– Но она ведь не закончила! – вознегодовал Роман.
– А если она еще месяц будет выбирать диванные подушки, ты что же, так ничего и не скажешь? Может быть, ты в целях конспирации даже женишься на ней?! Уже давно пора отменить вашу дурацкую свадьбу.
– Светик, конечно, я на ней не женюсь, не говори глупостей.
– Ничего себе глупости! Она сказала мне, что сегодня вечером вы едете знакомиться с ее родней. И останетесь ночевать в особняке ее братца. А ты это скрыл! Ты соврал, будто тебя на два дня загоняют в командировку.
Глеб оторопел. Так вот, значит, какой у Агаты жених! И вот какая у нее лучшая подруга… Да уж, бедняжке предстоит пережить нешуточный удар.
– Лапочка моя, ты устроила сцену совершенно не вовремя. – С тортом и цветами в руках Роман выглядел довольно глупо.
– Я не желаю, чтобы ты всюду разъезжал с другой женщиной! – продолжала бушевать Кареткина. – А тем более чтобы ты с ней спал!
– Я с ней не сплю. – Роман взмок. – Мы просто платонически лежим в одной постели.
– Ха-ха! – сказала Кареткина. – Так я тебе и поверила.
Глебу надоело слушать их препирательства, он выпрямился во весь рост, шагнул из кустов на газон и громко кашлянул. Кареткина обернулась, увидела его и мгновенно позеленела.
– Глеб Аркадьевич! – пискнула она своим обычным голосом и вдруг, совершенно неожиданно, сорвалась с места и рванула через двор к арке.
– Куда? – крикнул Глеб. – А ну стой!
Однако его крик подстегнул ее, словно хлыст кобылку. Кареткина замахала на бегу руками и скрылась из виду. Ее машина так и осталась стоять с распахнутой дверцей.
Потеряв бывшую секретаршу из виду, Глеб перевел брезгливый взгляд на Романа.
– Ну ты и сволочь, – процедил он сквозь зубы.
– Это с какой стати я сволочь, а? – воинственно отозвался Роман и, швырнув торт и цветы на капот красной машины, расправил грудь: – В морду захотел?
– Это тебе надо морду набить. За подлость.
– Какую подлость? Чего ты лезешь не в свои дела, козел? Я Агатин жених, понял? А ты кто такой?
– Ее знакомый, который намерен немедленно рассказать ей о том, за какого мерзавца она собирается замуж.
– Только попробуй вякнуть – я из тебя душу вышибу! – оскалился Роман.
Как раз в этот самый момент Агата вышла из офиса и стала грациозно спускаться по ступенькам. Заметив ее, Глеб на секунду отвел глаза от своего собеседника, и тот, недолго думая, широко размахнулся. К счастью, реакция у Глебы была неплохая. Почувствовав движение воздуха где-то возле правого уха, он резко отпрянул, потом быстро развернулся и с честью отразил коварный выпад. Роман гнусно усмехнулся и тут же снова ринулся на него с кулаками. И тогда Глеб не стал церемониться. Он коротко замахнулся и нанес противнику такой сокрушительный удар в челюсть, что тот взмыл вверх сантиметров на двадцать, а потом шмякнулся об асфальт брюхом вниз, распластавшись на нем, как жаба.
Потерев руку, Глеб отыскал глазами Агату. Та стояла возле крыльца и с ужасом наблюдала за дракой.
– Привет! – крикнул ей Глеб и криво улыбнулся.
Агата вышла из ступора и быстро побежала к месту происшествия, не сводя при этом глаз с распростертого на земле жениха.
– Что тут происходит? – воскликнула она, приблизившись к Роману и потянув его за локоть. – Вы совсем спятили?
– Этот тип сам напросился, – проворчал Глеб, после чего схватил поверженного врага за шиворот и одним рывком поставил на ноги.
На асфальте остался лежать небольшой листок бумаги. Глеб машинально подобрал его и сунул в карман.
– Боже мой! – воскликнула между тем Агата, рассматривая расквашенный нос жениха. – Он же истекает кровью!
Стрыкин в самом деле сильно поранился. На лбу его красовалась лохматая рваная рана, глаза были мутными, а ноги подкашивались.
– Возможно, у него даже сотрясение мозга, – продолжала причитать Агата. – Придется везти его в больницу. Сейчас же! Нет, погодите, в соседнем дворе, кажется, есть травмпункт. Роману нужно сделать укол от столбняка. Глеб, помоги мне довести его до доктора, слышишь?
Хотя у Глеба не было ни малейшего желания помогать этому мерзавцу, но делать было нечего. Пришлось подставить плечо и буквально тащить его на себе.
– Что ты вообще здесь делаешь? Почему вы с Романом подрались? – допытывалась Агата, семеня рядом и на ходу пытаясь прикладывать к ране салфетку. – Чем ты его разозлил? Я же видела, как он замахнулся.
– Слава богу, что ты это видела, – пробурчал Глеб.
Его душу раздирало на части. Он был до смерти рад видеть Агату, но эта радость не сулила ему ничего хорошего. Она означала, что, когда они в прошлый раз набросились друг на друга с поцелуями, адреналин тут был совершенно ни при чем. И с этим придется считаться.
Кроме того, как бы благородны ни были его намерения, сейчас он совершенно не был готов выступать в роли разоблачителя и рассказывать о том, что жених Агаты спелся с ее же лучшей подругой. Пусть Кареткина с Романом сами отвечают за себя. А он просто будет рядом, чтобы в нужный момент подставить плечо.
Подумав про плечо, Глеб едва не заскрежетал зубами. Как он его подставит? У него ведь скоро свадьба! И медовый месяц они с молодой женой проведут в Европе. Но если даже они не уедут в Европу, что изменится? Он бросит Дану одну и побежит утешать Агату? И чем тогда он лучше Романа?
Агата между тем тоже занималась самоедством. «Боже мой, я, оказывается, совсем себя не знаю, – переживала она, поддерживая Романа под локоть и отчаянно кусая губы. – Мой жених в ужасном состоянии, а меня всю трясет от восторга и желания! И кого же я желаю? Парня, для которого постоянство – пустой звук. Того, кто меняет девушек как перчатки. Конечно, я могу начать себя обманывать, уговаривать, что ко мне он испытывает нечто гораздо большее, чем к своим подружкам… Но ведь это чушь собачья! Такие, как он, никогда не меняются».
Из травмпункта Романа прямиком отправили в больницу. Агата и Глеб поехали вслед за «скорой» и ждали в приемном покое, пока им не сообщили, что с гражданином Стрыкиным все будет в порядке, но на денек его оставят под присмотром врачей.
– Если бы ты только знал, что наделал! – простонала Агата, когда они вновь сели в машину Глеба. – Как я буду объясняться с бабушкой? Что ей скажу? Что случился форс-мажор и мне нужно спасать традесканции?!
– Кто такие традесканции? – полюбопытствовал Глеб.
Сидеть рядом с Агатой и вести себя как пай-мальчик было очень трудно.
– Какая разница! Это так несправедливо по отношению ко мне! Ты так и не сказал мне, с какой стати вы с Романом подрались?
– Было с какой.
– Ты решил влезть в мою личную жизнь?
– Это теперь и моя личная жизнь. У нас с тобой, между прочим, роман.
– Наш роман продолжался ровно полтора часа!
– У коротких романов долгое послевкусие, – ответил Глеб.
– Что ты ему сказал? Ведь он почему-то захотел тебя ударить!
– Вот когда он поправится, ты у него и спросишь, почему он захотел меня ударить, – ответил Глеб ничего не выражающим тоном. Потом завел мотор, положил руки на руль, повернулся к ней и проникновенно сказал: – Агата, посмотри на меня.
– Не буду! – ответила она, глядя через лобовое стекло на улицу.
В ее душе все переворачивалось. Что ей теперь делать? Только что Анечка Снегирева рассказывала про Глеба всякие гадости, и Агата его возненавидела. Но теперь он снова появился, и она поняла, что ей все равно, сволочь он или нет. Ей было плевать на то, что он бабник. На то, что он поколотил Романа. Он ей нравился, несмотря ни на что. Не просто нравился! Она в него влюбилась – нечего финтить.
Но факт остается фактом: Глеб собирается жениться…
Она повернулась к нему и сказала:
– Ты скоро женишься.
– Но ведь я еще не женился, – ответил он. – Так что давай отложим мою казнь и просто поговорим.
– Мне некогда разговаривать, – едва не заплакала Агата. – У меня… у меня срывается важное мероприятие.
– Ты должна была представить Романа своей родне, верно? – спросил Глеб.
– Откуда ты знаешь?! – Она была поражена до глубины души, что ему известны такие подробности.
– Этот тип притащился к твоему офису с тортиком и цветами, а ты ушла с работы раньше, чем обычно.
– Тоже мне, Шерлок Холмс! Да, я обещала бабушке, что до свадьбы познакомлю ее с женихом. И бабушка будет разочарована, а я почувствую себя полной дурой, оказавшись за большим столом без спутника.
Глеб выразительно шевельнул бровью.
– Ну и что ты хочешь этим сказать? – спросила Агата с сомнением.
– Что твоего Романа никто не знает в лицо.
– Даже не смешно. За пару недель до свадьбы у меня будет один жених, а во время церемонии – другой?
– Вот на церемонии и расскажешь всем правду. В такой день никто не сможет на тебя сердиться, особенно бабушка.
Глеб посерьезнел. Он понимал, что ведет себя легкомысленно, по-мальчишески. Куда он собирается ехать? Зачем? Чего хочет добиться? «На самом деле я просто хочу добиться этой женщины. На все остальное мне наплевать», – пронеслось в его голове.
Глеб посерьезнел. Он понимал, что ведет себя легкомысленно, по-мальчишески. Куда он собирается ехать? Зачем? Чего хочет добиться? «На самом деле я просто хочу добиться этой женщины. На все остальное мне наплевать», – пронеслось в его голове.
– Агата, нам нужно хоть немного побыть вместе. И поговорить.
Как только он это предложил, Агата внезапно почувствовала невероятную усталость от всей этой чехарды. Ей надоели сложности. Ситуация показалась ей ужасно глупой и запутанной.
– Нет, Глеб, ничего не выйдет. Нам не стоит затевать эту игру.
– Вряд ли это игра, – пробормотал тот и, нажав на газ, вывел машину со стоянки.
«Для тебя – игра», – подумала Агата с горечью.
– Отвези меня обратно к офису, – приказала она отстраненным тоном.
Он подчинился, и всю дорогу они молчали. Тем не менее между ними кое-что происходило. Каждый чувствовал присутствие другого так остро, так ярко, что это было почти физически невыносимо. Агата пыталась закрыть глаза, но становилось только хуже.
Когда автомобиль наконец затормозил возле офиса, она выскочила из машины и перед тем, как закрыть дверцу, наклонившись, сказала:
– Глеб, не приходи больше.
«Интересно, когда она узнает, что Роман ей изменил и свадьба отменяется, что она скажет? – подумал Глеб. – Агата пока не догадывалась, но с ее стороны дверь в новые отношения была открыта. А вот моя дверь заперта на ключ».
Глеб не торопился уезжать. Он сидел и наблюдал за тем, как Агата забирается в свою машину, надевает солнечные очки, настраивает кондиционер, подключает навигатор. Он не сводил с нее глаз, а тем временем достал из кармана мобильный телефон и позвонил Артему Ващекину.
– Тёмыч, мне нужно скрыться на пару дней, – заявил он. – Позвони моим, скажи, что я срочно уехал по делам. Поговори с Кристинкой или с мамой. Бабушка тоже сгодится. Но самое главное – позвони Дане. Объясни, что у меня сломался мобильный.
– Ты очумел? – коротко спросил Артем.
– Ты сам отправил меня к госпоже Померанцевой в офис. И даже сам туда позвонил.
– Я отправил тебя для того, чтобы ты проверил свои чувства, а не для того, чтобы ты убежал из дома!
– Не напортачь, иначе я из тебя душу вытрясу.
Глеб отключил связь, после чего сделал то, что считалось абсолютно недопустимым. Нажал на кнопку и некоторое время не убирал палец. «Телефон выключен» – возникла надпись на дисплее. Раздался характерный писк, и экран потемнел.
* * *Агата ехала и ревела. Ее обгоняли даже грузовики, потому что слезы мешали ей вести машину. Солнечные очки она передвинула на лоб и достала из бардачка бумажные салфетки, которые к концу дороги почти все извела. Что она скажет бабушке? «Знаешь, бабуля, я тут случайно спелась с одним парнем, мы с ним полтора часа целовались, как ненормальные, а сегодня он явился и набил морду моему жениху. Так что, прости, я приехала одна. А с Романом вы познакомитесь лишь на свадьбе. Если, конечно, до свадьбы у него все заживет».
Она засмеялась сквозь слезы. Глеб пришел к ней, сцепился с Романом, а потом, когда понял, что легкой победы не будет, дезертировал. «Все ясно! Он хочет меня соблазнить, а потом спокойно жениться на своей невесте, – подумала она с горечью. – Но… может быть, зря я его отшила?! Меня к нему тянет так, что аж страшно становится. В конце концов я пока не замужем. Господи, и о чем я только думаю! Наверное, думаю о том, что ради Глеба готова бросить Романа. А вот интересно: Глеб готов ради меня бросить невесту? Вряд ли. Ведь нас ничего не связывает. Только поцелуи во время пожара».
Она плакала, ела шоколадки, спорила сама с собой и незаметно добралась-таки до места. По дорогей ей пришлось останавливаться, чтобы купить игрушки детям, цветы юбилярше и еще один букет для хозяйки дома.
* * *Навигатор привел ее к кованым воротам, за которыми расстилался парк. Агата сразу же почувствовала себя бедной перепуганной девушкой без имени, впервые увидевшей поместье Мандерли. Возле ворот стояло переговорное устройство со множеством кнопок. Она опустила стекло и протянула было руку к самой большой из них, но нажать не успела: ворота начали медленно открываться. Вероятно, ее засекла видеокамера. Агата убрала руку и улыбнулась. Потом посмотрелась в зеркальце заднего вида: слезы высохли, но нос был красным, а губы припухшими. Ничего, спишем это на усталость и жару.
Агата повела машину по петляющей дороге, наслаждаясь тишиной и разглядывая пейзаж. Неожиданно деревья расступились, открыв взгляду гладкий зеленый холм, на котором стоял дом. Это был не слишком большой, но элегантный особняк из светлого камня с широкими окнами и большой террасой.
«Вот это домик! – поразилась Агата. – Нечего сказать, впечатляет». Конечно, она помнила, что Святослав банкир и что у него есть машина с шофером, на которой бабушку вместе с кошками везли в Москву. Но одно дело – слышать, и другое – видеть своими глазами. «Да уж, судя по всему, братец весьма неплохо устроился, и его бизнес процветает. Надо будет не забыть открыть в его банке счет». Она вспомнила невзрачного зануду с прилизанной челкой и усмехнулась. Таким Святослав был в детстве. Интересно, какой он сейчас?
Возле входа в дом виднелась группка людей, мужчин и женщин. Среди них благодаря крупным габаритам и яркому одеянию выделялась Изольда Борисовна.
А рядом с ней с бокалом в руках стоял Глеб Шагарин! Он о чем-то разглагольствовал, показывая свободной рукой направо, налево, потом вверх, и все окружающие смеялись, закидывая головы, а один из мужчин то и дело одобрительно хлопал его по плечу.
Не веря своим глазам, Агата что есть силы ущипнула себя: спит она или нет? Глеб первым заметил ее и энергично помахал рукой. Она затормозила возле клумбы с ноготками, и он тут же подскочил, чтобы открыть для нее дверцу.
– Как ты сюда попал?! – прошипела Агата, пытаясь соорудить на лице хотя бы подобие дружелюбной улыбки.
– Роман во время драки выронил листок с адресом, – ответил Глеб, подавая ей руку. – Оказывается, твой жених очень педантичный, указал там все ориентиры и повороты. Так что добрался я быстро и без приключений.
– Мне придется тебя разоблачить, – твердо заявила Агата, выпрямившись во весь рост и заглядывая ему через плечо.
– Ты расстроишь бабушку, – тотчас ответил Глеб. – Эта потрясающая женщина влюбилась в меня с первого взгляда.
– А вот и ты, мой жаворонок! – донеслось до нее радостное восклицание, и Изольда Борисовна оттеснила Глеба, чтобы заключить внучку в объятия. – Как же я рада тебя видеть! Пойдем, я покажу тебе Святослава и познакомлю с его женой. Вон он стоит, в свитере аллигаторового цвета. Ты наверняка оценишь, как он похорошел. Раньше, если ты помнишь, он был похож на маленького Гитлера. А сейчас расцвел, вырос, вывел прыщи и стал красавцем хоть куда. Кстати, – шепнула она ей на ухо, – твой Роман просто прелесть. У него потрясающее чувство юмора, ну и внешность, разумеется. А какая актриса устоит перед мужской красотой?
Изольда Борисовна вела себя так легко и свободно, будто всю жизнь прожила в родовом поместье и умела управлять целым штатом прислуги. Впрочем, вполне возможно, бывшая актриса просто вошла в привычную ей роль царицы, которая как нельзя лучше отвечала ее нынешнему положению. И то сказать – жить в такой красоте, кататься как сыр в масле!
– Это и есть Святослав, – толкнула она внучку локтем в бок.
– Агафья, а вот и ты! – раскрыл ей объятия незнакомый стройный мужчина, похожий на молодого профессора.
Свитер с кожаными вставками на локтях, узкие очки, встрепанный чуб, улыбка, наверняка наводящая уныние на дантистов, – он не мог не вызывать симпатии, и Агата сразу же прониклась к нему теплыми чувствами.
– Познакомься с моей женой Лизой и с ребятами. Вот это Настя, а это Петр.
У детей были очаровательные мордашки, они поцеловали тетку липкими губами, схватили подарки и унеслись в дом.
– Я очень, очень рада с вами познакомиться, – сказала Лиза. – Кроме бабушки Изольды, вы здесь самая близкая родственница. И ваш Роман просто прелесть.
«Кто бы сомневался, – подумала Агата. – Самозванцам приходится быть лучше оригиналов, чтобы не засыпаться».
Лиза была невысокой, ладно скроенной женщиной, цветущий вид которой свидетельствовал об открытом доступе к чистой воде, хорошим продуктам и тренажерам. Короткие светлые волосы завивались колечками, зеленые глаза сияли.
Эта пара казалась настолько счастливой и благополучной, что Агата просто не могла не подумать о своем грядущем браке. Она взглянула на себя и Романа чужими глазами. Нет, не было между ними похожей нежности – только ангельское терпение с ее стороны и нейтралитет с его.
– Не думаю, что настоящий Роман произвел бы на бабушку лучшее впечатление, – раздался у нее над ухом знакомый голос. – Вот увидишь: еще до конца дня Изольда Борисовна подсядет на меня, как на баранки с маком.