«Кстати, о сталкерах… – подумал вдруг Плюх. – Ёхи-блохи, а может рискнуть и наведаться в какой-нибудь их поселок?..»
Идея, посетившая разведчика, была, конечно, чистой воды авантюрой. Но если прийти, например, не с пустыми руками, а с чем-то съедобным, то, возможно, сталкеры не пристрелят их, а встретят более дружелюбно и согласятся поделиться информацией? В первую очередь, о Блямсе – вдруг его или «богомолов» кто-то да видел. Тогда сразу стало бы понятно, куда нужно идти. Ну, а если нет, тогда узнать о ближайшем чужом «поселке».
Что ж, это был хоть и весьма сомнительный, но на данный момент единственный разумный вариант. Если, конечно, Илона не будет стопроцентно уверена в расположении других объектов. Можно было еще пойти к границе Зоны, чтобы проверить проницаемость барьера в сумерках, но без своего зеленого друга Плюх все равно не собирался уходить из Зоны.
Косморазведчик напоследок еще раз огляделся вокруг, вздохнул и начал спускаться с сопки. Поскольку наверху он пробыл довольно долго, а вершину от подножия было не видно, у него возникло опасение, что друзья начнут за него волноваться. Как бы еще не полезла наверх Илона, оставив ученых одних!.. Поэтому Плюх, невзирая на крутизну склона, вниз почти что бежал. В итоге он споткнулся, не удержался на ногах и кубарем полетел вниз, прижимая к груди винтовку. В какой-то момент он успел ухватиться за мелькнувший рядом кустик и затормозил падение, ободрав при этом кожу на ладони. Но в самый последний момент куст вдруг подался за ним, не выдержав веса разведчика. Причем вырвалось растение прямо с корнем, осыпав сухой землей голову Плюха. И все-таки падение косморазведчик остановить сумел.
Он встал на ноги и намеревался уже продолжить спуск, но перед этим чисто машинально глянул на то место, где росло когда-то загубленное им растение. В разрыхленной земле что-то блеснуло. Разведчик поднял и повернул «Печенгу»: не отцепился ли при падении магазин? Нет, винтовка была в полном сборе.
Плюх стал поспешно взбираться. Он был почти уверен, что блестел какой-нибудь минерал, вроде слюды, но интуиция, которая очень редко его подводила, имела на этот счет совсем иное мнение. Какое именно, она сообщить хозяину не потрудилась. Однако тот и сам вскоре все увидел. Блестел небольшой, размером с ладонь, свободный от земли участок светло-серого, почти белого цвета. Он выглядел совершенно гладким. Но самое главное, это был явно не камень. Разведчик опустился на колени и провел по блестящей поверхности пальцем. Удивительно, но понять, что это за материал, Плюх не смог. Это было похоже и на стекло, и на металл, и на пластик. Но точно не являлось природным образованием!
Косморазведчик принялся руками разгребать землю. Ему удалось очистить площадку около метра в ширину и длину. Вся она оказалась точно такой же, что и маленький пятачок поначалу. Плюх задумался. Как же узнать, что это? Копать руками дерн, чтобы найти края странного образования, казалось ему безумием. А что если гладкая штуковина была плитой под десяток метров? Тут лопата нужна, а еще лучше – экскаватор. Правда, тот бы на таком склоне не удержался. Ну, тогда много лопат и столько же копателей.
«Ёхи-блохи! – мысленно ругнулся косморазведчик. – О чем я думаю?! Илона уже, небось, места себе не находит!»
Да и поделиться удивительной новостью Плюху не терпелось. Поэтому он снова побежал вниз – правда, теперь не настолько быстро, как до этого; падать больше желания не было.
Забияка и впрямь встретила его, мягко говоря, сердито.
– Ты где ползаешь?! – набросилась она на разведчика. – До темноты собирался там загорать?! Мы тут места себе не находим, а он, посмотрите-ка, довольный какой! Сияет, будто пятак начищенный! Специально на моих нервах поиграть изволил?
– Не сердись, – потянулся к девушке Плюх, но быстро опустил руки, наткнувшись на ее испепеляющий взгляд. – Сначала я долго высматривал объект. А потом… Вы не поверите!..
– Вот только этого не надо! – тряхнула светлой челкой Забияка. – Мы тут не в игры играть собрались и не сказочки слушать. Лучше дурака не валяй, а сразу скажи: нашел объект?
– Объект я не нашел, – немного сник косморазведчик. – Зато нашел нечто другое, тоже весьма странное.
И он принялся подробно рассказывать о том, что неожиданно обнаружил, спускаясь с сопки.
– Плита, говоришь? – нахмурилась Илона. – А на что нам плита? Хотя, постой… А если это не одна плита? Если из этих плит вся сопка сложена?
Гипотеза любимой ошарашила Плюха. Ничего подобного ему даже не приходило в голову. А ведь должно было прийти. Непременно должно! Ёхи-блохи, да что же с ним такое творится? Какой из него разведчик?! И куда подевалась его хваленая интуиция?
– Мы можем это проверить, – опустив глаза, хмуро произнес он. – Нужно раскопать дерн хотя бы в самом низу сопки. Было бы чем копать только. Но можно выдернуть куст, тогда землю и руками раскидать нетрудно.
Сказав это, Плюх снова повернулся к сопке и поднялся по склону на пару метров, где как раз рос небольшой кустик. Разведчик ухватился за него обеими руками, зашипев от боли в ободранной ладони, и потянул вниз, буквально повиснув на обреченном кусте. Тот хрустнул, оставив в правой, кровоточащей ладони несколько веточек, но затем все же подался, сначала медленно, нехотя, а потом разом вырвался из земли с корнями, и Плюх, оправдывая прозвище, неуклюже плюхнулся на задницу возле самых ног Илоны.
Девушка тут же вскарабкалась к слою взрыхленной земли и стала быстро его разгребать обеими руками.
– Ого! – воскликнула она вскоре.
– Что там? – спросил поднявшийся на ноги разведчик. – Серая плита?
Не став дожидаться ответа, он поспешил к Забияке. За ним последовали и профессор с доцентом. Достигнув очищенного Илоной участка, Плюх наклонился и ошарашенно замотал головой:
– Но это не то!
– То, не то, какая разница? – посмотрела на него девушка. – В любом случае, это что-то, не встречавшееся нам ранее.
Спорить с ней было трудно. Косморазведчик снова уставился туда, где недавно рос загубленный им кустик. Там сейчас красовалось… черное пятно. Настолько черное, словно с понятием «свет» его создатели не были знакомы вовсе. А в том, что перед ним снова не природное образование, Плюх был уверен так же, как и в том, что Сысоев и Тетерин вот-вот могут свернуть челюсти – настолько широко разинули ученые рты.
– Нужно копать дальше, – первой подала голос Илона. – Следует найти края этой… плиты, или что это такое есть на самом деле.
– На самом деле это и есть объект, – тихо пробормотал профессор.
Глава 25
Вообще-то, Плюх и сам уже думал о высказанной Сысоевым версии. И впрямь, откуда еще взяться на этой лысой горке явно чужеродным и определенно искусственным образованиям – плитам, как он сам их назвал? А если верна идея Илоны, что из этих плит и выложена вся сопка, то другого объяснения, помимо того что это и есть искомый объект, найти было трудно. Только казалось непонятным, почему весь объект покрыт почвой, которая успела порасти не только травой, но и кустами. На это нужно было время – как минимум, несколько лет. А с учетом отсутствия в Зоне ветра, вообще казалось странным, что объект занесло землей. Да и как она вообще удержалась на столь гладкой поверхности?.. Вывод напрашивался один: это всего лишь маскировка, которую применили хозяева объекта, защитив его от любопытных глаз. Однако, сталкеры о нем все-таки знали. Как, если сопка выглядит именно сопкой?.. Или же маскировку сделали недавно? Но тогда Илона наверняка помнила бы этот загадочный холм совсем по-другому… Или же от объекта шло некое излучение, вселяющее в людей страх, если они приближались слишком близко? Но тогда почему дозволили подойти им?
На все эти вопросы ответ можно было найти только внутри объекта. И то не наверняка. Но для того, чтобы попасть внутрь, следовало найти вход. А как его искать, если сопка сплошь покрыта землей? Чтобы очистить ее – уйдут даже не годы, а десятилетия. И как же теперь быть?
«Ёхи-блохи! – хлопнул себя разведчик по лбу. – А сейчас мы не дверь ли в этот объект нашли? Не зря же, наверное, он отличается цветом от плиты наверху!»
Будто подслушав его мысли, Юлий Алексеевич дрожащим от волнения голосом произнес:
– Врата! Я думаю, что это врата.
– Тогда тем более нужно копать, – принялась за работу Забияка. – И вы тоже, господа, подключайтесь. Нечего тут пнями торчать. Даже если это и врата, «сим-сим, откройся» навряд ли сработает.
Замечание девушки подействовало на мужчин, словно пощечина. Они взялись за раскопки с таким рвением, будто надеялись отыскать бесценный клад. Земля полетела в стороны комьями.
Минут через десять Олег Дмитриевич торжествующе завопил:
– Нашел! Господа, я нашел его, честное слово!
– Тогда тем более нужно копать, – принялась за работу Забияка. – И вы тоже, господа, подключайтесь. Нечего тут пнями торчать. Даже если это и врата, «сим-сим, откройся» навряд ли сработает.
Замечание девушки подействовало на мужчин, словно пощечина. Они взялись за раскопки с таким рвением, будто надеялись отыскать бесценный клад. Земля полетела в стороны комьями.
Минут через десять Олег Дмитриевич торжествующе завопил:
– Нашел! Господа, я нашел его, честное слово!
– Что вы нашли, коллега? – с напускным изумлением глянул на него профессор Сысоев. – Скелет динозавра?
– Край, – несколько поумерил восторженность Тетерин. – Я нашел край этой черной штуковины.
Остальные тут же прекратили работу и подошли к доценту. На освобожденном от земли участке черная плита – или что там это было на самом деле – и впрямь заканчивалась. Справа от нее поверхность имела светлосерый цвет, такой же, что наблюдал Плюх наверху сопки. Между черным и серым не было видно никакого зазора, казалось, что плиту просто раскрасили в два цвета. Граница между ними была очень ровной, уходя сверху и снизу под слой земли.
– Расчищайте дальше, Олег Дмитриевич, – сказала Забияка. – Нужно полностью освободить от почвы эти врата. Теперь, по крайней мере, мы знаем, что у них имеются границы.
– Что-то не очень похоже, что черная плита – это не часть общей поверхности, – высказал сомнение косморазведчик. – По-моему, эти врата просто нарисованы.
Он вынул нож и попытался просунуть лезвие в разделяющую цвета линию. Из этого, как и ожидалось, ровным счетом ничего не вышло.
– Вот видите, – развел руками Плюх. – Нет здесь никаких врат. Обманка.
– Ножичком разок ковырнул – и уже такой вывод? – нахмурилась Илона. – Это тебе не ворота на скотный двор, где рука в щель пролезет. Расчищай, не отлынивай! Или у тебя иные предложения имеются?
Ответить разведчику было нечем. Поэтому он принялся вновь убирать с плиты землю, хоть уже и не с тем энтузиазмом, что прежде.
Работа продолжалась около часа, пока наконец черная поверхность врат – или чего бы там ни было – не оказалась очищенной полностью. Теперь стало видно, что она представляет собой прямоугольник метра три шириной и около четырех в высоту, слегка закругленный поверху. Граница между двумя цветами – черным и светлосерым – была по всему периметру одинаковой, без какого-либо намека на щель. И все же это действительно походило на врата. Вот только куда? В преисподнюю? Но куда бы они ни вели, как их открыть, ни у кого из друзей не было ни малейшей идеи. Хоть и впрямь читай волшебные заклинания вроде «сим-сим, откройся», что, кстати, на всякий случай Плюх и проделал – разумеется, безрезультатно.
Между тем вот-вот должна была наступить ночь. Забияка распорядилась по-скорому перекусить и отойти к растущему поблизости большому кустарнику, чтобы устроиться там на ночлег. Однако пока Плюх выгребал из консервной банки «антианомальной» вилкой остатки тушенки, ему в голову пришла дикая мысль. Настолько на его взгляд безумная, что он даже не стал делиться ею с товарищами, решил, что сначала попробует, а уж потом, если вдруг получится…
Вытерев пучком травы внутренности пустой банки, он убрал ее в рюкзак – мало ли как может пригодиться металлическая емкость, хоть ту же воду вскипятить, – забросил его вместе с «Печенгой» за спину и неспешным прогулочным шагом направился к черным вратам, поглядывая на сверкающее молниями багровое небо.
– Ты куда это? – насторожилась Илона, устраивающая уже из нарезанных веток ложе возле кустарника.
– Да так, – пожал плечами косморазведчик, – на врата посмотреть.
– Не насмотрелся еще?
– Красиво же. И необычно.
– Ну ладно. Я уж думала, ты это… дела какие справить. Так для этого за дерево, вон, отойди. Нечего там сырость разводить.
– Да что ты такое говоришь-то! – смутился Плюх. – Я ведь не мальчишка, чтобы так вот…
В этот момент на Зону стали опускаться сумерки. Как всегда, стремительно.
– Возвращайся! – крикнула Забияка. – Будешь потом в темноте шариться.
Однако разведчик поступил ровно наоборот. Он метнулся к черной поверхности врат, которая в полумраке казалась ведущей вглубь сопки квадратной дырой и, вытянув руки, врезался в нее, не замедляя скорости.
На самом деле никуда Плюх не врезался – врата словно растворились, действительно превратившись в дыру. Однако хоть разведчик и надеялся на такой именно результат, подсознательно все равно готовился к удару, а потому, влетев внутрь сопки, споткнулся и как был, с вытянутыми руками, упал ничком, проехав после этого пару метров по идеально ровному и гладкому полу.
Плюх тут же вскочил на ноги и метнулся назад, к вратам. Они и с этой стороны имели тот же непроницаемо черный цвет. Разведчик снова невольно вытянул вперед руки и на сей раз действительно врезался ими в гладкую черноту. Так сильно, что невольно взвыл, тряся ушибленными ладонями.
«Ёхи-блохи! – резануло в мозгу похлеще всякой боли. – Это что же, я теперь в западне?!»
Плюх быстро развернулся и принялся лихорадочно бегать взглядом по своей «мышеловке». Но уже через пару десятков секунд паника отступила, а ее место заняло любопытство исследователя.
Во-первых, к большой радости косморазведчика, на западню это место совсем не походило. Прямо перед ним вглубь сопки, а точнее, вглубь наконец-то найденного объекта, тянулся длинный коридор – скорее, туннель, составляющий в сечении ту же фигуру, что и врата, только шире примерно на метр и на полметра выше. Стены, пол и потолок имели все тот же светло-серый цвет и выглядели абсолютно гладкими. В коридоре, несмотря на отсутствие любых видимых источников освещения, тем не менее было светло – так же, как днем при закрытом облаками солнце.
Казалось, туннель уходил в бесконечность, хотя сопка, которую он пронзал, не была особенно большой. Но разведчик привык уже не доверять в Зоне глазам, а делать это внутри чужеродного объекта не стоило тем более.
Коридор выглядел совершенно пустым, но, приглядевшись, Плюх заметил, что через каждую полусотню метров по обеим его стенам имеются трудноразличимые впадины – возможно, ведущие в стороны ответвления. Если это было так, а разведчик в том почти не сомневался, то скрывать они могли кого и что угодно.
Однако проверять это Плюх пока не спешил. Его теперь беспокоило другое. За себя он волноваться перестал, был почти уверен, что на рассвете врата опять станут проницаемыми, и он легко сумеет выйти наружу. Но что сейчас думают о нем оставшиеся по ту сторону друзья?
Успела Илона заметить, как он вошел внутрь, или ей помешал сгустившийся сумрак? А может, любимая в тот момент отвернулась? Но тогда она сейчас сходит с ума, надрывает горло, выкрикивая его имя. Как назло, как раз перед его «исчезновением» она предложила ему прогуляться «за дерево». Что, если именно за тем злополучным деревом его в данный момент и пытаются отыскать? Почти в полной темноте, рискуя подозвать криками хищных ночных тварей!.. И ведь никак не дать им отсюда знака, что с ним все в порядке, он жив-здоров… Пока, во всяком случае.
Мысли о паникующей за него Илоне так сильно «накрутили» Плюха, что он, не в силах устоять на дрожащих ногах, опустился на пол и прислонился к гладкой стенке. Через какое-то время уровень адреналина в крови разведчика снизился, и он стал рассуждать более здраво. Во-первых, он постарался убедить себя, что даже если его переход за врата и остался незамеченным Илоной, то его могли видеть Сысоев с Тетериным. Во-вторых, даже если этого не заметил никто, они могли догадаться, что именно произошло. Ведь шел-то он именно к вратам! И не только у него одного могла возникнуть идея о проницаемости их в сумерках – пребывание в Зоне «питекантропов» было еще свежо в памяти у всех. А раз так, то друзья, скорее всего, дождутся рассвета и тоже попробуют пройти сквозь врата. Но даже если нет – он сам дождется рассвета и выглянет наружу.
«Ёхи-блохи! – окатило вдруг Плюха волной липкого холода. – Как я узнаю, что наступил рассвет?!.. Можно, конечно, стоять возле черной поверхности и через короткие промежутки касаться ее, скажем, рукой. Но…»
Тут в голову разведчику пришла замечательная идея. Вместо того чтобы, борясь со сном, постоянно тыкаться во врата, логичней и проще было лечь, уперевшись согнутыми ногами в их поверхность. Так он убьет сразу двух зайцев: и худо-бедно выспится, и уж никак не пропустит момента, когда откроется проход.
Заснуть не удалось. Лежать на твердом полу с поднятыми, согнутыми в коленях ногами было не особо приятно. По прикидкам косморазведчика прошло минут двадцать, когда ему нестерпимо захотелось сменить положение. Тогда он лег на бок – все так же, с согнутыми ногами, упиравшимися во врата. Затем перевернулся на другой бок. Потом на живот. Но такой вариант оказался еще хуже – он был до крайности неудобен. Плюсом ко всему (хотя правильнее было бы сказать: минусом), с учетом гладкого пола, ноги невольно выпрямлялись, заставляя тело скользить от врат. Рано или поздно Плюх всегда «отъезжал» настолько, что ступни, срываясь, падали на пол.