Он подошел к книжному шкафу, снял с полки один из томов, открыл и начал читать в сухой, назидательной манере, словно перед ним был не Аллейн, а группа студентов. Вскоре слуга принес чай, с видом терпеливой доброжелательности сам налил и поставил чашку под нос Робертсу. Дождавшись момента, когда врач закроет очередную книгу, отобрал ее и обратил его внимание на чай. Затем поставил столик между мужчинами и ушел.
– Спасибо, – рассеянно поблагодарил Робертс, уже после того как за слугой закрылась дверь.
Все еще весь в науке, он не пригубил напиток и не предложил Аллейну, но время от времени тянулся рукой за тостом. Минуты бежали быстро. Инспектор по-смотрел на часы.
– Боже! – воскликнул он. – Половина пятого. Нам пора собираться и…
– Тссс… – раздраженно перебил его хозяин дома.
– Я вызову такси.
– Нет-нет! Я сам вас отвезу, инспектор. Одну минуту.
Он метнулся в коридор и отдал несколько суетливых распоряжений слуге-коротышке, который помог ему надеть пальто и подал шляпу. Потом он вернулся в гостиную и схватил свой стетоскоп.
– А ваши приспособления для наркоза? – напомнил Аллейн.
– Вы хотите и это?
– Пожалуйста, если не затруднит. Разве сэр Джон вам не сказал?
– Беру, – кивнул Робертс и устремился по короткому коридору.
– Вам помочь, сэр? – спросил слуга.
– Нет. Выведите машину.
Вскоре Робертс появился с похожим на графин аппаратом с большими цилиндрами, установленным на раму на колесах.
– Вам не скатить его одному по ступеням, – заметил Аллейн. – Позвольте, помогу.
– Спасибо, спасибо. – Робертс нагнулся и проверил, хорошо ли закручены крепящие нижнюю раму болты. – Нельзя, чтобы они ослабли, – объяснил он. – Беритесь за верх. Аккуратнее. И потихоньку спускаем.
Поместить аппарат в автомобиль оказалось непросто. Наконец они выбрались на Брук-стрит, и пока ехали, Робертс все время говорил, но по мере приближения к клинике становился менее словоохотливым, сильнее нервничал и, когда встречался с Аллейном взглядом, поспешно отворачивался. А после третьего или четвертого раза неловко рассмеялся:
– Не нравится мне предстоящий эксперимент. Наша профессия закаляет дух, но в этом деле есть нечто тревожное. Очевидно, из-за элемента неопределенности.
– Но все-таки, доктор Робертс, у вас есть своя версия?
– У меня? Нет. Надеюсь, что это самоубийство. Но никакой конкретной версии у меня нет.
– Ладно, – кивнул Аллейн.
Робертс взволнованно посмотрел на него, но промолчал.
В приемной на Брук-стрит они застали Фокса, безмятежно разглядывающего мраморную женщину. С ним был инспектор Бойз – крупный краснолицый полицейский с зычным голосом и напоминающими окорока руками. Он не спускал благосклонного, но пристального взгляда с коммунистических обществ, изменнических по духу пропагандистов и просоветски настроенных книготорговцев. У него выработалась привычка говорить об этих людях как о надоедливых, но безвредных малых детях.
– Здравствуйте, – сказал Аллейн. – А где звезды программы?
– Хирургические сестры готовят операционную. Сэр Джон Филиппс просил дать ему знать, когда мы начнем. Остальные дамы наверху, – ответил Фокс.
– Хорошо. Томс здесь?
– Это такой смешливый джентльмен, сэр?
– Он самый.
– Тут.
– Значит, все в сборе. Доктор Робертс уже отправился в операционную. Давайте последуем за ним. Фокс, будьте любезны, сообщите сэру Джону.
Фокс удалился, а Аллейн и Бойз поднялись наверх, где на площадке перед операционной их ждали другие персонажи драматического представления. Томс рассказывал анекдот.
– Привет, привет! – крикнул он. – Вот и особо важные персоны пожаловали. Значит, ждать недолго.
– Добрый вечер, мистер Томс, – произнес Аллейн. – Добрый вечер, старшая сестра. Надеюсь, не задержал вас?
– Ничуть, – ответила Мэриголд.
Появился Фокс с сэром Джоном Филиппсом. Аллейн перемолвился с ним несколькими словами, затем окинул взглядом собравшихся. На него смотрели с тревогой. Создавалось впечатление, будто присутствующие сплотились, движимые чувством самосохранения. Аллейн подумал, что они похожи на сбившихся в кучу овец – все настороженно смотрят на своего врага-защитника овчарку. «Надо пару раз предупредительно гавкнуть», – решил он и проговорил:
– Уверен, все вы понимаете, с какой целью мы по-просили вас собраться. Разумеется, потому, что нуждаемся в вашей помощи. Мы столкнулись в расследовании с трудной проблемой и считаем, что реконструкция операции поможет снять подозрение с невиновных. Сэр Дерек О’Каллаган умер от отравления гиосцином. У него было много политических врагов, и с самого начала дело представляло собой сложную проблему. Факт, что в ходе операции ему ввели положенную дозу гиосцина, еще больше запутывает дело. Уверен, что вы, как и мы, желаете открыть правду. Прошу вас взглянуть на реконструкцию как на возможность снять с себя тень подозрений. Реконструкция как средство расследования приносит хорошие результаты. Негативная сторона состоит в том, что иногда ни в чем не повинные люди, побуждаемые нервозностью или иными мотивами, искажают реальные обстоятельства, лишая реконструкцию смысла. Расстроенным свершившейся трагедией невиновным гражданам может прийти в голову мысль, будто они на подозрении у полиции. Я не сомневаюсь, что вы не совершите подобных глупостей и поймете, что реконструкция – открывающаяся возможность, а не ловушка. Прошу вас точно воспроизвести действия, которые вы совершали во время операции скончавшегося сэра Дерека. Если вы так и поступите, нет ни малейшей причины для беспокойства. – Старший инспектор посмотрел на часы. – Представьте, что время вернулось назад на семь дней. Сейчас без двадцати пяти четыре вечера, четверг, четвертое февраля. Сэр Дерек в своей палате ждет операции. Вы, старшая сестра, и подчиненные вам медсестры, когда получите указание, начинайте подготовку в предоперационной и в самой операционной. Если помните, о чем говорили, пожалуй-ста, повторите дословно. Инспектор Фокс, займите место в предоперационной, а вы, Бойз, – в операционной. Не обращайте на них внимания, словно это детали стерильного оборудования. – Аллейн позволил себе слегка улыбнуться и повернулся к Филиппсу и сиделке министра Грэм: – Мы с вами идем наверх.
Они поднялись на следующую площадку. Перед первой дверью Аллейн повернулся к своим спутникам. Филиппс побелел как мел, однако был собран. Миниатюрная медсестра Грэм выглядела подавленной, но держалась твердо.
– Итак, сестра, мы входим. А вы, сэр, будьте любезны, немного подождите. Вы ведь еще только поднимаетесь по лестнице.
– Да, – ответил Филиппс.
Инспектор открыл дверь и вошел за сестрой Грэм в палату.
У окна он увидел Сесиль и Рут О’Каллаган. Аллейну показалось, что при их появлении Рут, только что понуро сидевшая в кресле, распрямилась словно развернувшаяся пружина, а Сесиль, выпрямившись, легко опиралась рукой в перчатке о подоконник – точь-в-точь изваяние гранд-дамы.
– Добрый вечер, инспектор Аллейн, – произнесла она.
Рут громко всхлипнула и судорожно выдохнула.
– Добрый вечер.
Аллейн сообразил, что единственная возможность избежать сцены – поспешить все проделать быстро.
– Исключительно любезно с вашей стороны, что вы пришли, – бодро начал он. – Я задержу вас на несколько минут. Вы в курсе, что мы собираемся реконструировать ход операции, и я решил, что самое разумное начать здесь. – Аллейн бодро посмотрел на Рут.
– Разумеется, – кивнула леди О’Каллаган.
– Так вот. – Аллейн повернулся к кровати, застеленной безукоризненно чистым бельем с округлой грудой подушек. – Сестра Грэм привела вас сюда. Когда вы вошли, где сели? По разные стороны от кровати? Это было так, сестра?
– Да. Леди О’Каллаган устроилась вот здесь, – спокойно подтвердила сиделка.
– В таком случае не соблаговолите ли вы занять свои места?
Всем видом показывая, как унижает ее необходимость участвовать в подобном непристойном фарсе, леди О’Каллаган села на стул по правую сторону от кровати.
– Идите туда, Рут, – сказала она.
– Но зачем? Инспектор Аллейн, это же так ужасно, так жутко бессердечно и совершенно не нужно. Я не могу понять… вы были так добры… – Рут замолчала и посмотрела на него полными отчаяния глазами.
Аллейн приблизился к ней.
– Прошу прощения. Понимаю, как это неприятно. Мужайтесь.
Рут скорбно поглядела на Аллейна. Большое некрасивое лицо со следами слез, водянистые глаза – она казалась очень ранимой. Но что-то в манере полицейского ее, видимо, ободрило. Словно послушное неповоротливое животное, она встала и проковыляла к противоположному стулу.
– Что дальше, сестра?
– Вскоре после того как мы оказались здесь, больной наполовину пришел в себя. Я услышала голос сэра Джона и вышла.
– Пожалуйста, проделайте все как тогда.
Сестра Грэм неслышно покинула палату.
– Пожалуйста, проделайте все как тогда.
Сестра Грэм неслышно покинула палату.
– Что было потом? – спросил Аллейн. – Пациент что-нибудь сказал?
– Мне кажется, он сказал, что его мучает боль. И ничего больше, – тихо ответила леди О’Каллаган.
– Что вы друг другу говорили?
– Я… я сказала, что у него аппендицит и скоро прибудет врач. Он опять потерял сознание.
– Вы обсуждали его боль?
– Вроде бы нет, – ответила леди О’Каллаган.
Рут повернулась и с удивлением посмотрела на невестку.
– А вы что скажете, мисс О’Каллаган?
– Думаю, да. О, Сесиль…
– Продолжайте!
– Я что-то говорила о… Господи, Сесиль!
Дверь открылась, и в палату вернулась сестра Грэм.
– Я пришла примерно через столько же времени сообщить, что сэр Джон желает видеть леди О’Каллаган. – Она с тревогой взглянула на Рут.
– Хорошо. Леди О’Каллаган, будьте добры, следуйте за медсестрой.
Женщины удалились, а инспектор и Рут смотрели друг на друга, сидя по обе стороны аккуратно застеленной кровати. Внезапно Рут издала вопль и рухнула ничком на расшитое аппликациями стеганое покрывало.
– Послушайте и скажите, если я не прав, – начал уговаривать ее Аллейн. – Мистер Сейдж дал вам небольшую коробку с порошками, которые, как он утверждал, облегчат боль вашему брату. И когда все вышли из комнаты, вы решили, что надо предложить ему порошок. Вода и стакан нашлись на столике подле вас. Вы сняли с коробочки упаковку, уронили ее на пол, вытряхнули из коробочки один порошок и дали ему, предварительно растворив в стакане с водой. Лекарство как будто уменьшило боль, и когда другие вернулись, ваш брат чувствовал себя лучше. Так?
– О! – воскликнула Рут, поднимая голову. – Откуда вы узнали? Сесиль велела мне не рассказывать. Ей-то я призналась. Что мне теперь делать?
– Коробочка с оставшимися порошками у вас?
– Да. Меня предупреждали, чтобы я ничего не давала брату. Я решила: если в порошках яд и я убила его… – ее голос зазвенел от ужаса, – то приму их сама. Покончу с собой. Многие наши родственники так по-ступали: двоюродный дедушка Юстас, кузина Оливия Кейсбэк и…
– Вы не совершите такой трусливый поступок! Что бы подумал о вас брат? Наоборот, будете вести себя храбро и поможете нам открыть истину. – Аллейн уговаривал ее словно маленького ребенка. – Ну же, где теперь эти ужасные порошки? Все еще в этой сумке? Готов поспорить, что там.
– Да, – прошептала Рут. – Они в сумке. Вы правы. Верно догадались. Я решила: если вы меня арестуете… – Она как-то странно взмахнула рукой, словно что-то запихивала в рот.
– Дайте их мне, – попросил Аллейн.
Рут стала послушно рыться в большой сумке, и оттуда появлялись все новые предметы. Аллейна от нетерпения бросило в жар – вот-вот могли вернуться остальные. Он сделал шаг к двери, но коробочка наконец нашлась. Инспектор поспешно собрал весь хранившийся в сумке Рут хлам, запихнул обратно, и в этот момент отворилась дверь. Сестра Грэм отступила в сторону, пропуская Филиппса.
– Думаю, мы пришли примерно в это время, – сказала он.
– Хорошо, – кивнул старший инспектор. – После чего, сэр Джон, мисс Рут, видимо, удалилась, а вы стали осматривать пациента, определили характер заболевания и заключили, что необходима срочная операция.
– Да. Когда леди О’Каллаган вернулась, я предложил, чтобы операцию сделал Сомерсет Блэк.
– Понятно. Но она настояла, чтобы оперировали вы. Согласны?
– Да, – негромко отозвалась медсестра Грэм.
Рут сидела и тяжело дышала, а леди О’Каллаган с неожиданной порывистостью обернулась и отошла к окну.
– Затем, сэр Джон, вы ушли готовиться к операции?
– Да.
– Что завершает эту часть эксперимента.
– Нет! – выкрикнула леди О’Каллаган с такой страстностью, что все подскочили.
Она обернулась и в упор посмотрела на Филиппса. В этот момент Сесиль выглядела великолепно. Показалось, будто бесцветный фасад неприметного здания вдруг залили потоки света.
– Нет! Почему вы специально не упоминаете то, что слышали все? Что я сама вам говорила? Спросите сэра Джона, что произнес мой муж, когда понял, кого мы привели оказать ему помощь. – Сесиль не сводила с хирурга глаз. – Что Дерек сказал? Что он вам сказал?
Филиппс ответил таким взглядом, словно видел эту женщину впервые. Его лицо выражало недоумение. А когда заговорил, в голосе звучал вызов:
– Он был напуган.
– Он нам крикнул: «Не позволяйте!» – Сесиль повернулась за поддержкой к медсестре Грэм. – Вы-то помните, какое у него было выражение лица? Понимаете, что это означало?
– Я сказала тогда и скажу теперь, – произнесла медсестра. – Сэр Дерек не понимал, что говорил.
– Так, – кивнул Аллейн. – Теперь, когда все это выяснилось, мы с сэром Джоном спустимся вниз. – Он обратился к Рут и леди О’Каллаган: – Во время реальной операции вы обе находились в клинике. Но сейчас это не обязательно. Леди О’Каллаган, если угодно, я дам указание вызвать машину, чтобы она отвезла вас на Кэтрин-стрит. А теперь извините – я должен идти в операционную.
Внезапно инспектор заметил, что Сесиль настолько разозлилась, что не в состоянии ответить. Он тронул хирурга за локоть и вывел в коридор.
– Оставим сестру Грэм наедине с больным, – предложил Аллейн.
Реконструкция завершилась
Четверг, восемнадцатое. Вечер
Хирургическая бригада, судя по всему, с готовностью вжилась в представление. Старшая сестра Мэриголд и хирургические сестры Джейн Харден и угрюмая Бэнкс действовали вполне правдоподобно – убирались и гремели инструментами, – а в углу маячила грузная фигура инспектора Фокса, который бесстрастно наблюдал за происходящим. Из-за двустворчатой двери по-слышался негромкий бас, и Аллейн понял, что инспектор Бойз находится на своем посту в операционной.
– Все готово, старшая сестра? – спросил он.
– Да, инспектор, – ответила Мэриголд.
– Значит, все в сборе. – Аллейн отступил в сторону, и в операционной появились Филиппс, Томс и Робертс.
– Вы примерно на той же стадии, как и в тот раз, когда пришли врачи?
– Да.
– Отлично. Что дальше? – Аллейн повернулся к мужчинам.
Никто из них не заговорил первым. Робертс почтительно следил за хирургом, который направился к Джейн. Ни Филиппс, ни медсестра не смотрели друг на друга. Хирург как будто вообще не слышал вопроса инспектора. Томс кашлянул.
– Дальше вот что. Извините, если нарушаю очередность, но скажу так: все сразу приступили к делу. Робертс отправился в наркозную палату, а мы с сэром Джоном, как мне помнится, двинулись в операционную. Правильно, сэр?
– Вы сразу же пошли в операционную, сэр Джон? – спросил старший инспектор.
– Что? Я? Кажется, сразу.
– Еще до того, как вымылись?
– Естественно.
– Тогда начнем. Доктор Робертс, вы пошли в наркозную палату один?
– Нет. Сестра… – Он покосился на Бэнкс. – Она находилась со мной. Я занимался анестезирующей аппаратурой и просил ее дать знать сиделке сэра Дерека, когда мы будем готовы.
– Прошу вас, приступайте. Фокс, займитесь с док-тором Робертсом. А я буду с вами, сэр Джон.
Филиппс немедленно шагнул в операционную. За ним последовал старший инспектор. Бойз прервал похожее на подземный гул мурлыканье и по приказу Аллейна сменил его в предоперационной. Хирург, не говоря ни слова, направился к боковому столику, где, как и прежде, в лотках с водой лежали три шприца. Достал из кармана коробочку с лекарством, взял из нее пробирку, которая оказалась пустой, вынул вторую, наполнил шприц водой, вылил в мензурку и туда же бросил таблетку.
– Вот так, – сказал он. – Думаю, что и тогда я проделал то же самое.
– А потом? Вернулись в предоперационную? Нет? А как обстояли дела с Томсом?
– Томс к тому времени уже находился здесь.
– Мистер Томс, будьте любезны! – крикнул старший инспектор.
Дверь открылась, и появился ассистент хирурга.
– Привет, привет! Спрашивали меня?
– Вы видели, как сэр Джон набирал в шприц раствор гиосцина?
– Как будто видел, – произнес тот без прежней веселости.
– Вы сделали замечание по поводу количества воды.
– Да. Только не подумайте, что…
– Мне требуется реконструкция без каких-либо объяснений, мистер Томс.
– Молчу, молчу.
Филиппс встал со шприцем в руке и с мрачным, рассеянным видом покосился на ассистента. А затем по кивку Аллейна наполнил шприц.
– В тот момент Томс сделал замечание по поводу количества воды, – тихо произнес он. – Я осадил его, вернулся в наркозную палату и сделал укол. Больной находился там со своей сиделкой.
Он взял шприц и вышел. Томс состроил Аллейну гримасу и хотел было последовать за ним, но инспектор неожиданно остановил его:
– Подождите, мистер Томс. Мне кажется, в тот раз вы на минуту или две задержались в операционной.
– Ничего подобного. Я ушел еще до того, как сэр Джон двинулся с места.
– Сэр Джон так не считает, и у медсестер сложилось впечатление, будто вы явились позднее.