– Когда мы с Дорофеей были в прошлом, я услышал интересную фразу о том, что фундаменты зданий должны усиливать сигнал передатчиков. Эпсилон был главным городским архитектором, руководил застройкой и мог подмешать в бетонные блоки кристаллы. Дельта назвала дату и предупредила, что стоит вывести из перемещаемой части города друзей и близких. Гамма обмолвился, что при перемещении вся органика погибнет, рассыплется в прах. В том числе и раствор, соединяющий кирпичи построек. Туда, кажется, был добавлен куриный желток.
Роберт запихнул блокнот в рюкзачок, испытывающим взглядом посмотрел на Броню с Маратом и продолжал:
– Отсюда я сделал вывод, что они не планировали привлекать внимание потомков. По их задумке город должен был отправиться в прошлое на сто лет раньше, чем «метеориты», усиливать мутации во всей Евразии. Но как часто бывает даже при самом тщательном планировании – случился грандиозный облом. Промах больше чем на три тысячи лет разрядил кристаллы, обеспечил древние кочевые племена качественным материалом для постройки оборонительных укреплений и жилья.
– Бред какой-то, – неуверенно вымолвил Броня. – Слишком все сложно. Город, орбитальные станции, метеориты, перемещение во времени…
– Коллега, пятерка десятилетиями продумывала план. У них было время все рассчитать и испробовать. Возможно, захотелось поиграть в богов отдельно взятой реальности. А может, чисто из научных соображений надеялись создать здесь рукотворный Эдем. Одно я знаю точно – около восьмидесяти лет назад наши враги были уверены: только в той реальности, где мы с Дорофеей побывали, имелись минералы с подходящими свойствами для создания метеорита. Не думаю, чтобы у пятерки было время вернуться туда и что-то изменить.
По домам разъезжались порознь. Дорофею усадил в свою машину Марат и потом проводил в Центр клонирования.
– Пока вам лучше побыть под охраной, – объяснил он запротестовавшим было девушкам, отвел в палату медпункта, отдал распоряжения дежурившим охранникам и умчался в гостиницу.
– Прикинь, мне бы в школе не поверили, если бы я рассказала, что здесь произошло за неделю! – выдохнула Машка, в одежде заваливаясь на кровать. – Дорка, а если к нам действительно магия придет, думаешь, эльфы когда-нибудь появятся?
– Тебе своих талантов мало? – проворчала в ответ клон. – Я первая умываться.
– Я вообще не буду, я не накрашенная. – Маша зевнула, стянула с себя шорты и футболку и залезла под одеяло. – Дорка, а инопланетяне на Земле-1 были?
– Были вроде бы. – Девушка замерла на пороге ванной. – Говорят, это они дали землянам технологии межпланетных перелетов и антигравитационных установок. Хотя сейчас мне кажется, не инопланетяне это, а мигранты. Достоверных фото в свободном доступе так и не появилось.
Она захлопнула за собой дверь ванной, подошла к зеркалу и заглянула в лицо знакомой и одновременно чужой личности. Как она могла решиться на миграцию? Сейчас все пережитое кажется несусветной глупостью. Как и шестнадцать с половиной лет жизни, проведенных на родине. Словно кто-то чужой и далекий нашептывал ей: «Все должно быть иначе. Это не твоя жизнь».
25 июня. Барск
Следующий день подтвердил теорию Роберта. При изучении материала фундаментов обнаружились кристаллы. Они были мельче тех, что подняли со дна озера, и, судя по показаниям приборов, абсолютно безвредны.
– Страшно представить, что бы здесь творилось, не ошибись пятерка со временем, – вздыхал Марат, теперь верящий Роберту безоговорочно.
Никитин кивал, ползал на коленях по линолеуму фанерного домика, просматривал разложенные в строгом порядке археологические находки. Металл сильно пострадал от коррозии, мелкие детальки давно рассыпались в прах. Но вот это ржавое, покореженное продолговатое нечто разве не напоминает какой-то механизм? А те неровные куски металла, если их соединить, не будут походить на плоскогубцы? Еще один предмет, очень похожий на дверную ручку, вполне современную, с дырочками для креплений…
– Ого, да это на пистолет смахивает! – воскликнул Роберт, подбирая с брезента металлический цилиндр и обломки деталей. – Ствол и ствольная коробка. Похоже, правда?
– На парабеллум похоже, – заметил Ланс, заинтересованно склоняясь над брезентом. – У нас в Россе такие дарились по случаям в позолоченной коробке на память. У деда моего был артиллерийский, с барабанным магазином на тридцать два патрона.
Даже Дора прониклась важностью исторического о момента, присела на корточки рядом с профессором, боясь притронуться к хрупким находкам. А увидеть что-то из прежней жизни Ланса – вообще здорово!
– Ребята, теория доказана, – нервничала Ника, проснувшаяся только на рассвете, – а нам нужно злодеев ловить. Меня не прельщает высиживать тут сутками и ждать, пока вы налюбуетесь на проржавевшее старье.
– Дорогая моя, антиквариат всегда в моде, – отвлекся от созерцания древностей Ноэль-Никитин.
– Тогда становись старьевщиком, – фыркнула Ника, собираясь вернуться в центр Барска. – А нам срочно нужно будущее менять.
– С точки зрения науки – это полнейший бред. – В домик заглянул загоравший на солнышке Броня. Выглядел он неважно. Сегодня ночью умер его наставник, некогда привезший молодого ученого в Барск, и Соловьев был сам не свой. То сидел задумчивый, не слыша никого, то вдруг начинал спорить без повода, шумел, так же резко успокаиваясь. Его понимали, поэтому терпели.
– Для тебя бред и моя машина времени, – спокойно ответил Роберт, возвращаясь к изучению находок.
– Ни материальных, ни теоретических доказательств вашего путешествия ты до сих пор не представил, – возмутился Соловьев. – Я просмотрел твои публикации за последние годы и пришел к выводу, что…
Ника мысленно зарычала и выскочила из домика ошпаренной кошкой. Когда Броня начинал научный спор, он прежде всего старался разбить в пух и прах оппонента, чтобы самому возвыситься на обломках его теорий. В научной среде такое поведение норма, Ника сама не раз использовала подобную стратегию. Только вот столько негативных эмоций спорщиками выплескивается, хоть открывай филиал преисподней. Прочь из этого вертепа, на воздух, на волю.
– Мухоловка, айда со мной наперегонки, – окликнула она возвращавшуюся из магазинчика Машку. – До озера.
Маша Иванова не заставила себя долго упрашивать, помчалась следом, перепрыгивая через развороченные машинами колдобины дороги. Охрана девочки, к счастью, за ними не последовала, осталась наблюдать со стороны.
Вероника взобралась на прогретый солнцем валун, Маша устроилась на соседнем. Чем еще заниматься, когда мир в опасности? Конечно, любоваться бликами на воде, кидать мелкие камушки, слушать, как ветер шуршит камышами, смотреть, как молоденькие птички – черные с беленькими хвостами – танцуют над волнами, ловят мошкару.
Что за люди эти ученые? Все как один – самовлюбленные кретины! Самоутвердиться им нужно, в грудь кулаком побить!
Над противоположным берегом озера, низко, почти задевая мачты пришвартованных яхт, наплевав на военное положение, парил красно-зеленый дельтаплан. Суббота. На аэродроме должны собираться бывшие Бронины студенты, создавшие аэроклуб. Когда-то Вероника сама туда записалась. Летала пассажиром на кукурузнике, один раз даже осмелилась спрыгнуть с парашютом в тандеме с инструктором. Она тогда много где отметилась, даже карате занималась, беря пример с мужа, зеленый пояс заслужила. Лишь бы быть рядом с любимым, вовремя отогнать вившихся вокруг красавца-ученого охочих до чужих мужей пташек. Это было в прошлой жизни – простой и ясной, когда она не умела читать в чужих душах. Теперь у нее личная «шлепалка», и романтики в ней в миллион раз меньше, чем в самом разболтанном кукурузнике.
– Почему мы не со всеми? – не выдержав, нарушила тишину Маша.
– Споры великих гениев меня напрягают, – ответила Ника, зашвыривая очередной камешек подальше; нагнулась, набрала полную пригоршню разноцветной гальки. – Сейчас будут до ночи меряться дипломами и научными степенями.
Еще один камешек шлепнулся в волны.
– Что ты купила в магазине? – спросила Ника девушку.
– Шоколадных батончиков. Хотите?
– Нет. – Синие глаза Ники снова следили за отважным дельтапланеристом.
Из Барска так не сбежишь. Башни Тесла и кое-какие непонятные ей приборчики позволяют накрыть город прозрачным энергетическим куполом. Нарушителя воздушного пространства засекут. Вокруг оцепление из военных. Ночью прибыли еще три самолета. Остается…
Ника спрыгнула с валуна, хлопнула ладонью по Машиному плечу:
– Мухоловка, бегом к этим рохлям! Если уж я додумалась до такого, Гаммы давно не должно быть в городе.
Высокие каблуки увязали в копаной-перекопаной песчаной почве, местами уже успевшей порасти свежими сорняками. Повязанный поверх белых бриджей цыганисто-яркий платок развевался. На кончиках его кисточек со звоном перестукивались металлические бусинки. Еле успевавшая за Никой Машка ловила отголоски радости и смятения в душе наставницы.
Почувствовав их приближение, из времянки вышли Ланс с Сашкой, Никиным помощником. За ними подтянулись Марат с Дорофеей. Последними выбрались оба профессора, разошлись по разные стороны встречающей делегации, не глядя друг на друга.
– С чего бурю восторгов развела? – поинтересовался Марат, теребя ворот строгой рубашки. И как это он сегодня галстук не надел, франт столичный?
– У меня две идеи. Обе гениальнее ваших умных рассуждизмов, – поддразнила Ника ученых, смахивая со лба рыжие пряди. – Первая – мы перекрыли не все пути бегства. Что мешает Гамме взять акваланг и проплыть по реке мимо кордонов?
– Дело, – согласился Марат. – Сейчас перезвоню, предупрежу. А вторая?
– Вторая касается временных парадоксов. – Она сделала паузу, восстанавливая дыхание. – Если Игорь Рюкин, сбегая от жуткой действительности, угодил к нам в прошлое, если город перенесся не в тысяча восемьсот какой-то там год, а целых три тысячи лет назад, то почему господа, названные в честь пяти первых букв греческого алфавита, не могут родиться в будущем или в настоящем? Они…
– Не думаю, – оборвал ее Ноэль. – Живи сейчас их двойники, Альфа и Гамма непременно угнездились бы в их телах. История, даже такая запутанная, не терпит закольцованности. Скорее мы можем создать новую ветвь событий, переформировать реальность. И будущее многострадального гражданина Рюкина будет иным.
Броня пожелал что-то возразить, но колючий взгляд Роберта пресек его выступление на корню.
– Более поздний вариант жизни пятерки необоснован, – также категорично высказался Ноэль. – Они не допустили бы бегства Рюкина и нашего расследования.
– Но уровень развития технологий в прошлом был не тот, чтобы создать установку ретросдвига, – осторожно отметил Марат.
– В космос мы как-то людей запустили, ядерные и термоядерные бомбы собрали и испытали. Устройство установки намного проще. В первый раз она могла появиться случайно. Как побочный результат какого-то эксперимента вроде опытов по переносу памяти в мире Ланса. А время, – он задумался на миг, – конец девятнадцатого – первая половина двадцатого века подходит идеально. Место? Такие самородки могли возникнуть где угодно. Но по уровню знаний и технологий предположу – это либо США, либо Советский Союз, либо нацистская Германия, что вероятней всего. Там ученые баловались оккультизмом, искали пути в Шамбалу и прочие мистические края. На этой почве могли родиться столь экзотические технологии. Кстати, язык, на котором говорили члены пятерки во время нашего с Дорой путешествия, – немецкий.
Еще вариант – нас с девочкой занесло в мир победившего третьего рейха. Ведь город, часть которого переместилась сюда, – он поковырял носком ботинка землю, – был на месте Барска. Озера не было, зато была река раза в три шире, и текла она примерно в том направлении, что и ваша речушка. Чем не вариант, а?
– Нужно выяснить, откуда они! – горячо встряла Маша. – Отправиться в прошлое и поубивать на месте, пока они не натворили ужасов!
– Из нашего мира, я на девяносто процентов уверен. Не спрашивайте почему. А для победы нам достаточно будет переписать сценарий настоящего, – уверенно ответил Роберт. – Для этого я сегодня завтра додумаю, как отключить передатчики в метеоритах. И нужно поймать Гамму, пока он еще чего-нибудь не учудил. Бронислав, – обернулся он к Соловьеву, – как бы ты ко мне ни относился, мне нужна твоя помощь. И твоя, Ланселот.
– Прекрасно! А мы ловим Гамму! – обрадованно подпрыгнула Машка.
Дора посмотрела на нее, как на обиженную интеллектом.
– Никаких геройств, – обломал их планы Марат. – Я выделю вам охрану.
– Но Ника – наша наставница-а-а, – противно заныла Мария Иванова. – А у нас сейчас это… ну, это… становление дара! Нас нельзя без присмотра оставлять!
– Хорошо, – согласилась вместо Марата Вероника. – Чур не мешаться и слушаться.
Они выехали вчетвером, не считая охраны. Ученые и остальные сенсы остались разгадывать тайны прошлого, копаться в черепках и осколках, строить хрустальные замки теорий и догадок. И все для того, чтобы быть в прах разбитыми жесткими доводами Ноэля.
Дора прижималась к автомобильному стеклу, безуспешно пытаясь охладить горящий лоб. До лаборатории недалеко, вон уже шелестят густой зеленью листвы зацветающие липы – украшение центральных улиц, закрываются киоски и магазинчики. Сворачивают уличную торговлю мороженщики. Сейчас авто завернет за угол как раз там, где продавец снимает полосатый тент со своей тележки, и покажется бочкообразное здание Центра клонирования.
Вдруг в лоб и затылок Дорофеи будто врезались тысячи сверл, воткнулись отвертки, стремясь перекроить, переделать, переправить на свой лад, изменить ход ее мыслей и восприятие мира. У-у-у как же больно! Окружающая действительность завертелась, посыпалась на асфальт разбитым стеклянным калейдоскопом, истаяла, точно кусочек льда на раскаленной сковородке. Мерзкое ощущение, будто ты воспаряешь над землей и одновременно падаешь в бездну, закручиваясь в штопор, забывая себя и окружающих тебя людей.
– Марат, тормози!
Кто это сказал? Ни… Ника. Зачем та трясет ее, Дору за плечи? Что вообще творится?
Девушка смутно чувствовала, как Марат остановил машину. Как над браслетом Ники развернулась карта Барска.
Не потерять бы сознание, не раствориться в этом неприятном, выворачивающем наизнанку чувстве. На миг девушка ощутила себя чипом макросети, который передает терабайты информации и способен подключить своего владельца к любой базе данных, были бы пароли.
Где-то там, далеко-далеко Марат орал в телефонную трубку, отдавая приказы. Ника тормошила полубесчувственную Дору за плечи, брызгала ей в лицо из бутылки с минералкой, хлестала по щекам, проделывала какие-то энергетические манипуляции, отчего казалось, будто к коже подключили провода высоковольтной линии.
– Я в порядке, – наконец застонала Дорофея после очередного болезненного шлепка. – Синяк будет.
– Заживет, – облегченно выдохнула наставница, обмениваясь взглядом с Маратом.
– Че за фигня приключилась? – рядом суетилась перепуганная Маша.
– Ее попытались использовать в качестве моста для соединения с родным миром, – пояснила Вероника. – Наверняка Гамма с Бетой сообщениями обменивались. Сигнал шел с юго-востока города. Туда уже послана группа.
Дора поднялась с газона (и когда ее выволокли из машины?), сделала пару шагов и рухнула на колени, скрученная очередным приступом. Оба сенса кинулись высвобождать ее от влияния неведомого излучения.
– Северо-запад, – сквозь зубы произнесла Ника, когда удалось отстоять девушку. – Сигнал сильнее, но очень похож на предыдущий. Кажется, не от нас к ним, а от них к нам шел.
Марат выругался, по телефону приказал проверить новые координаты и погнал машину в Вероникину лабораторию.
– Либо их двое, – рассуждал он, изо всех сил сжимая руль, – либо это работа приборов, а сам Гамма безобразничает где-то еще. Я бы так и поступил.
К вечеру после десятого или одиннадцатого приступа никто не мог поручиться, сумеют ли они отследить врага.
– Пока в озере работает эта гадость, – уверял по телефону Ноэль, – мы бессильны.
– Ну вот, – окончательно расстроилась Дора. – Как нам быть? Я готова послужить приманкой.
– Еще чего! – возмутилась Ника. – Если мы до сих пор не нашли Гамму усилиями полутора тысяч человек, значит, его кто-то укрывает. Или к созданию укрытия он подошел творчески.
– Дайте мне хороший компьютер, – вдруг попросила девушка. – Подробную карту города и точные координаты нахождения всех передатчиков, время передач. Я знаю, что делать, – добавила она для пущей убедительности.
– Точно? – удивилась Ника.
– Точно. Я была сносным хакером, – с гордостью доложила Дорофея. – Правда, в макросети. Языки программирования здесь отличаются, но принципы построения алгоритмов и написания программных кодов никуда не делись. Справлюсь.
Полтора часа ушли на поиск в Интернете нужных программ, их скачивание и установку. Еще два часа на продумывание алгоритма и выбор нужного языка. За это время Гамма с Бетой дважды вели переговоры, но девушка уже притерпелась к приступам и переносила их легко.
Дора гордилась своими хакерскими навыками и никогда этого не скрывала. Здесь, конечно, все примитивно, простенько, но зато есть возможность доказать себе – она способна результативно работать при любых условиях.