– Мне не нужен ручной муж, – ответила Дана, повысив голос. – Я не к этому стремлюсь. Я ведь не слежу за тем, где он бывает и что делает.
Антонина Петровна начала нервно вертеть кольцо на пальце.
– Даночка, а ты не хочешь перед свадьбой немножко развеяться? Съездить куда-нибудь? Папа может взять парочку отгулов. Закатитесь с ним в Вену или в Париж. Накупишь себе новых платьев! Виза у тебя открыта, так что никаких проблем. Да и я могу с вами поехать! Как тебе такой план?
– Нет, мама, твой план никуда не годится. – Дана повела бровью. – В Вену я собираюсь поехать с Глебом после свадьбы. И я сейчас ни за что его не оставлю без присмотра. Придется не сводить с него глаз, а ты знаешь, как это утомительно.
– Ладно, никуда не поедем. – Антонина Петровна побарабанила пальцами по столу. – У тебя ведь на сегодня нет больше планов? Выходной день и все такое… Папа купил новый пазл с бабочками. Твоя любимая тема! Полторы тысячи элементов. Хочешь, будем собирать его вдвоем, как раньше?
– Спасибо, что пытаешься меня отвлечь, но нет. Мне нужно подумать о своем будущем. Я пойду к себе, хорошо?
– Хорошо. Только… Дана, думать о будущем очень полезно. Но еще полезнее иногда подумать о прошлом.
Дана ничего не ответила, встала и, сверкнув глазами, удалилась к себе. Дождавшись момента, когда дверь в ее комнату захлопнулась, Антонина Петровна метнулась к кабинету мужа и вошла, не постучав.
– Лёня, у нас проблемы, – сказала она трагическим голосом.
– К нам едет ревизор? – с усмешкой спросил тот, отрываясь от бумаг.
– Наша дочь думает, что у Глеба интрижка с другой женщиной. Ну, или не интрижка, а он просто обратил внимание на другую женщину… Может быть, подал ей руку, когда та выходила из автобуса… Это неважно, сам знаешь.
Леонид Иннокентьевич стер со своего лица улыбку и отшвырнул ручку, которую держал в руках.
– Чего ты от меня хочешь? – жестко спросил он.
– Только не злись. – На глазах его жены появились слезы.
– Я не злюсь, прости. Спрошу по-другому. Что ты хочешь, чтобы я сделал? – Леонид Иннокентьевич выпрямился в своем кресле, словно прямо сейчас готов был сорваться с места и приступить к решительным действиям.
– Я хочу, чтобы ты объяснил Глебу ситуацию.
– Ни за что на свете, – отрезал ее муж. – Я не подставлю свою дочь.
Антонина Петровна посмотрела на него в упор. Зрачки ее расширились, словно ей в глаза капнули атропин. Она накрыла руку мужа своей маленькой сдобной ручкой и потребовала:
– Тогда запугай его.
* * *Этой ночью Агата почти не спала. Роман сказал, что задержится на работе и переночует у себя. Агата не возражала. Накануне ей удалось узнать, что архитектор Антипов умер пять лет назад, но его вдова по-прежнему живет в старом доме на Пресненской набережной и с ней легко можно связаться. Агата позвонила и, хоть и волновалась, довольно внятно объяснила, кто она такая. Попросила о встрече.
Людмила Семеновна охотно согласилась встретиться, продиктовала адрес и назначила рандеву на вторник. Конечно, придется целые сутки ждать. Но ведь сегодня они с Романом едут за город, на бабушкин юбилей, там ей будет некогда думать о тайнах, так что время наверняка пролетит быстро.
Едва переступив порог офиса, Агата услышала заливистый женский смех и прихохатывание Гаврилова. Судя по всему, партнер обхаживал новую клиентку, и, кажется, вполне успешно. Для него это было настоящим трудовым подвигом. Вероятно, какая-нибудь несчастная приехала заключать контракт, увидела Макса и ошалела от его красоты и наглости. Теперь она на крючке, но так будет продолжаться недолго. Скоро Макс ее разочарует, и спасать положение придется Агате. Что ж, она привыкла. Но с клиенткой придется познакомиться прямо сейчас, чтобы позже передача с рук на руки выглядела естественной.
– Макс, я пришла! – крикнула Агата. Пересекла комнату и швырнула сумочку на стул.
Через мгновение тот возник в дверях своего кабинета с идиотской ухмылкой. «Ну, так и есть, – обреченно подумала Агата. – Явилась красивая баба, и Гаврилов мгновенно вывернулся наизнаку». Она ненавидела его в таком состоянии, но поделать с этим было ничего нельзя. Чтобы остановить, его можно было только взорвать, как вражескую баллистическую ракету.
– Агафья, рад тебя видеть! – воскликнул он с широченной улыбкой.
– Ты похож на Буратино, – прошипела та, не в силах сдержать ярость. – Господи, когда ты научишься заключать договоры? Ты делаешь скидки всем блондинкам, которых заносит сюда в мое отсутствие. Невыносимо просто!
– Ш-ш! – Макс выпучил глаза и приложил к губам палец. – Анечка может услышать.
– Она уже Анечка? – Агата с горькой иронией посмотрела на партнера и тяжело вздохнула. – Познакомь нас, я хочу поучаствовать в беседе и узнать, что ты там наобещал.
– Положись на меня, я профессионал.
Когда они входили в кабинет Гаврилова, на лице Агаты уже сияла приветливая улыбка.
Анечка оправдала все ее ожидания. Она была пресловутой длинноногой блондинкой, которой, для того чтобы жить счастливо, не нужен ни ум, ни хороший вкус, ни приятные манеры. Им достаточно того, чем одарили их бог и косметическая промышленность. Длинные волосы, забранные в высокий «хвост», тонна теней для век, черная подводка, две тонны туши, хайлайтер, пудра, румяна, помада, кусочек ткани, чтобы прикрыть срамные места, и супермодные босоножки, похожие на утюги, привязанные к лодыжкам.
В общем, Гаврилова можно было понять.
– Добрый день, рада вас видеть, – сказала Агата, по европейской традиции пожав русалке руку и усаживаясь в кресло напротив. – Вы у нас впервые, как я полагаю?
Ей страстно захотелось вымыть Анечку с мылом и одеть во что-нибудь приличное.
– Мой партнер, Агафья Померанцева, прошу любить и жаловать, – представил Гаврилов обезьяньим голосом.
Не будь он таким хорошим человеком, Агата никогда не стала бы с ним работать.
– Очень приятно, Аня Снегирева, – ответила блондинка, похлопав ресницами, которые при этом чудом не отвалились.
«Может быть, она замечательная девушка, – подумала справедливая Агата. – Просто ей нравится быть в центре внимания. А хороший вкус дается далеко не всем».
– Аня, я полагаю, вы уже рассказали Максу, что вас к нам привело. Жаль, я не присоединилась к вам раньше…
Аня Снегирева не стала вредничать и быстро изложила свои проблемы. Домик в деревне, каменный, пустой. Достался от дедушки-дипломата, который не успел его обставить.
– Мне хочется чего-нибудь яркого, в мексиканском стиле, – улыбнулась она. – Ненавижу серую погоду. Буду уезжать в свое гнездышко, чтобы наслаждаться сочными красками.
– Лучше ездить прямо в Мексику, – сказал Макс, одурманенный духами «Poiray».
– Не, после того как вы мне домик обставите, на Мексику денег не хватит, – честно призналась клиентка. – Я ведь не замужем, положиться не на кого, – добавила она и стрельнула глазками в Гаврилова.
– Анечка работает тут неподалеку, – проблеял тот. – Кстати, в том самом офисном здании, которое на днях горело. Ты говорила, что была там во время пожара.
К горлу Агаты подступил комок. «Ну, началось, – подумала она обреченно. – Теперь к нам потянутся клиенты из офисного здания, где находится фирма Глеба, мне станут встречаться мужчины в похожих костюмах, в магазинах я начну узнавать галстуки и рубашки того же цвета… Закон притяжения, ничего не попишешь».
– Вы были внутри во время пожара?! – Глаза Анечки распахнулись. – А на каком же этаже?
– На десятом, – ответила Агата, которой совершенно ни к чему сейчас были эти воспоминания. Они выбивали ее из колеи.
– Так это же наш этаж! – воскликнула клиентка, оправдав самые худшие опасения Агаты. – Но во время пожара там никого не было, нас всех услали учиться.
– Я приходила к Глебу Аркадьевичу, – сдержанно ответила Агата.
– О! А! Понимаю. – Анечка Снегирева закатила глаза под идеальные брови. – Он собирается ремонтировать свой кабинет после побоища?
– После какого побоища? – живо заинтересовался Макс.
– Которое устроила одна из его подружек.
– А у него что, много подружек? – спросила Агата.
– Ну… Это всем известно. Глеб Аркадьевич, как бы это сказать? Хм… Ходок! – Анечка обрадовалась, отыскав правильное слово. – У него каждый месяц новый роман.
Сердце Агаты дрогнуло, она почувствовала озноб и поежилась.
– Просто неуемный мужик, зажигается с полплевка. Правда, за всеми подряд не бегает – выбирает. А потом устраивает какое-нибудь светопредставление. Однажды заказал самолет, чтобы выводил в небе слова. Зимой к нам на стоянку лошадь прискакала, вся в красных лентах и венке из маков. Если бы она не гадила, было бы дико красиво. И все ради женщин! Ну, конечно, когда меняешь их как перчатки, обязательно рано или поздно получишь по башке.
– Это точно, – через силу подтвердила Агата.
Ее сердце уже покрылось тонким слоем инея. Неужели все, что случилось во время пожара, всего лишь фарс? Очередной заскок Глеба Аркадьевича, который, оказывается, ходок каких мало?
Ее сердце уже покрылось тонким слоем инея. Неужели все, что случилось во время пожара, всего лишь фарс? Очередной заскок Глеба Аркадьевича, который, оказывается, ходок каких мало?
– А тут он надумал вдруг жениться, – азартно продолжала Анечка, которая, как выяснилось, была не дура посплетничать. – Только позабыл рассказать об этом своей девушке. Ну, она пришла к нему в кабинет и все там разгромила. Уборщицы, конечно, сделали что могли, но кабинет теперь уже не выглядит как надо. Думала, он хочет его с вашей помощью в порядок привести.
– Ну, что-то вроде того, – увильнула от прямого ответа Агата. Настроение у нее сделалось таким гадким, что все вдруг показалось ей бессмысленным и неинтересным.
Кое-как доведя разговор до конца, Агата оставила Макса с Анечкой наедине, приказав ему набросать калькуляцию, а сама вернулась к рабочему столу, прикрыв за собой дверь. «Господи, какая же я дура! – подумала она. – Романтичная курица, которая не видит дальше своего носа. И у которой, между прочим, есть жених».
Она схватилась за городской телефон и дрожащим пальцем набрала номер Романа. Чувствовала она себя так, будто ее обманули, провели как дурочку. Впрочем, это ведь так и есть. Она вспомнила, как вчера весь вечер ходила по квартире в обнимку с лиловыми лодочками, и едва не разрыдалась.
– Рома! – звонким голосом воскликнула она, когда тот снял трубку. – Можешь говорить? Отлично. Я просто хотела напомнить, чтобы ты не опаздывал. Все-таки юбилей, понимаешь? И Святослава я не видела много лет. Надо же прежде, чем за стол садиться, познакомиться, поговорить… Молодец, что отпросился. И торт купи, хорошо? Ладно, я тебя жду.
«Типичный разговор супругов, – подумала она, положив трубку. – Общие дела, семейные ценности… В этом, безусловно, есть что-то успокаивающее».
Впрочем, успокоиться оказалось невероятно трудно. Агата переделала кучу дел, подбадривая себя песнями, как Золушка. В конце концов Макс вознегодовал.
– Прекрати немедленно! – потребовал он, вырастая на пороге.
– А что такое? – удивилась Агата.
– Я веду переговоры, а тут твое «ля-ля-ля»! У тебя какие-то проблемы?
– С чего ты взял?
– Ладно, Померанцева, не финти. Может, с тобой на пожаре что-то случилось? Возможно, ты увидела, как в дыму задохнулись птички или кто-нибудь с хрустом сломал руку? Поэтому тебе снятся кошмары и ты поешь на работе?
– Я сегодня еду на праздник, у меня просто хорошее настроение, – гордо ответила Агата. – И не забудь, что на понедельник и вторник я взяла отгулы. Ты сам мне посоветовал отдохнуть, так что не спорь.
Макс спорить не стал и, когда Агата выходила из офиса, пожелал ей приятных выходных. Он понятия не имел, что «приятные выходные» начнутся ровно через тридцать секунд после того, как его компаньонка спустится с крыльца.
* * *– Не рано ты явился на работу? – спросил Артем, пытливо глядя на друга. – Хотя выглядишь так, будто ты не с температурой валялся, а ездил на водохранилище рыбу ловить. Вон какой румяный!
– За мной ухаживали четыре женщины, – с отвращением ответил Глеб. – Пять женщин, включая Марго! Они впихивали в меня полезные продукты и заставляли запивать их отварами. Поневоле разрумянишься. Соседняя аптека на мне одном сделала месячный план: у них скупили весь сушеный шиповник и гематоген.
– А у меня новая девушка, – похвастал Артем. – Зовут Марианна. Красивое имя, правда?
– Имя понятно, ну, а сама-то девушка красивая? – усмехнулся Глеб.
– И сама тоже ничего. Слушай, я все хотел спросить… Только ты не реви, как подстреленный кабан, ладно?
– Я не собираюсь реветь, – ответил Глеб, усаживаясь в кресло и начиная раскладывать накопившиеся бумаги в две стопки – срочные и несрочные. – Спрашивай, чего замолчал?
– Тогда, на пожаре, я застал тебя с подругой Кареткиной в машине в весьма двусмысленном виде.
– Мы были мокрые и перепуганные, – ответил Глеб тусклым голосом.
– Ну да, ну да… И вели себя, как плененные дикие кони, внезапно выпущенные на волю. А как же Дана?
Глеб поднял на Артема тяжелый взгляд:
– Что ты хочешь сказать?
– Я хочу сказать, что между тобой и этой Агатой пробегали заряды такой эротической мощи, что я даже струхнул. Может быть даже, это вы с ней сами вызвали грозу.
– И пожар, – поддакнул Глеб, румянец которого в короткий срок захватил вдвое большую территорию. – Тёмыч, ты мой друг, поэтому давай сделаем вид, что никакой Агаты здесь не было.
– Ну, это ты, брат, того, – покачал головой Артем, – загибаешь. Страус тоже прячет голову в песок. До тех пор, пока не получит под хвост ботинком. Ты спятил, что ли? Задумал жениться, когда при появлении другой женщины вокруг тебя начинают стрелять молнии?
Глеб бросил бумаги, вскочил и пробежался по кабинету, как делал всегда в сложных ситуациях. Погрузил руки в волосы, сделавшись похожим на фанатичного ученого, открывшего новую бациллу.
– Тёмыч, ты даже не представляешь, что со мной творится!
– Вообще-то действительно не представляю.
– Я должен еще раз ее увидеть. – Глеб вскинул голову и посмотрел на друга дикими глазами. – Должен посмотреть, что случится, когда мы встретимся снова.
– Если тебе уже исполнилось восемнадцать, – Артем без разрешения закурил сигарету и выпустил дым в потолок, – я тебе могу рассказать, что случится. В прошлый раз вы, побывав под ливнем, были такие мокрые, будто вас вытащили из реки. И все равно бросались друг на друга, как боксеры. А когда вы будете сухие, вообще страшно подумать, что произойдет.
– Так я этого и боюсь. И еще я боюсь, что Дана как-нибудь узнает. Не хочу причинять ей боль.
– Я позвонил Кареткиной и выяснил, что офис твоей Агаты находится неподалеку, – неожиданно заявил Артем.
– Ты… позвонил… Кареткиной? – Глеб уставился на друга, сдвинув брови.
– Да, а что такого? Сказал, что ищу дизайнера, ты упоминал, что Агата как раз украшает интерьеры. Когда надо, я изворотлив, а когда не надо, прямой как рельс. Вот тебе адрес, поезжай к своей Агате и посмотри, что она скажет. В конце концов ты не один сходил с ума, вас было двое. Думаю, вдвоем вам и следует поразмышлять о будущем.
– Она выходит замуж, – сообщил Глеб.
– Ого! И она тоже? Да уж, вы, ребята, отмочили номер. Я вам прямо завидую! Зато у меня все совсем не так. Вот я недавно познакомился с девушкой. Она была красива и необузданна. Мы переместились из ночного бара в ресторан, пили шампанское, говорили о поэзии Серебряного века. А потом оказалось, что это трансвестит из Подольска. Представляешь, каким это стало для меня потрясением?
– Слушай, а давай мы найдем в Интернете номер этого агентства, в котором Агата работает, ты туда позвонишь и узнаешь, на месте ли она.
– Давай, – согласился Артем. – Затея очень напоминает мне седьмой класс. Мы с тобой вели себя примерно так же. Но мне не в лом! Что я, позвонить, что ли, не могу?
Он быстро нашел страничку агентства в Сети, набрал номер и небрежным тоном поинтересовался, до которого часа можно застать на месте госпожу Померанцеву. Положив трубку, транслировал в эфир:
– Госпожа Померанцева будет в конторе только до пяти часов. Так что решайся – или пан, или пропал.
* * *Припарковаться, ясное дело, оказалось негде, и Глебу пришлось загнать машину на газон. Вылез он прямо в какие-то кусты, поцарапав щеку. Полизал палец, потер им ранку и воровато огляделся по сторонам.
Как бы поговорить с Агатой? Войти внутрь и застать ее врасплох? Или остаться снаружи, дождаться, пока она выйдет на улицу, и сделать вид, что он просто проходил мимо? Прощаясь, она сказала: «Мы ничего не будем делать. Мы просто больше не увидимся». И он согласился.
Конечно, он согласился, ведь у него свадьба на носу. На кой черт ему осложнения? Решив все-таки выбраться из кустов, Глеб сделал шаг вперед. В этот самый миг к газону подлетел маленький красный автомобиль и вломился в кусты в двадцати сантиметрах от него.
Дверца автомобиля мгновенно распахнулась, и из салона выпрыгнула бывшая секретарша Глеба, похожая на разъяренную фурию. Она обежала машину, расставила ноги, как будто приготовилась заниматься аэробикой, и уперла руки в бока.
Посмотрев туда же, куда смотрела она, Глеб увидел здорового рыжего типа, который неторопливой походкой двигался к офису Агатиной фирмы. В одной руке он нес коробку с тортом, в другой – букет свежих, крепких летних роз.
– Роман! – громовым голосом крикнула Кареткина на весь двор.
Глеб аж подпрыгнул от неожиданности. До сих пор он понятия не имел, что у этой девицы такая глотка. Обычно она пищала, как придушенная мышь.
Рыжий тип вздрогнул и остановился. Глаза у него полезли на лоб. Широко шагая, он подошел к Кареткиной и зашипел:
– Ты что, с ума сошла?! Если Агата увидит нас вдвоем, она обо всем догадается!
– Жаль, что она до сих пор не догадалась, – злобно ответила бывшая секретарша. – Ты сказал, что, как только она закончит декорировать дом твоего босса, мы расскажем ей правду.