К моему удивлению, я вздохнула от облегчения.
— Спасибо, Данте. Я твоя должница.
— Завтра отплатишь мне. Нам нужно закончить наш разговор.
И мои любые доброжелательные чувства как рукой сняло. Снова Данте стал занозой в моей ноге, неумолимо надоедающей. — Если что-нибудь случится с Ви, виноват будешь ты.
— С ней все будет в порядке, ты же знаешь.
Мне мог не нравиться Данте, но я действительно поверила его обещанию. В конце концов, сейчас он подчиняется мне. Он поклялся мне в преданности. Может, и в моей роли лидера всех Нефилимов была хоть какая-то парочка преимуществ. И на этом моменте я вышла.
Стояла безоблачная ночь, луна отсвечивалась синей тенью в черном свете ночи. Пока я шла к своему автомобилю, музыка из «Сумы Дьявола» доносилось эхом, словно удаленный грохот. Я глубоко вдохнула октябрьский воздух. Моя головная боль начала ослабевать.
Не отслеживаемый сотовый телефон, который дал мне Патч, зазвенел в моей сумочке.
— Как там девичник? — спросил Патч.
— Если бы мы придерживались того, что хочет Ви, то остались бы тут на всю ночь. — Я разулась и подцепила туфли пальцем руки. — Все, о чем я в состоянии сейчас думать, это кровать.
— Мы мыслим об одном и том же.
— Ты тоже думаешь о кровати? — Но Патч говорил мне, что редко спит.
— Я думаю о тебе в моей кровати.
Мой живот сделал один из тех головокружительных кульбитов дрожи. Я впервые провела ночь у Патча вчера вечером, и в то время как в воздухе определенно витали притяжение и искушение, мы все-таки спали в разных комнатах. Я не была уверена, как далеко хотела зайти в наших отношениях, но инстинкт подсказывал мне, что Патч был не столь нерешителен, как я.
— Моя мама ждет, — сказал я. — Неподходящее время. — Говоря о плохом времени, я неохотно вспомнила свой недавний разговор с Данте. Мне нужно обсудить это с Патчем как можно скорее. — Мы можем встретиться завтра? Нам нужно поговорить.
— Звучит подозрительно.
Я звонко чмокнула телефон.
— Мне не хватало тебя сегодня вечером.
— Ночь еще не закончилась. После того, как я здесь закончу, я могу заскочить к тебе. Оставь окно спальни открытым.
— Над чем ты работаешь?
— Наблюдение.
Я нахмурилась.
— Звучит неясно.
— Моя цель движется. Я должен бежать, — сказал он. — Приду, как только смогу.
И он отключил телефон.
Я шла вниз по тротуару, думая о том, за кем следил Патч, и почему все это звучало довольно зловеще, когда мой автомобиль, белый «Фольксваген Кабриолет» 1984 года, появился в поле зрения. Я бросила свою обувь на заднее сиденье и плюхнулась за руль. Я вставила ключ в зажигание, но двигатель не запускался. Он несколько раз испускал напряженный, захлебывающий звук, и я воспользовалась возможностью, чтобы придумать еще несколько слов в адрес этого бесполезного куска металлолома.
Автомобиль достался мне от Скотта в качестве благотворительной помощи и доставлял мне, скорее, неудобства, чем честно отрабатывал свой бензин. Я вылезла из машины и открыла капот, придирчиво разглядывая замасленный лабиринт из шлангов и батарей. Я уже имела дело с генератором переменного тока, карбюратором и свечами зажигания. Что на этот раз?
— Проблемы с машиной?
Я оглянулась, удивленная раздавшимся звуком мужского гнусавого голоса у себя за спиной. Я не слышала, что кто-то был поблизости. И, что меня удивило, я его не почувствовала.
— Видимо, да, — сказала я.
— Нужна помощь?
— Скорее, мне нужна новая машина.
Он неприятно, нервно улыбнулся.
— Почему бы мне тебя не подбросить? Ты похожа на хорошую девочку. Заодно поболтаем по дороге.
Я отступила назад, мой разум дико метался от мысли к мысли, когда я попыталась успокоиться. Инстинкт сказал мне, что он не был человеком. Как и не был Нефилимом. Самое забавное, что я бы не отнесла его и к падшим ангелам. У него было круглое, ангелоподобное лицо, волосы соломенного цвета, и огромные, словно у Дамбо из мультика, уши. Он выглядел настолько безобидным, что я мгновенно напряглась. Что-то тут было не так.
— Спасибо за предложение, но я проедусь со своим другом.
Его улыбка тут же исчезла, и он вцепился в мой рукав.
— Не уходи. — Он повысил голос, словно был в отчаянии.
Я в оцепенении сделала несколько шагов назад.
— Это… то есть… я пыталась сказать… — Он сглотнул, и его глаза стали похожи на стеклянные бусины.
— Мне нужно поговорить с твоим парнем.
Мое сердце забилось быстрее, и я запаниковала. Что, если он был Нефилимом, и я не смогла его почувствовать? Что, если он действительно знал обо мне и Патче? Что, если он искал меня специально, чтобы сказать мне, что нефилим и падший ангел не могут быть вместе? Я была совершенно новым Нефилимом, никакого сравнения, если дело дойдет до драки.
— У меня нет парня. — Я попыталась оставаться спокойной, когда повернулась назад к «Суме Дьявола».
— Свяжи меня с Патчем, — крикнул мне вслед мужчина, тот же самый жалостный писк, издавшийся из его рта. — Он избегает меня.
Я припустила бегом.
— Скажи ему, что, если он не перестанет прятаться, то я… все равно выкурю его. Я сожгу весь Дельфийский Парк дотла, если придется!
Я осторожно обернулась через плечо. Я не знала, во что вляпался Патч, но в животе у меня все сжалось от страха. Кем бы ни был этот человек, несмотря на свою ангельскую внешность, вел себя он вполне угрожающе.
— Он не сможет избегать меня вечно! — Он кинулся прочь на своих коротких ножках, пока не растворился в тени, издавая свист, от которого я с ног до головы покрылась мурашками.
Глава 2
Полчаса спустя я заехала на подъездную дорожку своего дома. Я живу со своей мамой в самом обычном белом фермерском доме с голубыми окнами-жалюзи, в окружении вечного тумана. В это время года деревья сверкали пламенными оттенками красного и золотого, а в воздухе явственно ощущались ароматы сосны, жженого дерева и влажной листвы. Я быстро подбежала к крыльцу, с которого за мной наблюдали, как сигнальные метки, пять крупных тыкв, и вошла в дом.
— Я дома! — крикнула я маме, свет в гостиной выдавал место ее расположения. Я бросила ключи на сервант и вернулась, чтобы найти ее.
Она загнула страничку книги, которую читала, встала с дивана и сжала меня в объятиях.
— Как провела вечер?
— Официально заявляю: я совершенно без сил. — Я указала наверх. — Если я дойду до кровати, то это произойдет лишь только с помощью силы моего ума.
— Пока тебя не было, заезжал мужчина — искал тебя.
Я нахмурилась. Какой еще мужчина?
— Он не представился и не сказал, откуда он знает тебя, — продолжала мама. — Я должна волноваться?
— На кого он был похож?
— Круглое лицо, румяный цвет лица, светлые волосы.
Он, значит. Человек, который сводит счеты с Патчем. Я выдавила улыбку.
— Ох, точно. Он продавец. Все никак не успокоится и пытается вынудить меня заказать выпускные фотографии в его студии. Наверное, в следующий раз ему захочется, чтобы и пригласительные на выпускной я заказала у него. Будет совсем ужасно, если я не умоюсь сегодня перед сном? Я вряд ли продержусь лишние две минуты.
Мама поцеловала меня в лоб.
— Сладких снов.
Я поднялась в свою спальню, закрыла дверь и распласталась на кровати. Музыка из «Сумы Дьявола» все еще пульсировала в голове, но я слишком устала, чтобы заботиться об этом. Мои глаза почти закрылись, когда я вспомнила про окно. Застонав, я кое-как доползла до окна и открыла защелку. Патч смог бы проникнуть внутрь, но ему понадобилась бы вся его удача, чтобы добиться от меня какой-либо реакции.
Я натянула одеяла до подбородка, почувствовала мягкое, блаженное обволакивание сна, подзывающее меня все ближе, и позволила ему полностью завладеть мной…
И затем матрац прогнулся под весом другого тела.
— Теряюсь в догадках, чем же тебя так очаровала эта кровать, — сказал Патч. — Она на двенадцать футов короче, чем нужно, на четыре фута уже, и фиолетовые простыни тоже не вызывают у меня восторга. А вот моя кровать, с другой стороны…
Я открыла один глаз и увидела его, вытянувшегося около меня, его руки беззаботно закинуты за шею. Его темные глаза смотрели в мои и от него пахло чистотой и сексом. Но самым замечательным было ощущать тепло его тела, прижатого к моему. Несмотря на мои самые лучшие намерения, его близость значительно затрудняла мои попытки заснуть.
— Эй, — сказала я. — Знаю, тебе плевать, насколько удобна моя кровать. Ты чувствовал бы себя прекрасно и на груде кирпичей. — Как падший ангел, Патч обладал абсолютной невосприимчивостью к физическим ощущениям. Он не чувствовал боли, но и не чувствовал удовольствия. Мне приходилось довольствоваться тем, что я знала: когда я целовала его — он чувствовал мой поцелуй только на эмоциональном уровне. Я пыталась притворяться, что это не имело значения, но мне бы хотелось, чтобы он испытывал возбуждение от моего прикосновения.
Он легонько поцеловал меня в губы.
— О чем ты хотела поговорить?
Я не могла вспомнить. Что-то насчет Данте. Независимо от того, что это было, оно казалось неважным. Разговор в целом казался неважным. Я прижалась ближе, и Патч провел ладонью вниз по моей оголенной руке, вызывая теплое покалывание кожи по всему телу вплоть до пальцев моих ног.
— И когда же я увижу твои танцевальные па? — спросил он. — Мы никогда не танцевали в «Суме Дьявола» вместе.
— Ты не так уж много потерял. Сегодня вечером мне сказали, что я определенно не в своей тарелке на танцполе.
— Ви надо быть с тобой полюбезнее, — пробормотал он, оставляя поцелуй у моего уха.
— Это не заслуга Ви. Спасибо Данте Маттерацци, — рассеянно призналась я, поцелуи Патча убаюкивали и уносили меня в счастливое место, где мне не нужно было быть рассудительной или предусмотрительной.
— Данте? — повторил Патч, неприязнь проскочила в его тоне.
Черт!
— Я забыла упомянуть, что Данте был там? — спросила я. Патч также впервые встретился с Данте этим утром, и больше всего во время этой напряженной встречи я боялась, что они схватятся врукопашную. Само собой разумеется, что любви с первого взгляда между этими двумя не случилось. Патчу не понравился Данте, который вел себя как мой политический советник и давил на меня, чтобы я вступила в войну с падшими ангелами, а Данте… ну, Данте в принципе ненавидел падших ангелов.
Выражение глаз Патча стало холодным.
— Что он хотел?
— А, теперь я вспомнила, о чем хотела с тобой поговорить. — Я похрустела суставами пальцев. — Данте пытается одурачить Нефилимов. Теперь я их лидер. Проблема в том, что они не доверяют мне. Они не знают меня. И Данте задался целью это изменить.
— И чего я не знаю?
— Данте думает, что это могло бы быть для меня хорошей идеей, ну, встречаться с ним. Но не волнуйся! — поспешно добавила я. — Это все для шоу. Чтобы Нефилимы думали, что их лидер действительно уделяет им внимание. Мы подавим слухи, что я встречаюсь с падшим ангелом. Ничто не сплачивает больше, чем новость, что ты встречаешься с кем-то из своих, понимаешь? Толпа проглотит это. Они даже могли бы называть нас Норанте. Или Данта. Нравится, как звучит? — спросила я, пытаясь сохранить легкость настроения.
Рот Патча сжался.
— Вообще-то не нравится.
— Если тебя это как-то утешит, то я на дух не выношу Данте. Не заморачивайся.
— Моя девушка хочет встречаться с другим парнем, ну да, совсем не из-за чего заморачиваться.
— Это для появлений на публике. Взгляни на светлую сторону…
Патч засмеялся, но юмора здесь не хватало. — А есть светлая сторона?
— Это только на время Хэшвана. Хэнк заставлял Нефилимов объединяться только в этот момент. Он обещал им спасение, но они все еще думают, что получат его. Когда придет Хэшван и закончится как очередной любой другой Хэшван, они поймут, что это было дело случая, и постепенно все устаканится. Тем временем, пока страсти накаляются, а надежды и мечты Нефилимов увядают от ошибочного мнения, будто я могу освободить их от падших ангелов, мы должны сделать так, чтобы они были счастливы.
— Тебе не приходило в голову, что Нефилимы могут обвинить тебя, когда их спасение не придет? Хэнк оставил много обещаний и, когда они не выполнятся, никто не укажет пальцем на него. Ты теперь их лидер. Ты лицо этой борьбы, Ангел, — мрачно произнес он.
Я уставилась в потолок. Да, я думала об этом. И даже больше, чем мне того хотелось.
Одну бесконечную ночь назад архангелы заключили со мной сделку всей моей жизни. Они пообещали мне дать силу, чтобы убить Хэнка… если я подавлю восстание Нефилимов. Сначала я не планировала принимать их условие, но Хэнк вынудил меня. Он пытался сжечь перо Патча и отправить его в ад. Поэтому я пристрелила его.
Хэнк был мертв, и архангелы ожидали, что я удержу Нефилимов от войны. И вот как обернулось. Всего за несколько часов до того, как я выстрелила в Хэнка, я дала ему клятву, обещая возглавить армию Нефилимов. Отказ привел бы к смерти: моей и моей мамы.
Как выполнить мое обещание архангелам и не нарушить клятву, данную Хэнку? Я видела только один выход. Я бы возглавила армию Хэнка и повела бы их. К миру. Вероятно, не то, что он представлял, вынуждая меня дать клятву, но его теперь не было рядом, чтобы обсудить детали. Тем не менее, у меня из головы не выходило, что, помимо восстания, я также позволяла Нефилимам оставаться в рабстве у падших ангелом. Это казалось неправильным, но жизнь и так представляла собой череду сложных решений. И это я уяснила четко. Но сейчас меня больше всего заботило, как умаслить архангелов, а не Нефилимов.
— Что мы знаем о моей клятве? — спросила я Патча. — Данте сказал, что она вступила в силу, когда умер Хэнк, но кто определяет, последую я ей или нет? Кто определяет, что я могу и не могу сделать с точки зрения выполнения моей клятвы? Например, взять тебя. Я доверяю тебе, падшему ангелу и заклятому врачу Нефилимов. Разве клятва не поразит меня насмерть за измену?
— Клятва, которую ты дала, была примерно такой же расплывчатой, как, если бы ты сама создала ее. К счастью, — сказал Патч с очевидным облегчением.
О, это было расплывчато, хорошо. И по существу. Если ты умрешь, Хэнк, я поведу твою армию. И больше ни слова.
— Пока ты остаешься при власти и ведешь Нефилимов, думаю, ты действуешь согласно условиям клятвы, — сказал Патч. — Ты никогда не обещала Хэнку, что будешь воевать.
— Другими словами, план состоит в том, чтобы не допустить войны и осчастливать архангелов.
Патч вздохнул, почти неслышно.
— Некоторые вещи никогда не изменятся.
— После Хэшвана, после того, как Нефилимы разочаруются в свободе, и после того, как мы сможем вызвать у архангелов широкую улыбку удовлетворения, мы сможем оставить все это позади. — Я поцеловала его. — Будем просто ты и я.
Патч застонал.
— Это случится не так уж скоро.
— Эй, слушай, — сказала я ему, пытаясь сменить тему на любую другую, лишь бы только уйти от темы войны. — Меня сегодня вечером преследовал какой-то человек. Человек, который хочет перекинуться с тобой парой слов.
Патч кивнул.
— Пеппер Фрайберг.
— У Пеппера лицо круглое, как баскетбольный мяч?
Очередной кивок.
— Он выслеживает меня, потому что думает, что я нарушил условия нашего соглашения. Он хочет не поговорить. Он хочет отправить меня в ад, посадить там на цепь, и вытереть об меня свои руки.
— Мне только кажется, или это и вправду звучит довольно устрашающе??
— Пеппер Фрайберг — архангел, но набил руку много в чем. Он ведет двойную жизнь, проводя одну половину своего времени как архангел, а другую — как человек. До настоящего момента, он выжимал лучшее из обоих миров. У него есть силы архангела, которые он не всегда использует по назначению, наслаждаясь человеческими пороками.
Выходит, Пеппер был архангелом. Неудивительно, что я не смогла почувствовать его. Я не так уж часто общалась с архангелами.
Патч продолжал: — Кто-то разгадал его нечестную игру, и ходит слух, будто они шантажируют его. Если Пеппер вскоре не раскошелится, его отпуск на Земле станет более чем долговечным. Архангелы отнимут его силы и вырвут крылья, если узнают, что он вытворяет. Он застрянет здесь навсегда.
Кусочки головоломки собрались воедино.
— Он думает, что его шантажируешь ты.
— Недавно я выяснил, чем он занимается. Я согласился хранить его секрет и взамен он согласился помочь мне достать копию Книги Еноха. Он не выполнил свое обещание, и вполне логично, что он думает, будто я сделал его козлом отпущения. Но мне кажется, он был небрежен и есть другой падший ангел, стремящийся извлечь выгоду из его преступлений.
— Ты сказал это Пепперу?
Патч улыбнулся.
— Работаю над этим. Он не очень разговорчив.
— Он сказал, что сожжет дотла Дельфийский парк, если это то, что нужно сделать, чтобы выкурить тебя. — Я знала, что архангелы не смели и ногой ступать в Дельфийский парк, опасаясь за свое благополучие в месте, созданном и вечно заполненном падшими ангелами, поэтому угроза была вполне целесообразна.
— Его жизнь на волоске, и он впадает в отчаяние. Возможно, мне стоит исчезнуть.
— Исчезнуть?
— Залечь на дно. Не высовываться.
Я приподнялась на одном локте и уставилась на Патча.
— А как вписываюсь в эту картину я?
— Он думает, что ты стопроцентно приведешь его ко мне. Он будет ходить за тобой, как приклеенный. Он припарковался ниже по улице, пока мы разговариваем тут с тобой, и глаз не сводит с моего автомобиля. — Патч провел кончиком пальца по моей щеке. — Он хорош, но недостаточно, чтобы препятствовать мне проводить драгоценные минуты с моей девушкой.
— Обещай мне, что ты всегда будешь на два шага впереди. — Мысль о Пеппере, поймавшем Патча и отправляющем его в ад, определенно не вызывала у меня энтузиазма.