– Постойте-ка, – задумчиво проговорил Арчи. – А может, это и есть тот самый первоначальный манускрипт, который дал вам де Гавангос?
– С вашей стороны, Хоуп, очень любезно было подсказать мне лазейку, – ответил Рендом, откидываясь на спинку и складывая руки на груди. – Но де Гавангос ничего мне не давал. Я видел манускрипт из его рук, когда он беседовал с нами в доме госпожи Джашер. Но оригинал это или копия, я сказать не могу. И, естественно, дон Педро не отдавал мне этот документ.
– Дон Педро заходил к вам в гости? – глубоко задумавшись, спросил Арчи.
– Нет. Мы встречались в столовой. И даже если бы он поднялся в эту комнату – а я понимаю, к чему вы ведете, – не вижу, зачем ему бы было нужно прятать среди моих книг документ, которым он так дорожит.
– Значит, эту бумагу вы никогда не видели? – переспросил профессор, впечатленный откровенностью Рендома.
– Сколько раз мне еще сказать вам «нет»? – нетерпеливо парировал молодой человек. – Вы хотите обвинить меня на основании этого документа?
Джулиан покачал головой, а потом, прочистив горло, стал рассказывать:
– Капитан Харви сообщил нам, что ваша яхта добралась до Пирсайда одновременно с его «Ныряльщиком».
– Совершенно верно, – подтвердил Фрэнк. – Когда дон Педро получил сообщение с Мальты о том, что мумия продана вам и отправилась в Лондон на борту «Ныряльщика», я приказал поднять паруса и поспешил домой. Харви отплыл раньше, но, поскольку «Ныряльщик» плыл медленно, а моя яхта достаточно быстроходна, мы прибыли в Пирсайд одновременно: в один день и даже почти в один и тот же час.
– А почему вы так поспешили домой, когда услышали об отплытии «Ныряльщика»? – не отставал от него профессор.
– Меня об этом попросил дон Педро, желавший вернуть себе мумию. А поскольку я был – и остаюсь! – влюблен в донну Инес, я был рад ему угодить.
Браддок снова кивнул.
– Еще Харви рассказал нам, что в тот день вы поднимались на борт «Ныряльщика» и разговаривали с Болтоном, – продолжил он.
– Чистая правда, – вновь не стал отрицать баронет. – Я сделал это по той же самой причине, по которой я отправился в Лондон за «Ныряльщиком» – по поручению дона Педро. Мне нужно было убедиться, что мумия на борту. Я пытался уговорить Болтона, чтобы он повлиял на вас, профессор, и вы безвозмездно отдали бы мумию ее изначальному владельцу – де Гавангосу, у которого она была украдена. Однако Сидней Болтон отказался разговаривать со мной на эту тему, заявив, что должен доставить мумию вам.
– Я знал, что всегда могу доверять Болтону, – с энтузиазмом заметил профессор. – Однако вам, Рендом, нужно было обратиться напрямую ко мне.
– Я так и собирался поступить, как я уже сказал, вначале мне было нужно убедиться, что мумия действительно находится на борту. Встретившись с Болтоном, я рассказал ему о желании дона Педро заполучить мумию и предостерег, что если вы не отдадите ее настоящему владельцу, у вас могут быть неприятности.
– Вы угрожали ему? – поинтересовался Хоуп, который хорошо помнил слова капитана.
– Нет, конечно, нет.
– Неправда. Вы угрожали! – воскликнул Браддок. – Капитан Харви заявил, будто вы сказали Сиднею, что он пожалеет, если не расстанется с мумией, и что пока он этого не сделает, его жизнь в опасности.
К удивлению обоих гостей, Рендом не колеблясь признал это серьезное обвинение.
– Дон Педро рассказал мне, что многие индейцы и в Лиме, и в Куско считают его законным наследником последнего Великого Инки, – объяснил он. – Все они с нетерпением ожидают возвращения королевской мумии. Некоторые даже грозились, что если сеньору де Гавангосу не удастся вернуть мумию, они отправятся за ней сами. Дон Педро убежден, что это не пустые угрозы. Эти люди – фанатики, и они не остановятся даже перед убийством, лишь бы вернуть себе тело последнего Инки. Об этом я и предупредил Болтона.
– Ого! – Арчи даже подпрыгнул от удивления. Вытаращив глаза, он уставился на баронета. – Тогда, возможно, это и есть разгадка. Сидней был убит мстительным перуанским индейцем!
Но Фрэнк лишь покачал головой.
– Снова вы предлагаете мне лазейку для спасительной лжи, мой друг, – напыщенно сказал он. – Но эта теория не выдержит никакой проверки. В настоящее время никто в Лиме и Куско не знает, что мумию нашли. Дон Педро совершенно случайно наткнулся на газету, где было размещено объявление о ее продаже. У него не было времени связаться со своими друзьями-варварами в Южной Америке. Потерпев неудачу и не получив мумию от вас, профессор, он вернется в Перу, расскажет обо всем, что тут случилось, и вот тогда… Как видите, я был просто обязан предостеречь Болтона. Однако ваш помощник остался верен вам, профессор, и отказался отдать мумию. Тогда я сообщил дону Педро, все еще находившемуся в Генуе, что мумия и в самом деле на борту «Ныряльщика». Я же посоветовал ему лично приехать в Гартли и переговорить с вами, профессор. Остальное вы знаете.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Тогда Арчи, чтобы окончательно убедиться, что сэр Рендом, как и подобает невиновному, не намерен отказываться от своих слов, спросил:
– А после этого разговора вы виделись с Болтоном?
Баронет его не разочаровал.
– Да, – ответил он легко и без колебаний. – Позже я заглянул в Пирсайд и, проходя по переулку, заметил Болтона, выглядывающего из открытого окна первого этажа «Приюта моряка». Он стоял и смотрел вдаль, словно разглядывал что-то на другой стороне реки. Тогда, проходя мимо, я остановился и спросил его, на берегу ли мумия и когда он собирается отправить мумию в Гартли. Он подтвердил, что она в его номере, но о своих планах рассказывать не пожелал – просто взял и закрыл окно. Тогда я зашел в гостиницу, выпил и, как бы между делом, поинтересовался: когда господин Болтон собирается уехать. Я выяснил – конечно, не спрашивая прямо, а окольным путем, – что он назначил отъезд на следующее утро и уже договорился о доставке багажа. Тогда я понял, что бессилен что-либо сделать, и уехал в Лондон. Вернувшись, я узнал про убийство и исчезновение мумии Инки Касаса. А теперь… – Тут Рендом выдержал многозначительную паузу. – Услышав всю историю, решайте сами, виновен я в чем-то или нет.
– Выходит, вы понятия не имеете, кто убил бедного Болтона и положил его тело в ящик? – разочарованно спросил Браддок.
– Нет. Точно так же, как понятия не имею, кто и зачем перенес мумию в сад госпожи Джашер.
– Вы и об этом знаете! – с удивлением воскликнул Арчи.
– Да. С утра эта новость облетела всю деревню. Тут я никак не мог остаться в неведении. К тому же, полагаю, находку отвезли вам домой, профессор?
– Точно так, – признался Джулиан. – Я лично забрал ее из сада миссис Джашер и увез на ручной тележке с помощью Какаду. Но когда я сегодня утром в присутствии господина Хоупа и дона Педро вскрыл гроб, оказалось, что покровы мумии разорваны, а изумруды, о которых упоминалось в этом документе, украдены.
– Странно! – нахмурившись, сказал Фрэнк. – Кто же, по-вашему, это сделал?
– Без сомнения, убийца Сиднея Болтона.
– Вероятно. – Рендом принялся разглаживать носком ботинка складку на ковре. – Во всяком случае, воровство изумрудов говорит о том, что выходцы из Перу тут совершенно ни при чем. Ни один из них не стал бы трогать священный труп.
– Кроме того, как вы сказали, никто в Перу и не подозревает, что мумия нашлась, – вмешался Хоуп, вставая со своего места. – Хорошо, теперь давайте решим, что нам делать.
Вместо ответа баронет поднял документ, лежавший перед ним на столе.
– Хочу спросить об этом дона Педро, – спокойно сказал он. – Кроме того, я хотел бы понять, оригинал это или копия.
Браддок тоже поднялся на ноги и уставился на бумагу.
– Вы читаете по-латыни? – спросил он.
– Нет, – ответил Рендом, понимая, куда клонит ученый. – Конечно, в детстве меня заставляли ее учить, но, во-первых, я никогда не знал ее хорошо, а во-вторых, это было давно, и я почти все забыл. Я смог бы перевести слово или два, но, конечно, целый документ, да еще и на монастырском диалекте… – Он еще раз внимательно взглянул на манускрипт.
– Но кто мог спрятать его у вас в комнате? – поинтересовался Арчи.
– Мы не сможем этого узнать, пока не увидимся с доном Педро. Если это – оригинал, который мы видели в тот вечер, то, быть может, нам удастся проследить, каким образом он перекочевал от де Гавангоса в мой книжный шкаф. Если же это копия, то нам нужно узнать, кто ее прежний владелец.
– Дон Педро говорил, что существует копия или перевод, – напомнил Арчибальд.
– Очевидно, копия, – заговорил профессор, впившись взглядом в документ в руке Рендома. – Но как она могла попасть в Англию из Лимы?
– Она могла быть упакована вместе с мумией, – предположил Арчи.
– Нет, – решительно возразил Фрэнк. – В таком случае изумруды забрал бы прежний владелец с Мальты.
– Дон Педро говорил, что существует копия или перевод, – напомнил Арчибальд.
– Очевидно, копия, – заговорил профессор, впившись взглядом в документ в руке Рендома. – Но как она могла попасть в Англию из Лимы?
– Она могла быть упакована вместе с мумией, – предположил Арчи.
– Нет, – решительно возразил Фрэнк. – В таком случае изумруды забрал бы прежний владелец с Мальты.
– Может, так оно и было. У нас нет никаких доказательств, что Болтона убили из-за этих драгоценных камней, – заметил Хоуп.
– А из-за чего же тогда?! – раздраженно воскликнул профессор. – Если нет изумрудов, то нет и мотива для преступления! Лично я считаю, что мы должны подойти к проблеме с другой стороны. Когда мы узнаем, кто перенес мумию в сад госпожи Джашер…
– Это будет не так легко, – глубокомысленно пробормотал Арчи. – Хотя совершенно очевидно, что мумию принесли со стороны реки. Надо было еще тогда спуститься и осмотреть пристань. Хотя и сейчас не поздно. Возможно, нам удастся узнать, кто причаливал там вчера вечером. – И он встал, направившись к двери. – Рендом, вы пойдете со мной?
– Я не могу сейчас оставить форт, поскольку нахожусь при исполнении, – ответил офицер, убрав документ в ящик стола и заперев его на ключ. – Но сегодня же вечером я непременно встречусь с доном Педро и расспрошу его. А пока я поинтересуюсь у денщика, кто, кроме вас, заходил в комнату в мое отсутствие. Кто-то ведь должен был принести сюда эту бумагу. Но, надеюсь, теперь вы не станете больше обвинять меня… – продолжал он, провожая гостей к двери.
– Да! Да! Да! – торопливо воскликнул профессор Браддок, пожимая руку молодому человеку. – Прошу прощения за мою подозрительность. Теперь я уверен, что вы тут совершенно ни при чем.
– А я изначально считал вас невиновным, – сердечно добавил Хоуп.
– Спасибо вам, – без лишних слов поблагодарил их Фрэнк и, закрыв за ними дверь, вернулся к стулу, стоящему у самого камина. Он хотел спокойно выкурить трубку и поразмыслить о том, что еще предстояло сделать. – Кто-то очень меня не любит, – пробормотал баронет себе под нос.
Но сколько он ни размышлял над тем, кто подбросил ему документ, ни одного врага, желавшего ему навредить, молодой человек не вспомнил.
Глава XVIII Знакомое лицо
Люси и госпожа Джашер беседовали с глазу на глаз в розовой гостиной. Мисс Кендал, как и обещала, зашла к вдове, чтобы уладить конфликт между ней и своим вспыльчивым отчимом. Но это оказалось не так уж просто, поскольку Селина была до глубины души возмущена беспочвенными подозрениями своего несостоявшегося жениха.
– Как будто я что-то об этом знала, – очень сердито снова и снова повторяла обиженная дама. – Он меня чуть ли не убийцей обозвал…
Однако Люси не позволила ей закончить фразу.
– Ну, ну, будет вам, – проговорила она таким тоном, каким обычно обращаются к непослушному ребенку. – Вы же знаете, каков мой отец!
– Кажется, теперь только начинаю это понимать, – с горечью ответила вдова. – Он так легко обвинил меня невесть в чем! Нет, нам стоит расстаться навсегда.
– Но тогда вы никогда не станете леди Браддок.
– Я могу ею не стать, даже если выйду за него. Его брат здоров и происходит из семьи долгожителей. А мне все это время придется ждать и терпеть отвратительный характер вашего отчима.
– Он повел себя так лишь потому, что был очень возбужден. Лучше подумайте о том, какой у вас будет салон. И о том положении, которое вам предстоит занять в лондонском обществе.
– Пожалуй, – произнесла госпожа Джашер, явно смягчившись. – Может быть, вы и правы. В конце концов, никогда нельзя найти совершенного человека, особенно если речь о мужчинах. А самые любезные мужчины обычно на поверку оказываются дураками. Нет роз без шипов. Но скажите, любезная моя, – вдова пристально посмотрела на девушку, – а почему вы так беспокоитесь? Почему вы так хотите, чтобы я вышла замуж за вашего отчима?
– Прежде чем я выйду замуж за Арчи и покину отчий дом, я хотела быть уверенной, что отец хорошо устроен, – покраснев, ответила Люси. – К тому же профессор – настоящее дитя, когда дело доходит до домашних дел, и нуждается в постоянном присмотре. А Арчи… Рада сказать, что мы поженимся уже весной. И я хотела бы, чтобы к тому времени отец был бы уже женат и вы бы уже жили в Гартли…
– Нет, моя дорогуша, – твердо ответила госпожа Джашер. – Если я выйду за вашего отчима, мы сразу отправимся в Египет на поиски этой его могилы.
– Я знаю, он хочет, чтобы вы помогли ему с деньгами, поделились тем, что оставил вам брат. Но, надеюсь, сами вы не отправитесь вверх по Нилу?
– Нет, конечно, – быстро ответила вдова. – Я останусь в Каире, в то время как профессор поедет в Эфиопию. Я знаю, что Каир – удивительный город, где можно прекрасно провести время.
– Значит, вы решили простить моему отцу его опрометчивое заявление?
– Я должна, – вздохнула Селина. – Я так устала быть одинокой беззащитной вдовой, лишенной устойчивого положения в обществе. Даже с тем немногим, что я получила от брата, я не смогу вот так просто войти в свет. Но миссис Браддок или тем более леди Браддок никто и слова не скажет. Да, моя дорогая, если ваш отчим придет и попросит прощения, то получит его. Мы, женщины, – слабые существа, – закончила вдова самым добродетельным тоном, словно делала это бескорыстно, из чистого человеколюбия.
Уладив самые важные вещи, женщины еще немного с удовольствием побеседовали, обсудив бракосочетание Рендома и донны Инес. Обе сходились на том, что девушка из Перу очень красива, но глупа, потому как не способна связать и двух слов.
И тут посреди их беседы в комнату, словно вихрь, ворвался профессор Браддок, разгоряченный после прогулки по морозному воздуху. Благодаря неистощимым запасам самонадеянности, присущей истинному человеку науки, он ничуть не беспокоился по поводу холодности, с которой встретила его вдова. Толстячок бодро потирал руки.
– А вот и я, Селина! – бодро объявил он. – Как самочувствие? Хорошо, надеюсь?
– А как я должна себя чувствовать после того, что вы мне наговорили? – укоризненно поинтересовалась миссис Джашер, предвкушая, как сейчас проявит великодушие.
– О, прошу прощения, прошу прощения, Селина! Вы же не станете обижаться на меня из-за такого пустячного недоразумения?
– Я не давала вам разрешения называть меня Селиной.
– Действительно. Но поскольку мы скоро поженимся, я должен привыкнуть называть вас по имени, моя дорогая.
– Я не так уж уверена в том, что мы поженимся, – обиженно протянула вдова.
– Но мы должны, – с тревогой в голосе произнес Джулиан. – Без ваших денег я не смогу снарядить экспедицию на поиски могилы царицы Хатшепсут.
– Вот, значит, как, – холодно проговорила Селина, в то время как Люси сидела совершенно безмолвно, позволив хозяйке играть подготовленную заранее роль. – Вам нужны только мои деньги. Ни о какой любви речи не идет…
– Моя дорогая, как только у меня найдется свободное время, я непременно поговорю с вами о любви. Почему бы не полюбезничать по дороге в Каир, откуда начнется наше путешествие по Нилу в Эфиопию? И поверьте, Селина, я не перестаю восхищаться вами – простите уж за такое клише. Вы прекрасная, я бы даже сказал, выдающаяся женщина, но боюсь, что в последний момент вы раздумаете связывать свою жизнь с таким вздорным стариком, как я.
– Нет! Нет! Не говорите так! – воскликнула госпожа Джашер, явно тронутая его лестью. – Уверена, вы будете очень хорошим мужем, если только научитесь сдерживать свой нрав.
– Нрав? Нрав?! Боже мой, женщина… То есть Селина! У меня лучший нрав на свете! Но, если пожелаете, вы станете его госпожой. Ну же! – Он осторожно взял вдову за руку и проникновенно заглянул ей в глаза. – Мы ведь все еще друзья? И тогда я хотел бы договориться о дне свадьбы.
Миссис Джашер не стала забирать у него руку.
– Значит, вы не считаете, что я имею какое-то отношение к этому ужасному убийству? – игриво спросила она.
– Нет! Нет! Вчера вечером я слишком сильно разволновался, потому и наговорил всякой чепухи. Простите меня и забудьте все, Селина. Вы невиновны, абсолютно невиновны, хотя эту проклятую мумию и нашли в вашем саду. Большинство улик указывают на Рендома – быть может, он ее вам и подкинул. Ведь форт совсем рядом… Неважно! Баронет оправдался и, я не сомневаюсь, найдет, что ответить этому мерзавцу Харви, когда тот придет по его душу. Ох уж этот Харви… Конченый мерзавец! – выпалил Браддок, потирая лысину.
Дамы изумленно переглянулись, не зная, что сказать. Они не знали ни об исчезновении изумрудов, ни о том, что капитан-янки во всех преступлениях обвинил сэра Фрэнка Рендома. Но об этом профессор по своей обычной рассеянности совершенно забыл. Он плюхнулся на стул, растирая раскрасневшуюся лысину и продолжая разглагольствовать.
– Я спустился на пристань вместе с Хоупом, – продолжал он. – Мы там все осмотрели. Но никаких следов лодки или яхты так и не нашли. Хотя лодка могла подойти и причалить, а потом уплыть и не оставить никаких следов. Может, дело в этом. Однако мы должны подождать, пока снова не увидим дона Педро и капитана Харви, а затем…