Имеет один материк, в центре которого находится горный массив — единственное тектонически и сейсмически стабильное место на планете.
Промышленной ценности Алекто не представляет.
Местная флора токсична для человека, фауна имеет метаболизм, отличный от земного.
В настоящий момент на центральном плато расположена научно-исследовательская станция, а также гостиница для туристов. Плотная атмосфера — источник неповторимых оптических эффектов. Однако, метеорологические условия весьма суровые, что создает определенные трудности для пребывания в этом живописном мире».
Краткий справочник «Наша галактика».Тут действительно красиво. Чертовски красиво.
Какого цвета небо — никто не знает, оно всегда в тучах. Обычное время дня здесь — сумерки, обычная температура — тропики, обычная влажность — зашибись.
Толщина облаков — разная. Иногда сквозь них видно солнце, мутный кристалл с вытянутыми лучами. Разноцветными.
Горизонт затянут блестящей взвесью.
Немереное количество радуг. Самой разной ширины, длины и формы — от гигантской размытой полосы через все небо до крошечного пятна на фоне дальней скалы.
Страшно представить, какие тут случаются ураганы…
Края плато постепенно сближаются, сходятся в кряж. Кряж, как хвост исполинского дракона, тянется куда-то далеко за горизонт.
Ближние скалы покрыты… лишайниками, что ли? Свет прожектора выхватывает из этого экзотического ковра ядовито-красные, оранжевые, зеленые, фиолетовые пятна. Как на дне морском. А! Мох такой, называется «сфагнум». (Не то же что фхтагн, хотя и близко по звучанию. В принципе, «… Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн» в идейном отношении здесь очень даже в тему. Зловеще, как в бездне. Того и гляди чего-нибудь проснется и откуда-нибудь вылезет. Картина Босха, ё-мое. Не помните, кто это? Ну, и не надо.)
На отшибе — гостиница для туристов. Смахивает на замок графа Дракулы. Красные отблески на стеклах — зрачки вампира.
— Офигенная готика, — оценил Сергей, вытирая пот рубашкой.
— Улет, — согласился напарник, собирая мокрые волосы в хвост.
— В чем дело, берите мой заказ. Работайте и получайте удовольствие. А жарко — это ерунда, за неделю акклиматизируетесь.
Маэстро и впрямь выглядел хоть сейчас на презентацию. В почти сухой рубашке — в отличие от строителей, которые уже разделись до пояса и боролись с желанием сбросить все остальное, включая собственную кожу. Жарко — это ерунда. Из бани в сугроб прыгали все. И в обратном порядке прыгали. Жить в бане можно. И в сугробе можно. Где наша не пропадала. Везде, на хрен, пропадала.
Местные люди тоже сухие. Даже слишком сухие, что не удивительно: весь жир давно расплавился. На горожанах, независимо от пола, штаны и безрукавки с огромным количеством карманов. Причем, штаны, несмотря на жару, длинные. И ботинки высокие. Должно быть, тут не совсем безопасно соприкасаться с землей. Зато в воздухе никто не летает, никаких тебе накомарников и репеллентов не надо. Офигеть можно: вообще ничего летучего. Только флайеры иногда, но они не местного происхождения… Как же алектианская фауна ухитряется выживать на земле, при всех этих бесконечных подвижках и землетрясениях? Впрочем, в небе здесь тоже неласково.
Научный городок напоминает не то мрачное средневековье, не то лагерь для заключенных.
— К слову, заключенные здесь тоже есть. На спутнике Алекто — зона строгого режима, оттуда сюда присылают бригады на работу. Во-он там их бараки.
— Очень кстати, блин.
Арамов поспешил успокоить:
— Они беды не сделают. Рецидивистов здесь нет, только белые-пушистые. Раньше, говорят, на Алекто случались проблемы из-за соседства со зоной. Зеки оттуда вырывались через портал, погромы в городке устраивали. Начальник станции на коменданта тюрьмы в суд подавал, дело было громкое. А потом как-то все само собой улеглось. Здешний начальник с тюремным теперь не разлей вода, на Алекто тихо… В общем, странная история.
Маэстро помолчал, сменил тему:
— Значит, местные власти отговаривали вас браться за мой дом?
— Ага. Говорят, что замысел — самоубийство, а вы — псих.
— … И мы не лучше, если возьмемся.
— Ну, и как — возьметесь?
Сергей пожал плечами:
— Взялись уже.
…Работа, прямо скажем, та еще. Серпантина нет, вниз — либо флайером, либо лифтом. Лифты, правда, большие. На вездеход рассчитаны. Две штуки, южный и северный. Остались с тех времен, когда люди пытались наладить внизу промышленные разработки. Ни хрена не наладили. Не успеешь нащупать месторождение — бац, неблагоприятный сейсмический прогноз, демонтируй оборудование и сматывай удочки. Не стоит овчинка выделки, решили руководители проекта и смотали удочки совсем. А нам вот теперь предстоит какое-то время существовать в этом неоптимальном режиме. Быстро-быстро собирать платформу и, вплоть до торжественной передачи ключей хозяину, гонять это безобразие туда-сюда по долине, убегая от сейсмических закидонов Алекто…
Но ведь мы не ищем легких путей.
— Во что это встанет? Приблизительно, разумеется. Если все по среднему брать.
— Сейчас прикинем. Так. Платформа, — Сергей обернулся к напарнику:
— Сами?
Валера покачал головой:
— Лучше готовый комплект, — и добавил на внутриведомственном тарабарском:
— В южном филиале Тройки.
Сергей обернулся к клиенту:
— В НПО техники для полевых исследований. Будет немного дороже, но много быстрее.
— Насколько дороже?
— Вряд ли большая разница. Лерыч?
— Почти нет разницы.
— Хорошо, считайте дальше.
— Дальше… Энергообеспечение. Автономное, надо думать.
— Автономное? На чем, интересно? — удивился клиент.
— Солнечники, — предложил Валера.
Сергей взглянул на густые, вязкие тучи.
— Прикинь.
Напарник тряхнул запястьем, нажал что-то такое на массивных наручных часах. Крышка с циферблатом откинулась, внутри оказался миниатюрный бук. Сколько в нем было памяти и соответственно, информации… ладно, воздержусь. Вы не знаете таких цифр. В наше продвинутое время луноходов и перфокарт иной раз кажется фантастикой, что пещерные предки, не владея сегодняшними технологиями, ухитрялись возводить египетские пирамиды, например. Или создавать компьютеры, оснащенные памятью с мистической приставкой «гиго».
— Солнечники — это, наверно, очень дорого, — с сомнением протянул клиент.
— А на поставках блоков в долину вы вообще разоритесь. Не догадываетесь, сколько будет жрать ваше грандиозное сооружение?
— Вес — огромный, оптимальность — ниже плинтуса, — пробормотал напарник, управляясь с мизерной клавиатурой посредством зубочистки.
Маэстро кусал губы. Бесчисленные сомнения раскачивали его разум, как своенравная тектоника многострадальную долину Алекто.
Валера, наконец, выдал:
— Проходит. Десяток на полсотни.
— Что это значит? — осведомился клиент.
Сергей перевел:
— Это значит, что на триста квадратных метров вашей платформы нужно шестьдесят солнечников, с учетом интенсивности здешнего светила.
— Зачем триста? Сто пятьдесят метров — за глаза. Десять на пятнадцать.
— Сколько? А спичечный коробок вас не устроит?
— Поле для гольфа мне не нужно.
Сергей вздохнул:
— Дурдом… Ладно. Преобразователь, пульт управления, корректор, амортизационные блоки, уровень, компенсаторы, противовесы — Лерка, ты пишешь? — крепеж, растяжки, якоря, ограждение, защитная сетка, подсветка, выносная радиоточка… так, крепеж — сказал, а чего я упустил?..
Что касается заказчика, то он упустил все. Отследить компоненты этого словоизвержения было технически невозможно. Ситуация стремительно уходила из-под контроля.
— … ну, и сам дом. Уфф… — Сергей, вроде бы, завершил бесконечную тираду, но вдруг спохватился:
— Ну, да. Антигравы.
— Штук пять, не меньше, — «прикинул» Валера, не заглядывая в шпаргалку.
— Стоп-стоп-стоп, — услышав понятное слово, клиент, наконец, пришел в себя. — Какие антигравы, зачем?
— Вы, кажется, говорили, что можете угодить в зыбучие пески?
— … Или — в свежий разлом?
— Сейсмический прогноз выходит регулярно, с вероятностью девяносто процентов!
— Не боитесь попасть в оставшиеся десять?
— Не боюсь, и не надейтесь! Все, хватит. Извольте показать, во что это обойдется.
Валера последний раз щелкнул калькулятором и развернул дисплей Арамову.
Тот чуть не задохнулся:
— Я хочу видеть смету.
— Какую смету? Ее еще нет.
— Как только будет. Пока не увижу, договор не подпишу.
Строители переглянулись:
— Вообще-то, это не в наших правилах.
— Не сомневаюсь.
— Смета — тоже расходы.
— Не беспокойтесь. Если все по-честному, включите эти расходы в стоимость работ. Но если я увижу там реактивный двигатель, гидропонную оранжерею и луна-парк… никто вам не виноват.
— Не беспокойтесь. Если все по-честному, включите эти расходы в стоимость работ. Но если я увижу там реактивный двигатель, гидропонную оранжерею и луна-парк… никто вам не виноват.
— Кстати! — напомнил Сергей. — Насчет оранжереи. Вы хотели сад вокруг дома. А ураганы?
— Ах, да… Я как раз и хотел что-то ветроустойчивое.
— Тогда это не сад, а защитная полоса. Существуют очень устойчивые тропические породы, как раз для здешнего климата, но они достаточно редкие, поэтому…
— Понял. Забудьте. Ну как, покажете смету — или расстанемся полюбовно?
Сергей вздохнул:
— Покажем.
— Отлично.
Клиент сотворил нечто странное: вытащил носовой платок, пригладил им шевелюру. Смутился, быстро убрал платок в карман.
— Пойдете обедать? Есть кафе на станции, и есть ресторан в гостинице. Ресторан — классическая кухня, но дорого. Кафе — автоматы, но дешево. Вон там, — он кивнул на стоящий поодаль маленький домик.
— А вы?
Арамов покачал головой:
— Диета, мне все это нельзя, — и добавил, направляясь к будке лифта:
— Прогуляюсь пока.
Строители проводили его взглядом:
— Чудной какой-то.
— И жадный.
— И нервный.
— И хрен бы с ним…
«Чертово жулье, — думал маэстро, спускаясь в долину. — На них же крупными буквами написано: проходимцы. Можно было сделать выводы, когда они угнали транспорт. Этот, с разбитой мордой — даром, что у него хорошие связи в веганской академии, и второй, тоже не лучше. Какой-то идиотский фарс, и я в роли главного дурака. Называется, нашел серьезную фирму…»
…единственную фирму, которая согласилась строить дом в долине Алекто.
Долина Алекто заслуживает отдельного упоминания. Здесь все так же, но не так. Наверху все заросло разноцветными мхами, а внизу — выжженная пустыня. Но если присмотреться — то здесь, то там скрюченные тяжкой судьбой растения. Контраст между тайным и явным. Плато — декоративное, нарядное. Долина на первый взгляд безжизненна, но приглядись — живого здесь окажется гораздо больше.
Небо такое же радужное, как наверху. Земля — обезображенный вечными подвижками, где мягкий, а где спекшийся и потрескавшийся песок. Противостояние жизни и смерти, ада и рая, цветистой фантазии и скупой реальности…
— Забыл сказать. По краю платформы должен быть периметр «кокон», — выдал маэстро после долгих мучительных колебаний. И пояснил, хотя его никто не спрашивал:
— Здесь водятся опасные твари.
Это ж надо — до последнего момента сомневаться, стоить ли тратить деньги на собственную безопасность. Офигеть можно.
— Именно «кокон»? Обычный, под напряжением, не пойдет?
— Вы моей смерти хотите? — возмутился клиент. — Это же Алекто.
Удивительное дело. Подумаешь, зашкальная влажность. Зато гораздо дешевле.
— Ладно. Значит, «кокон».
— «Космотехника»? — спросил Валера.
Сергей бросил на клиента взгляд, исполненный вселенской безнадеги. Обернулся к напарнику, покачал головой:
— Вояки. И — за нал.
— Зашибись, — обреченно выдохнул напарник.
— Так будет периметр? — нетерпеливо вмешался клиент. — Только не говорите мне, что он стоит, как антиграв.
— Вы нас разорить решили. Будет вам периметр. Дешевле антиграва… Все, — заключил Сергей. — Пошли домой. Карен, я вам завтра позвоню. Лерка, отправляйся в Тройку. Прикиньте там.
Коридорная интерлюдия
…Привет, Сереж, неплохо выглядишь, гематома почти сошла [3], хоть какая-то польза от вашей командировки, главный не хочет брать Арамовский заказ… А я откуда знаю? Клиента проверили, действительно он, и он платежеспособен. Хотя, если честно… Лично мне Арамов странным показался. Совершенно иначе о нем думала. Каталог протягивала с внутренним содроганием… У нас, конечно, тоже не сапожники работают, но ведь — маэстро… Листал, разглядывал, кривился… а выбрал самый аляпистый домишко из всего, что есть.
— …вот, — Лена распахнула каталог по закладке. — Я бы конюшню такую строить не стала.
Сергей рассмеялся:
— Ты не туда смотрела. Внизу смотри. Это самый дешевый макет.
— Да, но все-таки — Арамов.
— Ну и что? Нашего маэстро очень сильно душит жаба. Только — хрен ему, эта моделька сложится при первом же урагане. Там округлый нужен. В общем, жди, опять придет. Вместе придем. Эстетичный выбирать, — Сергей подмигнул дизайнеру и отправился в курилку.
Полез в карман за сигаретами, наткнулся на давешний трофей — яйцо симбионта. За время путешествия оно выросло на целый сантиметр. Теперь прозрачная оболочка была наполовину заполнена темным содержимым.
Вот, ё-моё, праздник новый год, встреча лета. Уничтожить — рука не поднимется: блин, кто еще во всей Вселенной может похвастать, что принят в чужой социум на равных правах?.. А оно, зараза, растет. В морозилку сунуть? Опоздали, небось.
И не посоветуешься ни с кем. Узнают в академии Веги — давешний мордобой женской лаской покажется…
…вперед. Терять нечего, Боливар не выдержит двоих. Ты покувыркаешься, падла. Кровью харкать будешь.
Шорох.
Несколько шагов до двери.
Путь отрезан. В кустах возле крыльца — гигантский таракан. Вас еще не хватало, твари… Лазерная полоска вонзается в гадину.
Еще один таракан — оттуда же.
Еще один — ближе…
Эти несколько шагов не пройти без боя.
Что-то хватает сзади.
Из кустов ползут тараканы. Тараканы. Тараканы…
…где я? Слишком долго не было сознания. Теперь нет города. Нет гор. Вообще ничего знакомого нет. Пространство утратило форму и смысл.
Я жив? Излучатель разряжен не до конца. Вооружен — значит, жив…
Максимыч, подобно царю Кащею над златом, нависал над кучей хаотично наваленных бумаг. Хмурый, как тучи Алекто. Прогноз девяносто процентов: что-то будет. Не оборачиваясь, пророкотал:
— Явился, турист. Какого… ты всегда лезешь попередь батьки в пекло? Сначала нужно справки наводить, а уже потом мотаться на рекогносцировку.
Рокот предвещал начало урагана. Вероятность подскочила до девяноста пяти процентов.
— Привет, Вить.
— Понравился тебе этот заказ?
— Красиво там.
— Понравился. Замечательно. Самый веский аргумент, чтобы отказаться. Учитывая твой дар находить приключения на свою и мою задницу.
Девяносто семь процентов…
— Начинается… — протянул Сергей.
— Именно «начинается»! Клиент — либо псих, либо жулик, а ты…
— Да чего случилось-то?..
Генеральный вздохнул. Не то, чтобы тон стал мирным, но хотя бы без нажима:
— Анонимка нам пришла. Карен Арамов психически болен, за свои действия не отвечает. Как он тебе показался?
— Нормальнее меня.
— Тоже мне, критерий… Представь себе, он уже застраховал этот дом.
— Какой?
— Который нам заказал.
— Так его же еще не построили.
— Неужели? — сардонически усмехнулся директор. — С добрым утром, Сережа.
Сергей помотал головой:
— Дурдом… Хочешь сказать — мы построим, а он тут же взорвет?
— Начинаешь соображать.
— Да и ладно. Пусть заплатит, а дальше — его дело.
— Проснись, мать твою! Это мы с тобой платить будем! Отсудит и неустойку, и моральный ущерб, и…
Девяносто восемь процентов… Не, стороной не пройдет.
— Столько геморроя, чтобы ограбить строительную фирму? Или я опять чего-то не понял?
— Он псих, как нас предупредили. Если тебе известно, когда-то Нерон ради вдохновения Рим поджег. Стоял над горящим городом и сочинял стихи. А у нашего маэстро творческий кризис, он сам признался, — гендиректор с ненавистью уставился на муху, ползущую по столу. Муха символизировала всех психов, жуликов и недоумков на тернистом пути галактических строителей.
Сергей поморщился:
— Страховка, авария, судебный иск и бла-бла-бла… Нерон, тоже мне. Аферист заурядный.
— Нам от этого легче?
— Афериста — вылечим.
— Доктор, мать твою. Последние нервы ты мне вылечишь. Народная примета: если у тебя глаза блестят — значит, мы лезем в жопу.
Девяносто девять процентов… Надеяться не на что.
— Вить, скажи прямо: опять твой лоботряс в участок попал?
…Сто.
— Судьба у меня такая!.. — взорвался директор. — Одни отморозки вокруг! Клиенты, друзья, дети, все!..
Сергей вздохнул, опустил глаза и начал сосредоточенно ковырять ногтем царапину на полировке стола. Тяжкая судьба генерального требовала немедленной озвучки. Стихию не остановишь.
— …Только и знаю, что всяких крокодилов вытаскиваю, выкупаю, отмазываю! А вас… вас стрелять надо, как бешеных собак, чтобы не были такими козлами!.. А? К тебе не относится?