– За нами гонятся? — спросила я.
– Нет, просто выстрелили вдогонку пару раз, — лаконично ответил Артюр. — Что это за чемоданчик?
Я сказала, что понятия не имею, но, кажется, Макс к нему очень привязан, и именно поэтому я не собираюсь его возвращать.
– Осторожней, впереди пробка!
– Держись!
Мы свернули с набережной и влетели в узкую улочку. Колеса с такой силой ударили по луже, что она почти вся выплеснулась на стену дома поблизости.
– Кстати, я до сих пор не спросила, как ты себя чувствуешь, — пробормотала я.
Он блеснул в мою сторону глазами.
– Лучше, чем когда-либо. Он ведь собирался взорвать Эйфелеву башню, верно?
Я только и могла, что кивнуть.
– А ты ему не дала?
– Ты у меня берешь интервью, что ли? — проворчала я. — Лучше скажи мне вот что: они не смогут отследить нашу машину с воздуха?
– Кто — они?
– Ну, хотя бы полицейские.
– Нет, не смогут, — твердо ответил Артюр.
И через несколько минут мы въехали в неприметный гараж, из которого выехали уже на совершенно другой машине. Я по-прежнему крепко прижимала к себе чемоданчик, который стал казаться мне ужасно тяжелым.
– Где ты живешь? — спросил мой спутник.
– Отель «Аллегра», — только и смогла промолвить я.
Глава тридцать четвертая
По дороге в отель я рассказала Артюру, что именно произошло после того, как я поднялась на Эйфелеву башню.
– Тебе надо бежать, — сказал он. — Макс будет искать тебя, спецслужбы тоже захотят знать, где ты. Этот Саразен — очень упорный малый, он никогда не оставит тебя в покое. — Он поморщился. — Впрочем, зачем я все это говорю, ты ведь уже наверняка сталкивалась с ним?
Я промолчала, не пытаясь его разубедить. Я даже не протестовала больше против обращения на «ты».
Машина затормозила возле «Аллегры». Мимо нас, тревожно подвывая, пронеслась вереница полицейских автомобилей с включенными сиренами.
Мы с Артюром посмотрели друг на друга.
– Вот видишь, — сказал он. — Нельзя терять ни секунды.
Я подхватила чемоданчик и вышла. Артюр, заперев машину, последовал за мной.
В холле к нам бросилась вчерашняя служащая, сияя улыбкой.
– Ах, мадам! Ваш жених наконец-то приехал?
Надо отдать должное Артюру, он не растерялся в этой дурацкой ситуации.
– Да, я ее жених. А в чем дело?
После чего, крепко схватив меня за локоть, двинулся вперед с такой скоростью, что служащая на своих каблуках не могла за нами поспеть.
– Месье, месье! — кричала она.
– Я спущусь через полчаса, — объявил мой спутник. — Только выясню у невесты, с кем она провела прошлую ночь.
На лице служащей, как только она осознала смысл его слов, застыло выражение безграничного ужаса.
– Но, месье, в королевском люксе очень дорогая мебель, уникальная! Я бы попросила вас…
– Мебель тоже включите в счет, — отозвался Артюр.
Я едва могла удержаться от смеха.
– Королевский люкс? — спросил мой спутник вполголоса. — Ого!
– Не к этому лифту, — сказала я, доставая карточку, — а вон к тому.
– Да? А в чем разница?
– У королевского люкса свой собственный лифт.
Тут Артюр посмотрел на меня с совершенно непередаваемым выражением.
– Я смотрю, вы не теряли времени даром, дорогая… невеста, — сказал он и надел темные очки.
– Интересно, как этот факт будет выглядеть в твоей статье? — поинтересовалась я.
– Никак, — усмехнулся он. — Иначе мне придется по полной отвечать за то, что я тебя не выдал.
– Ну, у тебя были смягчающие обстоятельства — я же могла просто тебя убить, — ехидно заметила я.
– Если ты думаешь, что я так просто бы дался… — начал мой собеседник, но тут дверцы лифта раздвинулись.
– Сюда.
– Зачем вообще надо было возвращаться? — проворчал Артюр, недружелюбно разглядывая старинную мебель. — Не проще ли было…
– Нет. У меня здесь все вещи.
«И эти вещи, — добавила я про себя, — достались мне слишком дорогой ценой».
– Прекрасно, — сказал Артюр. — Тогда собирай их, а я пока посмотрю, что это за чемоданчик.
Я кивнула и исчезла в спальне.
– Ну что? — спросила я через минуту, возясь с замком сейфа.
– Ты была права, — отозвался Артюр из гостиной. — Эта штука — пульт управления взрывом. Без нее Макс ничего не сможет сделать.
– О! А мы можем как-то ее отключить? Ну, чтобы окончательно ее обезвредить?
– Нет, — крикнул Артюр. — Тут пароль. Для того чтобы запустить механизм взрыва, нужен пароль, для отключения — тоже.
Вот черт! От злости у меня даже потемнело в глазах, и я села в первое попавшееся кресло — причем так удачно, что приземлилась прямиком на телевизионный пульт, который лежал там же. Плазменная панель на стене ожила.
– Скажите, мсье Боннар, что вы думаете о ночной перестрелке на территории заброшенного завода?
Титр на экране гласил: «Артюр Боннар, журналист, специалист по международному терроризму». И тут, надо сказать, у меня потемнело в глазах по-настоящему.
Дело в том, что мсье Боннар, выступавший на экране, не имел решительно ничего общего с тем человеком, которого я знала под этим именем. В телевизоре красовался кудрявый тип в очках, которому было хорошо за сорок, с кисло-надменным выражением лица, присущим людям, которые считают (как правило, ошибочно), что они все знают и только им известна истинная подоплека всех происходящих событий. Он ни капли не походил на стройного сероглазого брюнета, который возился в соседней комнате с пультом адской машинки.
Поморгав несколько раз, чтобы убедиться, что зрение меня не обманывает, я вынуждена была сделать вывод, что это совершенно разные люди. Как-то мгновенно на память пришло то, что, хотя статья Артюра Боннара висела в квартире сероглазого на самом видном месте, фотография автора из нее была вырезана. Вспомнилось и странное нежелание раненого ехать в больницу, и его дерзкие — чересчур дерзкие даже для журналиста — замашки. Отсюда следовало, что…
«Так я и знал, что ты ни на что не годишься, как сказал паук, подавившись мухой». Но как, как я могла довериться типу, о котором совершенно ничего не знала? Только потому, что он назвал известное имя?
А труп? Второй труп там, в башне? Боже мой!
Я позеленела. Теперь я наконец вспомнила, где я видела эти светло-серые глаза, которые меня так тревожили. Я приписывала это тому, что их обладатель — симпатичный молодой человек, которому я спасла жизнь, но на самом деле я уже видела эти глаза прежде. Такие глаза были у убийцы, с которым мы схватились возле задрипанной гостиницы, название которой вылетело у меня из головы.
И это он, конечно же, был снайпером на башне. Водитель Филиппа ранил его, а потом в башню пробрался один из людей Макса. Стрелок убил его, но сам был ранен и не смог уйти. Поэтому, когда я пришла, он назвался вымышленным именем в надежде, что я помогу ему выбраться. И я помогла, да еще как!
– Вероника, поторапливайся! — донеслось до меня из гостиной.
Что же мне делать, боже мой, что мне делать? Ведь этот гад наверняка убьет меня. Хотя минуточку, с какой такой радости? Ведь в сейфе лежит не только чемодан с деньгами, но и пистолет.
Я глубоко вдохнула, поднялась с кресла и открыла сейф. Все было на месте.
Каюсь, на мгновение у меня мелькнула мысль прихватить мои кровные (в прямом смысле слова!) девятнадцать с чем-то миллионов и сбежать, но я тотчас же пересилила себя. Главное — добыть тот, другой, чемоданчик, от которого зависят жизни стольких людей. Нельзя, никак нельзя оставлять его в руках этого человека!
– Вероника! Где ты?
– Я сейчас! — фальшиво проверещала я в ответ.
Благоразумно дрожа от страха, я взяла пистолет и, пряча его за спину, вышла в гостиную.
– Отойди от пульта.
Я сама не узнала свой голос — настолько тяжелым и неприятным он стал. Впрочем, я сразу же убедилась в том, что гангстер, сказавший, что добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом, был абсолютно прав. Мой собеседник, едва увидев оружие, молча поднял руки.
– Черт побери, — промолвил он скорее с досадой, чем со злостью.
– Вот именно, — сказала я. — Наверное, у меня что-то с головой, но я только сейчас сообразила. Ты не Артюр Боннар.
– Нет, — сказал он. — А ты не Вероника Ферреро.
– С чего это ты взял? — осведомилась я иронически.
– Если бы ты была ею, ты бы ни за что не оставила меня в живых, — ответил этот странный человек. — Кроме того, Вероника Ферреро никогда не стала бы подвергать себя такой опасности, чтобы предотвратить гибель других людей. Кто ты такая? Кто тебя послал?
– Никто.
Он усмехнулся.
– Что-то не верится.
– Мне тоже не верится, что я разговариваю с тобой вместо того, чтобы просто тебя прикончить, — съязвила я. — Ты-то кто такой и почему охотишься за мной?
– Не за тобой. За Вероникой Ферреро.
– Почему?
– Потому что мне заплатили за ее голову. Я наемный убийца, — объяснил он так просто, словно занимался продажей леденцов. — Два года назад Макс, Вероника и некто Хайме Серра захватили пассажирский аэробус. Конечно, у них были сообщники, но именно они возглавляли это нападение. Там случилась перестрелка, и несколько человек погибли. Среда них оказалась дочь Джозефа Рейнольдса, строительного магната. Она торопилась к своему жениху и села на этот самолет. Отец очень переживал ее смерть. Какое-то время он крепился, но под конец не выдержал и решил отомстить. Именно он, как я полагаю, заплатил мне через посредника, чтобы я нашел и уничтожил эту троицу, потому что только ему под силу заплатить такой гонорар. Теперь их осталось всего двое.
– Как трогательно, — сказала я, бездарно имитируя лучезарную улыбку. — Но при чем тут я? Почему ты ходишь за мной, если знаешь, что я не та, кто тебе нужен?
Он пожал плечами.
– Признаться, из-за тебя я сбился со следа.
– Ты чуть не убил меня, — холодно поправила я его. — Причем не один раз. Я уверена, ты принял Моник за меня тогда ночью. Поэтому она и получила пулю в голову.
– А ее звали Моник? — бесстрастно спросил лже-Артюр. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но, по-моему, вы с ней далеко не дружили.
Он был прав, и тем не менее я вспылила.
– И все-таки я не понимаю, что тебе от меня надо.
– Ничего, — проговорил он. — Весь вопрос в том, что нужно тебе. Зачем ты все это делаешь?
– Зачем? — Я почесала голову под париком, который мне безмерно надоел. — Не знаю. Но иначе я не могу. Это трудно объяснить. Все произошло совершенно случайно… И теперь я никак не могу выпутаться из всего этого.
Мой сероглазый убийца недоверчиво смотрел на меня.
– И ты не работаешь ни на Саразена, ни на Интерпол, ни на…
– Нет. Я — сама по себе.
И тут он расхохотался, после чего уже без всяких церемоний опустил руки.
– Э, э, — угрожающе начала я.
– Пистолет разряжен, — спокойно ответил мой собеседник. — Так что можешь не стараться.
Я несколько раз нажала на курок. Бесполезно: выстрела не последовало. Теперь в моем арсенале оставались только добрые — и не очень — слова, а я почему-то не верила, что они могут помочь, когда имеешь дело с наемным убийцей.
– Когда ты успел… — пробормотала я.
– Когда ты спала, конечно. Может быть, ты положишь пистолет и поговорим? Я же вижу, тебе неудобно его держать. — Я заколебалась. — Слушай, если бы я хотел тебя убить, я бы уже сто раз это сделал. И тогда, когда ты оказалась в моей квартире, и до того… да и после тоже.
Я смущенно кашлянула.
– Ладно, тогда поговорим, — легко согласилась я и оглянулась, ища, куда бы сесть. Краем глаза я заметила на столике роскошную фарфоровую вазу и сделала шаг в ее сторону. Севрский фарфор? Или не севрский? Интересно, сколько он весит?
– Как тебя на самом деле зовут?
– Вероника.
– Шутишь?
– Какие шутки, это мое собственное имя. А тебя как зовут?
– Феникс.
– Очень приятно, — сказала я и с этими словами метнула вазу ему в голову. Он отскочил назад, и, воспользовавшись этим, я схватила заветный чемоданчик и быстрее ветра бросилась к выходу.
– Подожди! — неслось мне вслед.
Но я не собиралась ждать. Я имела все основания полагать, что от этого ожидания мое самочувствие могло ухудшиться.
Я выскочила на служебную лестницу, пробежала два или три этажа и бросилась в первую попавшуюся дверь. Миновав длинный, как язык светской сплетницы, коридор, я свернула один раз, затем еще, спустилась на несколько ступенек и оказалась возле лифтов. Здесь было полно народу, и я отдышалась, уверенная, что тут уж меня никто не посмеет тронуть.
– Привет, Вероника, — прозвенело над самым моим ухом, и тотчас в бок мне уткнулось что-то жесткое, подозрительно напоминающее дуло пистолета.
Я подняла глаза и увидела возле себя красавицу Лейлу. На ее скуле алела ссадина, оставшаяся от моего удара.
Глава тридцать пятая
Есть такая французская пословица: броситься в реку, чтобы укрыться от дождя. По-моему, она наилучшим образом описывает сложившуюся ситуацию. Стоило удрать от наемного убийцы, чтобы попасться сообщнице террориста!
Сопротивляться было бесполезно. Нас окружила компактная группа из нескольких соратников Лейлы. Один из них быстро ощупал мою одежду, проверяя, нет ли при мне оружия.
– Ничего, — доложил он Лейле по-английски.
– Надо же, какая шустрая, — сказала красавица, пристально глядя на меня своими удлиненными, как у лани, глазами. — Думала, что раз отель принадлежит Максу, тебя в нем никто не будет искать?
– «Аллегра» принадлежит Максу? — повторила я в оцепенении.
Вот это номер! А как же владелец, миллионер с безупречной репутацией, который… который…
– Ну ладно, хорош притворяться, — бросила Лейла и крепко подхватила меня под локоть. — Будто ты не знала, что настоящий хозяин здесь — он! Держи чемоданчик как следует и не вздумай его уронить, не то твои мозги окажутся на этом полу. Идем!
– Куда? — слабо поинтересовалась я, чувствуя дуло проклятого пистолета возле своих ребер. Боевики шли за нами, не отставая ни на шаг.
– К Максу, — прозвучал ответ. — У него есть о чем поговорить с тобой, дорогуша.
По тону Лейлы я поняла, что предстоящая беседа с Максом не сулит мне ничего хорошего. Красавица тащила меня к лестнице, но по ней поднималась группа охранников отеля, громко обсуждавших недавний футбольный матч. Чертыхнувшись, Лейла повернула обратно к лифтам, и тут я заметила на противоположной площадке, двумя или тремя этажами ниже нас, сероглазого брюнета в джинсах и черном джемпере. Он стоял на галерее возле лифтов, озираясь по сторонам.
Я молила бога, чтобы он меня заметил. Если бы Феникс пришел мне на помощь или хотя бы отвлек внимание на себя, я бы могла еще рассчитывать выбраться из этой передряги.
Боевики затолкали меня в кабину лифта, и Лейла нажала кнопку первого этажа. Феникс внизу, устав искать меня, тоже вошел в лифт, который медленно поплыл вдоль стены наверх.
Как я уже говорила, кабины лифтов были стеклянные, чтобы постояльцы могли в полной мере насладиться интерьерами отеля. В какое-то мгновение наши взгляды, мой и Феникса, встретились.
Он сунул руку в карман, извлек оттуда темные очки и надел их. Я была разочарована. Я полагала, что могу на него рассчитывать, коль скоро он не бросил меня возле Эйфелевой башни, хотя и знал, что я не та, кто ему нужен. Но, наверное, я только зря обманывала себя. Никто не мог помочь мне в этой ситуации, никто и пальцем не пошевелил бы ради того, чтобы меня спасти.
Наша кабина опускалась, кабина Феникса стремительно уходила вверх. В следующее мгновение он выхватил из-под джемпера автоматический пистолет и, почти не целясь, выстрелил.
Лейла без звука повалилась на пол. Пуля Феникса попала ей в голову.
«Бывают минуты, когда я восхищаюсь профессионалами», — как выразился один наследник, когда начинающий парашютист свалился на его богатую противную тетку, раздавив ее в лепешку. И, по правде говоря, я полностью присоединяюсь к мнению наследника.
Сообщники Лейлы на мгновение растерялись, но уже в следующее начали действовать. Один из них швырнул меня на пол, другой достал автомат и стал поливать очередями лифт, в котором находился Феникс. В холле заметили перестрелку, и началась паника. Люди заметались, как зайцы, испуская душераздирающие крики. Я видела, как моя соотечественница, которая мозолила всем глаза своим дорогим телефоном, упала, и по ней пробежало несколько человек, спеша укрыться от выстрелов. Стеклянная кабина Феникса разрушалась на глазах, но он выхватил второй пистолет и теперь отстреливался с двух рук. Делал он это мастерски, судя по тому, что после каждой его очереди кто-то в моей кабине падал с пулей в голове. Лифт остановился на первом этаже. Оглушенная грохотом выстрелов, потерявшая парик, но все еще невредимая, я выскользнула из кабины, прижимая к себе чемоданчик. Феникс доехал до самого верха и теперь мчался по галерее. Он крикнул мне что-то, указывая на выход, но я поняла, что он имеет в виду. Спотыкаясь, скользя по осколкам стекла, я бежала к дверям, за которыми меня ждала свобода, но тут в эти двери ввалился человек с бритым черепом, державший в поднятой руке пистолет. За ним шел целый отряд полицейских и людей в штатском, и я поняла, что они не дадут мне уйти.