«Юный альпинист» и Герман вошли через окно на седьмой этаж. Он, видимо, был чем-то вроде комнаты отдыха и спорта. Здесь имелись бассейн, сауна, тренажеры, диванная комната. Кондиционированный воздух был также и ароматизирован…
Обнаружили лифт. Неработающий. Никого из охраны на этом этаже не было видно. Осторожно заглянули в последнюю отдельную комнату. Это была спальня. И в огромной кровати кто-то спал. Или делал вид, что спит. Может быть там прячутся сотрудники АИК с оружием в руках?
Герман кивнул «Юному альпинисту». Они взяли кровать на прицел, подошли с разных сторон и резко сдернули с кровати одеяло.
Раздался пронзительный визг. Под одеялом прижавшись друг к дружке лежали три молодые девушки. Никакого оружия у них при себе не было. Только нижнее белье. Красивое. И сами девушки, как пригляделся Герман, были очень фотомодельной внешности. Как будто с обложки какого-то журнала их сюда, в эту кровать переселили. «Мисс White», «Мисс Black» и «Мисс Yellow»…
Разноцветные девушки одинаково дрожали. Молча и испуганно смотрели на Германа и «Юного альпиниста», на оружие в их руках. Что было с ними делать? На охранников АИК, которые могут выстрелить им в спину, они были явно не похожи.
Герман снова кивнул напарнику. Они перекинули автоматы за спину, подобрали сброшенное одеяло и обратно укрыли девушек с головой. Посмотрели, как подрагивает одеяло, улыбнулись и вышли из комнаты.
Нашли на этаже две лестницы. Одна вела вниз и одна вверх.
Сначала они поднялись на крышу, где врасплох застали нескольких охранников. Наставив на них автоматы, обезоружили и приковали к ограждению ихними же собственными наручниками.
Как и подозревал Герман, посреди крыши была вертолетная площадка. Он скомандовал напарнику:
– Они определенно будут высаживать десант. Остаешься здесь. Займи позицию и не давай вертолету сесть или зависнуть над крышей. Они не должны доставить подкрепление и вышибить нас из здания. Держись, прикрывай меня, весь отряд сверху.
– Есть… – ответил «юный альпинист», деловито раскладывая вокруг себя оружие.
Герман оставил себе лишь один пистолет, отдал напарнику и свой автомат, и все, что они отобрали на крыше у охранников:
– Тебе будет нужнее, они станут яростно атаковать тебя и их будет много. А я как-нибудь довооружусь. Нас же сверху не ждут.
Теперь он был спокоен и за самый верх, и за самый низ здания. Четвертый этаж, Герман был уверен, ребята возьмут и без него. А вот шестой и пятый на нем. На нем одном. Но он повторил себе:
– Нас же сверху не ждут.
Герман без проблем спустился на шестой этаж по лестнице, никем не охраняемой сверху. Легко открыл своим брелком-«отмычкой» автономный электронный замок массивной двери. Шестой этаж был безлюден. Но не пуст. В огромном зале жужжали десятки мощных компьютеров.
Он обошел зал, заглянул в экраны электронных устройств и понял – это не база данных по Контракту. Эти компьютеры были соединены в сеть, поддерживающую связь со всеми отделениями Агентства Исполнения Контракта, а также с важными государственным органами.
Герману, конечно, прежде всего хотелось уничтожить базу данных, но и ликвидация сети была тоже одной из целей его отряда. Сами компьютеры не нужно было ломать. В лагере вместе с планом здания ему дали и специальную программу, полученную от подполья. Ее Герман также закачал на свой брелок. Он поднес его к главному компьютеру системного администратора.
Программа сработала четко, быстро разобралась с кодами и, главное, запустила процесс самоуничтожения сети. Больше Герману на этом этаже делать было нечего. Он спустился на пятый этаж по лестнице, на которой опять же никого не встретил. Но он слышал, что ниже есть люди. Судя по звукам, там шел бой. Тяжелый бой.
На пятом этаже его ждали еще более массивные двери, и их автономный электронный замок брелок-«отмычка» Германа не брал. Это было досадно.
Он задумался о том, что у него не остается другого выхода, кроме как попробовать пробиться на пятый этаж через окно, используя альпинистское оборудование. За ним нужно было вернуться на седьмой этаж.
Герман, однако, не успел двинуться с места. Внутри двери что-то щелкнуло. «Открывается?» – удивился он. Однако, приготовился и, как только образовалась достаточная щель, впрыгнул в нее, вытянув перед собой руку с пистолетом.
За дверью стоял человек, судя по позе, собиравшийся быстро выйти на лестницу. В руке у него тоже был пистолет. Человек был застигнут врасплох и не успел поднять оружие на Германа. Тот хотел было проорать «Бросай пистолет!» и выстрелить при неповиновении, но, узнав находящегося перед ним, лишь вскрикнул:
– Эраст?!
Человек с пистолетом удивился не меньше:
– Герман?!
Они стояли друг против друга в самом начале большого помещения. Герман, окинув его взглядом, понял, что это и есть тот самый центр с базой данных, которую он ищет. Очень мало экранов и огромные блоки мощных компьютеров.
Герман разочарованно покачал головой:
– Ты добрался сюда первым…
Он решил было, что Эрасту все-таки удалось выжить в лагере, бежать из него. И вот он тоже принял участие в штурме. И не просто принял участие – добрался до базы данных первым.
Герман опустил пистолет. Но Эраст наоборот поднял свой и прицелился в грудь своего товарища по лесному лагерю:
– Брось-ка свое оружие на пол.
В его холодных глазах блеснула ненависть. И еще Герман заметил в ухе Эраста маленькую сережку с зеленым камешком. Видимо, ту самую, что подарила ему когда-то Ева. Сказал своему командиру:
– Не дури. Я не виноват, что она выбрала меня.
Эраст усмехнулся:
– Дело не только в Еве… Ты еще не понял?
Тут Герман вспомнил не только слова Евы о своем подарке, но и то, что уже видел эту сережку. Видел через щель в двери, когда во время побега из АИК стоял в кабинете инспектора Юрика и слушал его разговор с неизвестным. Потом, когда Герман оказался в лагере, ему показался голос Эраста знакомым, но тогда не поверилось. А зря. Иначе бы не стоял теперь под пистолетом, понял бы гораздо раньше то, что понял сейчас:
– Ты – предатель. Ты и есть тот информатор, который доносил АИК о всем, что делается в лагере. И ты, – он понял, кто был тот Второй в комбинезоне и маске вместе с инспектором в мертвом, отравленном лагере, – это ты убивал своих же товарищей! Анджея, который тебе так доверял, Зою, еще сотни, сотни ни в чем неповинных людей…
Эраст скривил губы:
– Я – не предатель и не информатор. Я просто выполняю свою работу. И ни ты, ни Анджей, ни всякие там Ярики и Славики вместе со всеми прочими нарушителями Контракта мне – не товарищи.
– Ярик и Славик… – повторил Герман, вспоминая.
Ева рассказывала ему про двух ребят, которые в школе резерва АИК подшучивали над Эрастом. Потом они учились в одном с ней медицинском институте, и неожиданно их забрали в АИК, «переместили». Вспоминая об Ярике и Славике, Ева поражалась: «За что, совершенно непонятно. Два хороших парня…»
Герману же теперь стало все ясно:
– Это ты угробил двух ребят, которые оказались рядом с Евой.
– Двумя больше, двумя меньше… Бросай оружие!
Герман снова пожалел, что на нем, как и на Еве, как и на других участниках штурма нет бронежилета. Ведь догадались же забирать у охранников оружие, а вот бронежилеты – нет, торопились. А увернуться от пули невозможно. Только шевельнись, и она, если пистолет нацелен верно, все равно зацепит тебя.
Он положил оружие на пол:
– Значит, работаешь на АИК.
– Работаю, – усмехнулся Эраст.
– С самого детства, – вспомнил Герман и догадался, – И тебя никто в АИК не арестовывал, не пытал там…
Эраст насупился:
– Она тебе все рассказала… Нет, меня не арестовывали. И не пытали. Эти детали были нужны, чтобы произвести впечатление на Еву. Где она, кстати? Я не нашел в ее лагере. Ни живой до атаки, ни мертвой после….
– Она ранена.
– Серьезно?
Герман кивнул:
– Думаю, что очень серьезно, но о ней позаботятся.
Эраст покачал головой:
– Ты уже позаботился – ее ранили, серьезно ранили… Я найду Еву и это я по-настоящему позабочусь о ней. У нас все будет как прежде. У нас все будет лучше, чем прежде. Теперь я ей смогу дать так много. Ты не догадываешься даже, как много…
Но теперь уже покачал головой Герман:
– У вас никогда не будет ни как прежде, ни еще лучше. Ева – моя жена.
Эраст направил пистолет на голову своего противника:
– Ну и пусть. Была твоя, станет моя. Ты никогда не выйдешь из этого помещения. Тебя вынесут, и никто никогда не узнает, где тебя похоронят…, – он что-то вспомнил. – Ну, что, командир отряда. Были ли у тебя тренировки по уворачиванию от пули?
– Таких не существует…
– Правильно.
Герман думал, что Эраст сейчас выстрелит, но тот не торопился все закончить:
– Знаешь, я глядел на вас из кустов. На ваши тренировки. Потом, как вы с Евой целовались. Мне было больно, очень больно. Но теперь уже я буду смотреть, как ты мучаешься, глядя на мой пистолет. Ну, вспоминай всю свою жизнь. Что там у тебя было? Школа? Институт? Мама-папа-первая любовь?.. Только про Еву не думай. Будет еще больней. Она теперь моя. Ева теперь всегда будет моя. И я предоставлю ей такую жизнь, какую она заслуживает. У меня была большая цель в жизни, и я ее добился. А теперь прощай. Молись, если хочешь. Или пой гимн твоего долбанного Движения, если знаешь. Скоро ты встретишься и с Анджеем, и с Зоей, и со всеми остальными твоими товарищами… Куда тебя – в лоб, в грудь или… – он прицелился в низ живота.
Герман напрягся, чтобы прыгнуть за соседний с ним стол – будь, что будет, может, все-таки только ранит, и еще удастся побороться за жизнь. Но он не успел осуществить задуманное, так же, как и Эраст, выстрелить. Откуда-то сбоку раздался голос:
– Здесь нельзя стрелять.
Эраст, видимо, уже навсегда распрощавшийся с Германом, вздрогнул и опустил пистолет. Он повернул голову в сторону голоса и послушно сказал:
– Извини, я забыл…
Герман сообразил, почему здесь нельзя стрелять. Любая пуля могла вывести из строя и отдельный компьютерный блок и даже целую отдельную систему, уничтожив таким образом значительную часть базы данных.
Он посмотрел в сторону голоса и увидел за небольшой распахнутой стеклянной дверью кресло на колесиках. В нем сидел старик. Он повторил:
– Здесь нельзя стрелять.
Сказав это, старик надел на лицо кислородную маску. Он тяжело дышал.
Эраст усмехнулся:
– Ничего, я и без пистолета с ним разберусь.
Он сунул оружие куда-то под одежду. Герман покачал головой:
– Ты уверен?
– Уверен, – в руке Эраста блеснул нож.
На Германа, однако, это не произвело впечатления:
– Да, тренировок по уворачиванию от пули у меня не было. А вот против ножа… Ты же видел сам – мы отрабатывали.
Эраст перекинул нож из одной руки в другую:
– Не беспокойся, я тоже тренировался.
Герман глянул на старика. Тот уже несколько успокоил дыхание, смотрел на них, очевидно, не собираясь занимать чью-либо сторону. Старик снял кислородную маску и подтвердил предположение Германа:
– Давайте, мальчики, решите все сами.
Эраст кивнул:
– Сейчас я все решу.
Он еще несколько раз перекинул нож из руки в руку, сделал шаг вперед, но тут как бы споткнулся на ровном месте. Герман в этот момент по какому-то наитию развернул грудь. Он не видел летящего ножа и почувствовал его уже впившимся в левое плечо. Было больно. Очень больно. Ему померещилась радуга.
А Эраст спокойно выпрямился:
– Видишь, я же сказал, что тренировался. Там в кустах, пока вы с Евой тискались, знаешь, сколько сосен я продырявил, представляя тебя на их месте. Вот ты уже и наполовину труп.
– Только наполовину, – проскрежетал Герман.
Эраст же усмехнулся:
– Ну, это дело поправимое.
Он достал откуда-то из-под одежды второй нож. Герман покачал головой:
– Да, ты хорошо подготовился.
Эраст развел руками:
– Я всегда ко всему хорошо готовлюсь. Вспомни хотя бы операцию по зачистке лагеря. Чтобы собрать по окрестным лесам столько народу и удержать его на одном месте – это постараться надо. Я – хороший, нет, я – лучший организатор в мире.
– Сволочь ты.
Тот играл ножом:
– Я просто делаю свою работу. А вот ты готовишься плохо. Схема здания у тебя фальшивая. Ни оружия, ни бронежилета у тебя в самый неподходящий момент не оказалось…
Эраст перебросил из руки в руку и этот свой второй нож. Видимо, он готовился добить Германа. Но тот не стал ждать. Правой рукой вытянул нож из левого плеча, при этом чуть не потеряв сознание от боли. Пошатнулся, но устоял.
Герман сделал несколько махов ножом, показывая, что собирается вступить в ближний бой с Эрастом. Тот усмехнулся, продолжая перебрасывать свой нож из одной руки в другую:
– Сейчас я тебя однорукого завалю.
И это было последнее, что он сказал. В его горло вонзился нож Германа, брошенный снизу кистевым броском без замаха:
– Мои тренировки были лучше.
Родион снова выручил его. И Герман как будто снова услышал слова, очень давно сказанные ему бывшим штурманом во время занятий на острове: «Дай бог, не понадобиться, но уже если вдруг, то не промахнись. Может быть, это будет твой единственный шанс выжить…» Понадобилось. И он воспользовался этим единственным шансом.
Эраст выронил свой нож. Двумя руками схватился за чужой, торчавший в шее, и попытался вытащить его. Эраст хрипел, выпученные глаза его вращались, но силы оставляли тело, нож не поддавался ослабевшим пальцам. Он качнулся и упал на колени, затем на спину…
– Браво, браво, браво, – услышал Герман голос старика и несколько тихих ударов ладонью о ладонь.
15. За Мирагоу!
Герман подошел к Эрасту и забрал из его мертвой руки второй нож, затем обернулся к старику:
– А ты еще кто такой?
– Я, – удивился тот. – Ах, ну да… Ты же ничего не знаешь… Я, я – просто хозяин всего этого, – он указал на стены, на компьютеры. – Я – основатель– председатель Агентства Исполнения Контракта. Живу и работаю здесь. Распоряжаюсь своим скромным хозяйством, ну и заодно, так сказать, контролирую город, страну…
Герман улыбнулся:
– Кто бы ты ни был. Конец твоему хозяйству и контролю. Посмотри за окно – горят архивы…
– Я знаю, – старик насупился, – но уничтожена только часть информации. Ее можно восстановить с помощью этих вот баз данных… – он кивнул на компьютеры.
Откуда-то из-за основателя-председателя раздался голос:
– Срочный выпуск.
Хозяин АИК обернулся – за ним был телевизор с автономной антенной. Диктор, заполнивший собой весь экран, повторил:
– Срочный выпуск. Осада здания Агентства Исполнения Контракта продолжается. Нападающие уничтожили архивы и частично заняли уже четвертый этаж…
– Молодцы! – похвалил своих ребят Герман.
– К зданию подтянуты спецподразделения полиции, военные подразделения. Однако никто из них по непонятной причине пока не вмешивается в происходящее. Такое ощущение, что силовики выжидают…
Основатель-председатель выругался:
– Сволочи!
А диктор тем временем продолжал:
– Подразделение АИК, пытающееся войти в здание с помощью вертолета через крышу, попало под огонь и вынуждено было отступить.
– Молодец, парень, – похвалил Герман «юного альпиниста».
Из телевизора тем временем доносилось следующее:
– Связь с центральным пультом АИК прервана, и пока невозможно сказать что-либо определенное о том, что происходит внутри, кто же практически уже захватил это здание… В кадре – горящие архивы АИК…. А сейчас вы видите картинку с соседней площади. На ней нет полиции. Здесь на стихийный митинг собирается все больше и больше людей. Вы слышите, они выкрикивают: «Нет АИК!», «Жизнь без контракта!», «Отменим взнос ЧГО!»…
Герман понял, что подполье начало действовать, не дожидаясь полного захвата здания АИК. Значит, Движение верит в его отряд, в него самого. Он должен был завершить все, как было задумано. Кивнул старику на экран:
– Видишь! С Агентством Исполнения Контракта все кончено. Осталось лишь уничтожить базу данных. Что я сейчас и сделаю…
Но основатель-председатель помотал головой:
– Нет, еще ничего не кончено. Ты все еще можешь повернуть вспять, сделать, как было. Ты можешь сделать все даже еще лучше.
– О чем ты? – не понял Герман.
Хозяин АИК сказал:
– Не о чем, а о ком.
– Хорошо, – пожал плечами Герман, – о ком?
– О тебе, новый председатель АИК…
Герман даже растерялся:
– Я – новый председатель АИК…
– Да, – сказал старик. – видишь, я уже весьма немолод. Меня, как ни стараются лучшие врачи, одолевают болезни. Мне осталось совсем немного, и мне нужен человек, который примет от меня управление АИК, человек, который сможет продолжить, развивать начатое…
– Но при чем здесь я? – по-прежнему не понимал Герман.
– А кто еще? – казалось, совершенно искренне удивился основатель-председатель. – Когда мы отбираем детей в школу резерва АИК, у нас на примете тысячи кандидатов-претендентов на работу. Мы следим за ними, помогаем в летних лагерях и школьных дружинах развиваться в нужном нам направлении. Также держим под контролем и студентов, служащих, рабочих… Из сотен тысяч людей – кандидатов на работу в Агентство, – мы рассматривали несколько десятков тех, кто мог бы претендовать на место нового председателя АИК. В конце концов, отобрали троих. Предполагали, что больше всего шансов у инспектора Юрико. Он ретив, дисциплинирован. Но, как оказалось, несколько ограничен и безынициативен. Поэтому мы все-таки остановились только на двух кандидатурах. Первая – это Эраст. А вторая…
– Неужели моя? – догадался, ужаснувшись, Герман.
– Именно твоя, – подтвердил хозяин АИК. – Все должно было решиться во время этого вот наступления Движения. Последним испытанием для Эраста была ликвидация скрывающихся в окрестных лесах неисполнителей Контракта, угрожающих Гражданскому Обществу. Он блестяще справился. Собрал невозможных к перемещению на Территорию ВЮГО преступников вместе и уничтожил их.
– Редкостный мерзавец! – не удержался Герман и плюнул в сторону трупа Эраста.
– Критерии – штука относительная, – не согласился основатель-председатель и повторил. – Он справился блестяще…
– А что же такое должен был сделать я? – спросил Герман.
Старик улыбнулся:
– Проникнуть сюда. И ты тоже справился… Так что вы оба справились. А нам нужен только один. Самый-самый… Вот вы и выяснили между собой, кто из вас самый-самый… – он кивнул на труп Эраста и указал рукой на стол, стоящий рядом с телевизором. – Вот возьми там и подпиши…