торт вдвоем?
Герман откусил от пирожного чуть-чуть:
– Это за нас.
И она откусила:
– Это за нас.
Он снова поднес пирожное к ее губам:
– А это за наших родителей.
– За наших родителей…
– И еще за Мирагоу!
– За мирагоу? – Ева не поняла. – Какое-такое мирагоу?
– Да, за Мирагоу! – повторил Герман. – Я тебе многое о себе, о своей семье рассказал, вот только не успел про Мирагоу. Хотел, но не успел.
– Так что это? – Еву уже разбирало любопытство.
Герман кивнул:
– Сейчас расскажу… Это, это такое ущелье далеко отсюда, в Базании…
Он пересказал ей то, что услышал от Родиона о том полете, когда экипаж, которым командовал отец Германа, благодаря слаженным действиям и вере друг в друга, сумел уйти от вражеских ракет, миновать «Чертовы ворота» и «Язык дракона», спасти беженцев и себя:
– А когда они вернулись домой, то им пришлось скрыть, что летели запрещенным маршрутом…
– За Мирагоу! – согласилась Ева и съела последний кусочек пирожного.
Они очень устали за прошедшие ночь и день, но молодое желание победило усталость…
Потом Ева сказала:
– Никогда не думала, что у меня будет такая шикарная новобрачная ночь. В собственном многоэтажном доме с кроватью размером в комнату и с таким вкусным тортом, – она снова облизнулась. – Там больше ничего не осталось?
– Ничего, – ответил теперь уже засыпающий Герман.
Он ответил и уснул. И увидел. Вместе с Евой они лежат на радуге. На мягкой и упругой. Теперь-то Герман уже знал, какая она на вкус – такая же, как пирожное, пропитанное ромом, украшенное клубничкой и малинкой сверху. И пахнет так же. Как только он раньше не заметил… И они с Евой будут лежать так долго. Лаская друг друга и откусывая от радуги лакомые кусочки. Только б Эраст не мешал. А то ходит и ходит под радугой, как часовой их караулит. Бедный, погибший в лагере Эраст…
А Ева еще не спала, смотрела в окно. Уже стемнело, но звезд, как в лесном лагере, не было видно. «Город, – подумала она. – В нем редко видно звезды. И редко слышно птиц. Только машины, машины, машины…»
Она стала вспоминать прежнюю городскую жизнь – квартиру, работу в медицинском центре и тоже начала было засыпать. Но вдруг ей показалось, что слышит чьи-то голоса. А потом Ева и принюхалась, почувствовав странный запах. Это был не запан, о котором она подумала было в первую очередь. Что-то другое. Ей совершенно незнакомое.
Ева растолкала Германа, прошептала:
– Внизу кто-то есть, разговаривает… И пахнет оттуда странно…
Он принюхался и сонно улыбнулся:
– Это наши соседи – Линда и Тильда… Если им не попадаться на глаза, то они совершенно безопасны… Спи, нам рано вставать…
Герман прижал ее к себе. И они впервые в их жизни заснули вместе в одной «кровати»…
14. Штурм
Он открыл глаза перед рассветом, посмотрел на часы – вовремя. И опять вспомнил Родиона, который научил его просыпаться в нужное время.
14. Штурм
Он открыл глаза перед рассветом, посмотрел на часы – вовремя. И опять вспомнил Родиона, который научил его просыпаться в нужное время.
Еще минуту Герман выжидал, глядя на Еву. На ее губы, щеки, на ровно вздымающуюся грудь… Было так жаль будить Еву, но все-таки поцеловал:
– Пора, моя любовь…
Внизу на лестнице никого не было. Только растоптанные окурки. И запах. Запах Линды и Тильды…
Они покинули стройку и к нужному часу были на месте. Герман ждал, глядя сначала на минутную, а затем на секундную стрелки. Время. Штурм.
У него не было рации, чтобы одновременно дать всем команду, но он увидел, как с разных сторон к зданию АИК пошли его люди. Каждый – к своему входу: к парадному, к служебному, к дверям гаража. Послышались громкие голоса, звон разбитых стекол, скрежет сгибаемого и ломаемого металла. Не было только выстрелов. «И это хорошо», – подумал Герман, через минуту входя в здание АИК, в уже захваченный и знакомый ему по побегу большой зал. Из него можно попасть во множество других помещений агентства.
Он увидел испуганных, связанных охранников. Его отряд действовал, не ожидая никаких команд. Каждый выполнял свою задачу так, как они отрабатывали на поляне в лагере. Часть отряда уже была вооружена автоматами, пистолетами, дубинками, баллончиками с газом, отобранными у охранников.
Они быстро заняли весь первый этаж, подвал. Захватили и знакомую Герману комнату охраны с пультом управления и видеонаблюдением за всем зданием. Пульт, однако, не работал, и на мониторах ничего нельзя было увидеть. Во время скоротечного боя пострадало оборудование – все видеокамеры здания теперь не работали. Нельзя было управлять с пульта и лифтами, дверьми с электронными замками…
Герман радовался тому, что все в целом идет по плану. Однако дальнейшее продвижение неожиданно приостановилось. Один за другим его люди стали докладывать по нескольким добытым при штурме рациям:
– Лифт с первого этажа не работает… План второго этажа не совпадает с действительностью… Лифт со второго этажа, обозначенный на карте, не обнаружен… Переход в архивное здание в обозначенном месте отсутствует…
И тут же в здании сработала общая сигнализация, завыла сирена. Герман понял, что они в ловушке. Им подсунули фальшивый план. Те помещения, которые ему лично довелось видеть во время ареста, были нанесены на схему правильно. Также правильно было обозначено и отдельное здание архива – его никак не замаскируешь. Но все остальное были обозначены неверно. Одних помещений в здании не имелось вообще. Другие были нанесены на схему неправильно.
Он подумал о том, что вскоре после срабатывания сигнализации к зданию подъедет полиция, а затем сюда, может быть, подтянутся и спецподразделения, войска. Нападение на Агентство Исполнения Контракта – не шутка, это угроза государственному устройству.
Герман быстро перегруппировал оставшихся без плана людей. Одну часть оставил держать круговую оборону здания АИК. Ее возглавил Виктор. Со второй группой Герман решил пробиваться вверх к компьютерной базе данных, нужно было несмотря ни на что найти ее и уничтожить. Еще один отряд, которым командовал Олег, по-прежнему был нацелен на уничтожение архивов в отдельном здании.
Теперь ни у кого не было точных карт, все должны были выполнять задания, исходя из складывающейся обстановки. Виктор и Олег обратились к своим группам, Герман скомандовал своей:
– Держите в поле зрения силовые и компьютерные кабели – они приведут нас к цели.
Они стали подниматься по двум лестницам. По левой, рядом с Германом, шли «Сильная рука», слесарь Карен, Ева…
Миновали частично освобожденный второй этаж – ничего похожего на компьютерный центр не было: обычные офисные комнаты, рабочие столы с простыми компьютерами, шкафчики, копировальные аппараты…
Когда сломали двери с лестниц на третий этаж – их встретили выстрелы засевшей там охраны. Сдаваться она не собиралась.
Герман выглянул в окно, чтобы посмотреть, что делается снаружи. Увидел внизу полицейские машины. Над зданием в уже светлом небе пролетел вертолет. Ничего хорошего Герман за окном не обнаружил.
Он попросил несущую рацию Еву:
– Настройся на частоту «Службы новостей».
Та быстро нашла в эфире нужную радиостанцию. Они услышали голос корреспондента:
– Как нам только что сообщили, неизвестная группа вооруженных людей совершила нападение на центральное здание Агентства Исполнения Контракта. Цели, состав нападающих пока неизвестны. Идет бой. Вы слышите звуки выстрелов. К зданию подтягиваются силы полиции… А вот в небе пролетел вертолет… Возможно, нападавших будут атаковать и сверху…
– Вертолет, – подумал вслух Герман, – На крыше здания, наверняка, есть вертолетная площадка, не отмеченная на нашей схеме. Оттуда охранники, засевшие на третьем этаже, могут получать подкрепление. И тогда через некоторое время на нас обрушатся и снизу, и сверху…
– Что будем делать? – смотрели на него Ева, Карен, Сильная рука, остальные люди отряда.
Герман снова выглянул за окно, посмотрел вверх:
– Как бы нам попасть на крышу?
Все также стали выглядывать в окна. Ева позвала его к тому окну, что было рядом с нею:
– Посмотри.
Из окна следующего третьего этажа вверх уходили две веревки.
– Что это? – спросил Герман.
Ева ответила:
– Не знаю.
Он кивнул:
– В любом случае нужно пробиваться на третий этаж.
Они усилили огонь и, прикрывая друг друга, ворвались на третий этаж. Упал Карен. Вскрикнула Ева. Вскрикнула и тоже упала.
Герман приказал:
– Зачистить этаж. Проверить комнаты на предмет наличия компьютерного центра, взять под контроль выходы с лестниц на четвертый этаж. Осмотреть и перевязать раненых.
– Карен мертв, – вздохнув, сказал «Сильная рука».
Они пошли на штурм не только без оружия, раций, но и без бронежилетов. Снять с захваченных в плен охранников их в спешке как-то не догадались.
Герман наклонился над Евой. Она держалась за правую грудь, ту, которую он целовал этой ночью:
– Зацепило.
Расстегнул на девушке куртку, разорвал майку. Увидел в ее груди маленькую дырочку, из которой потихоньку в такт ее дыханию сочилась кровь.
Ева хрипло скомандовала:
– Возьми в кармане пакет, вытащи перевязочный материал… И этот шприц. Делай укол. Так… А теперь, – она посмотрела на него, – иди. Я знаю, я чувствую, со мной ничего страшного. Все будет хорошо. Кровь мы уже остановили… Я справлюсь. Ты тоже справься здесь, пожалуйста, справься… За Мирагоу!
Герман, недолго думая, поцеловал Еву и скомандовал «Сильной руке»:
– Неси ее вниз. Помогай Виктору отбиваться. Как только будет возможность, неси Еву по улице вправо. Там через два дома больница.
– Понял, – «Сильная рука» играючи подхватил Еву на руки и унес по лестнице вниз.
Герман бросился к тем окнам, в которые, как они видели со второго этажа, заходят веревки. На концах у них оказались альпинистские приспособления. Рядом стояли щетки, жидкость. Видимо, накануне два человека мыли окна здания снаружи.
Он открыл окно и дернул за веревки – обе были закреплены на уровне самого верхнего этажа:
– То, что надо.
Герман снова мысленно поблагодарил Родиона за то, что тот заставлял его лазить по скалам за яйцами птиц – эти навыки опять пригодятся.
Он посмотрел на своих людей:
– Всем продолжать пробиваться выше, дальше на четвертый этаж. Ищите компьютерный центр… Мне нужен доброволец. Есть скалолазы? – и вспомнил. – А где наш «юный альпинист», который в школе этим самым спортом занимался?
Отыскали того самого щуплого паренька, которого отряду «в нагрузку» дал Эраст. «Вот и пригодился мальчик», – подумал Герман, бывший поначалу не очень довольный хрупким на вид «подарком» начальства.
«Юный альпинист» осмотрел снаряжение, стену, кивнул:
– Пожалуй, я смогу.
Герман тоже подтвердил:
– И я смогу.
Он никогда не занимался альпинизмом. Только лазил за яйцами птиц по скалам. Но остальные даже и такого опыта не имели. Герман повторил:
– Смогу.
Они быстро надели снаряжение, взяли по автомату и пистолету. Герман хватился рации и вспомнил, что она была у Евы. А ту унес «Сильная рука».
Сказал отряду:
– Мы вдвоем пойдем сверху вам навстречу. Оттуда, где нас не ждут. До встречи…
Последние его слова заглушил мощный хлопок извне дома. Они увидели в окна, что загорелось отдельно стоящее архивное здание. Значит, Олег и его отряд сделали свое дело. Герман кивнул:
– Видите, часть задания уже выполнена. Наши товарищи времени даром не теряют. Нам осталось взять еще только четыре этажа. Вперед.
Его отряд бросился к лестницам на штурм четвертого этажа. Герман с напарником полезли по веревкам вверх. Под этой выходящей во двор стеной никого из полиции не было, и потому они без хлопот достигли седьмого этажа. Выше была только крыша, к которой собственно и крепились веревки.