Вот и сегодня огромная кухня на первом этаже напоминала плодоовощную базу. Тазы с помидорами, болгарским перцем, морковью, репчатым луком и зеленью. Связки чеснока, сумки с баклажанами, рядами кабачки и патиссоны. И повсюду банки, банки, банки…
Тетенька вдвоем с матерью Анны наполняли водой огромные тазы и все это мыли. Чистые овощи складывались отдельно. На плите кипела в эмалированных ведрах вода, на отдельном маленьком столике громоздились горкой блестящие крышки. Анна помнила только, что помидоры заливают два раза, а перец перед тем, как залить маринадом, надо бланшировать в кипящей воде. Но она боялась чегонибудь напутать и потому была в этот день у обеих женщин на подхвате.
– Давайте я тоже чтонибудь сделаю, мама?
– Режь перец на четыре части, только сначала от семечек очисти. Так, Галина Степановна?
– Да что уж там! Мы бы и сами справились.
– Боитесь – испорчу? – засмеялась Анна. – Но как можно неправильно порезать перец?
– Это дело тонкое, – вздыхала тетенька. – Как говорится, из той же мучки, да не те ручки. Каждому свое. Я всю жизнь этим занимаюсь, потому никогда не промахиваюсь.
Почемуто при этих словах Анна невольно вздрогнула. Но мгновенно пришла в себя. Что за чушь! Ведь это всего лишь тетенька!
День выдался суматошный. Голодные мужчины, предоставленные сами себе, сидели без горячего и то и дело таскали из холодильника куски. На кухню их допускали только закручивать банки. Больше всех страдал вечно голодный Стас, пока не догадался разжечь в саду костер под мангалом и пожарить на углях сосиски. На запах к нему тут же пришли Сашка и Дэн.
– Кыш отсюда, тунеядцы! – возмутился Шацкий. – Это мои сосиски!
– Ты все равно столько не съешь, Стасик, – ласково замурлыкал Дэн.
– Какой я тебе Стасик, конфетка ты моя! Ладно, на сосиску.
– Мало.
– Мало у тебя совести. Ребенка я, пожалуй, накормлю, а ты сам о себе позаботишься.
– Не забывай, Шацкий, что ты сегодня меньше всех участвуешь в процессе. Иначе говоря, вообще ничего не делаешь.
– Ты мне еще счет выстави, Достоевский!
– Я прозу не пишу.
– Вот потому я смело могу вас сравнить. Ты вне конкуренции. Ноно! На сосиску, только отойди от меня подальше! Однако как нынешние поэты поднаторели отстаивать свое творчество! Взяли на вооружение поговорку «Добро должно быть с кулаками». Что ж, поэт скоро будет иметь разряд по боксу, черный пояс по карате и удостоверение мастера спорта по вольной борьбе. О времена! О нравы!
Анна к концу дня сильно устала, но зато, как и все остальные, была удовлетворена проделанной работой. На плите в трех тазах стерилизовались последние банки. Неожиданно для себя Анна спросила:
– Тетенька, а вы Панкова раньше знали?
Та тут же отвернулась к плите:
– Аня, когда раньшето?
– Ну, до меня. Или до Ленского. То есть до того, как стали жить в этом доме.
– Откуда же?
– Не знаю, мне так показалось. Вы на него както странно смотрели. Вот он вас не узнал, это точно.
– И слава богу! – вырвалось у нее.
– Почему? – удивилась Анна. – Это чтото неприятное? Да?
– Я не стала бы с ним жить в одном доме, – неожиданно резко сказала тетенька.
– Даже так? Значит, хорошо, что его убили?
– Что хорошего? Но видать, судьба ему такая.
– Значит, здорово он вас обидел. Но когда?
– Давно. Лет десять прошло.
– Как странно. Десять лет назад…
– Теперь уже все равно, – вздохнула Галина Степановна. – Теперь он там же, где и мой Коленька.
– Какой Коленька?
– Сыночек.
– У вас был сын?
– А разве я не женщина?
– Вы не боитесь, что полиция будет об этом спрашивать?
– О чем?
– За что вы ненавидели Панкова? Я ведь помню, как вы на него смотрели в тот день, когда он появился в доме.
– Ой, Аня, да пусть их спрашивают! Я дома была, ничего не знаю. И ты дома была, и Сашенька. Все тут были.
Сашка? Да он точно никуда не уезжал! Или уезжал?
Тетенька только вздохнула:
– Даст Бог, все обойдется. Даст Бог.
В кухню заглянул Дэн:
– Вам помочь?
– Да, Денисочка, сейчас будем банки вынимать, а ты их закручивай. А то Стасик прошлое лето все жаловался, что рисовать не сможет.
И тетенька взяла со стола щипцы, чтобы доставать из кипятка горячие банки. Анна устало поднялась со стула. Последняя партия, и все. Дело сделано.
Глава 9 Юсупов
Этого звонка Анна не ждала. Когда услышала мягкий вкрадчивый мужской голос, то поначалу даже растерялась. Последний раз она слышала его лет пять назад, еще когда был жив Ленский. И Анна на всякий случай переспросила:
– Кто это говорит?
– Аня, ты меня не узнаешь? Ну как же так?! Всетаки друзья детства! Вместе работали… Это Андрей Юсупов.
– Андрей? – Она не нашлась что сказать.
– Как у тебя дела? Как здоровье? – поинтересовался Юсупов. И она поняла, что это только предисловие. Ее здоровье Юсупова никогда не волновало. Даже когда она лежала в больнице в реанимации.
– Все хорошо. – Она сделала паузу, потом отчетливо повторила: – У меня все хорошо.
– Да? А мы со Светланой тебя часто вспоминаем. Какая же ты, Аня, молодец! А вчера вдруг подумали: а почему бы тебе не заехать к нам в гости, подружески? В одном классе учились, вместе работали. Посидели бы, поговорили, выпили, расслабились. Как считаешь?
– Слушай, Андрей, с тех пор, как у меня появился свой бизнес и коекакие деньги, всех людей я делю на тех, кому от меня чтото надо, и тех, от кого мне чтото надо, иначе не получается. Все эти дружеские вечеринки обычно только предлог, чтобы поговорить о делах. Мне от тебя ничего не надо. Более того, я предпочитаю никогда не вспоминать о том, что когдато на тебя работала. А ты предпочел бы никогда мне об этом не напоминать. Отсюда я делаю вывод: тебе от меня чтото надо. Причем это настолько для тебя важно, что ты решил через себя переступить. А раз так, то не я тебе, а ты мне нанесешь визит вежливости.
– А ты, Аня, не изменилась. Все такая же резкая и откровенная. Почему ты думаешь, что я приглашаю тебя в гости из какойнибудь корысти? Это приглашение от чистого сердца. Просто время идет, мы теряем старых друзей, а новых найти трудно! Не помним мы, Аня, своих корней. А ведь жили когдато в одном дворе…
– Красиво. Но о корнях вспоминают обычно, когда они гнить начинают и дерево потихоньку засыхает. Короче, так: я пока расту уверенно вверх, а ты, если нуждаешься в помощи, – приезжай. Я выставлю встречные условия, и если они тебе подойдут, мы договоримся.
– Ох, Аня, какая же ты стала! – Юсупов замялся, но, видимо, прижало его сильно. И он, стараясь казаться веселым, заговорил: – Что ж, спасибо за приглашение. Приехали бы раньше, да все дела, дела…
Как будто Анна не раз звала его в гости!
– Так мы со Светланой подъедем. Когда тебе удобнее?
– Мне удобно послезавтра вечером в семь часов. Сегодня уже поздно, а завтра я занята.
– Послезавтра так послезавтра, я не тороплюсь. Ладно, до встречи.
– Всего наилучшего. Адресок продиктовать или ты наслышан?
– Адрес я знаю. Но ты объясни на всякий случай, как доехать. Места всетаки незнакомые…
Она положила трубку и замерла в кресле, вцепившись в подлокотники: вот он, момент! В деле мести самое лучшее – это подождать. Не надо пороть горячку, не надо бросаться в авантюры и требовать немедленного реванша. Нужно просто зарабатывать свои очки и ждать, когда ничего не подозревающий противник начнет терять почву под ногами. Фортуна имеет привычку дважды сводить заклятых врагов лицом к лицу. Проверяет по очереди сначала одного, потом другого. И так же по очереди дарует им свою милость. Это проповедовал еще покойный Ленский, Анна же слушала и запоминала. Нет, она не собирается никому мстить. Тем более Юсупову. Это для нее слишком мелко. Был момент пять лет назад, когда она хотела его убить. Потом произошло столько важных событий в ее жизни, что это прошло. Но если судьба сама дает шанс отомстить, почему бы и нет?
Она прикрыла глаза, возвращаясь мысленно в ту весну. Ведь все могло кончиться еще тогда, не приди Сашка пораньше из школы! С тех пор она побывала и на грани нищеты, и обладательницей несметного богатства. Правда, на короткий срок, но всетаки… Качели все время раскачивались из стороны в сторону, пока положение Анны не стало относительно устойчивым. Не в самом низу социальной лестницы, но и не на самом ее верху. Она никогда не просила слишком много, это качество ценил еще покойный Ленский. Ленский, Ленский… Чтото Анна опять стала частенько его вспоминать. Может быть, пора вернуться в прошлое?
А почему, собственно, нет? Она усмехнулась и вновь подняла телефонную трубку. Этот номер Анна не забывала никогда: сотовый Дениса Малиновского. Конечно, тот мог его не раз поменять, но чем черт не шутит… Услышав его бархатный голос, Анна вдруг так растерялась, что неуверенно переспросила:
– Денис?
– А кто это?
– Австрийская.
– Анна? Если бы ты сказала «Дэн», я бы сразу тебя узнал. А впрочем, будешь богатой.
– Ты всегда хотел, чтобы у меня были большие проблемы.
– Что?
– Большие деньги – большие проблемы. Я попрежнему хочу быть всего лишь счастливой, Денис. Владленович.
– Брось. Что там у тебя?
– А у тебя?
– Тебя интересует мое семейное положение? Холост, попрежнему холост. Неужели ты надумала принять мое брачное предложение, не прошло и двух лет?
– А оно еще в силе?
– Шутишь? Да что у тебя случилось?
– Ты сейчас чем занимаешься?
– Знаешь, твои успехи и мне пошли на пользу: я снова на коне, работаю в поте лица, взялся за ум. Надо же подумать и о старости, пока не потерял форму. Я ведь уже на грани. – Он вел себя, словно стареющая кокетка, и явно напрашивался на комплимент.
– Врешь небось. – Малиновский был ей нужен, поэтому Анне пришлось принять его правила игры. – Все так же хорош?
– Стараюсь. Вчера славно побегал на корте в паре с одним влиятельным лицом из городской администрации. «Сделали» двоих солидных бизнесменов, но они не в обиде. Главное, что бумаги подписаны. Так что я доволен, бодр и свеж, то есть вполне готов ко встрече с отвергнувшей меня женщиной.
– Да брось, Денис, кто может тебя отвергнуть?
– Анна, ты ли это? Где твое неповторимое чувство юмора? Тебе чтото от меня надо? Что? Надеюсь, ты по мне соскучилась? – вкрадчиво спросил он.
– Помнишь, в свое время, еще при Ленском, я интересовалась делами туристического агентства «Северное сияние»?
– Конечно. Прекрасно помню, как я наводил справки, хотя никак не мог понять, зачем тебе это нужно.
– Можешь оказать мне одну услугу? За хороший гонорар, разумеется.
– Ты хочешь меня нанять?
– А ты уже не адвокат? Подвизаешься на ином поприще?
– Вроде того, вроде того. Да зачем тебе какоето агентство? Ты что, хочешь его купить?
– Ну, если это возможно…
– Знаешь, я, пожалуй, этим займусь. Не изза денег, разумеется. Мы можем гденибудь поужинать? Тебя последнее время везде видят с одним и тем же молодым человеком, ну просто очень молодым и очень интересным блондином. Тебе вроде никогда не нравились блондины?
– Времена меняются. И вкусы тоже
– И как он уживается с твоей любимой тенью?
– Он про нее ничего не знает.
– Анна, ты не рассказала ему о Ленском! Как это благородно! Быть может, это любовь?
– Быть может. Ты сам когдато говорил, что она бывает разная.
– Ты меня интригуешь! Так он не будет возражать? – В голосе Малиновского явно послышалась насмешка.
– Нет. Ты можешь завтра вечером?
– Конечно. Для тебя я попрежнему готов на все. – Какая откровенная ирония в его голосе!
– Где? Когда?
– Есть тут одно местечко, сейчас объясню, как доехать. Часов в восемь тебя устроит?
– Куда ехать?
Он назвал адрес.
– Так ты посмотришь, что у них за дела? В «Северном сиянии»?
– Ну, при моем нынешнем положении навести соответствующие справки не проблема. Но сначала я хочу увидеться с тобой.
– Даже так?
– Я хочу знать, что мне за это будет. За то, что я окажу тебе услугу.
– А что ты хочешь?
– Какая ты стала сговорчивая!
– Должно быть, поумнела.
– Нет, здесь чтото другое. И я готов тебе помочь.
– Спасибо, Денис, я думала, что ты еще злишься.
– Может, всетаки Дэн? Как раньше?
– Нет.
– Ну, этот вопрос мы еще обсудим. До встречи.
Анна положила трубку. Как неожиданно легко он согласился! Как будто ждал ее звонка! Может, Малиновский внимательно слушал в свое время Ленского и все то время, пока Анны не было рядом, набирал очки, обретая устойчивое положение, в надежде, что обидчица рано или поздно обратится за помощью? Ну, тогда она пропала! Если он смог убрать с дороги Ленского, что уж говорить о ней! Она всего лишь женщина. Но выбора у нее нет. Никому другому, кроме Малиновского, Анна довериться не может. В такие моменты рядом должен быть близкий человек, а не чужой.
…Они встретились в ресторане, который предложил Малиновский, ровно в восемь вечера. Анна так и не научилась опаздывать на свидания, ему же, видимо, не терпелось ее увидеть. Она не стала тешить себя мыслью, что Денис по ней соскучился, отнесла его пунктуальность на счет простого любопытства. В характере Малиновского было очень много от женщины. От ветреной красавицы, которая за свой успех готова заплатить любую цену.
Первым делом Анна огляделась. Что ж, заведение дорогое, но приличным его никак не назовешь. Полностью соответствует вкусам Дениса: на сцене стриптиз, официантки почти голые, в кожаных красных бюстгальтерах и чулках на резинках. Разумеется, на верхнем этаже есть номера для интимных свиданий. Публика жаждет острых ощущений и готова дорого за них заплатить. Потому на сцене творится нечто уж совсем невообразимое.
Анне это было неприятно, она демонстративно села спиной к сцене и принялась разглядывать Дениса. Он почти не изменился: немного прибавилось седины на висках да морщинки в углах чувственного рта стали чуть глубже. В том, что женщины от Дениса попрежнему без ума, Анна нисколько не сомневалась. А что касается его, то, как говорится, горбатого могила исправит. Лучше бы он на самом деле был горбат! Но нет, попрежнему строен, как тополь, мерзавец, и годы его не берут!
Малиновский, усмехаясь, принял ее долгий взгляд. Выдержав паузу, развернулся в профиль, позируя, словно актер на сцене:
– И как?
– Ты почти не изменился. Хорошо выглядишь.
– Да? Что ж, и ты тоже прекрасного выглядишь, держишься уверенно. Молодец!
– Как же ты попал на ответственную должность? В городской администрации, я правильно поняла?
– Вполне. Ну, у нас, слава богу, не одни мужчины при высоких постах. Нашлась дама, которая замолвила за меня словечко. Ей сильно хотелось, чтобы я всегда был под рукой.
– Так та женщина, с которой я тебя видела последнее время, не твоя жена?
– Смеешься? Она давно замужем! И разводиться не собирается. Слава богу. У меня к ней больше деловой интерес. А вот у нее ко мне… – И красавец скромно потупил очи.
– Денис, Денис! В твоито годы себя продавать! – не удержалась Анна. Так хотелось его кольнуть.
– Вот теперь я тебя узнаю! Всегда была язвой… Чтото мы все обо мне да обо мне. Я вот тоже внимательно приглядывался к твоему юному блондину и скажу честно: он мне не понравился.
– Фу, Денис! Я могу подумать, что ты ревнуешь!
– Знаешь, мне както не по себе. Ты что, не можешь называть меня как раньше? Это было так необычно: Дэн. Ну?
– Не могу.
– Это еще почему?
– Потому что Дэном я теперь зову его.
– Так. Прелестно. – Малиновский сделал долгую паузу, потом повторил: – Прелестно. Значит, мы с твоим юным любовником тезки? Нашла мне замену. Откуда он взялся? Кто он?
– Денис! Успокойся ты наконец! В чем причина твоей злости? Если вспомнить, сколько у тебя было любовниц, то мое увлечение – это всего лишь жалкая попытка с тобой сквитаться. – «Как бы не так!» – Может, мы оставим эту тему и поговорим о делах?
– А чего о них говорить? Я все понял: тебе нужно туристическое агентство, и с завтрашнего дня я этим займусь. Мы хорошенько прижмем это «Северное сияние». Их два года не проверяли, самое время заняться. А поскольку дела у них идут неважно, ты скоро получишь эту контору со всеми потрохами. Только зачем она тебе? Это же убыточный бизнес. Обороты туристических фирм падают. И конкуренция в этой области большая. Помоему, твой собственный бизнес имеет гораздо больше шансов. Я наводил справки: ты последнее время здорово развернулась! Так зачем тратиться на убыточное турагентство?
– Это мой маленький каприз, – уклончиво сказала Анна. – Я хочу «Северное сияние». А ты что за это хочешь?
– Ты уже както пыталась платить мне зарплату. Мне это очень не понравилось.
– Так что?
– Давай все сначала, а? Я буду опять возвращаться к тебе, в ваш милый «маленький» домик, где долгими зимними вечерами уютно горит камин, летом шумят деревья в парке, песок шуршит под ногами…
– Ты стал дорого брать за свои услуги, – не удержалась Анна.
– Что поделаешь, цены растут. И должность у меня теперь другая. Так что?
– Денис, я тебя никак не пойму.
– А кто до конца все в себе понимает? Допусти такую мысль, что меня к тебе просто тянет.
– А меня к тебе нет.
– Ну, это ты, положим, врешь. Изза этого мальчишки, да?
– А если так?
– Ну, это ненадолго, поверь.
– Ты так хорошо знаешь жизнь?
– Не забывай, что я старше тебя на столько же, на сколько ты старше его. Купи мальчику квартиру, отправь его учиться за границу, с глаз долой, пусть занимается девочками.